Допрыгались

— Привет, — Джерри говорит это совершенно обычное слово тоном, полным яда, и на всякий случай бочком отодвигается подальше от двери. Чёрт, если придётся убегать, то дело плохо. Джерри редко бывал в тех местах, где живёт задира-Том. Гулять тут, знаете ли, особого желания не было. — Ну, я, типа, поговорить пришёл. Том медленно кивает, на лице царит полное офигевание от всего происходящего. С чего это вдруг Джерри пришёл в самое его логово? Скорей всего, у него за пазухой граната, ракета или колюще-режущий предмет, идеально предназначенный для убийства. Да, эта версия звучит очень убедительно. Эх, была не была, запустить, что ли? Сероволосый стоит в проёме своей собственной двери и впервые в жизни не знает, как повести себя в таком случае. Обычные приёмы, такие как, например, швыряние предметов мебели в оппонента, тут явно не подходят. Надо действовать по-другому. Наконец Том решает, как он поступит. — Заходи, — чуть подумав, он с кривой от напряжения улыбкой отходит в сторону. — Я как раз хавать готовлю. Джерри, не раздумывая больше ни минуты, заходит внутрь. Он об этом не думает, но сейчас ему страшно. Примерно так же, как во время просмотра того ужастика про заброшенный дом. Кровь бешено стучит в висках, и Джерри кажется, что бывший кот вот-вот на него набросится и съест. Но ничего этого не происходит, и Джерри стоит, как дурак, краснея и хлопая длинными ресницами. — Пойдём на кухню, хорошо? — совершенно внезапно рука в белой перчатке без пальцев ложится ему на плечо, и он вздрагивает. Облизав враз пересохшие губы, Джерри затравленно кивает и следует за котом. Пока они в полнейшем молчании шли по коридору, необычайно длинному, у Дже-Дже было достаточно времени, чтобы рассмотреть врага-товарища поближе. Том, кстати, был и не таким уж и страшным, каким он казался Джерри в их самую первую встречу в человеческом обличии. Где-то необычным — да, так можно сказать, немного нескладным — тоже да, но уж точно не страшным. Кстати, если уж на то пошло, Том был очень даже симпатичным. По крайней мере, Джерри считал именно так, что уж тут скрывать. Том был очень высоким, Дже-Дже едва дотягивал ему до локтя. Ну, быть может, чуточку выше. Совсем-совсем чуточку. Просто возможности досконально сравнить не было, сами, наверное, понимаете. Из одежды Том носил обыкновенно странного вида футболки, частенько мятые и растянутые. Казалось, Том не знал про то, что существует такая чудесная вещица под названием утюг. На парне они смотрелись смешно, будто как на вешалке — Джерри несколько раз ловил себя на том, что размышляет о весьма странных вещах. Интересно, как Том будет выглядеть без них, без футболок? Нет-нет, это не в том плане, что Джерри хотел увидеть его голым, не дай бог. Просто почему-то хотелось узнать, насколько Том худой, да и его рёбра пощупать тоже хотелось. Так, из чисто теоретического интереса. А ещё, если выпадет такая великолепная возможность, то по этим рёбрам и надавать — вражду, как-никак, ещё никто не отменял, хотя этим двоим она уже изрядно поднадоела. Просто они оба к ней настолько привыкли, что Джерри даже не представлял, о чём бы они говорили и чем бы они занимались, будь их отношения другими. Наверное, закадычными товарищами. Ходил Том тоже весьма странно — походка быстрая, как будто парень всегда был в полной готовности, чтобы из шага плавно перейти в погоню. Кстати, когда Том ходил, он сильно сутулился и, казалось, немного подпрыгивал. Эта манера движения сначала изрядно раздражала очеловеченного мышонка, но потом он к ней как-то привык и сейчас даже не замечал. Не до этого, опять же. Кто знает, какую каверзу Том задумал на этот раз? Лицо у Тома было классным, тут уж ничего не скажешь. Тонкие, будто принадлежащие кошке, черты лица, красивые скулы. Но больше всего, если быть откровенным, Дже-Дже нравились его глаза. Быстрые, умные, они подмечали всё, что происходит вокруг. Цвет глаз тоже был зашибись: ярко-зелёные к каёмке, ближе к зрачку плавно переходящие в жёлтый. ТАКИХ глаз Джерри не видел больше ни у кого. А губы… — Э-эй, ты что, в отключке? Не сметь это делать у меня дома! — та же рука машет у него перед носом, и Джерри спускается с небес на землю.

***

— Ну и что ты предлагаешь делать? Помириться, обняться и забыть, что мы кот и мышь? Нам же на роду написано, что нам надо делать. Во мне живут инстинкты охотника, а в тебе — жертвы, и от этого никуда не деться. Том сидит за столом и нервно крутится. Он никогда не был мастером толкать речи, и поэтому совершенно не знает, что говорить и что делать дальше. Да и то, что перед ним сидит бывший мышонок, глядит на него доверчивыми карими глазами и кивает с умным видом, тоже не особо помогает. Хочется не говорить с ним, а взять что-нибудь тяжёлое и треснуть. Ну, или встать и погнаться, как они делали в былые времена. Тут даже причину искать не надо, вот в чём вся прелесть. —Ну как ты не поймёшь, ведь мы люди, — мышонок внезапно подал голос, чем очень удивил Тома. Ну и хорошо, пусть он разглагольствует, раз ему так хочется, а умные коты… Ладно, люди, помолчат и отдохнут. — Если превратили именно нас, значит, это кому-то надо. Ведь Спайк, Бутч, например, остались в животных обличиях, а мы — нет. — Ну и? — коту становится скучно, и он растягивается на столе, глядя в лицо Джерри снизу вверх. — Значит, мы их круче, вот и всё. Нефиг тут больше думать. — Ты что, не понимаешь? Будем вести себя, как два дебила, нас обратно превратят. Мне эта перспектива не очень нравится. Мне в этом обличии хорошо, между прочим. Я могу есть, что мне нравится, а не какие-то там объедки. Могу вести себя так, как хочется. Блин, я больше не должен вздрагивать от каждого шороха и всего бояться! — чуть подумав, Джерри добавляет. — Тебе меня не понять. У тебя хоть хозяйка была, которая тебя кормила и любила. А у меня вообще никого. Услышав эти слова, Том встрепенулся и угрожающе навис над мышонком, опираясь руками о стол. — А это уже не тебе решать, ясно? Откуда ты знаешь, что я понимаю, а что нет. Ты вообще только и делал, что меня доставал, если ты этого ещё не забыл. — Том холодно взглянул на мышь и замолчав, сжав губы в тонкую ниточку. — Сам нарываешься, а потом ноешь. — Что-о? — Джерри привстал и даже покраснел от возмущения. — Это я-то нарывался?! А кто мне проходу не давал, а? Сколько раз ты мне жизнь портил, а? Кошка ты драная, а не кот, раз так говоришь. — Ну-ка, ну-ка, повтори, — глаза кота превратились в щёлку, весь он подобрался, будто бы для прыжка. — Ты же, вроде, поговорить пришёл мирно. А сам нарываешься. Смотри, как бы по тыкве не надавали, причём основательно. — А ты попробуй!— Джерри подошёл к коту и ткнул пальцем ему в грудь, мысленно понимая, чем ему грозит подобная дерзость. Эх, не придёт он сегодня домой, не придёт…

***

— А ты попробуй! Парень стоял перед ошарашенным томом, вызывающе сверкая своими глазами цвета шоколада и скрестив руки на груди. Охренеть. Стоит перед ним, понимая, что Том в обличие человека намного сильней и быстрей его в два раза, а может, даже и в три, и ведь не боится! Похвально, тут ничего не скажешь. Но всё равно, такая чрезмерная дерзость должна быть наказуема, иначе мышь совсем обнаглеет. — Тебе что, совсем не страшно? — в голосе Тома звучит неприкрытая угроза, и он облизывает губы, которые моментально пересохли. Он сейчас совершенно об этом не задумывается, но ему совершенно не хочется причинять боль этому смелому мышонку. Напугать — да, ведь имидж как-никак надо поддерживать, но точно не нападать. — Нет. Сейчас мы люди, и наши права должны быть наравне, — голос Джерри дрожит, было прекрасно видно, что он боится и совершенно не знает, что же сейчас произойдёт дальше. Но всё-таки он стоял прямо, а его лицо выражало странную для паренька его возраста решимость. — Но я этого не хочу, честное слово. Мне это надоело. Честно, надоело до жути. Джер произносит эту фразу таким усталым тоном, от которого Том сразу почувствовал себя последним быдлом, тварью и скотиной. К нему в гости приходят, причём с мирными намерениями, а он опять всё испортил. Нет, зря его кто-то там, наверху, в человека превратил. Вот Дже-Дже это заслужил, это бесспорно и даже не обсуждается, а он — нет. Даже простые инстинкты охотника побороть не может. Тоже мне, человек. Том открывает рот, чтобы сказать что-то в защиту своей чести и достоинства, но тут произносит то, что говорить совершенно не хотел. — Извини… — Господи, и это говорит он?! Да уж, явно теряет кот бывшую хватку. Стыдно, эх как стыдно. — Ладно, проехали. Всё равно тебя не изменить, — Джерри вымученно улыбается и ерошит себе волосы, которые и так до этого стояли торчком. Тут он замялся и зачем-то принялся разглядывать пол, в котором, Том это знает точно, совершенно нет ничего интересного. — А можно… Можно я тебя обниму? Ну, в качестве примирения, а?