Только не умирай! Я уже не смогу без тебя

Я столько думал и так мечтал о нашей близости, что сбежал в душ, как пубертатный мальчишка, боясь своих чувств и новых желаний. Душ трезвости уму не добавлял, а только еще больше увел в обволакивающее блаженство, концентрирующееся где-то внизу живота и возникающее всегда при воспоминаниях о Шерлоке. Вспоминая, как в больнице Шерлок перешел все границы допустимого поведения в общественном месте, я почувствовал в животе тепло, которое никак не хотело спускаться ниже. Господи, неужели Мориарти и правда к Шерлоку был настолько неравнодушен, раз решил так изуродовал мою жизнь? Нет, ну все-таки это должно быть обратимым, я должен сделать практически невозможное, да и лечение определенно идет мне на пользу. А еще я обязан был оставить свой прогностический ум доктора и стараться жить дальше. Я зажмурил глаза и подставил лицо под струйки душа, сделал его немного горячее. Не спеша поворачивал голову вправо, влево, давая быстрым и настойчивым капелькам ласкать мою кожу, плавно перекатываясь от ушей к шее и ниже... ниже... Все было просто — думать только о нем, о его губах, глазах, сильных пальцах и о сбившимся дыхании — и я был счастлив, точнее не только я. Опустил голову и лениво приоткрыл глаза: ему тоже определенно нравились настойчивые струйки и мысли о Шерлоке. Мне хотелось танцевать, а может просто совершать ритмичные движения во всех доступных плоскостях нашего пространства. Я разразился хохотом и, быстро завершив водную процедуру, погладив свое тело полотенцем и накинув халат, поспешил к Шерлоку. Приоткрыв дверь, я увидел его, стоявшего у входа в ванную. — Я услышал непонятный звук, отдаленно напоминающий твой смех и прибежал, думая, что может что-то не так, — сказал Шерлок, опережая мой вопрос. — Все хорошо. Правда, — я наслаждался им: его безумные, но такие родные глаза, взгляд, бесцеремонно вошедший в меня и разогнавший все сомнения, с каждым взмахом ресниц имеющий меня все глубже, легкий румянец на щеках, часто вздымающаяся под глубиной вдоха грудная клетка, эти невозможные пуговицы на рубашке... — Джон, я так скучал по тебе, особенно ночью, когда мысли о тебе не давали мне заснуть. Твой запах, он сводит меня с ума... — притянув меня за талию к себе вплотную, прошептал Шерлок. Он зарылся лицом в мои еще влажные волосы и водил носом, дополняя его путешествие губами. Язык Шерлока завладел моим ухом, до невозможности лаская его, меняя силу нажима от мимолетных касаний до вдавливаний, настойчивых и бескомпромиссных. Я не мог дышать. Просто обнимал, бессмысленно водя руками по его спине, видимо бессознательно стараясь вернуть то ощущение в ладонях, которое осталось от него там, около торгового центра... Одна рука Шерлока жадно комкала на моем теле и без того слишком короткий банный халат, другая, спускаясь ниже, добралась до моих ягодиц, на мгновение замерев, она вскинула мой халат и забралась под одежду, накрывая жаром мои мышцы и заставляя их по своему велению менять напряжение на расслабление. — Шееерлок... — выдохнул я, не в силах закончить мысль. — Я слишком тороплюсь? — прошептал он, не отрываясь от начатого. — Джон, не молчи! У меня это тоже впервые и я просто безумно хочу тебя. Джон, ты меня слышишь? Джон, — Шерлок отстранил меня, держа мою голову с им же взъерошенными волосами обеими руками и всматривался в мои глаза, стремясь увидеть мой ответ. — Не отвлекайся, — улыбаясь, сказал я, — я помогу, если твой гениальный мозг выключится от нахлынувшего возбуждения. Поцелуй меня, — сказал уже без улыбки, но как можно нежнее. — Я не совсем... — Шерлок, — перебил я его, — перестань болтать уже, просто делай так, как читал, — я заметил, как он немного смутился, став еще ближе и желаннее, — и чувствуй мой ответ. Все просто: думай обо мне. И он прижался своими губами к моим. Я ждал действий, не подгоняя его. Сначала захватил нижнюю губу и, немного пососав ее, перешел на верхнюю. Я готов был войти в его рот своим языком и бессовестно там похозяйничать. Но вот я почувствовал на своих губах нечто дерзкое и настойчивое продвигающееся к моему языку. О, боже, Шерлок! Я вцепился в его завитки волос, притягивая его еще ближе и, с нескрываемым безумством ответил на его поцелуй, чувствуя зреющее желание внизу живота.