Прототип

Авианосец U. S. S. «Рейган», командование Цитадели, юго-западное побережье Манхэттена Платформа с мерным гудением медленно опускалась, погружаясь в трюм корабля вместе с транспортным вертолетом, капитаном Кроссом и Алексом, принявшим облик своей последней жертвы – полковника Таггарта. Руки Мерсера были скованы наручниками, а сам он стоял, понурив голову и опустив взгляд, как и полагалось военнопленному. Что ж, придется ему сегодня разыграть еще один небольшой спектакль – пусть аудитория и будет состоять лишь из одного зрителя. Как только платформа остановилась, из полумрака корабельного трюма показался рослый седой мужчина в зеленой камуфляжной форме. Алекс невольно обратил внимание на то, что у этого субъекта не хватало левой руки – конечность была ампутирована чуть выше локтя. Тем не менее, он явно занимал высокое положение в Черном Дозоре – спутник Алекса тут же отдал ему честь. - Докладывайте, - вместо приветствия произнес однорукий. - Приказ Таггарта ведет к разрушению центральной Синей зоны, - ответил Кросс. Алекс, продолжая изображать пленника, поднял взгляд на седого мужчину – и невольно поразился тому, как быстро в его единственной руке появился пистолет, направленный прямо ему в лицо. Вот, значит, как – «Таггарту» светит расстрел на месте, без суда и следствия. Впрочем, Алекс не был удивлен – похоже, ликвидация тех, кто нарушил приказ или слишком много знал, широко практиковалась дозоровцами. И для провинившихся сослуживцев они не делали исключений. Хотя пистолет в руке генерала Ренделла (а Мерсер был почти на сто процентов уверен, что это именно он) и не представлял для зараженного серьезной угрозы, пока Алекс все еще исполнял роль полковника Таггарта – самого, что ни на есть, обычного человека. Хрупкого смертного, жизнь которого может быть оборвана одним единственным выстрелом в голову. В последнюю секунду лицо «Таггарта» исказила гримаса ужаса, а затем прогремел выстрел. «Полковник» замертво повалился на пол, безразлично уставившись в потолок единственным глазом; на месте правого глаза теперь была сквозная дыра. «Черт! А я-то думал, что голова не может болеть сильнее, чем при получении чужих воспоминаний!» - подумал Алекс, лежа на полу в луже собственной крови. Рана, которая была бы смертельна для человека, скоро заживет, и тогда Мерсер покажет этому однорукому свое истинное лицо – но пока он притворится мертвым и понаблюдает за тем, что будет дальше. Надо убедиться, что это именно Питер Ренделл: если Алекс нападет не на того, на кого надо, то, возможно, будет поднята тревога, которая спугнет главную цель Мерсера. - С возвращением, - произнес генерал, обращаясь к Роберту. – Операция «Красная Линия» завершена. Кросс и его однорукий сослуживец повернулись к Алексу спиной – теперь он мог следить за ними уцелевшим глазом. Оба молча отошли от «трупа» на несколько шагов. Вскоре Мерсер едва не ахнул, когда смог разглядеть в полумраке трюма зловещего вида продолговатый предмет длиной примерно три метра и толщиной со ствол крупного дерева, помещенный на телегу. «Бомба!» - догадался Алекс. И, словно прочитав его мысли, Кросс посмотрел на оружие, которое в скором времени должно будет уничтожить Нью-Йорк, и обратился к Ренделлу: - Что будет с нашими людьми? Теми, кто остался на Манхэттене? Ответ не заставил себя ждать – и эти слова окончательно убедили Алекса в том, что однорукий офицер является его главной целью: - Вы же не думаете, что я настолько наивен, правда? – Ренделл даже не переменился в лице, словно речь шла не о живых людях, причем его сослуживцах, а о ничтожных насекомых. – Гноящиеся раны надо прижигать. – В следующую секунду в руке генерала снова появился пистолет, и его дуло оказалось направлено на Кросса; капитан, надо отдать ему должное, даже не дрогнул. – Мы спасем миллионы американцев… Вдруг Ренделл вздрогнул – ему показалось, что за его спиной что-то пошевельнулось. Или не показалось? Генерал резко обернулся – и встретился лицом к лицу с только что застреленным им Таггартом. Восставший из мертвых полковник уставился на него единственным глазом, видя недоумение на лице своего убийцы. А когда по телу Таггарта пробежались десятки мелких красно-черных щупалец, недоумение Ренделла сменилось ужасом: он понял, что настал его конец. Ибо в следующую секунду перед ним стоял уже ни кто иной, как сам Зевс – целый и невредимый. И явившийся сюда явно не с дружественными намерениями. Не дожидаясь, пока генерал успеет что-то предпринять, Мерсер схватил его за грудки и одной рукой поднял над полом. Появление Алекса настолько обескуражило Питера, что он даже выронил пистолет. - Я не позволю тебе уничтожить Нью-Йорк так же, как ты уничтожил Хоуп, - сквозь зубы процедил Мерсер, с ненавистью глядя на человека, который собирался отправить на тот свет тысячи людей, включая и тех, кто был дорог Алексу – Дану и Регланда. Кросс стоял в стороне, наблюдая и не вмешиваясь в происходящее. - Позвольте… - прохрипел Ренделл. ПИК! Алекс перевел взгляд с ненавистного лица на пульт в единственной руке генерала, а затем – на оживший экран таймера, установленного на телеге рядом с бомбой. Мерсер поразился тому, как быстро Ренделл успел выхватить пульт и нажать на кнопку. И теперь таймер отсчитывал последние десять минут до взрыва. Последние десять минут, оставшиеся у Нью-Йорка. - Осталось всего десять минут, - произнес Ренделл. – И только я знаю код. У Алекса словно камень с души упал – выходит, еще не все потеряно. Однако зараженный не собирался менять гнев на милость: Питер Ренделл должен умереть. Пальцы Мерсера разжались, и его жертва упала на пол, больно ударившись затылком. Оглушенный Ренделл неуклюже барахтался на полу, тщетно пытаясь встать на ноги и не сводя взгляда со своего будущего убийцы. - Ты был в Хоупе, штат Айдахо, - снова заговорил Алекс. – И кое-что взял у Элизабет Грин. Ренделл смог присесть, опираясь на руки. - Я знаю, что сделал Черный Дозор. Потому что все, кого я убил, находятся во мне. Они и есть я. - Мерсер продолжал неотрывно смотреть на Ренделла, сумевшего, наконец, подняться на ноги. Зараженный и генерал встретились взглядами. – Как, например, ты… Парализованный ужасом, Питер Ренделл даже не успел закричать, когда красно-черные щупальца принялись живьем рвать его на части. Секунда адской боли – и конец. «Один раз я уже остановил эту дрянь. Остановил насмерть. – Залитые кровью улицы небольшого городка, одетые в черную военную форму солдаты, лица которых скрыты под защитными масками. Зараженные и гражданские, падающие замертво, сраженные выстрелами. – Хоуп, Айдахо, был лишь жертвенным ягненком. Необходимая жестокость. – Карта штата Айдахо, затем – вид с высоты птичьего полета. Какой-то документ с единственной надписью – «Операция «Альтруист». – Стреляйте по всему, что шевелится. Никто не входит, никто не выходит. – Колючая проволока. Дозоровцы, расстрелявшие нескольких гражданских, попытавшихся выбраться из карантинной зоны. – У нас приказ ликвидировать все население! – Образ здания с красным крестом. – Мать и дитя теперь – военные объекты. – Беременная рыжеволосая девушка, лежащая на акушерском столе. Покрытый кровью и слизью новорожденный ребенок, извлекаемый из родовых путей. Зеленые глаза, смотрящие с ненавистью. Кровь, брызнувшая на руку. Страх перед заражением самым смертоносным из всех известных человечеству вирусов, тесак, в холодной стали которого, словно в зеркале, отражается испуганное лицо молодого Питера Ренделла, замах, удар, боль, кровоточащая культя… - …А я только что стал генералом». - Ты ублюдок… - произнес Алекс, глядя на кровавое пятно на полу – все, что осталось от генерала Ренделла. – Ты мог остановить все это… Но ничего не сделал. Мерсер опустил глаза. Если бы Питер Ренделл еще тогда уничтожил Элизабет Грин, не успевшую еще мутировать и сойти с ума, то трагедии, случившейся на Манхэттене, не произошло бы. Алекс Мерсер, работавший на Гентек, не смог бы модифицировать «Красный Свет», полученный от его носительницы, в еще более смертоносный штамм вируса, которым впоследствии заразился сам. Не было бы ни монстров, ни тысяч погибших – город просто жил бы своей нормальной жизнью. Но желание военных заполучить в свои руки совершенное биологическое оружие оказалось слишком сильным – и в итоге все вышло из-под контроля. До взрыва оставалось девять минут – и у Алекса было две минуты на то, чтобы обезвредить бомбу. Он знал код. Сейчас он просто наберет его и предотвратит уничтожение своего города. Мерсер отвернулся от кровавого пятна – и встретился лицом к лицу с Кроссом. Капитан пристально смотрел на него, и в его взгляде было что-то враждебное и… хищное. Алекс застыл в недоумении, чем Кросс незамедлительно воспользовался. Левая рука капитана устремилась к Алексу – и пальцы мертвой хваткой сомкнулись на его горле. Роберт медленно поднял ошарашенного Алекса над полом и плотоядно ухмыльнулся. - Ты хотел узнать, что стало с ребенком Элизабет Грин, - медленно произнес капитан, будто смакуя каждое слово. – Вот он – прямо перед тобой! – Кросс еще сильнее сжал пальцы, и Алекс захрипел, царапая ногтями руку капитана, но тот и не думал ослаблять хватку. – Когда взорвется бомба, все будут думать, что инфекция уничтожена, и не станут искать меня. А когда я поглощу тебя, я смогу пережить… даже это! Глаза Кросса безумно блеснули, и он с силой отшвырнул Алекса от себя. Мерсер пролетел по воздуху десяток метров и повалился на спину. Он схватился руками за горло, судорожно хватая ртом воздух и пытаясь отдышаться. При падении Алекс сильно ударился головой и поэтому оказался оглушен и не сразу смог подняться на ноги. Все, что он мог, это завороженно наблюдать за тем, как Кросса покрывают красно-черные щупальца – точно такие же, как и у Мерсера во время трансформации. И как под этой извивающейся биомассой тело капитана меняет свою форму и увеличивается в размерах. Когда Алекс, наконец, смог подняться, перед ним стояло уже знакомое чудовище – тот самый монстр из улья, с которым он сражался, когда спасал Дану. Недобитый. И явно желающий взять реванш за оба поражения, которые нанес ему Алекс, когда он находился как в обличье человека, так и в обличье чудовищной твари. Прыжок – и преобразовавшийся Кросс уже стоит в паре метров от Алекса. А затем раздалось мерное гудение – платформа, на которой оказались оба зараженных, стала медленно подниматься. Кросс явно хотел, чтобы финальная схватка с Мерсером состоялась на палубе корабля. Здесь, в трюме, громадное чудовище не будет иметь достаточно места для маневра - ему было нужно открытое пространство, где он смог бы действовать в полную силу. - Весь в мамочку, - усмехнулся Алекс, преобразуя правую руку в «клинок» и отращивая когти на левой. Изгой – так когда-то звали Роберта Кросса, отпрыска Элизабет Грин, единственного, кто заразился «Красным Светом» внутриутробно. Ребенку, как и его инфицированной матери, была уготована участь лабораторного животного, объекта для изучения, ценного образца – чего угодно, но только не человека. Однако судьба распорядилась иначе – в восьмилетнем возрасте мальчику, уже наделенному некоторыми способностями своей матери, удалось сбежать из лаборатории, попутно убив и поглотив пару научных сотрудников. Тогда еще детская психика юного мутанта не могла в полной мере усвоить информацию, полученную из чужих воспоминаний – Изгой просто пытался вырваться на свободу. Трудно сказать, что им тогда руководило – любопытство и желание узнать, что происходит за пределами лаборатории, в которой он провел всю свою короткую жизнь, или же инстинкт. Следующие десять лет парень провел в бегах, скрываясь от ученых Гентека и Черного Дозора – подсознательно он уже понимал, что они его ищут. Будь он простым ребенком, его бы быстро поймали, но зараженный, способный менять свою внешность и, несмотря на столь юный возраст, уже смертельно опасный, не был легкой добычей. В конце концов, военные и ученые потеряли след и сдались. За это время Изгой, прежде живший без имени, повзрослел. При этом он продолжал утолять свой голод человеческими жертвами: с каждым поглощенным человеком юноша получал информацию, столь нужную для того, чтобы однажды вернуться в Нью-Йорк – но уже под маской обычного гражданина, а не мутанта в бегах. Когда этот день настал, Изгой прибыл в город с твердыми намерениями вступить в Черный Дозор, дабы находиться поближе к Гентеку и знать, чем теперь заняты лучшие умы корпорации. Взяв имя и документы одной из своих жертв, с которой, по счастливой случайности, он имел изрядное внешнее сходство, парень сначала вступил в армию, а затем, за выдающиеся способности, был включен в число дозоровцев. Много лет Роберт Кросс провел в рядах Черного Дозора, дослужившись до звания капитана. И вот однажды некий Алекс Мерсер, сотрудник Гентека, создал вирус под названием «Черный Свет» - по сути, усовершенствованную версию «Красного Света», персистирующего в организме Кросса. А когда Черный Дозор объявил охоту на участников проекта, Кросс сам поймал и поглотил одного из ученых, оказавшихся в смертельном списке, благодаря чему получил еще больше необходимой ему информации. Когда Алекс Мерсер, которого дозоровцы пытались убить на Пенсильванском вокзале, очнулся в морге, будучи уже мутантом, капитан Кросс был одним из первых, кто узнал эту новость. И он понимал, что если ему удастся поглотить Зевса, то, помимо навыков и воспоминаний своей жертвы, он получит от нее и бесценные гены, которые сделают его еще сильнее, и тогда можно будет в полной мере отплатить человечеству, на которое бывший Изгой был озлоблен всем сердцем. Однако первая попытка схватить Алекса, якобы под предлогом поимки его для Реймонда Мак-Маллена, потерпела фиаско: тогда Кроссу еще было рано демонстрировать свои сверхспособности, ему пришлось сражаться вполсилы – и в итоге Зевс победил. Вторая попытка, когда Кросс, уже научившийся трансформироваться после поглощения охотника-вожака, напал на Алекса в улье, тоже не увенчалась успехом: полагая, что Мерсер ослаблен схваткой с Элизабет Грин, Роберт недооценил своего противника. После этого Кросс сменил тактику и стал анонимно помогать Алексу, втеревшись к нему в доверие. Он обманывал его точно так же, как Мак-Маллена, Ренделла, своих сослуживцев и многих других. Оставаясь в тени и практически ничем не рискуя, Кросс руками Мерсера устранил ту, кого считал главной угрозой для себя – свою биологическую мать. Грин не была ему родным человеком – в ней он видел, в первую очередь, соперницу и потенциальную опасность. Точно так же Кросс избавился и от Мак-Маллена – этот очкарик слишком много знал, но охотиться на него самому было слишком рискованно, а Роберт не хотел раскрываться раньше времени. И когда, наконец, Связной показался Алексу на глаза, Мерсер уже видел в нем не врага, а союзника. Однако спасение Нью-Йорка не входило в планы Кросса, более того, он хотел, чтобы город оказался стерт с лица Земли – точно так же, как и его родной Хоуп. И теперь его дело было уже практически завершено: через несколько минут ядерный взрыв убьет всех, кто так или иначе был замешан во всей этой заварушке с вирусом, оставив в живых только Кросса - сильнейшего из зараженных. На пути Изгоя стояло лишь одно препятствие – Зевс. - Тревога! Тревога! Зевс на палубе! Это не учебная тревога! Как только платформа сравнялась с палубой, Алекс и Кросс тут же оказались окружены дозоровцами. Впрочем, внимание солдат быстро переключилось с Мерсера на гигантскую тварь. - Что это, мать твою, за херня?! – воскликнул один из бойцов перед тем, как всадить в тушу чудовища автоматную очередь. Через секунду оба зараженных оказались под обстрелом, но, как успел отметить для себя Алекс, отскакивая в сторону, основная часть свинца досталась Кроссу. Жаль только, что раны, которые наносили ему дозоровцы, были не опаснее комариных укусов. Вдруг за спиной Алекса раздался чавкающий звук. Обернувшись, Мерсер заметил, как из тела Кросса на огромной скорости вырвались толстые черно-красные щупальца, пронзая и разрывая на части солдат, оказавшихся у них на пути. «Эта скотина тоже умеет использовать «залп»!» - успел подумать Алекс, в последний момент увернувшись от щупальца, летящего ему прямо в грудь; смертоносный придаток пронесся мимо, не задев тела Мерсера. Через несколько секунд щупальца втянулись, и Кросс застыл на месте. Вокруг него на залитой кровью палубе лежали изувеченные тела дозоровцев, не успевших вовремя отскочить. Те немногие солдаты, которым посчастливилось избежать смерти, продолжали атаковать монстра, однако тот словно не обращал на них внимания, уставившись покрасневшими от ярости глазами на единственного, в ком видел серьезного соперника – на Алекса. И прыгнул, замахнувшись своей левой рукой, преобразованной в шип, намереваясь пригвоздить Зевса к палубе. Алекс увернулся, и шип вонзился в палубу. В ту же секунду Мерсер набросился на врага и принялся терзать его плоть «клинком» и когтями, стараясь нанести как можно больше ран за тот короткий отрезок времени, который был ему отведен перед тем, как Кросс выдернул руку из палубы и снова попытался пронзить его. Алекс отскочил, а его противник громко заревел от боли и ярости. Кровь ручьями стекала по исполосованному боку твари, заливая палубу. А затем Алекс сам едва избежал «залпа». Не будь он ограничен по времени, Мерсер предпочел бы атаковать врага «хлыстом», находясь подальше от его массивных лап и убийственных щупалец, но это оружие наносило бы ему лишь незначительный урон. Алекс не мог позволить себе тратить время на долгую изнуряющую схватку – нужно было как можно скорее убить Кросса – распороть ему живот, отрубить голову или нанести еще какую-нибудь смертельную рану ударом «клинка» или когтей. И чем быстрее – тем лучше. - Пилоты на палубе, взлетаем, взлетаем! Поднимите птичек – и в бой! – раздалось по рации. Сквозь яростное рычание Кросса раздался гул винтов, а затем – выстрелы. Монстр взревел от боли – обстрел из тяжелых пулеметов и ракетниц оказался весьма неприятным. Алекс хотел воспользоваться случаем и атаковать, но ему пришлось отскочить в сторону, спасая собственную жизнь: военные явно хотели расстрелять обоих зараженных, а Мерсеру их снаряды нанесут куда более серьезные увечья, чем Кроссу. Впрочем, по Зевсу было гораздо труднее попасть, в то время как массивная туша Кросса ловила на себя почти весь предназначенный ему свинец. - Красная Корона, цель продолжает стоять! Пришлите подкрепление! - Отказано. Красная Корона – экипажу. Мы остаемся для координации действий. Всем остальным немедленно покинуть корабль. Это приказ! Пилоты поспешили исполнить приказ. Знали ли они, что через несколько минут «Рейган» окажется в самом эпицентре взрыва, если Алекс не успеет обезвредить бомбу? Мерсеру некогда было думать об этом: как только вертолеты отступили и обстрел прекратился, он снова атаковал своего уже изрядно потрепанного соперника. Когти Кросса рассекли воздух в опасной близости от лица Мерсера, когда тот подбежал к врагу и рубанул его «клинком» по ноге, распарывая плоть до кости. Монстр взвыл и зашатался, пытаясь перенести свой внушительный вес на здоровую конечность. Алекс снова напал, но на сей раз и сам не смог избежать удара: кончик шипа Кросса разодрал ему бок, царапнув по ребрам. Мерсер схватился за рану, а его враг, прихрамывая, перешел в наступление. Новая порция адреналина, горячей волной ударившая в мозг, приглушила боль и помогла Алексу отскочить, предоставив окровавленному шипу палубу. Кросс снова использовал «залп» - и на сей раз одно из щупалец зацепило Мерсера, содрав кусок плоти с его правого бедра. Алекс упал. - Всем вертолетам со свободными местами – просьба приземлиться и подобрать команду и раненых с верхней палубы. Эвакуируйте их. Снова вертушки. На сей раз они уже не обстреливали зараженных – пилоты не хотели привлекать к себе лишнего внимания. Они прилетели, чтобы эвакуировать тех солдат, которым посчастливилось остаться в живых – а таковых оказалось немного, и почти все они были серьезно ранены. Алекс тоже был ранен, но он понимал, что ему не стоит ждать помощи от военных. Его судьба и судьба всего Нью-Йорка теперь находится в его руках. Преодолев боль, Мерсер смог найти в себе силы и подняться на ноги, уклоняясь от когтей Кросса. Его враг тоже истекал кровью и был уже далеко не так проворен, однако сил у Кросса явно было больше. Вот он, совсем рядом, снова заносит для удара свою преобразованную в шип руку. Алексу уже не побегать – увы, раненая нога давала о себе знать, да и разодранный бок отзывался болью при каждом вдохе. Терять ему нечего. Через несколько секунд на палубе «Рейгана» останется только один зараженный – а какой именно, зависит от того, кто сумеет поразить врага первым. «Ну, мудила, давай посмотрим, у кого тентакли длиннее!» Собрав последние силы, Алекс активировал «залп» - щупальца вырвались из его тела за миг до того, как Кросс успел бы пронзить его шипом. Чавкающий звук быстро оказался заглушен противным хрустом разрываемой плоти и истошным воем смертельно раненого чудовища. Когда щупальца втянулись, Алекс, ослабевший от ран и своей последней атаки, не смог сдержать злорадной улыбки, глядя на своего врага: его тело в нескольких местах оказалось насквозь прошито щупальцами, левая рука была оторвана и валялась на палубе, конвульсивно дергаясь. Через секунду чудовище рухнуло на колени, опираясь на оставшуюся руку. «Прикончи его!» Мерсер выпрямился и замахнулся «клинком», метя в шею Кросса. - Попробуй отрастить это заново! Удар – и голова гиганта слетает с плеч. Кровь, фонтаном хлещущая из перерубленной шеи, забрызгивает Алекса. Тело еще пару секунд стоит, словно окаменевшее, а затем грузно падает к ногам победителя. У Алекса не было времени на то, чтобы праздновать победу. Как только он понял, что поверженное чудовище уже не представляет для него опасности, Мерсер поковылял к платформе – увы, раненая нога не способствовала быстрой ходьбе, а солдат, которых можно было бы использовать в качестве аптечек, поблизости не наблюдалось: повсюду были лишь трупы и обломки. Похоже, Алекс был единственной живой душой на этом проклятом корабле. К счастью, пульт уцелел. Алекс нажал кнопку, и платформа стала медленно опускаться в трюм. Не дожидаясь, когда она опустится полностью, Мерсер спрыгнул с нее и рванул к бомбе так быстро, как только мог. Но, увидев таймер, Алекс остолбенел от ужаса: он опоздал. Совсем немного, на каких-то несколько секунд, но опоздал. И теперь ничто не предотвратит взрыв. Алекс встал рядом с бомбой, которая через шесть с половиной минут уничтожит и его, и «Рейган», и весь Нью-Йорк. Или все-таки не уничтожит? В суматохе Алекс не обратил внимания на одну немаловажную деталь: транспортный вертолет, на котором он прилетел на «Рейган», похоже, не был поврежден в ходе разборок на палубе, и теперь стоял на платформе, словно ожидая своего пилота. - Давай, малыш, не подкачай! – произнес Алекс, осознав, что еще не все потеряно, что у города еще есть шанс увидеть завтрашний день. Простому человеку было бы не под силу сдвинуть с места телегу, на которой лежала бомба, но Алекс был в состоянии это сделать. Не задумываясь о том, откуда у него взялись эти навыки, он уверенно прикрепил смертоносный груз к вертолету, после чего запрыгнул в кабину. Вертолет ожил, винт стал вращаться, с каждой секундой набирая обороты. Никто не видел, как из трюма «Рейгана» поднялся вертолет, под которым на стальных цепях висела телега с бомбой. И никто не попытался остановить винтокрылую машину, когда она, набрав высоту, на полной скорости помчалась на юг, прочь от Манхэттена. Уже вечерело, и в окнах тех зданий, которые не пострадали от эпидемии и были населены живыми людьми, загорелся свет. Когда-нибудь жизнь на Манхэттене вернется в привычное русло – и эти люди так и не узнают, какая опасность угрожала им сегодняшним вечером. Вертолет Мерсера устремился вперед, оставляя полуразрушенный, но живой Манхэттен позади. Теперь под ним была лишь ровная гладь залива Аппер. Через несколько минут вертолет пронесся над Верразанским мостом. В отличие от тех мостов, которые соединяли зараженный Манхэттен с другими районами Нью-Йорка, этот мост не охранялся военными. По нему все так же суетливо сновали разноцветные автомобили. Там, внизу, кипела жизнь, не затронутая эпидемией. Жизнь, которую ныне покойный Питер Ренделл тоже собирался уничтожить. Отлетев подальше от моста, Алекс остановил вертолет и завис над заливом Лоуэр. Прежде ровная, словно отполированное стекло, водная гладь покрылась рябью от воздушного потока, создаваемого винтом вертолета. Скоро ее нарушит сила куда более мощная и разрушительная. У Алекса не было часов, чтобы знать наверняка, сколько секунд оставалось до взрыва, но он понимал, что его время уже было на исходе. Быстро нажав на нужные кнопки, он отцепил страшный груз – бомба упала в воду, подняв фонтан брызг, и стала быстро опускаться на глубину. Когда она взорвется, почти всю выделенную энергию поглотят воды залива, и если какая-то ее часть и дойдет до города, то разрушения будут минимальными. Посмотрев вниз, Алекс повернул вертолет на сто восемьдесят градусов и направился назад, в сторону Нью-Йорка. Однако он понимал, что живым ему дотуда уже не добраться. Мерсер не сможет отлететь на достаточное расстояние от того места, где он сбросил бомбу – вертолет наверняка окажется в зоне поражения и будет смят взрывной волной. Алекс бросил взгляд на маячивший на горизонте Нью-Йорк. На город, пострадавший от последствий его, Мерсера, действий. Из-за него город едва не оказался уничтожен, но Алекс искупил свою вину, принеся себя в жертву ради спасения тысяч невинных жизней. Он умрет, но этот город будет жить. Когда позади раздался страшный грохот, вертолет еще продолжал несколько секунд лететь вперед, к своей недосягаемой цели. Последним, что почувствовал Алекс Мерсер, был неимоверный жар. А затем все погрузилось во тьму.