***
Как ей и обещали, вскоре Раф навестили несколько девушек, которые, не говоря ни слова, усадили её за туалетный столик и также молча принялись за внешний облик блондинки. Всё это время, пока они кропотливо делали ей прическу и макияж, девушка не находила себе места, задаваясь вопросами и не раз пытаясь разговорить мастериц, но на все реплики они лишь пожимали плечами, не желая беседовать с клиенткой. И это молчание ужасно давило на уши и без того уставшей девушке. Когда же они, наконец, закончили с лицом и принялись наряжать Раф в то самое подаренное платье, блондинка почувствовала, как сердце быстрее заколотилось, норовя выпрыгнуть из грудной клетки. Зато когда со всем было покончено и она подошла к зеркалу, разглядывая себя, то не смогла сдержать удивленного возгласа. На секунду ей показалось, что она вернулась в прошлое на пару лет и перед ней стоит та самая жизнерадостная и более-менее симпатичная девчонка. Только сейчас она выглядела взрослее и роскошнее, хоть и без радостного огонька в глазах. На секунду показалось, что всё это сон, ведь только утром она с ненавистью разглядывала себя, а сейчас не может налюбоваться. Какая ирония. Неужто где-то прячется Фея-Крестная, которая и превратила Золушку в Принцессу? Те волосы, которым Раф уже и не надеялась вернуть былую красоту, сейчас ниспадали прекрасными локонами по её плечам, а легкий вечерний макияж, только подчеркивающий её естественные достоинства, действительно делал её красавицей. Но именно платье полностью завершало этот образ. Ярко-красного цвета, без всяких украшений или пышных юбок, оно завоёвывало своей простотой, но в тоже время откровенностью. Спереди был несильно глубокий вырез, но его вполне хватало на то, чтобы подчеркнуть грудь, приподнимая её. Плечи, руки и половина спины были полностью оголены, отчего девушке становилось немного прохладно, но это тут же компенсировала такого же цвета накидка. С правой стороны, почти до самого бедра, был вырез, который при движении открывал вид на стройные ножки. — Тебе нравится мой подарок? — Раф даже не заметила, как позади нее возник Сульфус, который с таким же интересом разглядывал своё «творение». — Для чего это всё? — с опаской поглядывая на «гостя» и ощущая возрастающее чувство тревоги, спросила девушка. — Это какая твоя очередная шутка? Хочешь посмеяться? Не ожидая подобного выпада со стороны жены, брюнет тут же помрачнел, направив взор на двух девушек, что стояли чуть поодаль, наблюдая возрастающий конфликт супругов. Поймав же недобрый взгляд мужчины, они кротко кивнули, поспешив удалиться. — Нехорошо, знаешь ли, устраивать семейные разборки при гостях. Тем более, после того, как я всё это тебе подарил, — медленно приближаясь к лицу супруги, Сульфус с удовольствием разглядывал проступающий страх в ее глазах. — Я ведь так и не услышал «спасибо». — Спасибо, Сульфус, — гордо подняв голову и смотря ему в глаза, ответила Раф. — Спасибо за всё, что ты мне подарил. Но я хочу знать, для чего это. — А ты стала смелее, — ехидно улыбаясь и нежно проводя пальцами по ее шее, одновременно борясь с желанием придушить, прошептал мужчина. — Мне это нравится. Хоть твой страх и делал тебя покорнее, эта смелость… она возбуждает. Убрав от себя его руки и отойдя на пару шагов, блондинка снова задала свой вопрос, проклиная себя за то, что снова позволила играть с собой. Страха не было. Было отвращение. Улыбнувшись, брюнет подошел к выключателю и погасил свет, оставив работать лишь несколько лампочек, которые были слишком тусклыми, чтобы в полной мере осветить комнату. Сульфус знал, что в полутьме Раф станет менее смелой и его потеха станет гораздо веселее. А ещё ему нравилось наблюдать за её непонимающим взглядом и тем, как она вздрогнула. Небось думает, что он сейчас будет принуждать её к близости. — Ты ведь помнишь наш прошлый разговор, не так ли? Теперь я решил, что на людях ты будешь пользоваться официальным статусом моей жены, а значит, должна посещать все соответствующие мероприятия. И выглядеть соответствующе, — он бросил довольный взгляд на её облик, хваля себя за такую сложно проделанную работу. — Пусть все видят, какая ты красивая. Я хочу, чтобы каждый мужчина на предстоящем вечере хотел тебя. Я хочу, чтобы каждая женщина ненавидела тебя и завидовала тебе. Потому что ты моя… — остановившись в нескольких миллиметрах от её губ, прошептал Сульфус. — Моя жена. Изо всех сил борясь с желанием поцеловать её, мужчина немного отошел, разглядывая совсем запутавшуюся и испуганную его близостью девушку. Он видел, как она боялась. Боялась, что он против её воли поцелует и она, без сомнений, не сможет отказать. Раф, не сказав ни слова, отвернулась к зеркалу, делая вид, что поправляет платье. Мужчина, улыбнувшись, достал из заднего кармана брюк маленькую коробочку. И, открыв ее, взял в руки прекрасное ожерелье. Раф, непонимающе глядя на него в зеркале, опустила взор на украшение, отмечая, что это, кажется, настоящие бриллианты. Ей даже на секунду показалось, что где-то она его раньше видела. — Твоя шея выглядит слишком голой, — объяснил Сульфус, одевая украшение. Наблюдая за эмоциями, которые на её лице менялись с катастрофической скоростью, брюнет остался доволен. Колье действительно чертовски ей шло. Наклонившись к её оголенному плечу, Сульфус нежно коснулся его губами, запечатлевая, словно вечное клеймо, поцелуй. Он чувствовал как всё её тело покрылось мурашками и не смог сдержать довольной ухмылки. — Это…это ведь… — задыхаясь от переполняющих её чувств, Раф вдруг поняла, где раньше видела то украшение, что Сульфус только что на нее надел. Она так переволновалась, что чувствовала, как к глазам подходят непрошеные слезы. — Это колье твоей матери. Зачем, Сульфус? Наблюдая за её лицом, мужчина не смог сдержаться и все-таки засмеялся. Смех был пропитан злобой, циничностью и откровенным весельем. — Ты же не подумала, что я дарю его тебе? Пока ты играешь роль моей жены, ты должна выглядеть достойно. Как только мы вернемся, все станет на круги своя. Это всё на один вечер, Раф. Не больше, не меньше. Развернувшись, брюнет пошел по направлению к двери, оставляя супругу наедине со своими вопросами, обидами и всем прочим, на что ему было глубоко плевать.***
Когда Сульфус вернулся, чтобы сопроводить супругу до автомобиля, Раф полностью привела себя в порядок, утерев слёзы и нацепив маску безразличия. Она твердо пообещала себе, что сегодня Сульфус больше не сможет вывести её из себя. Жаль только, что пообещать себе это навсегда блондинка не могла, ведь знала, что муж никогда не перестанет издеваться. Его любимым занятием навсегда останется причинять ей боль. За всё то время, пока они ехали, никто не сказал друг другу ни слова. И если Сульфус вел себя непринужденно и расслабленно, ни разу даже не взглянув на неё, то Раф сидела как на иголках. Она не знала ни куда они едут, ни что там будет. Спрашивать об этом мужа не было ни сил, ни желания, так что девушка предпочла отвернуться к окну, разглядывая вечерние пейзажи. Как только они подъехали к месту назначения, Сульфус, первым выбравшимся из машины, тут же любезно подал руку своей жене, ехидно улыбаясь. — Не вздумай меня подвести, — только и процедил он, больно сжав ее ладонь и демонстративно обнял ее одной рукой за талию, сопровождая к огромному особняку, внутри которого, судя по шуму, собралось много народу. — Ты скажешь мне, что здесь происходит? — Официальная встреча с моими партнерами по бизнесу и некоторыми друзьями. Все должны были прийти со своими женами. — С каких пор тебя интересуют подобные формальности? Почему ты не взял одну из своих любовниц, например? — как бы невзначай бросила девушка, останавливаясь напротив мужа и сверля его суровым взглядом. — У тебя ведь их много. На каждый день и на любой вкус. — Только не говори, что ты ревнуешь, — самодовольно улыбаясь, промурлыкал ей на ушко брюнет, после поцеловал в щеку. Он надеялся, что никто не заметил поведение Раф, а потому поспешил преобразовать все в «любовную потеху». — А теперь закрой рот и не позорь меня, пока я не пожалел, что решил взять тебя в приличное место. Потому что если я разозлюсь, ты знаешь, что я очень изобретателен в наказаниях. Раф даже пискнуть не успела, как Сульфус резко схватил её за руку и потащил к парадному входу. Когда же они вошли во внутрь, девушка огляделась. Вокруг было множество мужчин в дорогих смокингах, а рядом с ними стояли их женщины в прекрасных вечерних нарядах. Кто-то пил, кто-то танцевал, кто-то подходил с бокалами шампанского к своим знакомым, начиная беседовать и непременно поднимая тост в чью-то честь. Никаким официальным собранием это назвать было нельзя. Скорее, какой-то праздник или корпоративное мероприятие. По периметру огромного помещения, отделанного полностью в белых или бежевых тонах, стояли небольшие столики с едой и напитками, а вокруг то и дело шастали официанты, поднося бокалы гостям. Но больше всего блондинку заинтересовала живая музыка. В другом конце зала стояла небольшая группа музыкантов, которая воспроизводила настоящие шедевры классической музыки. Для Раф, которая столько лет была в тени мужа и которая не ходила на подобные мероприятия, это казалось каким-то чудом света. Вокруг неё было столько влиятельных и знаменитых особ, что она чувствовала себя белой вороной. Наверняка большинство из них — люди очень грамотные и начитанные, и Раф боялась, что даже ничего не сможет ответить, если придется с кем-то общаться. Вот что значит высший круг аристократии в наши дни. От раздумий ее отвлек голос мужа, который завел с кем-то беседу. Повернувшись, девушка увидела перед собой пожилую пару. Но, несмотря на их преклонный возраст, Раф про себя отметила, что выглядели они довольно роскошно и бодро. У неё бы даже язык не повернулся назвать их стариками. — Сульфус, дорогой, кто эта милая леди рядом с тобой? — задала вопрос женщина, заинтересованно разглядывая блондинку. — Вивьен, Бенджамин, — кивнув своим собеседникам, мужчина нежно взял супругу за руку, выдавливая из себя счастливую улыбку. — Рад вам представить мою жену, Раф. В этот момент блондинка попросту зависла. Что надо делать, когда тебя представляют каким-то важным людям, она понятия не имела. Поклониться в реверансе? Поцеловать или пожать руку? Господи, да из нее же истинная леди как из Сульфуса шут! Не найдя нужных слов, Раф лишь смущенно улыбнулась, пробормотав что-то вроде «рада познакомиться» и опустив глаза в пол. За что получила пару удивленных взглядов и еще один ненавистный со стороны мужа. — Не очень-то у тебя разговорчивая жена, Сульфус, — улыбаясь, проговорил Бенджамин. — Зато послушная, — вставил брюнет, прижимая к себе «любимую» женушку. — Мы довольно давно женаты, но Раф не любит подобные мероприятия, предпочитая заниматься воспитанием нашего сына. — Ловя на себе суровый взгляд блондинки и довольно улыбаясь, закончил Сульфус. — И правильно, — подхватила женщина, ласково улыбаясь смущенной Раф. — Настоящая женщина должна заниматься домом и детьми. Надеемся, скоро ты покажешь всему свету своего сына, Сульфус. Нам было бы очень интересно посмотреть на твоего преемника, что после тебя возглавит кампанию твоего отца, Маркуса. Хороший он был все-таки человек и вырастил хорошего сына. Желаю того и тебе. — Благодарю, Вивьен, ты как всегда очень добра, — помрачнев от одного только упоминания о своем отце, выдавил из себя брюнет, после чего потянул за собой супругу. — Прошу прощения, я бы очень хотел потанцевать со своей женой. Надеюсь, она мне не откажет. Почувствовав злость мужа под маской дружелюбия и доброты, Раф кротко кивнула, прощаясь с собеседниками и позволяя своему мужчине вести её на танец. Она знала, что он бы не потерпел отказа и все равно добился своего, только ей было бы тогда очень больно. Когда блондинка почувствовала, как его рука прикоснулась к её обнаженной спине, она вздрогнула, словно по коже прошлись лезвием. Девушка старалась успокоить ускоренное сердцебиение, чувствуя чрезмерную близость человека, которого она одновременно любит и ненавидит. То, как он вел её в медленном танце, то как его руки нежно касались её тела, а его глаза впивались в неё, словно прожигая дыру, не могло не сказаться на ней. Брюнет, кажется, заметил это. Его лицо тут же озарила ехидная ухмылка, стоило ему только понять, что мурашки на коже — это ответная реакция её тела на его ласки. Какой бы сильной и независимой она не пыталась казаться, стоит ему только поманить пальцем, и Раф тут же окажется у его ног. — Кто это были, Сульфус? Эти люди, они так хорошо тебя знают… — Партнеры, — выдохнул мужчина, понимая, что не хочет говорить на эту тему. — А еще Бенджамин является братом моего отца. Моим дядей. — Значит, у Кола есть еще родственники? Ты почти ничего не рассказывал о своей семье… — Потому что тебя это не касается! — с раздражением процедил брюнет, обрывая её и не желая более слушать. — Извини, мне не стоило начинать этот разговор, — проговорила девушка, избегая взора мужа и прикусив от досады нижнюю губу. — Я не хочу говорить о людях, с которыми вырос. Но я хочу, чтобы у нашего сына была эта чертова семья и он был счастлив. У него будут мать и отец. Поэтому ты находишься здесь и сейчас. И именно поэтому ты должна меня выслушать очень внимательно, дважды я повторять не буду. — Ты что это, собираешься сделать мне второе предложение? — с сарказмом спросила блондинка, фыркнув от своих же мыслей, за что тут же получила еще один предупреждающий и грозный взгляд мужа. — Ты можешь не любить меня и даже ненавидеть, но все, будь то вшивый журналист или Кол, будут думать, что мы — муж и жена. Которые любят друг друга и растят сына в гармонии. Я требую от тебя лишь быть хорошей актрисой и не вызывать подозрений. Взамен я обещаю, что никогда не трону тебя при нашем сыне и не скажу ничего плохого в его присутствии. А также я обязуюсь обеспечивать тебя и твои нужды всю жизнь. Раф, ожидавшая столько времени хоть намека на раскаяние за его поступки, была шокирована, услышав, что все это — лишь показуха и маленький не смешной спектакль. Хоть она и не признавалась себе, но частичка её души всё еще желала, чтобы Сульфус вернулся к ней и они были вместе. По-настоящему. Как семья. Даже несмотря на то, что большинство его поступков Раф не смогла бы простить, но знала, что все равно приняла бы его обратно, ведь всегда, несмотря ни на что, любила. Блондинка стояла как вкопанная, прервав танец и непонимающе глядя на мужа. Все, что он может ей предложить взамен на её любовь — это жалкая сделка ради Кола? Неужели она ему настолько безразлична? — Надеюсь, эту клятву ты сдержишь гораздо лучше, чем ту, что давал мне в церкви перед Богом, — голосом, полным яда, прошипела девушка, после чего намеревалась уйти от него, как можно дальше, но он крепко схватил её за руку, разворачивая к себе. — Я еще не закончил, — единственное, что сказал Сульфус, прежде чем наклониться к ней ближе, норовя запечатлеть свой поцелуй не только на её плече, но и на губах. Её близость манила и удивительно странно действовала на него. Сульфус никогда не делал поспешных выводов и необдуманных действий, но прямо сейчас, в эту чертову минуту, он хотел сделать это. В прошлый раз Раф оттолкнула его, так и не дав получить желаемого. Но он был не из тех людей, которым можно было долго отказывать. Мужчина был зол от её дерзости, но одновременно и до ужаса хотел её. Теперь девушка слишком часто выходила из-под его контроля и выводила из себя, при этом дразня одной лишь своею недоступностью. И ей пора бы уже давно напомнить, кто ее хозяин и кому она, черт возьми, принадлежит. Сульфус не понимал, почему она так сводит его с ума, переворачивая с ног на голову абсолютно всё в его жизни. Но прямо сейчас он снова возьмёт всё в свои руки. Включая её. — Пожалуйста… — когда их разделяли всего каких-то несколько сантиметров, прошептала Раф. — Не делай этого. В этот момент Сульфус резко остановился, поднимая глаза и смотря на взбудораженную блондинку. Он уже был готов ощутить вкус её губ, но её слова, то, каким голосом она это сказала, заставило его отступить. Ей было страшно, Раф не была готова к этому и боялась не только его, но и саму себя, своих скрытых желаний, о которых никогда не скажет вслух. — Не буду, — только и ответил он, после чего прикоснулся губами к ее щеке, оставляя невесомый поцелуй и вдыхая аромат ее духов. Уже через секунду он исчез, растворяясь в толпе и оставляя Раф наедине со своими мыслями.