Район красных фонарей

Его руки осторожно скользнули под мою маечку, оставляя за собой красные следы. Я сняла с него окровавленную футболку и запустила руки в его смолянистые пряди волос. Рюузаки положил меня на кровать и навис надо мной своим напрягшимся телом. Моё дыхание участилось. Разум находился будто в тумане… Я ещё никогда не чувствовала подобного. Сейчас я действительно хотела его, всего и полностью. Хотела отдаться в его сильные руки. Его запах, его дыхание… Они сводили меня с ума. А губы… Таких страстных поцелуев я ещё никогда не ощущала. Я отдалась ему вся без остатка. И это, без сомнения, был лучший секс в моей жизни. Но дело было не в страсти, которая наполнила комнату до раскаленного жара. Нет. Это было единение. Я стала дышать им, чувствовать мир его кожей, а он.. Его глаза выедали мою душу. Проникнув внутрь, он будто читал меня как открытую книгу. И наращивая темп, он будто раскалывал мою броню, освобождая из уз страха мою настоящую сущность: ранимую и нежную, и так жаждущую простой любви. Красный лучик в темноте черных глаз. О чем он сейчас думает? Однако этот вопрос так и остался лишь в закромах моей головы, так как от нарастающей волны удовольствия я могу лишь протяжно кричать. Его движения учащаются. Тело напряжено и вот я чувствую вязкую жидкость внутри. Рюузаки без сил опускается на постель и что-то тихо говорит, но я не могу разобрать его слов. Мои глаза слипаются и разум уходит куда-то вдаль. Я пытаюсь запомнить черты его лица перед сном, и задаюсь вопросом: увижу ли я его, когда проснусь, или же он опять оставит меня одну? Проснулась я только под вечер. В комнате царила кромешная темнота, но даже это не помешало мне понять: в спальне я была одна… Конечно, а на что я могла надеяться? Что он полюбит такую слабачку, как я? Мне стоит его благодарить просто за то, что он хотя бы взглянул в мою сторону… Но тогда почему он спас меня? Из жалости или потому, что переживал? И еще этот секс… Не знаю даже, что думать. В гостиной включился телевизор. По мне будто ток прошелся. Неужели?... Я вскочила с кровати и босиком по холодному полу побежала к двери. Да… Это он. Опять с ногами забрался в кресло и так смотрит новости. А от куда это он взял клубничный джем? У меня же в холодильнике шаром прокати… Рюузаки одним глазом оторвался от телевизора и посмотрел в мою сторону. -Одень что-нибудь, а то простынешь, - спокойно сказал он, возвращаясь к просмотру программы. Я только сейчас заметила, что стою в дверях совсем обнаженная. Искать свои вещи после того, как они целое утро летали по спальне, было уже бесполезно. Я стянула с кровати шелковую простыню и завернулась в неё. Рюузаки странно осмотрел мой наряд и только покачал головой. - Там на кухне есть суши… Иди поужинай. - А… эм… хорошо, - кивнула я и пошла за едой. Меня начал мучить вопрос: неужели Рюузаки ходил в магазин, пока я спала? Я присела на диване рядом с Рюузаки, жуя лосось с рисом и наблюдая, как он уплетает варенье. - Может, поешь нормальной еды? – осторожно спросила я. – От сладкого может стать плохо… Рюузаки на миг отвлекся от баночки и с укором посмотрел в мои глаза. Было такое ощущение, что он вот-вот и накричит на меня. - Нет… - коротко ответил он, возвращаясь к сладкому. Ну, вот… Опять он немногословен. Лучше бы он действительно отругал меня – я хотя бы знала, что он думает, ведь его лицо всегда совершенно непроницаемое. Ну и ладно… Не буду обращать внимания. Я немного обиженно отвернулась от Рюузаки и демонстративно впялилась в телевизор. Хм, опять эти новости… Репортер бегает из стороны в сторону, размахивая руками. За его спиной – опечатанная квартира и полицейские шастают перед камерой. Журналист что-то возбужденно рассказывает об убийстве. Я потянулась за пультом, чтоб сделать громче звук. «Напоминаем: 31 июля на Инсист Стрит в своей спальне был убит одинокий мужчина – Белив Брайдсмейд – внештатный журналист нескольких печатных изданий. Он умер от асфиксии (удушения) после того, как его накачали лекарствами и связали верёвкой»… - Этот убийца явно психопат… - протянул Рюузаки, одним глазом наблюдая за мной. - Хм… Не понимаю, что они нашли в этом убийстве. Каждый день кто-то умирает, кого-то убивают… А тут появился этот убийца и репортеры сразу на него набросились. Людям стоит проще относиться к смерти, - я равнодушно пожала плечами. Не знаю почему, но Рюузаки вдруг разразился громким смехом. - Ты опять удивляешь меня, Мэй! – улыбнулся он. - Мэй? - Я же говорил, что дам тебе другое имя, вместо того обычного – Вероника. - А почему тогда именно Мэй? - Это сокращенно от японского Мэйче, что означает певчую птицу, закрытую в клетке. Птицу, отбившуюся от стаи. Не такую, как все… - объяснил Рюузаки, ласково смотря в мои глаза. Я тут же покраснела и поспешно отвела взгляд. Его слова, о том, что я "не такая как все", особенная, смутили меня и одновременно подбодрили. Теперь я точно знаю, что что-то значу для Рюузаки. - Красивое имя, - тихо ответила я, глубже заворачиваясь в простыню. По каналу прошли новости, и начался какой-то фильм. Что-то вроде драмы… Я не очень люблю подобные фильмы, но притворилась, что с интересом смотрю его, а сама тайком наблюдала за Рюузаки. Он уже который час не вставал с кресла и не менял позу. Интересно, у него спина не затекла? Он смотрит отсутствующим взглядом в экран, приложив большой палец к губам, будто о чем-то напряженно думая, и не обращает внимания ни на что вокруг. Вот и фильм закончился… На часах полночь. Спать совсем не хочется, но усталость чувствуется. Я поднимаюсь с дивана и ухожу на кухню делать кофе. - Тебе сахар класть в кофе? – спрашиваю я, выглядывая с кухни. - Шесть ложек… - невозмутимо отвечает он. Я даже не удивилась, особенно после его поедания джема руками… Я наливаю две чашки горячего напитка, достаю сладкое и несу это все в гостиную. Рюузаки не спеша берет пирожное двумя пальцами, запрокидывает назад голову и отправляет его себе в рот. Так повторяется несколько раз… Потом так же он начинает пить кофе. Интересно, как он умудряется только двумя пальцами удержать полную чашку горячего кофе? Я еле сдерживаю смех, смотря на Рюузаки. Как же он похож своим поведением на мартышку… С виду такой безобидный… Даже не верится, что он совсем недавно убил тех двоих хулиганов. Мне кажется, что я никогда не пойму, какой же Рюузаки на самом деле: безжалостный убийца или ласковый и задумчивый, обычный парень? Я задумалась, и не сразу поняла, что Рюузаки пристально на меня смотрит. - Что-то не так? – поинтересовалась я. Он покачал головой и кратко ответил: - Ничего… Но его глаза до сих пор смотрели в мои как-то изучающе. Рюузаки моргнул и отвел взгляд… Не знаю показалось ли мне, но на миг его черные глаза сверкнули красным блеском. - Я ухожу… - тихо сказал он, вставая с кресла. Я автоматически поднялась с ним и перегородила ему путь. - Почему? – умоляющим тоном спросила я, ища ответ в его глазах, но Рюузаки всячески избегал меня. Он коснулся моих плеч и осторожно отодвинул меня в сторону. - Так будет лучше для тебя… - Я сама знаю, что для меня будет лучше! – возразила я. – Прошу, не уходи! Я… Я… - мне было трудно рассказать ему о своих чувствах, но отпускать Рюузаки было ещё труднее. – Я тебя лю… - Не говори то, о чем вскоре пожалеешь, - перебил он меня. Его голос был таким холодным и отчужденным. Что же с ним произошло всего за несколько минут? Рюузаки остановился у порога, и я в последний раз посмотрела в его глаза. - Прощай, Мэй…