Everybody Needs Somebody Sometimes

Зейн наблюдал, как Лиам заходил в комнату, закрывая дверь. - Привет. - Привет. - Как ты? - Лиам осторожно сел рядом с Зейном на мягкие простыни. - Тебе лучше? - Да, я думаю, температура спала, - Зейн пожал плечами. По какой-то причине он нервничал рядом с Лиамом, который всегда, казалось, знал и понимал все вещи, выходя далеко за пределы своего возраста. Это иногда пугало, особенно когда он смотрел на людей обжигающим взглядом. - Я буду в порядке. Лиам кивнул, все еще смотря на Зейна тем самым взглядом. - И, эм, как насчет головной боли? - Это тоже в норме. Лиам закрыл глаза на мгновение, а затем снова открыл их: - Ты уверен, что ты в порядке? - спросил он тихо. Зейн подсознательно спрятал руки за спину, где Лиам не смог бы их видеть. Появились четыре новые косые линии, по две на каждом запястье. Браслеты натирали раны, которые еще не зажили, но Зейн отказывался признавать это. Он не был слабым. Или был? Найл назвал его трусом, и, возможно то, что он сделал, было показателем трусости, но как бы правильно он все это объяснил? - Я не знаю, Лиам, - сказал Зейн через мгновение. - Я просто устал. - Устал? - повторил Лиам. - Как будто я бегу уже очень долго, и все, чего я хочу - это взять перерыв, отпустить все, - Зейн вздохнул, откинувшись на спину и уставившись в потолок. - Бежишь от чего? - осторожно спросил Лиам. - От жизни. Лиам кивнул и замолчал. Зейн неловко смотрел на белые стены, а Лиам вертел своими пальцами. Через какое-то время он снова повернулся к Зейну. - Расскажи мне о Найле. - Что? - Найл, - снова сказал Лиам. - Что ты думаешь о нем? Именно сейчас Зейн был очень зол на Найла. Он расстроился из-за того, что Найл не понимал его, что он просто накричал на него, ударил его, а потом уехал куда-то без извинений. - Он безрассудный. Лиам покачал головой. - Нет, это не правда, Зейн, - он нахмурился. - Найл не безрассудный. - Со мной он был безрассудным, - пробормотал Зейн. - Возможно, это твоя вина, - мягко сказал Лиам. - Моя вина? - Да, Найл не взорвался бы так без причины. В любом случае, мы разберемся с этим позже. Прямо сейчас важно то, что происходит между вами двумя. - Ничего не происходит, - запротестовал Зейн. - Ничего? - Лиам приподнял брови. - Совсем? Зейн чувствовал жар на щеках, и Лиам отвел взгляд. - Он поцеловал меня, ладно? - Ты про тот вызов? - Нет, на следующий день после этого, - ответил Зейн. - Он поцеловал меня после ссоры. - И ты... ответил ему? - Да, - признался Зейн. - Почему? - Потому что я хотел. Мне было хорошо. - Тогда как ты опишешь ваши отношения с Найлом? - спросил Лиам. - Друзья? Нет, это что-то большее, не так ли? Любовники? Я не думаю, что ты его любишь в этом смысле, да и вы оба к этому еще не готовы. Поэтому остается... - Что-то среднее? - Я думаю, это очевидно, то, что Найл чувствует к тебе, он очень ясно дал это понять. Но я до сих пор не понимаю, что ты чувствуешь к нему. - Я люблю его, как друга, - медленно сказал Зейн. - Но мне понравилось, когда он меня поцеловал, хотя даже от мысли, чтобы быть... геем, меня тошнит. - Что в этом плохого? - Все, - ответил Зейн. - Я имею ввиду, это неправильно. Не для меня. Лиам закатил глаза, а затем быстро потянулся к запястью Зейна. Тот мгновенно вздрогнул, но вел себя естественно. - Слушай, - сказал Лиам, - я знаю, что ты беспокоишься о Найле, и запутался в себе. Зейн пожал плечами. - Но это не дает тебе повод делать то, что ты делаешь. - Что? - Зейн ахнул. - Как ты... ты рассказал Найлу? - Нет, - Лиам покачал головой. - Я не идиот. - Но как долго ты знаешь? - Зейн потрясенно уставился на него. - С первого дня, Зейн, - ответил Лиам. - С тех пор, когда ты впервые спустился с теми браслетами. - Но почему ты не... - Потому что я не хотел тебя задеть, - мягко сказал Лиам. - Я уважаю твои чувства, независимо от того, что ты испытываешь. Зейн почувствовал новый прилив братской любви к Лиаму. - Я... спасибо тебе, - сказал он. - Мне очень приятно. Лиам пожал плечами, а его лицо все еще было серьезным. - Мне нужно, чтобы ты остановился, Зейн. Прекрати делать это. Потому что чем больше ты делаешь это, тем больше это тебя захватывает. Когда ты истекаешь кровью, твое тело совершает естественную реакцию - выброс адреналина, который позже заставляет тебя чувствовать тягу к этому. Поэтому я хочу, чтобы ты остановился сейчас, потому что если ты продолжишь, станет намного хуже. Зейн больше не пытатался скрывать что-то от Лиама. Этот парень знал все, он был более умным и внимательным, чем думал Зейн. - Но это помогает... с болью. - Слушай, - быстро сказал Лиам, - мне нужно, чтобы ты остановился, и если ты когда-нибудь почувствуешь, что хочешь сделать это снова, ты должен сказать мне. Я поговорю с тобой об этом, если ты мне позволишь. Зейн кивнул. - Ты можешь мне пообещать, что попробуешь прекратить это, Зейн? Потому что это касается не только тебя. Это касается всех нас, мы все любим тебя. - Конечно. - Пообещай мне, - настаивал Лиам. - Я обещаю, - сказал Зейн, и Лиам обнял его. - Хорошо, теперь я оставлю тебя в покое, - Лиам встал и похлопал Зейна по плечу. - Береги себя. Зейн наблюдал, как Лиам направился к двери и закрыл ее, выйдя из комнаты. Он слегка улыбнулся, потому что никогда не думал, что Лиам так сильно заботится о нем. Конечно, он это делал, Лиам любил заботиться о всех, он был нежным и влиятельным, и даже если его слов не хватало, то слишком заботливый тон его голоса всегда убеждал парней. Это натолкнуло Зейна на мысль о том, что он должен проводить немного больше времени с другими парнями, со всеми из них, и, возможно, он хотел узнать о них больше, чем знал раньше. Он замышлял поход в зоопарк или что-то еще на завтра, парни могли бы собраться и пойти куда-нибудь. И вот, позвонил телефон. К домашнему телефону были проведены разные кабели со всех спален парней, поэтому Зейн нажал кнопку и ответил. - Алло? - Здравствуйте, - сказал приятный женский голос. - Мы звоним вам из частной больницы Святого Иосифа.

***

Найл не мог объяснить разницу. Он не мог ничего видеть, или он не хотел ничего видеть, потому что каждый раз, когда ему удавалось поднять веки, он видел ужасные картинки обломков, крови и криков. Каждый вдох был неровный и резкий, каждый выдох прокалывал его легкие. И боль. Найл не мог объяснить боль. Он просто чувствовал, будто кто-то использовал на нем сразу несколько устройств для пыток. Внутри все горело, и было чувство, что он полностью парализован и неподвижен. Он знал, сколько крови он терял, но было трудно понять всю серьезность ситуации, потому что Найл не мог думать, не мог дышать, не мог пошевелить ни одним мускулом. Даже со временем легче не становилось. Он знал только то, что все болело, он был в опасности, и ему нужна была помощь. Он пытался кричать, но горло горело. И из-за этого было так тяжело дышать. Его легкие иссушались без кислорода, который он не мог вдохнуть. Он бился в конвульсиях на земле, болезненные спазмы сжимали всё тело, когда он откашливал кровь, которая оставалась на его языке с горьким металлическим вкусом. Он умирал?