Хао был совершенно один. Он сидел у окна, и по его лицу текли слезы, он чему-то печально улыбался, и одно слово повисло в тишине: "Мама"...
Ная открыла глаза, прижавшись спиной к холодной стене. Что это было? Видение будущего? Настоящего? Просто какая-то галлюцинация из-за недосыпания? Постояв немного и подождав, пока голова перестанет кружиться, Ная оттолкнулась от стены и посмотрела по сторонам. Она шла к доктору Ангусту - всю ночь не могла заснуть, несмотря на то, что как обычно приняла снотворное. Коридор был совершенно безлюден, все шаманы куда-то делись.
"Где находился Хао в этом видении?" — размышляла она, не зная в какую ей идти сторону, то ли направо, то ли налево, то ли вообще подниматься по лестнице. Как жаль, что никогда не было подсказок по поводу того, куда идти, терять же время Нае не хотелось. Это очень странно - увидеть Хао плачущим, ее сердце сжималось, стоило ей вспомнить это, не от жалости, отнюдь, от странного чувства радости. Даже когда Хао был маленьким мальчиком (а Ная застала этот период, он был всего лишь на несколько месяцев старше нее), он никогда не плакал, или Ная просто не видела этого. А оказывается, что плакал, в одиночестве, так чтобы никто не увидел, плакал по маме...
Раньше она тоже плакала, пока не поняла, что значить убивать. А убитые не возвращаются, как никогда не вернуться те люди из прошлого, которых убил Хао, когда она однажды сбежала от него. Как их звали? Странно, но Ная не помнила, она даже не могла точно вспомнить их лиц. Ведь прошло уже одиннадцать лет.
Ная, наконец, выбрала направление, куда ей идти, и быстро двинулась по коридору чуть ли не бегом. У нужной ей двери она остановилась и замерла в надежде, что Хао не заметит ее, как обычно, через стену и не прогонит. Она дотронулась до железной двери кончиками пальцев, зная, что надо бы ее открыть. Собрав все свое мужество в кулак, Ная взялась за ручку и потянула дверь на себя, та легко поддалась ее напору. Медленно, она зашла в комнату с большими окнами. Хао был там, сидел, все так же печально улыбался, совсем как в том коротком видении, и плакал, капли падали на пол, оставляя маленькие круглые пятнышки.
Когда дверь заскрипела, он резко повернулся и уставился в ее сторону. Ная вошла, прикрыв деверь за собою, оперевшись о нее спиной и глядя на Хао. Тот выглядел весьма устрашающе, когда понял, что кроме него в комнате есть еще кто-то, она хотела было что-то сказать утешающее, хорошее, но слова не срывались с языка, она не знала, что должна сказать, но даже если бы она это знала, то все равно не успела бы вымолвить ни слова, ни звука. Хао был быстр. Ная даже не поняла, что произошло в следующую секунду, но она оказалась прижата к стенке, рука Хао сжимала ее горло, его лицо было так близко, что Ная могла разглядеть свое отражение в его темных, но пылающих сейчас каким-то пламенем, глазах. Слезы он не стирал, и дорожки еще остались на его щеках, они приковали взгляд Наи к себе.
— Отпусти, — выдохнула она, ее ногти проскребли по руке Хао, схватили его за запястье, пытаясь освободиться.
— Что ты тут забыла? — прорычал он ей в лицо. Ная испугалась. Она почти никогда не видела ничего подобного в его глазах, ничего подобного не читалась в его голосе. Настоящая угроза. Будь на ее месте кто-то другой, он был бы уже испепелен его пламенем, и Ная не была уверена, что Хао не поступит так же с ней. Сейчас он мог. Что-то подобное мелькало в его глазах, когда Х-судьи пытались уничтожить его гранатой, но у них ничего не вышло. Ярость.
— Отпусти меня, я уйду, — сказала она, чувствуя, что сейчас в этой комнате роли поменяются местами, сейчас плакать будет она. Ная попыталась вырваться, но не смогла, Хао только сильнее сдавил ей горло, и Ная испугалась, как бы он ее не задушил.
— Отвечай на мой вопрос!
— Пожалуйста, — начала она, как просила уже множество раз. — Я никому не скажу.
— Ты не слышала?!
— Я... я просто видела видение, — сказала она сиплым голосом. — И все, я решила, что мне нужно прийти, чтобы подержать тебя. Раз... раз я видела. Все? Опусти меня, Зик, мне больно...
Но Хао и не подумал это сделать, хотя его хватка заметно ослабла. Ная судорожно втянула воздух в рот, глядя на взбешенного Хао влажными глазами, она проклинала себя за то, что пришла сюда.
— Это не сошло бы тебе с рук, — прочитав ее мысли, сказал Хао с яростью в голосе. — Я все равно узнал бы, в любом случае, я выпытал бы у тебя признание и клятву, что больше... — Его рука снова сдавила ее горло.
— Не надо, — всхлипнула Ная. — Поверь мне, я ни словом никому не обмолвлюсь об этом. Честное слово, я клянусь тебе. Только отпусти меня.
Он выпустил ее горло, схватив ее за руку, и потащил к противоположной стене. Ная, дрожа от страха, и не подумала сопротивляться. Он подтолкнул к ней стул, и голосом, не терпящим пререкательств, велел:
— Сядь!
Ная подчинилась, прижимая к груди свою сумку, словно хваталась за нее в надежде спастись от чего-то. Хао некоторое время стоял над ней молча, не делая ни единого движения. Ная смотрела в пол, дожидаясь, что же он сделает. Время шло. Когда она осмелилась поднять на него глаза, то заметила, что он стоит к ней спиной и рукой стирает с лица слезы. Ная не знала, что ей сказать, зато она знала, что если она сейчас что-то скажет, если прикоснется к нему, случится извержение вулкана, и ее не сможет спасти тот факт, что она ему нужна, что она (возможно) ему дорога. Но Хао был Хао. Всегда она думала, что его сердце черно, что оно сухое и твердо, как камень, и даже тот поцелуй, случившийся так давно (Хао никогда об этом не заговаривал, и не пытался повторить начатое, Ная тоже) вряд ли бы значил, что это не так. Но сейчас, не смотря на то, что он сделал и сказал, Нае казалось, что что-то не так, как она думала, что все растолковано неверно.
— Зик... — тихо-тихо, едва шевеля губами, прошептала она, протягивая к нему руку. Он резко к ней повернулся, и Ная вжалась в спинку стула.
— Зачем ты вообще сюда пришла? — спросил он, снова приближаясь. — Разве нельзя сделать вид, что ничего не заметила?
— Я не знала, — прошептала она. — Я не думала, что для тебя это так важно.
— Скажи, что ты еще что-то знаешь! — зло прищурился Хао, приближая свое лицо к ней. — Давай, или я сам узнаю!
— Я тоже, — прошептала она, вздрагивая, когда он схватил ее за запястья.
— Что? Что тоже?
— Я тоже плакала, когда вспоминала маму, — сказала Ная. — Я даже не помню ее лица, не знаю, какая она, а все равно плакала...
Хао отошел от нее на несколько шагов, внимательно следя за ней из-под вскинутого вверх взгляда. В конце концов, подумал он, она всего лишь человек, а не шаман. Он имеет на нее давление, и если надо, то он сможет заставить ее признаться. Управлять людьми страхом - жутко, но верно. Сейчас он ощутил свою власть над ней. Он может сделать что угодно, и она не сможет или даже не будет сопротивляться. Уж он то знал, что она испытывает к нему. Она сидела, не поднимая на него глаз, такая несчастная в своем положении, слезы только-только перестали литься из глаз, испуганная. И виноват он. Нет, виновата она. В чем? Разве виновата, что ей достался этот дар? Все равно, виновата она сама. Никто не просил ее сюда идти и лезть к нему в душу.
"Проклятье" — подумал он, сжимая кулаки, он пытался успокоиться, но ее нахождение тут выводило его из себя. Лучше бы она сейчас встала и выскочила за дверь, убежала, тогда бы он не испытывал к ней этой ненависти и желания причинить ей боль просто за то, что она знает. Он глубоко вздохнул, пытаясь держать себя в руках.
— Моя мать, — сказал он дрожащим не то от сдерживаемых эмоций, не то от ярости голосом, — была лучшей на свете. Ты не представляешь, как я ее любил, но ее убили. Она была единственным, кого я любил. Все, что осталось мне от нее - это память. Чтобы ее не забыть, я должен отомстить. Людям, которые убили ее, шаманам, которые не спасли. Всем, за то, что поступают так, что думают так! Скажи мне, что я должен остановиться. Скажи, что те, кто делают мне больно, не должны потом за это расплатиться.
Ная молчала, чувствуя, что он снова заводится, что в голосе его звучит злость. Что она могла бы сказать? "Зик, ты прав, надо убить всех, лишь бы ты отомстил за нее, это твоя мама!" или "Остановись, нельзя из-за дел далекого прошлого убивать людей. Забудь!" Вот так, забудь? Неужели можно?! Хао ждал ее ответа, она испуганно подняла на него глаза и сказала:
— Я не знаю, правда.
— Ах, не знаешь, — он недобро усмехнулся, снова склоняясь над ней, отчего Ная ссутулилась. — А твоя мама, Ная? Ты даже ее не помнишь. Так легче?
— Нет, Зик, нет... — она пыталась прекратить это, но Хао не замолкал.
— Я хотел найти ее душу, — говорил он, стоя над ней. — Очень хотел, хотел вернуть ее к жизни, хотя не знал как. Но не мог найти. А когда, наконец, смерть перестала быть для меня загадкой, я отправился на ее поиски, на поиски ее души, но ничего не нашел. Когда я стану Королем, все духи будет передо мной как на ладони, и я найду ее, свою маму. А затем, я уничтожу этот мир и создам свой, где не будет место таким людям, которые убивают твоих родных.
— Но ты же сам станешь убийцей, — сказала Ная, вскидывая голову и тут же жалея о том, что сказала.
— Это справедливость! — почти крикнул Хао.
Он ушел к окну, а Ная осталась сидеть на стуле. Она вытерла слезы и прислушалась к себе, странно, но ничего не происходило, сердцебиение хоть и было учащенным, но это не влияло на ее состояние, не кружилась голова, не болела, ее не скручивали спазмы кашля. "Странно" — подумала она.
— Я уверена, что ты встретишься с ней, — сказала она, вставая со своего места, но делая всего один шаг к нему навстречу. — Но, Зик, спроси себя, что бы она сказала на это?
— О чем ты?
— О твоей мести, — тихо сказала Ная, приближаясь. — Хотела бы она, чтобы ты убивал других людей?
— Не тебе судить, — высокомерно ответил Хао, не поворачиваясь к ней лицом, но Ная заметила, как сжимаются его кулаки. На мгновение она остановилась, раздумывая, стоит ли ей к нему подходить или лучше держаться на расстоянии. — Ты меня не можешь понять.
— Я понимаю, — покачала головой Ная, протягивая руку и касаясь его плеча, которое тут же вздрогнуло от прикосновения. Ная вздрогнула вместе с ним, но руку не убрала. — Я знаю кое-что о тебе. Я даже не могла тебе об этом сказать, потому что не знала, как ты к этому отнесешься, но сейчас это уже не имеет значения, ведь так? Я знаю твое прошлое.
— Откуда? — спросил Хао. Он чувствовал, что она стоит позади него, чувствовал, как тонкие пальцы неуверенно сжимают ткань пончо на его плече. Часть его молила о том, чтобы она ушла, чтобы поступала благоразумно, а не как наивная дурочка, желающая погладить льва, когда он с легкостью может сделать ее своей добычей. Другая часть желала стать этим львом, чтобы напомнить ей, кто он. Чтобы напомнить, что он будущий Король, чтобы напомнить ей о том, что он не просто так делает ее своей королевой, чтобы она поняла свое место и впредь думала, прежде чем лезть туда, куда ее никто не приглашал.
— Я видела во снах. Все очень и очень размыто, зато я помню Матамунэ...
Хао вздрогнул и повернулся к ней. Ная отпустила его плечо, но он сам тут же схватил ее за руку.
— Про Матамунэ?
— Это был кот, которого ты приручил, он был так предан тебе. Ты, Зик, не позволил его убить. Но, скажи, почему сейчас для тебя жизни стали игрушками? — спросила Ная. Он не мог ее понять. Неужели она сама не понимает? Неужели не видит, что он сейчас опасен для нее, что она играет с огнем, пытаясь расспросить его о том, о чем он не желает говорить?
— Этот кот предал меня, — прошипел Хао, сжимая ее руку так, что она вздохнула от боли и, наконец, посмотрела на него испуганно. — Он пошел на меня с оружием. Именно он, объединившись с моим предком, уничтожил меня. Этот, кажется, всего лишь кот.
— Я этого не знала, — пролепетала Ная. — Прости меня.
— Что еще? — спросил Хао, дергая ее на себя. — Что еще ты знаешь?
— Мелочи, — сказала Ная, натыкаясь свободной рукой на его грудь. Она попыталась отстраниться, но он не позволил ей этого сделать. — Обрывки, из целых видений. Какие-то люди, какие-то события. Только Матамунэ был чем-то цельным. Я видела это еще в больнице, там в Токио.
— Многого ты обо мне не знаешь.
— Я могу видеть будущее любого человека, которого знаю, до которого дотрагиваюсь, я вижу события, которые еще не произошли, или которые уже были, но я никогда не видела своего будущего или прошлого, как будто мне нельзя это знать. Как проклятье.
"Как проклятье, — мысленно повторил про себя Хао, уже точно знающий, что ему следует сделать. — Именно, как проклятье".
— Поэтому и маму я не могу вспомнить, — продолжила Ная. Хао сжал зубы, глупая, она действительно совершенно не понимает ситуации. — Если бы я могла заглянуть в свое прошлое... Но я не могу.
— Кроме прошлого есть и воспоминания, — сказал он, разворачивая ее спиной к стене и подталкивая туда.
— Я помню тебя, я помню этот ад, что творился там, я помню лицо брата, умирающего на камнях, но я совсем ничего не помню о маме. У меня нет памяти о ней.
Хао на этот раз ничего не сказал.
— Ты иногда говоришь ужасные вещи, которые я даже не хочу слушать, потому что они навеяны злом, местью. Я думала, что ты уже никогда не будешь добрым. Но, Зик, я уверена, что люди, которые могут плакать, вспоминая маму, просто не могут быть злодеями.
"Замолчи! — подумал он. — Замолчи и не делай себе еще хуже..."
— Но тогда я не понимаю, почему ты все еще хочешь уничтожить этот мир. Разве он так плох?
— Ты не видела мир тысячу лет назад, полторы тысячи лет назад... — процедил сквозь зубы Хао.
— Но ведь все изменилось...
— Ничего не изменилось, люди все так же уничтожают друг друга, но теперь они взялись и за природу, — сказал Хао с металлом в голосе. — Меня ничто не переубедит, я уничтожу людей и всех недостойных. Всех слабых.
— Я слабая, — сказала Ная. — Ты убьешь меня? Я даже не могу справиться со своим даром, отнимающим у меня мое здоровье. Меня никто не спрашивал, я не просила этого...
Хао закрыл глаза.
"И все-таки у меня есть этот дар, — подумала она, не очень заботясь о том, прочтет ли Хао ее мысли или нет. — С ним или без него, я исправлю все твои ошибки, Зик Асакура".
Если Хао это и услышал, то ничем не выдал своего знания. Он прижал ее спиной к стене, вцепившись пальцами в ее плечи, склоняясь над ее лицом, обжигая девушку своим дыханием.
— Ты должна мне кое-что пообещать...
Не договорив, Хао наклонился к ее лицу и поцеловал ее. Как и в прошлый раз, это оказалось для Наи неожиданностью, но на этот раз она знала, что готова ответить на этот поцелуй. Спустя ничтожно короткое время он отвел от нее свое лицо. И как бы Нае не хотелось, чтобы этого не произошло, она ничего не могла сделать, и ей пришлось с этим смириться, поскольку знала, что если Хао не поцелует ее первым, то этого не будет вообще.
—... что ты никому и никогда, ни вслух, ни просто подумав, не вспомнишь то, о чем мы тут сегодня говорили, ни то, что ты тут видела.
Ная, глядя на него расширенными глазами, кивнула. Так хладнокровно и расчетливо это прозвучало. Так не вязались эти слова с поцелуем, который она сейчас получила. Она внезапно осознала, в каком положении она находится, что спиной упирается в холодную бетонную стену, а Хао очень крепко держит ее одной рукой за плечо, а другой за талию и, как в тот раз, в палатке, его рука поднимается выше, оглаживая через ткань платья место под грудью, а следом надавливая ладонями и на нее. Ная испуганно дернулась от него в сторону, но Хао удержал ее на месте, снова целуя девушку, но уже не в губы, а впиваясь в ее шею, слегка покусывая кожу зубами.
— Зик, — прошептала она просто потому, что не могла сказать громче. От испуга или ступора, она не знала.
— Ты сама пришла сюда, — сказал он, обхватывая руками ее бедра и прижимая к себе. — Сама решила лезть мне в душу. Я хочу влезть в твою...
Он внезапно оторвался от нее и замер, вцепившись ей в бедра еще сильнее, оставляя синяки. Она уставилась на него, пытаясь понять, что он собирается делать и что его так внезапно отвлекло. Она толкнула его в грудь, но он и сам вдруг отскочил от нее, призывая своего духа-хранителя. Ная попыталась броситься к двери, но Хао подхватил ее под руку, сказав: "Погоди".
— Что? — спросила она, глядя на него немного испуганно.
— У нас гости, — просто сказал он. — Будь тут.
Он вышел, но Ная не собиралась ждать его тут и выскочила следом. Его и след простыл, Ная бросилась в ту сторону, в которую, ей казалось, он ушел.
***
— Вы видели то, что не предназначалось для ваших глаз, — сказал Хао.
Х-судьи мало, что успевали сделать, стоя перед ним и Духом Огня.
— Зик! — он не ожидал, что она побежит за ним, что не выполнит его приказ. И почему она до сих пор не научилась различать приказы от просьб? И почему он все ей сносит? Да, пожалуй, просто потому, что она всего лишь девушка, не шаман, болевшая никому не ясной болезнью из-за своего дара видеть прошлое и будущее. Да, ей можно было кое-что простить.
Он накрыл ее защитой, когда сработал секретный механизм Х-судей.
***
Его последователи уже спешили на место взрыва, где стояли Ная и Хао. Она, ошарашенная произошедшим, выглядела неважно. Хао смотрел на нее и жалел о том, что хотел сделать. Его утешало то, что невольные свидетели уже были мертвы, а их духов-хранителей уже поглотил Куробина. Ная же испуганно смотрела на него, думая о том, что сделал бы Хао, не окажись рядом Х-Судей.
— Иногда я начинаю думать, — сказал Хао, глядя Нае прямо в глаза, — что ты единственная, кому мне надо доверять... Просто потому, что от тебя сложно что-то скрыть...
Ная не обиделась на это последнее высказывание, зная, что Хао на самом деле так не думает, а сказал он это просто потому, что не хотел, чтобы то, что он сказал, звучало как: "Я тебе доверяю". Потому что Хао никому не доверял. Или он хотел, чтобы так думали. Наверное, он знал, что Наю этим не обманешь, но все равно не мог быть честным до конца. Может быть, когда пройдет время...
Май 2012 года.
Конец.
