Неодарённый бастард.

- Верус, сынок, беги сюда, - позвала своего единственного сына Мара Эрус. Двенадцатилетний темноволосый мальчуган подбежал к своей матери из спальни, натягивая на себя серую отцовскую рубаху. - Снова история империи Солус? – с грустью вздохнул мальчуган. - Не противься истории нашей великой империи, которая волею церкви распалась. Мы уже почти всё выучили - осталось немного. Когда-нибудь тебе это в жизни пригодится, Верус. – с любовью произнесла мать. Мара поправила своё тёмно-зелёное платье, чтобы сесть на стул, и привлекла сына себе на коленки. Достала со стола старую, потёртую книгу, откинула свои густые, до плеч, тёмные волосы и открыла исторический труд. - Не так давно, - начала Мара, - Пятнадцать лет назад, когда тебя ещё не было, жил император Магнус IV, был он могущественным чародеем и правил своим народом мудро. Именно он смог, ещё будучи молодым, объединить разделённый войнами материк Солус. Впрочем, мы это прошли вчера, а сегодня мы обсудим закат его империи и предательство его юродивого сына, неодарённого бастарда, Нарсела I… - почти шёпотом произнесла мать. - Но разве это не запрещено? И Нарсел I не избранный богом и церковью… - начал было возмущаться Верус, но его перебила мать: - Нет, всё это ложь, распространяемая церковью. Слушай и не перебивай. Раньше там, где сейчас находятся Безумные земли – королевство Нарсела I, – была столица империи Солус, где восседал Магнус IV. Но ничто не вечно, и даже могущественный чародей не может вечно жить, поэтому Магнусу нужен был наследник с магическим даром, поскольку он считал, что маги – избранные богом, - должны править и направлять людей на истинный путь. Магнус считал, что маги, волшебники и колдуны – проводники человечества, именно поэтому он хотел, чтобы его наследник обладал даром, но на протяжении всей жизни ни одна женщина не смогла его осчастливить наследником, который соответствовал бы требованиям. Магнус убивал всех своих отпрысков без дара, поскольку осознавал, какую опасность его империи они могут представлять в будущем. Несмотря на всю осторожность и предусмотрительность, он не смог углядеть за своим отпрыском Нарселом, мать которого пропала без вести, но успела отдать своего незаконнорождённого сына на воспитание монахам в надежде, что они его вырастят, не догадываясь, кто он есть, и что он будет счастлив в их обществе. Однако у церкви были другие планы на младенца – они ненавидели всё, что связано с магией. Ненавидели монахи и императора-чародея, который ими повелевал, и верили только в бога. Но когда какой-то выскочка заявлял, что он посланник божий и чуть ли не полубог – это приравнивалось ими к открытому богохульству. Церковь согласилась воспитать бастарда, но по-своему, о чём, конечно, они не сказали его матери, поскольку это не было необходимым. В итоге мальчик Нарсел вырос, зная, кем он является. Он стал религиозным фанатиком с чётким осознанием своей цели – свергнуть Магнуса IV и уничтожить всю магию на просторах его славной империи. Монахи разработали план, как ликвидировать пожилого ведьмака, который правил ими. Каждый вечер Магнус медитировал в своей башне, под собственным магическим изобретением – огромным механизмом, состоящим из множества шестерней, стоящих рядом зеркал и нескольких больших направленных в центр зала кристаллов – энергетическим резонатором. Механизм направлял магические потоки в сторону находившегося в комнате человека для пополнения и восстановления сил как магических, так и физических. Монахи похитили обслуживающих резонатор магов с помощью сковывающих кандалов, перенаправляющих любую магию в сторону, её призвавшую. С помощью пыток церковники добились успеха, получили нужную информацию и под видом обслуживающего персонала проникли к резонатору, обратив принцип его действия таким образом, чтобы вытянуть все силы из Магнуса, после чего любой ребёнок его сможет убить. Так и случилось - Магнус потерял свою силу. Этого оказалось достаточно, чтобы Нарсел зарубил своего отца мечом. Однако Магнус не лишился силы полностью, как и любой чародей, поскольку магические сила – неотъемлемая часть мага, - и последний император Солуса с помощью магии лишил разума своего незаконнорождённого сына в надежде на то, что народ не примет безумного правителя и на его место придёт другой, более бдительный чародей. Но для церкви безумие Нарсела оказалось только на руку – им было проще манипулировать, что дало неограниченную власть церкви. Хотя далеко не все согласились на подобный расклад и нового правителя, небольшая часть земель, именуемая ныне «Безумными», осталась верна роду их бывшего императора и новому королю Нарселу I, поскольку в этом регионе главенствующей силой была церковь. Первым, что сделала церковь от лица Нарсела I, стало объявление магии вне закона. Казнили любого, владеющего даром, и тех, кто имел дела с владеющими даром. Новоиспечённое королевство – Безумные земли - было плотно закрыто и заставлено аванпостами, поэтому немногочисленным представителям рода магического и их последователям пришлось бежать в лес Эксул. Ныне именуемый так же «чудовским» из-за странных вещей, которые с приходом чародеев, начали там происходить. Армия Нарсела не рискует туда соваться, да и сама церковь предпочитает вести исключительно чистки внутри Безумных земель. Для чисток Нарсел создал тайную гвардию – чистильщиков, которые должны были находить причастных к колдовской деятельности людей. Для этого они используют амулеты, которые делают единственные оставшиеся носители магических знаний, но не имеющие магического дара – кузнецы высшего сорта, как их называют. Амулеты эти излучали свет, если в воздухе, на одежде, книгах и прочих личных вещах находили остатки магии – этих оснований было достаточно, чтобы казнить людей. Так же искалась запрещённая литература – наподобие этой книги, - помахала книгой Мара. Внезапно одинокая слеза скатилась по молодому лицу матери: - Твой отец, сынок, не погиб в сражении с драконом, забрав его с собой в могилу. Я думаю, ты достаточно взрослый, чтобы знать, что волей церкви и Нарсела I, твоего отца обвинили в связи с чародеями и казнили, когда тебе было 3 года. Больше мать не смогла вымолвить ни слова и тихо плакала весь вечер, обнимая своего маленького сына, который обдумывал то, что сегодня услышал, и то, что повлияло на его будущее мировоззрение.