В ожидании чуда

      Порой, оставаясь наедине со своими мыслями и пытаясь собрать себя по кусочкам, начинаешь вспоминать с чего всё это началось. Как вообще могло всё это произойти. Ведь когда-то, стоя перед выбором, стоит ли менять свою жизнь, ты был абсолютно уверен, что это — путь к счастью, который ты так долго ищешь. И тогда возникает вопрос: когда же все успело пойти наперекосяк? Раф помнит всё. Начиная от их первой встречи и заканчивая тем моментом, когда он предал её. Она помнит каждую улыбку, подаренную им и каждый миг, проведенный вместе. Помнит даже то, что стоило бы давно забыть.       Она с легкой улыбкой вспоминает первое свидание, когда еще долго не могла решить, стоит ли вообще туда идти. Девушка все время задавалась вопросом: что же Сульфус нашел в ней? Он ведь настолько идеален, прекрасен и необычен, что мог выбрать совершенно любую женщину. Так почему именно она? Ведь Раф хоть и симпатична, но и рядом не стоит с теми роскошными дамами, которые окружают его. Она не имеет ни богатых родственников с хорошим приданным, ни должного образования. Так что же она может дать ему, кроме своей безграничной любви? А, быть может, именно это ему и надо? Так Раф и думала, когда, будучи неуверенной и никому ненужной девчонкой восемнадцати лет, приняла ухаживания одного из самых завидных женихов Америки. Сульфус был очень настойчив и проводил с ней чуть ли не каждый день, одаривая нескончаемым потоком нежности и дорогих подарков. Часто водил её на разные мероприятия, знакомя со своими коллегами и представляя её как свою возлюбленную. Раф быстро освоилась в новом обществе и уже скоро о ней заговорили в желтой прессе. Некоторые даже называли ее современной Золушкой. И Сульфус лишь улыбался, перебирая стопку журналов, где на главной странице печатали их фотографии. А Раф не находила в этом ничего забавного. Как бы странно это ни звучало, но ей абсолютно плевать, что о них скажут другие. Это их жизнь. И делить они ее будут только на двоих. Ну, она так думала, во всяком случае. Хотя у Сульфуса, как оказалось, были совсем другие планы. Раф помнит ту ночь, когда впервые легла с ним в постель. Тогда она и подумать не могла, что человек, который был так ласков по отношению к ней, когда-нибудь будет принуждать ее к этому силой.       Всё случилось слишком спонтанно. Сначала они просто гуляли, болтали о всякой чепухе и наслаждались компанией друг друга. Но потом началась гроза и о том, чтобы продолжить прогулку, не могло быть и речи. Тогда Сульфус как бы невзначай предложил выпить у него по чашечке чая. Девушка, не особо разбирающаяся в подобных вещах, тут же согласилась, думая, что они действительно просто будут пить чай. Но это был всего лишь предлог. Как только они переступили порог дома, брюнет не стал терять времени даром и страстно поцеловал, отчего она тут же потеряла голову, даже не замечая, как он потихоньку начал освобождать её от одежды. Раф не пыталась его оттолкнуть или остановить, потому как давно желала этого не меньше его самого, хоть и стеснялась признаться в этом самой себе. Та ночь стала их первой, и, как показало время, отнюдь не последней. Тогда он был необычайно нежен к ней, боясь причинить малейшую боль своими прикосновениями. Сульфус целовал и ласкал ее тело, шептал на ухо милые признания в любви, пытаясь этим отвлечь ее от неприятных режущих ощущений внизу живота, которые были настолько сильными, что на глазах невольно выступали слезы. Было чертовски больно, но он умело заглушал эти чувства неизведанным ей доселе наслаждением. Тогда ей даже на мгновение пришла мысль о том, что это именно тот мужчина, которому она всегда мечтала отдать свою девственность. В ту ночь он пообещал, что это единственная боль, которую он ей причинит. Но и тут, как показало время, он солгал. Проснувшись на следующее утро в его объятьях, блондинка поняла, что они совершили ошибку. Так нельзя, они ведь даже не женаты! Раф было страшно от одной мысли, что, получив желаемое, Сульфус забудет о ней, а вокруг поползут слухи об её совсем теперь уже нечистой репутации. Но мужчина успокоил её, пообещав, что обязательно на ней женится и никто ничего не узнает. И он сдержал свое обещание. Наверное, это так и останется единственным, где он ей не соврал. Раф была настолько счастлива, что даже не предала особого значения тому, что жених опоздал на собственную свадьбу и был довольно… помятым. Она даже не заметила, что Ури и Сульфус пропали одновременно. Тогда это казалось такой мелочью, ибо девушка была точно уверена, что он ее любит и никогда-никогда не посмеет предать. Ведь всё, что Сульфус говорил, было сказано с такой нежностью и искренностью в голосе, что не поверить было попросту невозможно. Особенно если ты сама влюблена до безумия.       Единственное, что Раф так и не может вспомнить — это тот день, когда любимый супруг вдруг к ней охладел. Первые полгода было все как обычно, а медовый месяц и вовсе казался какой-то сказкой. Но потом он стал все чаще пропадать, ссылаясь на проблемы с бизнесом. А в свободное время почти не обращал на нее внимания, разве что по ночам исправно посещал ее комнату с намерением исполнить супружеский долг. Спустя еще пару месяцев он забросил и эту затею. Брюнет оставил ее на нажитом месте, а сам переехал в фамильное поместье его семьи. Почти не звонил и сам никогда не брал трубку, постоянно игнорируя ничего непонимающую жену. Разве что навещал пару раз в месяц, привозя деньги и затаскивая ее в постель. И тогда он уже совсем не думал о том, получает она удовольствие или нет. Просто брал то, что ему принадлежит. И уходил. Без слов. Вскоре Раф все поняла. Увидела статьи в газете, где любимый муж появлялся на мероприятиях в сопровождении разных красавиц. Он изменял в открытую, даже не думая о том, что это может увидеть супруга, верно ждущая его дома. Она перепробовала многое, чтобы вернуть его. Но это было бесполезно. Сульфус получил что хотел, успел наиграться вдоволь и пошел дальше. Его, в общем-то, никогда не интересовали чувства других людей. И когда блондинка уже хотела было подавать на развод и начать жизнь заново, произошло маленькое событие, навсегда изменившее их жизнь. После стольких мучений и душевных ран, когда она уже была готова его отпустить, девушка узнала, что дражайший супруг сделал ей «подарок на память». Неожиданная беременность просто потрясла её. И, если говорить честно, все-таки даже обрадовала. Ведь у Раф никогда не было семьи. Сначала умерли одни родители, потом другие; вереница смертей не останавливалась, потихоньку забирая из жизни многих ее хороших друзей, оставив рядом лишь преданную подругу Ури и любящего мужа. И теперь одинокую и несчастную девушку грела мысль о том, что скоро у нее появится маленький человечек, который действительно будет любить всем сердцем. Он еще даже не родился, а Раф уже разговаривала с ним, легонько поглаживая округлившийся животик. Почему именно «с ним», а не с «ней»? Да просто сразу была почему-то уверена, что это будет мальчик. И потихоньку выбирала имя. Правда это пришлось делать в одиночку, ибо Сульфуса это совершенно не беспокоило. Когда Раф сообщала ему такую трепетную новость, ожидая, что «счастливый» папаша тут же вернется в семью ради ребенка, она даже и представить не могла, что помимо совершенно безразличной реакции он еще и ее упрекнет в неверности. Тогда она ощущала себя какой-то шлюхой (коих ее муж часто к себе водил), а вовсе не его законной женой, которая скоро подарит наследника. Было чувство, что она пришла ошарашить новостью какого-то левого парня, с которым пару недель назад случайно переспала в клубе, а вовсе не любимейшего супруга. Но больше всего ее поразило, когда спустя пару недель он перезвонил и предложил аборт. «Просто избавься от этого и будем жить дальше. Мне сейчас не нужен этот ублюдок», — сказал он. Но это заявление было всё-таки не столь обидным, как то, что он сделал через некоторое время, когда она была на третьем месяце. Тогда Сульфус заявился поздно вечером пьяным вдребезги и вновь упрекал ее в изменах. А потом, взбесившись, и вовсе решил немного «поразвлечься» с телом беременной жены. Когда после этого Раф проснулась посреди ночи из-за сильной боли внизу живота, она не смогла сдержать крик. Вся простыня была залита кровью, а боли были настолько мучительными, что казалось, будто ребенок прямо сейчас выйдет наружу. Но было еще слишком рано. Всего третий месяц. Когда девушку экстренно доставили на скорой в больницу, ей сказали, что избежать выкидыша удалось с большим трудом. Если бы она опоздала еще на чуть-чуть, ребенка уже бы не спасли. За все то время, пока она лежала на сохранении, Сульфус ни разу не позвонил и не навестил её. Быть может, ему было стыдно. Или попросту плевать. Но самое трудное было еще впереди. Вся беременность протекала не очень легко. Возможно, из-за постоянных стрессов будущей матери, а, быть может, кто-то свыше просто прислушался к ее мужу и не хотел рождения этого малыша. Но ребенок оказался намного сильнее и выносливее. Видимо, он слишком хотел жить, раз перенес несколько угроз выкидыша и те ужасные роды, которые продлились четырнадцать часов. Было безумно, безумно больно! Схватки начались поздно ночью и не заканчивались даже под утро. Кто-то говорил о неправильном предлежании плода; кто-то утверждал, что ребенок попросту слишком крупный для нее и родить самой будет трудно. Но никто не говорил, что это будет так страшно. Раф казалось, что она этого попросту не вынесет. Первые три часа она старательно выполняла указания акушерок и терпела, стиснув зубы. Через восемь часов она пыталась их слушать. Но спустя еще шесть часов она уже начала сходить с ума. Все, что девушка испытывала до этого, казалось просто детской царапиной. Эти ощущения нельзя сравнить ни с чем. Блондинка думала, что еще чуть-чуть — и она попросту разорвется напополам. Раф уже и не ожидала, что доживет до конца. Было страшно за себя и за того малыша, что сейчас пытается выбраться наружу. Ведь если она умрет, кто о нем позаботится? Хотелось только одного. Увидеть Сульфуса. Хотя бы издалека. Все те часы адской боли она звала его. Срывала голос до хрипоты, пытаясь докричаться до него. Его имя, как молитву, она повторяла по сто раз. Раф умоляла, чтобы кто-нибудь позвонил ему. Но ему было совершенно не до этого, ведь он попросту не взял трубку. А на отправленное сообщение даже не ответил. Когда спустя четырнадцать часов врачи уже готовили перевозить ее в операционную и делать кесарево, произошло чудо. Началась самая болючая и долгая схватка, и спустя буквально десять минут Раф родила ребенка. И она до ужаса испугалась, когда не услышала детского плача. В голову начали лезть мысли о том, что малыш, наверное, мертв. И когда внутри нее начала зарождаться паника; когда на глазах начали выступать слезы, наконец послышался крик. Крик ребенка. Тогда ни живая ни мертвая, Раф все же упросила дать ей подержать новорожденного. Оказалось, что она родила мальчика, как всегда и хотела. Здорового, крепкого мальчика. И тогда она поняла, что всё, через что она прошла, непременно этого стоило. Стоило того, чтобы прижать его к груди и поцеловать маленькую ладошку. И пусть Сульфусу этот малыш не нужен, Раф расшибется в лепешку, но сделает его самым счастливым. Ведь прямо сейчас она нашла смысл жизни. И никогда его не потеряет.

***

Сидя перед зеркалом и расчесывая волосы, Раф пыталась собраться с мыслями. Девушка понятия не имела, что имел в виду Сульфус, когда сказал, что скоро она сама решит ему отдаться. Со стороны это звучало так глупо и нелепо, что блондинка бы непременно посмеялась над этим, как над смешной шуткой. Только вот была одна загвоздка. Сульфус не любит шутить. И все, что он говорит, рано или поздно сбывается. И вот тогда становилось действительно страшно. Раф боялась, злилась и до ужаса ненавидела его за все, что он сделал. А еще продолжала любить. Но только не желала себе в этом признаваться. Ведь чувства были совсем крошечными. Маленькие не потухшие огоньки, которые давно пора бы уже затушить. От тех чувств, которые она испытывала раньше, уже не осталось и следа. Ну, во всяком случае, так ей приходилось убеждать саму себя, ведь если она признается в том, что на самом деле ничего не прошло и не забыто, Раф окончательно проиграет в этой войне. Потому что если Сульфус хотя бы на долю секунды посмеет предположить, что небезразличен ей, то все пропадет. Все, что она ломала и уничтожала внутри себя, вспыхнет вновь, стоит только сделать хоть один неверный шаг. Этого она боялась больше всего. Поддаться тому, кто уже не раз обманывал и предавал ее. Ведь еще одной порции боли и разбитого сердца Раф попросту не переживет. И поэтому она ненавидела себя. Разве может быть такое, что после всех его отвратительных поступков и плевков в ее сторону, любовь может жить дальше? И когда только Раф опустилась до такого состояния? Быть может, это просто стокгольмский синдром развился? Глупая, глупая, глупая!       Нельзя. Нельзя ни в коем случае подпускать его к себе слишком близко! Даже если сейчас между ними действительно что-то наладится (хотя бы даже дружеские отношения), Сульфус непременно использует это в своих коварных целях. Все будет также, как два года назад. Возьмет то, что желает и выбросит, как ненужную поломанную куклу, которой больше нет места в этом доме. И непременно подыщет замену получше. Резко отбросив расческу в сторону и нахмурившись, блондинка открыла нижний шкафчик стоящей рядом тумбочки и вытащила оттуда то самое колье, которое Сульфус одел на нее перед балом. И то самое, что он отказался забирать назад. «У тебя будет еще возможность его надеть». К чему он это сказал? Им снова придется играть в счастливую семейку напоказ и потеху его коллегам? Тогда почему ему просто не выдавать это украшение каждый раз, когда придет время, раз уж сам говорил, что все эти иллюзии лишь до тех пор, пока не закончится очередной прием? Зачем доверять ей такую дорогую вещь? И речь сейчас вовсе не о том, сколько денег это стоит. Раф мало что знала о семье, в которой Сульфус вырос. Но то, что он был почти что сиротой при живых родителях, ей стало известно не так уж и давно. Так почему же брюнет отдал ей то единственное, что у него осталось от ныне покойной и, наверное, любимой матушки? Раньше он никогда не делал таких подарков. Даже не разрешал притрагиваться к той фотографии, где были изображены его родители, не то чтобы добровольно доверить ей вещь, которая была своего рода реликвией в его семье.       Все это выглядело странно и немного пугающе. Про себя она отметила, что как только увидит мужа, попробует вновь вернуть ему это украшение. Не хотелось иметь ничего общего с тем, что ему может быть дорого. Да и с ним, по правде говоря, Раф тоже бы предпочла больше не иметь никаких дел. Но теперь, когда им приходится вместе воспитывать ребенка, это становится почти невозможно. Нужно срочно найти способ, как избавиться от своих чувств, прежде чем он сам найдет ту возможность, которая вернет ее к нему. — Мадам? — за спиной послышался неуверенный голос служанки. — Вам просили это передать. Удивившись, девушка почувствовала настоящее любопытство. Положив колье на место и быстро закрыв шкафчик, она вопросительно поглядела на Хельгу. Давно уже никто не передавал ей посылки. И потому в этом была настолько сильная интрига, что интерес завладевал ею в полной мере, пока блондинка пыталась предположить от кого это. Лишь бы только не от дражайшего супруга. Его посылки всегда имели скрытый подтекст и какую-то цену. И связываться с этим сейчас совсем не хотелось. — От кого? — задала свой единственный вопрос Раф, неуверенно смотря на плотно запечатанный конверт с каким-то посланием. Предчувствие было плохое. — Боюсь, что ответ вам не понравится. — Тогда зачем было приносить мне это? — немного рассержено спросила девушка, не понимая, что именно хочет умолчать служанка. — Простите, я не должна была… — замялась Хельга, пытаясь подобрать слова. — Ваш муж запретил передавать вам послания, но она… она слишком долго настаивала, говоря, что это очень важно. — Кто «она»? — повторила Раф, начиная терять терпение. — Давняя знакомая вашего мужа, — опуская глаза и не смотря на свою хозяйку, тихо проговорила брюнетка. — Одна из его… любовниц. — Ясно, — только и смогла ответить разочарованная блондинка. — Можешь идти, спасибо. Дождавшись, пока Хельга выскользнет из комнаты, Раф посмотрела в сторону конверта. Поразмыслив пару секунд, девушка все же открыла его, доставая маленькую записку. Там было написано не так уж и много, как хотелось бы. Всего лишь неброское «Надо поговорить. Думаю, тебя это заинтересует» и указание даты и места встречи. Глубоко вздохнув, блондинка закрыла глаза. Предчувствие не обмануло, все действительно было как нельзя плохо. И как только у этой женщины хватило наглости написать ей и требовать встречи? После того, как не раз, наверное, окунала ее в грязь перед Сульфусом. Обдумывая, стоит ли пойти туда, Раф пришла к выводу, что ничего от этого не потеряет. Но зато посмотрит в глаза той женщины, что за ее спиной ублажала в постели ее мужа. И выслушает. Было интересно, что ей собираются сказать. Позвав к себе пару служанок, девушка попросила их помочь с переодеванием. Почти все раны зажили, а засосы были едва заметны, если прикрыть их волосами. Так что теперь она со спокойной душой могла раздеться перед персоналом, не боясь, что кто-нибудь увидит что-то лишнее. Закончив с приготовлениями, девушка так и не знала, что именно стоит сказать, когда будет отпрашиваться у Сульфуса. Что-то типо «Извини, меня позвала на свидание твоя любовница, так что не обессудь, вернусь поздно», явно не подходило. Да и ему, наверное, не очень-то понравится, что Раф собирается встретиться с одной из его шлюх. Ведь на протяжении стольких месяцев он старался держать их на расстоянии, и Раф ни разу не встречала ни одну из них в этом доме. Ну хоть за что-то ему можно было бы сказать спасибо. К тому времени, когда блондинка придумала более-менее внятную отмазку и собиралась пойти к нему, ей сказали, что хозяина дома, оказывается, нет уже вторые сутки. На вопрос о том, куда он поехал, ей в ответ лишь пожали плечами. Но несколько горничных, особенно любивший собирать слухи в этом доме, поведали, что он, дескать, уехал решать какие-то проблемы. А эти самые проблемы образовались в ту ночь, когда они приехали с банкета. Вернувшись поздно ночью в свой кабинет, Сульфус, по словам внимательных служанок, нашел какой-то конверт, содержимое которого привело его в бешенство. На вопрос о том, что там, они не смогли найти ответа, сказав, что господин тут же спрятал это в шкафчике своего стола, заперев на ключ. Но это так его разозлило, что на эмоциях, он — о Боже! — даже прогнал одну из своих давних любовниц прочь. То, что произвело такое впечатление на слуг, совершенно не удивило и не обеспокоило блондинку. Подумаешь, одной больше, одной меньше. Все равно количество его фавориток можно уже было исчислять в нескольких десятках. Наверное, он и сам уже не помнит большую часть имен тех женщин, с которыми проводил ночи.       Тогда Раф лишь усмехнулась. Неужели ее ждет разговор с обиженной и обделенной любовью брошенкой? Во всяком случае, она лишь обрадовалась некоторым новостям. То, что Сульфуса нет и, наверное, не будет еще пару дней — просто какая-то мечта! Нарадовавшись, девушка направилась к выходу из дома. Хорошо, что до этого он успел официально разрешить ей покидать дом. Хоть и в окружении охраны, но это было все же лучше, чем ничего. Когда она садилась в салон автомобиля, который ей, оказывается, выделили лично, блондинка отметила про себя, что это первый ее выход из дома за последний год. Раньше ей приходилось сидеть под домашним арестом. А потом необходимости выезжать не было, ибо делать ей в городе одной совершенно нечего, а Кола брать с собой было категорически запрещено. Тем более, что даже просто «погулять» ей не получится. Сульфус окружил её кучкой охранников и оставил четкие указания тех мест, которые супруга может посещать. И, к ее радости, все кафе города в этот список все-таки входили.

***

Выйдя из машины в окружении четырех здоровых мужчин, девушка поняла, что слиться с толпой и быть обычным человеком ей не удастся. Господи, как же раньше было хорошо, когда она могла спокойно перемещаться по городу без сопровождения! И как же ужасно, что паранойя Сульфуса достигла таких границ, что он посадил ее чуть ли не в клетку. Зайдя в кафе и сев за ближайший свободных столик, который находился в самом безлюдном месте, Раф огляделась. Даже здесь она не одна. Двое из телохранителей стали у дверей, а еще двое — расположились за столик прямо сзади нее, чтобы иметь полный обзор. М-да, если дома ее надзирателем был только муж, то за его пределами — сразу четыре бугая, которые не сводили с нее глаз. Хотя их можно было даже понять. Если с ней что-то случится, хозяин с них три шкуры спустит. — Вау, как тебя охраняют, — около нее послышался женский голос, полный яда. — Сульфус так боится за своего ангелочка? Подняв глаза вверх, Раф увидела перед собой молодую девушку примерно ее возраста. И примерно такой же внешности. Разве что волосы были покороче и глаза другого цвета. А у ее мужа определенно есть чувство юмора. Просто нашел почти что точную копию дражайшей женушки и заменил одну на другую. И если бы это не было так обидно, Раф обязательно бы посмеялась над этим. — Это ты попросила меня прийти сюда? — недоверчиво спросила блондинка, проигнорировав едкий вопрос. — Что, даже не спросишь кто я такая? — усмехнувшись, воскликнула собеседница, присаживаясь напротив. — Меня зовут Грейс. Приятно познакомиться, милая Раф. — Зачем ты позвала меня сюда? — игнорируя протянутую в приветственном ее жесте руку, задала самый, наверное, главный вопрос девушка. — Хотела с тобой познакомиться, ведь скоро мы станем одной большой семьей… — довольно улыбаясь, ответила Грейс, наблюдая за растерянным лицом голубоглазой особы. — Что, погоди, Сульфус ничего тебе не рассказал? — с поддельным удивлением заволновалась она, после чего привстала и расстегнула куртку, открывая вид на круглый животик и садясь обратно с победным видом.  — Оу, сочувствую, — фыркнула Раф, отводя взгляд от до ужаса довольной девушки. — Залететь от Сульфуса — это, конечно, хреново. — Увлеченно рассматривая меню, протянула блондинка. — Вспомнишь еще мои слова. — Мне нужен твой совет, — взяв ее за руку и посмотрев в голубые глаза, проговорила Грейс, стараясь, чтобы ее голос прозвучал как можно убедительнее. — Я сейчас в том же самом положении, в каком была ты. Он полностью отрицает факт моей беременности, говоря, что этот ребенок ему не нужен. Я знаю, что ты была на моем месте и прошу мне помочь. — Хочешь совет? — с иронией спросила Раф, давно поняв, что вся эта показная дружелюбность и грусть — лишь дешевый спектакль. — Беги. — Но ведь ребенку нужен отец… — жалобно пропищала собеседница, поглаживая живот. — Он, знаешь, так пинается что-то. Наверное, будет таким же резвым, как папочка. Не знаешь, случаем, как его успокоить? А то сил уже нет… Четвертый месяц. Хочешь, кстати, потрогать? — Погоди, ты что, серьезно хочешь, чтобы мы обсуждали твою псевдобеременность? — прыснула от злости Раф, собираясь уже просто развернуться и уйти. — Ты издеваешься или реально сумасшедшая? — С чего ты взяла, что я вру? — Это же элементарно, Господи, — закатив глаза и вздохнув, ответила девушка. — Живот находится слишком неестественно высоко, ты бы еще эту подушку на грудь нацепила. К тому же от тебя за километр несет сигаретами. А значит, либо ты не беременна, либо плевать хотела на ребенка. И я, если честно, ставлю на первое. Зачем только весь этот спектакль? — спросила она, наблюдая за реакцией Грейс, которая просто покраснела от злости. — Ты можешь обманывать Сульфуса и водить его за нос сколько хочешь, но не делай дуру из меня. Неужели ты думала, что я действительно на это поведусь? Так что повторю свой вопрос: зачем ты меня сюда позвала? — Если только ты ему расскажешь… — злобно процедила Грейс, больно хватая собеседницу за руку. Но ей тут же пришлось отпустить, заметив, как напряглись охранники. — Мне плевать, что у вас происходит с Сульфусом. Разбирайтесь сами, но не вмешивай в это меня. Я ничего ему не скажу. Я не обязана ему что-то говорить, — потирая красный след на руке от крепкой хватки, ответила Раф. — А теперь ответь уже, черт возьми, на мой вопрос. — Держись от него подальше, ясно? — Прости, что? — Меня напрягает то, как Сульфус себя ведет. То, внимание, которое он уделяет тебе, рушит мои планы. Думаешь, я не вижу, как ты крутишься вокруг него, пытаясь подгрести под себя? Думаешь, я не заметила, что ты ему небезразлична? Дослушав ее и даже не пытаясь перебить, Раф рассмеялась. Давно ее ничто так не смешило. Если бы она не знала, что Грейс на самом деле только притворяется беременной, то непременно бы списала на тех странных тараканов, что появляются у всех женщин в положении. Но эта девушка умудрилась выдать такую глупость даже не моргнув глазом, будучи полностью уверенной в своих словах. — А ты действительно забавная, я думала мне показалось, — сквозь смех проговорила блондинка. — Я не виновата в том, что ты ему попросту надоела. Также, как и я в свое время. Вот увидишь, через пару дней ты перестанешь считать меня вселенским злом, когда увидишь его в компании новой спутницы. И поймешь простую истину: он не умеет любить. Я долго шла к этому пониманию. Мне никто не подсказал тогда. И это пришлось принимать через страдания и боль. Тебе в этом смысле повезло чуточку больше, я дала тебе готовый ответ на все твои вопросы. — Ты просто пытаешься увильнуть от сути разговора, — прищурившись, ответила Грейс. — Бери своего сыночка и проваливай как можно дальше от моего мужчины. И не пытайся казаться белой овечкой. Если ты ему неинтересна, тогда что это за прекрасные засосы на твоей беленькой шейке? — Хочешь знать откуда это? — с вызовом спросила блондинка, поправляя волосы и пытаясь скрыть от чужих глаз «отметины». — Он пытался взять меня против воли. Довольна? Сомневаюсь, что влюбленный мужчина стал бы так издеваться над предметом своей любви. — Ехидно протянула Раф, вставая со стула и беря в руки свою куртку. — И да, не сомневайся, как только у меня появится шанс, я непременно исчезну из его жизни, на этот счет не беспокойся. Поинтересуйся, кстати, как-нибудь на досуге, как выглядит живот у беременной на четвертом месяце, если уж и дальше хочешь водить Сульфуса за нос. Оставив последнее слово за собой, она вышла, намереваясь как можно скорее оказаться на свежем воздухе и попытаться успокоиться после столь неприятного диалога. Хоть Раф и не оборачивалась, но точно знала, что Грейс провожает ее ненавидящим взглядом. Вылетев из помещения, девушка не сразу поняла, что врезалась в кого-то. Ровно так же, как и год назад. Так же, как и не так давно на балу. — Раф? — удивленно протянули над ее головой. — Нам определенно стоит прекратить вот так встречаться. — Гейб? Что… — столь же потрясенно ответила девушка, оглядываясь по сторонам и с радостью подмечая, что из-за того, как резко она выбежала из кафе, ее телохранители не успели вовремя среагировать. А большая толпа и вовсе сделала свое дело, затеряв ее в куче народа. — Что ты здесь делаешь? Пойдем, нужно спрятаться, пока меня не нашли. — Сходил, блин, кофе попить, — разочарованно проговорил парень, покорно следуя за девушкой прочь от кафе. — От кого мы бежим-то? Кто эти люди? — Ручные собачки моего мужа, — с сарказмом пояснила блондинка, заворачивая в парк. — Он запрещает мне общаться с мужчинами за пределами дома. Так что поговорить мы можем только так. — А не боишься наказания? — Просто скажу, что потерялась, — пожала плечами Раф, понимая, что это не сработает и Сульфус обязательно проведет с ней «профилактические беседы». — Я должна была увидеть хоть кого-нибудь, кому могу доверять. — Я боюсь за тебя, Раф. Может, стоит вернуться? — неуверенно проговорил Гейб, положив руки ей на плечи и заглядывая в глаза. — Тогда на банкете твой муж выглядел явно недовольным. Надеюсь, он ничего с тобой не сделал? — Нет, просто покричал немного, — отрешенно отозвалась девушка, вспоминая ту ночь, от которой по телу до сих пор бежали мурашки. — Я знаю, когда ты врешь, — вздохнул шатен, пытаясь отогнать от себя мысли, в которых это чудовище причиняло боль его подруге. — Сильно досталось, да? Он что, узнал про нас? — Не думаю. — Я нашел то, о чем ты меня просила, — перевел тему парень, поняв, что блондинка не хочет говорить на эту тему. — Оно у меня. Все готово. Когда ты, наконец, применишь это в действие? — Не сейчас, — приглушенно проговорила девушка, чувствуя одновременно страх и радость. — Еще слишком рано, Сульфус может обо всем догадаться. — Не могу больше думать о том, что тебе приходится жить с этим демоном, — с болью в голосе сказал Гейб, смотря на измученную подругу. — Даже представить боюсь, что он делает с тобой. — Взяв в ладони ее голову, он посмотрел ей в глаза. — Однажды это прекратится, слышишь? — Да, прекратится, — пытаясь успокоить ускоренное сердцебиение, прошептала Раф, не зная кого именно она пытается убедить в этом: его или саму себя.

***

      Обсудив еще несколько важных вещей со своими другом, Раф поспешила вернуться к машине, на которой приехала сюда. Шофер, заметив хозяйку, тут же поспешил открыть ей дверь. Вымученно улыбнувшись, девушка, успевшая до ужаса замерзнуть, поблагодарила его и села в салон. Она старалась не обращать внимание на недовольных ее поведением охранников, которые тут же начали расспрашивать куда она подевалась. Выдав свою готовую и не очень правдоподобную отмазку о том, что она потерялась, блондинка постаралась говорить это с как можно более честными глазами и невинным лицом. Получив в ответ лишь кроткий кивок, Раф подумала, что ее шалость удалась и даже не заметила, как мужчины переглянулись между собой, гадко улыбаясь. Зайдя домой, блондинка поспешила скрыться в своей комнате с намерением поскорее принять теплую ванну и отогреться. Но она не успела и сделать двух шагов, как услышала, что кто-то спускается с главной лестницы на первый этаж. Обернувшись, девушка заметила Хельгу, которая, кажется, была чем-то очень напугана. — Мадам? — радостно воскликнула служанка, чувствуя настоящее облегчение. — Как хорошо, что Вы вернулись вовремя! — Что произошло? — вешая на крючок свою куртку, спокойно спросила Раф, не понимая причину для беспокойств. — Господин вернулся раньше, чем мы предполагали… — подходя ближе, тихо проговорила Хельга. — Он требует, чтобы Вы немедленно шли к нему, как только приедете. — Хорошо, я навещу его прямо сейчас, — пожав плечами, ответила Раф, направляясь к лестнице. — Не могу не предупредить Вас, — останавливая хозяйку на полпути, Хельга раздумывала, действительно ли стоит говорить следующие слова. Ведь поплатиться за них может и она сама. — Он очень зол. Будьте, пожалуйста, осторожней. Почувствовав неприятный укол страха, Раф чуть было не споткнулась. Сердце ушло в пятки, стоило только подумать о том, что опять разозлило мужа и почему он хочет видеть ее именно сейчас. И — самое главное — что он собирается с ней делать? Неуверенно кивнув в ответ, девушка все же заставила себя идти дальше, прекрасно понимая, что ожидание еще только больше взбесит Сульфуса.