***
Вскоре поляну озаряли яростные крики гномов. Те, кому явно «посчастливилось» жариться над полыхавшим костром, чьи языки пламени игриво покусывали до предела возмущенных воинов, выкрикивали проклятия в сторону ухмыляющихся верзил. Другая же часть, которая осталась на потом, смиренно лежала связанной. Ну как, смиренно? Самообладания не теряли разве что Торин и Балин. Король украдкой оглядывался по сторонам, ища пути к спасению. Гном с горечью начинал понимать, что бежать они не смогут. Но смириться с мыслью о такой глупой смерти, когда не пройдено и половины пути!.. Хотя тролли, по всей видимости, не спешили расправляться с ними. — Да это же гномиха! — торжественно воскликнул самый мелкий (если так можно выразиться) тролль, встряхивая коротышку. Гномы уже давно узнали в незнакомце свою недавнюю пленницу. Только на раздумья о том, как она смогла выбраться, не было времени. Гномка дрыгалась, рычала и что-то грозно выкрикивала. Гномы также узнали свой родной язык, но отчетливо поняли, что многие слова девушка произносит неправильно, в остальных путает буквы. Тролли развеселились. — Злючка какая, ты посмотри, Берт! — Ага! Глупее гнома я не видел! — он сплюнул. Гномка изловчилась и вытащила одну ногу из руки тролля, заехав ею тому в глаз. Послышалось сдавленное: «Ой!», после чего девушка второй раз за вечер рухнула на землю. — Орки!.. Мерзкие орки!.. — хрипела она, кидаясь на тролля и начиная колотить его ногу своими маленькими кулачками. — Сдохнешь, орк!.. — Эй-эй-эй! — грозно гаркнул громила, упираясь ладонью в голову сумасшедшей и пытаясь отодвинуть ее от себя. Но настойчивая девушка совершенно не собиралась сдаваться. Гномы давно затихли, наблюдая за развернувшейся сценой. На лице каждого читалось неприкрытое удивление и желание узнать, что еще может выкинуть эта странная особа. Девушка была до ужаса ничтожна без оружия, которое у нее сначала отобрали гномы, а затем и тролли. Маленькая, приземистая — она больше смешила, чем навевала страх и уважение. Тролли засмеялись тяжелым грудным басом. — А мне не хочется ее есть, Берт! — шмыгнул мелкий. — Посмотри, какая смешная! — Ага! — вновь отозвался Берт, поворачивая вертел с гномами. — И уродина к тому же! — Орк!.. Орк!.. Убью, орк!.. — тем временем продолжала верещать из последних сил гномка, как будто не услышав в свой адрес обидное замечание. — Жирный орк! — А меня она уже достала! Тролль, величавшийся Томом, резко поднялся со своего места. Девушка сию минуту подорвалась с места и, резко рванув в сторону, постаралась увернуться от здоровенных рук. Но тут напомнила о себе раненая нога, и гномка споткнулась, распластавшись на земле. Грубые ладони схватили лишь воздух над ее головой. — Наконец-то она заткнулась! Надо уже быстрее пожрать, пока рассвет не наступил! Тролли согласно закивали. Никому не хотелось оказаться застигнутыми врасплох солнечным светом. Гномы заворчали. Больше всего не везло тем, кто висел над костром. С воинов уже третьим ручьем стекал пот. Поляну окатил визг. Тролль Уильям резко опустился на колени и что-то простонал. Из его маленького прищуренного глаза скатилась слезинка. Два его собрата уставились тупым взором на гномку. Она встала перед коленопреклоненным верзилой. Дикий оскал исказил ее вспотевшее пыльное лицо, ястребиный глаз сверкнул из-под нависшей челки. Клинок опасно блеснул в ее руке. По нему тоненькой струйкой стекала кровь. Наступила тишина. — Тебе чего опять, малявка? — пробасил Берт, ткнув толстым пальцем в девушку. Та покачнулась, но на ногах устояла. — Эге-гей! — весело рассмеялся Бофур. Кто-то из пленных присвистнул и усмехнулся. — Настырная попалась! Лучше ее так сожрать! В следующий миг девушка была поднята над землей и отчаянно дрыгалась. Она не издала ни писку, ни крика — никакого другого звука, выдавшего ее страх. — Гнусный орк! — Да не орк я тебе! — вконец разозлившись, взревел тролль, разинув рот и готовый вот-вот проглотить девушку. Яркая вспышка света, сопровождаемая треском, на несколько секунд ослепила всех присутствующих. Коротышки разразились смехом и радостными криками. Как-никак, а без мага все же трудно.***
— Зачем ты уходил, волшебник? — Чтобы посмотреть, что впереди, — Гендальф оперся на посох. — А заодно отдохнуть от компании упертых гномов. Торин опустил голову, хмыкнув. Весьма повеселевшие от того, что все более-менее обошлось, гномы разбирали пожитки и оружие. Из-за шума никто так и не расслышал ворчание еще одного коротышки, пока… — Торин! — окликнул Глоин короля. — А с этой-то что делать?.. Гномы смолкли, проследив за пальцем рыжебородого, и уставились на девушку. Она так и болталась вверх ногами над раскрытой, теперь уже ни на что не способной каменной пастью, осыпая проклятиями всех и вся. Выбраться она не могла — рука тролля затвердела и теперь превратилась в настоящие тиски. Тяжелые доспехи гремели, когда гномка старалась выдернуть ногу. Меч ее валялся на земле. Плащ задрался, и девушка неловко размахивала руками, пытаясь выбраться из душного кокона. — Помочь ей надо - вот, что делать! — укорил их маг, подходя к каменной статуе. Белым камнем, украшавшим верхушку посоха, он слегка тронул исполинский серый кулак. Гномы изумленно уставились на мертвого верзилу: по троллю прокатилась волна, похожая на ветвистую молнию; камень зашевелился. Кулак стал медленно рассыпаться, постепенно ускоряясь, после чего гномка уже закричав, полетела вниз. Но тут сработала реакции рядом стоявшего Торина: он поймал девушку. Поставив на ноги ничего не понимающую гномку, Торин сразу приказал связать ее. Гендальф видел, как ястребиный глаз задержался сначала на короле, потом на нем и медленно опустился к посоху. В яростном взоре сверкнул огонек. Но, несмотря ни на что, при связывании гномка все же не упустила возможности постараться заехать кому-нибудь из воинов в глаз. — Да она как с цепи сорвалась! — ворчал Двалин, уже в полную мужскую силу затянув узел. — Это не женщина, а хищник какой-то! Поскорее бы от нее отделаться! — Полно, брат, — мягко одернул его Балин. — Зато на троллей не побоялась накинуться. Старый вояка только презрительно фыркнул. Вскоре гномка, вновь связанная уже тролльей веревкой, сидела под деревом. Ястребиный взгляд сверкал из-под челки. — Бифур, Бофур, Оин, — сходите на поляну, соберите все оставшиеся вещи! — приказал Торин. Окликнутые гномы поспешили выполнить поручение. Остальные же рванули куда-то в зеленые, колючие кусты, услышав от короля, что где тролли — там и пещера. Сам же старший потомок Дурина задержался. Синие глаза устремились в сторону пленницы. Он до сих пор терзал себя вопросами насчет ее злости к нему. Торин прекрасно помнил, что никогда прежде не встречался с этой женщиной. И если она не наемница, не шпионка, тогда кто? Но на этот счет у него было два предположения: первое — она действительно потеряла рассудок, второе — она его с кем-то спутала. Девушка ерзала и скрипела зубами. Еле контролируемая ярость пожирала ее изнутри: Глоин (имя его она запомнила еще при первой встрече) обыскал ее несколько раз, все-таки вытащив карманный ножик. Тут она наткнулась на взгляд гнома. — Тебя кто-то подослал? — все-таки решился на вопрос Торин, не совладав с любопытством. Ответа мага ему было не достаточно. Но гномка только оскалилась и, приподняв правую ногу, ударила пяткой по земле. — Орки!.. Жалкие орки!.. Смерть им всем! Торин не показал замешательства. Он не понимал, почему она постоянно повторяет одно и то же? Неужели не может ответить нормально?! На секунду в сознании всплыл образ его отца, но его он поспешил отогнать. — Зачем ты накинулась на меня? — сделал пару шагов вперед. — Уйди!.. — рявкнула та. — Смерть тебе… Презренный, лжец! Слова давались ей с большим трудом, и это было прекрасно видно. Горло пересохло, а живот урчал так, что казалось, слышал весь лес. Но на это гном не обратил никакого внимания. Весь его взор привлекли шрамы на женской шее. Так вот почему она не может нормально разговаривать! — Ты жаждешь моей смерти… Почему? — нахмурился Торин. Гномка резко смолкла, перестала шептать безумные речи. Рот ее слегка приоткрылся, она прекратила дергаться. Какое-то время она просто вглядывалась в его лицо, с интересом разглядывая каждую черточку. — Жажду смерти?.. — в грубом голосе скользило удивление. — Ты не король… — брови ее снова поползли к переносице. — Да как ты смеешь?! — вспыхнул Дубощит. В ответ ему пошла фраза на кхуздуле с неправильным произношением. — Я могу убить тебя! — горячась, прошипел он. — И мне будет плевать на то, что ты женщина моей расы! Гном развернулся, зашагав прочь. Девушка стала брыкаться отчаянней.***
В пещере троллей стояла невыносимая вонь. Гномы едва нашли ее, хорошо спрятанную и уходящую глубоко в землю. Оттуда с потолка сыпалась земля; отряд частенько наступал на обглоданные кости, которые явно принадлежали не только животным. Тут и там валялись куски когда-то дорогих тканей, расшитых золотыми и серебряными нитями; маленькие и большие сундуки, оббитые самоцветами и другими драгоценными камнями. Понятно было и так — свое богатство тролли наживали не один год. Сама пещера напоминала длинный тоннель, глубина которого поражала. Только идти дальше гномы не решались — мало ли потолок обвалиться. И только один Бильбо не решился никуда спускаться. Волнение трогало душу хоббита. За последние дни на него столько свалилось, что он за всю свою жизнь не испытывал таких чувств и такого страха. Кругом плотным кольцом рос совершенно незнакомый ему лес, а тут еще и тролли с этой девицей… От воспоминания по телу прошли мурашки. Бильбо незаметно мотнул головой и тотчас наткнулся на взгляд, на который меньше всего хотел натыкаться. Она смотрела на него с интересом и… Сомнением? Хоббит сразу отвернулся, но через секунду снова повернул голову. «Так, надо разобраться!» — мысленно подтолкнул себя полурослик. — Хм, привет. Беггинс сделал шаг вперед, зачем-то подняв правую руку, мол, я с миром. Единственный глаз переметнулся на руку, а потом снова на него. Бильбо сглотнул. — Я хоббит… — гномка продолжала не двигаться. — Бильбо Беггинс. Хо-б-бит, — на всякий случай проговорил он по слогам. — Ты понимаешь меня? Взгляд ее оставался неясным. Девушка прекрасно знала этот народ. Только вот с детства не понимала его. Они предпочитали тишину и покой, обычные будни. Разве это жизнь? Вечно сидеть в своей норке и попивать чай? Гномка выразительно помотала головой, чем не специально заставила хоббита дернуться и отступить. Заметив это движение, она замерла, ядовито улыбнувшись. — Хоббит… — тихий шепот коснулся слуха взломщика. Он тут же потонул в шуме и шорохе. Гномка вскинула голову; ее единственный глаз метнулся в сторону. Бильбо вновь подскочил на месте, и в тот же миг раздались вопли гномов. А уже через несколько минут взволнованным и недовольным гномам пришлось возвращаться за еще одним «товарищем». За гномкой вернулся Двалин и Глоин. При виде второго девушка стала сыпать очень нехорошими словами на родном языке. Друзья скрутили ее, проверили, хорошо ли связаны руки и, взяв один конец шершавой веревки, потянули за собой. С приходом на поляну, волшебник, именовавшийся Радагастом Бурым, поправил шляпу, и его карие глаза с нескрываемым интересом сверкнули в сторону связанной особы. — Никак зверушка? — коротко бросил он, хлопая большими глазами. — Ага, — пробасил Двалин, натянув веревку на себя, потому что гномка неприветливо оскалилась. — Зверь. Тут Гендальф, дабы больше не задерживаться, что-то шепнул Радагасту. А в следующую секунду произошло то, что заставило гномов и их пленницу внутренне содрогнуться: над лесом пронесся долгий, злобный вой. Гномы покрепче сжали топоры и мечи. — Скорее, нужно убираться отсюда! — крикнул Гендальф и бросил рассерженный взгляд на Торина. Радагаст тотчас вскочил в сани и, крикнув, что попытается помочь отряду, скрылся в кустах. — Двалин, следи за девушкой! — приказал Торин. Вояка кивнул и без жалости дернул веревку, заставляя гномку пошатнуться и заворчать. Для выяснений отношений времени не было. Последующие несколько минут пленница старалась не упасть. Двалин бежал очень быстро и буквально волок ее за собой. Доспехи мешались, засаленные кудри лезли в рот и лицо. Перед глазами мелькала равнина, полностью залитая ярким палящим солнцем, из-за чего приходилось периодически щуриться. Вереница гномов резко сворачивала в сторону, скрываясь за здоровым камнем. В этот момент, когда веревка натянулась, гномка впечаталась в него, чуть не сломав нос. Варги пронеслись слишком близко, и, когда их вой и топот лап отдалился, Гендальф повел гномов дальше. Они, слегка присев, гуськом мельтешили средь камней. Кто-то решался высунуть голову, впрочем, чтобы в тот же миг присесть обратно. Так они добрались до двух менгиров*. — Куда ты привел нас, волшебник? — недоверчивый шепот Торина заставил насторожиться и членов отряда. — В безопасное место, — отрезал маг. — Давайте поживее! Торин чуть выпрямился, выглядывая недругов. Варги носились по равнине и вынюхивали их. От королевского взгляда не укрылось и то, что преследователей становиться больше. Гномы тем временем скрылись в пещере за менгирами. В поле зрения остались только Двалин и гномка. — Торин! — позвал Двалин. Король обернулся, отметив, что варги заметили их. Вояка пытался справиться с буйной спутницей, которой так не вовремя пришло в голову удрать. Гном кинулся на помощь. Вместе они дотащили девушку до спуска в пещеру. Торин приказал Двалину спускаться, покрепче держа конец веревки. Вой и топот сотни лап стал ближе. — Тяни! Веревка натянулась, гномка чуть не оступилась, схватившись за мех королевской шубы. Торин вложил всю свою мужскую силу, чтобы столкнуть девушку в пещеру. В этот момент над его головой просвистела стрела. Он едва успел уклониться. Веревка вновь натянулась и дернулась еще сильнее, видно, теперь ее тянул не только Двалин. Наконец им удалось столкнуть девушку вниз. Но в конце она мертвой хваткой вцепилась в короля, из-за чего оба кубарем скатились в пещеру. *Менгиры — одиноко стоящие камни.