Загадать желание на звезду

Кучики поднялся с места и направился к шкафу, нагибаясь, чтобы открыть нижние дверцы и достать аптечку. Наверное, он сделал это зря, ведь Абарай уже успел перейти в шунпо и материализовался рядом с капитаном. Левую руку он положил на бёдра Бьякуи и слегка сжал, будто бы проверяя реакцию на это мимолётное касание. Обвив талию другой рукой и прижавшись к его спине, он шепнул: «Давай, я обработаю», — и лизнул край уха. Плечи Кучики слегка дрогнули от такого поведения, что лишь заставляло гадать об истинных эмоциях мужчины. Он резко повернулся и, тем не менее, не успел угрожающе окликнуть подчинённого. Его заткнули поцелуем. Ренджи всегда целует долго и страстно и этот раз не становится исключением. Он продолжил лапать задницу капитана, потихоньку сдёргивая хаори с его плеч. Тот же старательно отталкивал обнаглевшего Абарая и пытался выскользнуть из крепкого захвата. Однако, это тщетно, ведь Кучики из-за чего-то не хотел использовать рейацу. Не видя иного выхода, Бьякуя изловчился, отвечая на поцелуй и подлавливая язык ошалевшего от любви лейтенанта, чтобы затем, усыпив на мгновение бдительность, посильнее укусить искусный язычок противника. Поцелуй прервался. Капитан слизнул кровь, оставшуюся на его губах, а лейтенант скривил лицо от боли, когда из уголка его рта показалась алая капля, скатываясь по подбородку и создавая страшный контраст со светлой кожей. — Абарай, имей свое место! – воскликнул Кучики. — Не хочу я иметь свое место, я хочу иметь тебя, — улыбнулся Абарай и потянулся за еще одним поцелуем. — Прекрати! Бьякуя извертелся, выгибая шею во всех мыслимых и немыслимых траекториях, стараясь уйти от губ Ренджи. Однако, тот не был дураком, и решение пожертвовать ощущением твёрдой задницы в своей руке пришло незамедлительно. Впрочем, он ничего не терял, зарываясь рукой в мягкие волосы возлюбленного и притягивая его голову к себе. Поцелуй состоялся, солоноватый от всё ещё не остановившейся крови. Но это не мешало лейтенанту целовать капитана, слегка дотрагиваясь саднящим языком зуб Кучики, чтобы его снова не укусили. Кучики не пытался вырваться, зная, что он опять будет побеждённым. Правой рукой Ренджи скинул почти всё со стола начальника. Затем он стянул хаори и оба косоде капитана, бросив их в дальний угол кабинета. Свою же верхнюю одежду он тоже стянул, но её он положил на стол, чтобы в очередной раз на теле Кучики не оставались иероглифы. Расположив Бьякую на столе, лейтенант никак не отстранялся от его губ. — Ренджи, подожди! — вырвавшись из поцелуя, прошептал капитан. — Куда уж ждать, я и так два месяца не смогу продержаться. Ренджи попытался возобновить поцелуй, но его остановила ладонь начальника, которая прикрыла его рот, не давая поцеловать и даже сказать что-то. — Ты хотя бы дверь закрыл? — спросил Кучики. Ренджи задумался. Да, дверь была не заперта, что давало доступ в кабинет начальства любому офицеру, но если Абарай пойдет закрывать дверь, то его любовник больше не подпустит к своему тельцу. Ослабив объятья, Бьякуя оттолкнул лейтенанта и хотел использовать кидо, но его остановили. Одним махом фукутайчо заломил обе руки капитана за спину, с грохотом роняя Кучики на стол, заставив того прогнуться в пояснице от боли, что очень понравилось Ренджи. Ему, несомненно, было по вкусу, когда его любовник выгибался и извивался под ним. Это был привычный алгоритм поползновений Ренджи, своего рода ритуал: заставить до хруста изогнуть изящную спинку, зацеловать белую кожу, чтобы затем любоваться алеющими засосами, на некоторых участках кожи ещё еле видны следы от зубов с прошлого раза, а уж на шее целое созвездие меток. Хорошо, что капитан носит гинпаку, закрывает последствия собственнических инстинктов, оставленные Абараем. Этой меткой Ренджи доказывает своему капитану, что он принадлежит только ему. И Рукии он отдаст лишь десятую часть Бьякуи. И сейчас всё расплывается перед глазами от несдержанной страсти, он видит только своего капитана, который пытается вырваться из хватки крепких рук. Ренджи наклонился к уху любовника и зашептал, слегка обжигая ухо своим дыханием: — Эй, если будешь дёргаться, будет больно. После этих слов Бьякуя немного затих. Абарай удивился такому поведению начальника. Ведь когда лейтенант становится грубым, капитан больше недели не подпускает его к себе. Даже не стремится заговорить или ответить фукутайчо. Как всегда делает вид, что ему наплевать на него. Возможно, это всего лишь хитрый план любимого, но Ренджи плевать, даже если так, он удержит Бьякую рядом любой ценой. Отпустив из мёртвой хватки руки Кучики, парень переворачивает его на спину, тут же столкнувшись с злющими серыми глазами, которые то и дело пускают молнии. Этот взгляд был изумителен, в них опять горели те же самые яркие звёзды, искры пожара гнева. — Позволишь ли мне продолжить? — Делай, что хочешь, — хладнокровно ответил Бьякуя и отвернулся. — Ну раз так, — протянул Абарай, оскалившись. Он решил начать с малого. Поцеловал за ушком капитана и пылко продолжил, спускаясь всё ниже по шее, не пропуская ни сантиметра гладкой кожи, однако его остановили. Кучики схватил волосы Ренджи и потянул прочь, случайным движением стягивая резинку с хвоста, заставив алые пряди рассыпаться по плечам. — Я тебе сколько раз буду повторять, не оставляй засосы! — возмущённо воскликнул капитан. — Ну, уж извини, я ведь должен метить свою собственность. — Хватит с меня этих ласк, переходи к самому главному, — яростно ответил Бьякуя. Молчаливо подчиняясь приказу, лейтенант начал развязывать оби и стягивать хакама с капитана. Затем медленно раздвинул ноги начальника в стороны, капитан был уже на взводе. Сам Бьякуя молчаливо поглядывал за всеми действиями, отчего на его щеках выступал предательский нежный румянец. Ренджи, достав из кармана хакама маленький флакон, выдавил прозрачную жидкость на пальцы правой руки. Лейтенант мог долго и методично наслаждаться телом своего начальника, но ему мешало время. Время быстро шло и не могло остановиться, не взирая на то, что Ренджи не хочет торопиться, хочет наслаждаться каждым сантиметром тела Кучики. — Ренджи, быстрей, — подгоняет капитан, позабыв о любом сопротивлении и несогласии. От его севшего голоса у Абарая дрожит всё тело. Левой рукой он притянул за талию аристократа ближе. Другой, на которой была жидкость, мягко дотронулся до кожи ягодиц и провёл между ними. Медленно размазал гель вокруг входа, но не попытался войти в него, а разминал мышцу лёгкими, невесомыми движениями, чтобы Бьякуя привык к этому. Аристократ же, сдерживая стоны и покусывая губы от наслаждения, крепко сжимал одежду под собой. Но, прикусывая алый рот чуть ли не до крови, не давал ни звуку выскользнуть из-за плотно сжатых губ. Но нелепая преграда в виде белоснежных острых зубов на мгновение сдала свои позиции, выпуская тихий стон. Его застали врасплох пальцы Абарая, которые медленно проталкивались внутрь. Кучики часто дышал от наслаждения и тянущего ощущения внизу поясницы. Забыв про свою гордость и то, что дверь была не закрыта, он обвил талию Ренджи обеими ногами, притягивая ближе, прося большего. Сам лейтенант еле сдерживался, чтобы не сорваться и не причинить боль своему любовнику, медленно проникая внутрь. Водя в жаркой тесноте двумя пальцами и размазывая густую жидкость, растягивая, чтобы не превратить полное проникновение в пытку. Другой рукой он ласкал соски капитана, легко потирая их пальцами, заставляя напрячься и покраснеть. Затем сам прильнул губами к ним, вырисовывая языком вокруг них круги, слегка покусывал. Ренджи слышал быстрое сердцебиение капитана. Горячее сердце чуть ли не выпрыгивало из груди, часто стучась об ребра. Наконец, фукутайчо уловил самую прекрасную музыку для своих ушей - гортанный протяжный стон, который вырвался из груди капитана, неконтролируемый помутнённым рассудком. Он нашёл ту точку, которая его вызвала. Абарай решил немного поиздеваться над начальником, проводя по ней вверх и вниз, слегка поглаживая, пока сам наслаждался самой развратной симфонией, которую когда-либо доводилось ему слышать. Дрожащими руками Ренджи развязал оби, хакама немного приспустились. Достав возбуждённый пульсирующий член, приставил его к сокращающемуся входу, медленно вбиваясь внутрь, сантиметр за сантиметром, не причиняя лишней боли Бьякуе. Войдя полностью, до самого конца, Абарай остановился, чтобы поглубже вдохнуть, выравнивая сердечный ритм, и услышать вздохи капитана. Лейтенант почувствовал жгучее дыхание любовника на своей груди. Аристократ крепко обвил его шею, судорожно впиваясь длинными пальцами в жёсткие пряди. Ноги всё ещё оставались на месте, не ослабляя хватку. Абарай взглянул в лицо капитану, заметил, что Бьякуя тихонько, еле заметно кивнул. И Ренджи понял, что можно продолжать.