***
— Переписывай! Ты этот документ собираешься подавать самому Астароту, ни одной кляксы, ни одной корявой буквы! Всё должно быть идеально! — Да сколько это будет продолжаться, в конце-то концов?! — Андрас зарычал от ярости, не сдерживаясь и снося стопку чистых листков с письменного стола своей рукой. Ваалберит смотрел на него как на первокурсника, который толком не знает, как себя вести. Андрас уже успел изрядно потрепать ему нервы за каких-то несколько часов. «Одичал», — мысленно смеялся Ваалберит, теребя бороду и поправляя очки в роговой оправе. Бумажные листы медленно опускались на землю, паря в воздухе. Многие сдувало ветром и уносило в непроглядную ночную даль. Два баатезу решили встретиться на нейтральной территории, подальше от Лондона, но и не в Бааторе. Вершина Статуи Свободы в Нью-Йорке, построенной семь лет назад и пользовавшейся у людей невероятной популярностью. В принципе ничего особенного в этом месте демоны не заприметили, но оно было удобной осмотрительной точкой, и если захотят появиться непрошеные гости, то они обязательно заметят это. — Прекрати, ведёшь себя как недоразвитый бес, — Ваалберит устало прикрыл ладонью лоб и щёлкнул пальцами другой руки. Разруха, которую устроил Себастьян, исчезла, и он пододвинул строптивцу чернильницу, чтобы тот обмакнул в неё перо. — Пиши с красной строки: «Именем Девяти Дьяволов, правителей Девяти Преисподних, Владычицы Первого Круга Баатора — Малболга, архидемонессы Наамах, Властителя Второго Круга Баатора — Диса, архидемона Асмодея, Властителем…» — Да прекрати нести эту чушь! Меня уже тошнит от этих формальностей! Андрас не сдерживал себя, нисколько. Подписание договоров, бумаг, указов… да чего угодно! Это всегда было ему отвратительно, он и, живя бок о бок со смертными, постоянно с этим сталкивается. Столько правил, условностей… Скоро Андрас не выдержит! В его голове уже рождалась мысль, как бы расчленить этого старого демона и отправить на корм к низшим бесам. Но тот терпел, потому что прекрасно знал, что когда придёт на встречу с этим упрямцем, то не будет никак по-другому. — Я не отпущу тебя ровно до того момента, пока ты не оформишь всё это. Возьми себя в руки и не позволь мне окончательно разочароваться в тебе, — Ваалберит устало откинулся на высокое тёмно-синее кресло, материализуя в воздухе золотую чашу с непонятной жидкостью и принимаясь пить. Хоть как-то успокаивало, с Андрасом ещё немало нервов потратить придётся. — Если бы я не был так предан Ваалу, то давно бы укочевал в Бездну. Абраксас бы гостеприимно принял меня на своем Семнадцатом Круге… — раздражённо постукивая длинными ногтями по поверхности светлого стола, Андрас медленно выводил каждую букву сложного, непостижимого человеческому уму алфавита. Ваалберит вздохнул. — Лучше соберись, или я могу подумать, что ты тянешь время, а уж у меня к тебе вопросов будет достаточно, — он засмеялся. — Уверен, что хочешь услышать каждый? — Тихо, не мешай. Мне осталось совсем немного, — несчастный Андрас, для которого подобное было наивысшим мучением, с таким отчаянием произнёс эти слова, что Ваалберит невольно усмехнулся. — Что ж, поздравляю с пережитой пыткой, — довольно принимая исписанный лист из руки мрачного, как туча, баатезу, судья осмотрел его и поставил печать. — Теперь тебе осталось лишь пять дней, уж дотерпи спустя пятьсот лет. — Старик, признавайся, сколько ты существуешь в нашем тёмном мире? Демоны не стареют, но у тебя можно заметить отчетливую седину, — Себастьян умело перевёл тему, а заодно и вернулся в собственную стихию: разве он мог не поиздеваться над нынешним надзирателем? — Прекрати говорить такие мерзости. Я погорячился, ты нисколько не изменился, — недовольно скривившись, он откинулся на кресло и скрестил руки на груди, Себастьян закатил глаза. — А чего ты от меня ожидал? Думаешь, полутысячелетнее проживание со смертными могло хоть как-то присмирить мой пыл? Ошибаешься! — И всё же, я вижу в тебе какие-то перемены. Не могу понять в чём, но ты не такой как прежде, — Ваалберит заинтересованно погладил бороду пальцами. Андрас же отошёл к самому краю огромного факела, где они сейчас с Ваалберитом находились, и оперся об ограждение балкона. Морская гладь, казалось, тянулась в непроглядную даль. Где-то на её поверхности плавали судна, в каютах которых спали моряки. Эти люди, они везде. Это не его мир, и Себастьян устал здесь находиться. — Мне надоело. Я возвращаюсь в особняк, и прошу не беспокоить меня чем-то подобным в ближайшие пять дней. Андрас развернулся и направился вниз по лестнице, чтобы добраться до очередного, более удобного пункта перемещения. Ему не нравилось общаться с Ваалберитом. Всё напоминало о том отвратительном дне, когда ему только подписали приговор и надели наручники. Ваалберит не смел его останавливать. Добрался до особняка Себастьян за каких-то несколько минут, перемещение заняло очень малое количество времени, и он вновь очутился в своём кабинете на втором этаже. Себастьян прошёл вглубь комнаты и на некоторое время остановился. Что-то было не так, демон это чувствовал. Взгляд упал на настенные часы, стрелки циферблата показывали два часа ночи. Хотя сейчас этот факт Себастьяна особо не волновал. Было другое. Энергия изменилась и запах исчез. «Неужели?!..» Он выскочил из своего кабинета как ошпаренный. Буквально за несколько секунд благодаря своей нечеловеческой скорости добрался до комнаты Сиэля и, не постучав, распахнул дверь. Тихо. Лишь за окном завывал ветер. Но мальчишки не было. — Ты его здесь и не найдёшь. Андрас развернулся на источник звука, коим, несомненно, оказался Мефистофель. Тот, показывая своё отъявленное безразличие к происходящему, разглядывал чёрные аккуратные ногти на своих руках. — Что ты имеешь в виду? — Себастьян нахмурился, ему не понравились слова Мефистофеля, а это апатичное отношение к себе раздражало ещё больше. Он сначала не ответил, только как-то странно пожал плечами. Но потом он выставил вперёд свою ладонь, провёл над ней другой, и спустя мгновение на руке у него оказалась чёрная птица. Андрас поражённо распахнул глаза: конечно же, он узнал в этом маленьком создании Раума, только тот по какой-то причине выглядел несколько не так. Сам Раум не хотел выглядеть слабым перед своим хозяином, поэтому постарался подняться и даже смог подлететь к Себастьяну на плечо — на небольшие расстояния летать у него получалось. — Он видел, как его похитили, так что сможет тебе описать внешность злоумышленников. Баатезу прислушался к своему питомцу. Раум прощебетал ему интересную вещь: на Сиэля покушался снова тот же самый Грелль, но на этот раз он был не один. И в силу так неудачно сложившихся обстоятельств, на сей раз он смог совершить желаемое. Чёрт, дело плохо. Раз ему не хватило первой угрозы, значит, цель может быть действительно веской. Но ради чего, чёрт возьми, он устроил этот фарс? «Был кто-то третий…» — Что? — Андрас скосил удивлённый взгляд в сторону Раума, тот продемонстрировал свои искалеченные крылья и горько покачал головой. Но не закончил свой вердикт и прошептал Андрасу кое-что ещё. Следующая фраза предназначалась уже Мефистофелю: — Энергетика принадлежала не демону, не ангелу и даже не жнецу. Представителем другой расы он навряд ли бы мог быть, хотя очень напоминает человека. Но это не он, точно не он. И мне это не нравится. — Я подозреваю того, кем это существо действительно может быть. Но… могу ошибаться. Впрочем, — Мефистофель саркастично усмехается, хитро смотря на своего подопечного. — Мне ведь не придётся утруждаться, так? Ты всегда был безразличен к смертным. Так что предлагаю забыть эту историю и оторваться на полную катушку в оставшиеся неполные пять дней. — Ну уж нет… — выражение лица Себастьяна с каждым мгновением становилось всё мрачнее и мрачнее. Раум поспешил слететь с его плеча, так как в такой момент тот был очень опасен, и первый рисковал пострадать сам. Себастьян злобно посмотрел на Мефистофеля, разумеется, тот издевался! — Он — моя собственность! И я его никому не отдам! — Как пожелаешь, — Мефистофель примирительно дёрнул плечом. — Но тогда я отправлюсь с тобой, ибо к тому «третьему» у меня проснулся нешуточный интерес.***
Когда Сиэль впервые распахнул свои глаза, то поначалу не мог сообразить, где точно находится. Вокруг была лишь тьма. Тьма и холод, который мальчишка чувствовал всем своим телом. Это ужасное ощущение было повсюду, от него никак не скрыться и не спрятаться. Жуткий озноб, на коже были мурашки. В попытках согреться и защититься, он обхватил собственные колени руками. Сколько он так просидел в одном положении — было неизвестно. Может, час. А может, и целый день. Не сразу Сиэль почувствовал странный дискомфорт в области шеи. Что-то было не так, какое-то удушающее чувство. Когда его это не на шутку взволновало, то он дотянулся до места рукой и почувствовал… ошейник? Но какой бы странной не была вещица и тот факт, почему она на нём, всё это не беспокоило Сиэля — его сознание затуманено, взгляд расфокусирован. И пока что было трудно решить, что делать дальше. Как спасаться и стоит ли? Сиэль оказался среди числа тех тридцати людей, которых сбывали на аукционе каждый год. Из-за чего? Причина была проста: пять процентов добытых жертв, всегда шли на продажу. Организация действовала в пределах людских владений, соответственно, нужны были деньги. Средства для реализации дальнейших планов, улучшения скрытности, а также независимости от остальных. И так как покупателями были всегда обычные люди, то «Electi» продолжала существовать, не привлекая к себе подозрения со стороны Высших, Низших и даже Нейтральных могла обходить стороной. Но, разумеется, не всегда. Иногда некоторые улики удавалось обнаружить, хотя после… всё благополучно исчезало, планы менялись, «главная точка» перемещалась, а хозяина «Electi» всё никак не могли найти. К большинству схваченных относились не более чем как к своеобразным сосудам и обращались соответственно. Конечно же, за исключением всех тех, кому предстояло быть главными звёздами аукциона. Повезло ли тем, кого ждала такая судьба? Возможно, это и оттягивало их кончину на неопределённое время. Но кому из жертв могло понравиться подобное, когда с детства каждый жил в роскоши? И привык властвовать, а не пресмыкаться. Ответ прост: эта участь для них равносильна смерти. Товар держали в клетках. Сиэль уже отдалённо начинал понимать, где возможно находится, хотя «здравый смысл» по-прежнему твердил, что происходящее — обычный сон. Но время шло, сначала было тихо, и за это время мальчик окончательно сумел придти в себя. Первое действие, которое он попытался сделать, было самым элементарным — встать. Сиэль схватился за один из железных прутьев, опираясь и начиная подниматься. Он не был катастрофически слаб, нет. Но его ещё мутило, и мальчик был не уверен, что всё получится благополучно с первого раза без какой-либо поддержки. Оказавшись в вертикальном положении, он сумел выпрямиться во весь рост — высота клетки позволяла. И когда Сиэль окончательно проснулся, то точно начал понимать, что так быть не должно. Разве он, дворецкий, должен находиться здесь? Да, Себастьян мог устроить очередной «розыгрыш», поместив его сюда, но… атмосфера была слишком напряжённой, а если прислушаться, то и вовсе становилась похожей на ночной кошмар. Странные скрипы, звон металла, когда трясут цепями другие заключённые, и хриплые угнетающие стоны — не единственное, что можно было расслышать. Какие-то непонятные шорохи, возня, иногда даже грохот. Сиэль интуитивно чувствовал, что так быть не должно. Почему так холодно? Странно, что он заметил это только сейчас, но когда провёл руками по собственному телу, то осознал, что оно не прикрыто ничем. — Что за чёрт? — настолько неординарный факт вызывал скорее шок и смятение, чем смущение. Парень схватился за прутья, клетка, в которой он находился, была накрыта чёрным полотном. Оттого Сиэль точно не знал, стоит ли звать на помощь прямо сейчас. Ведь и предположения насчёт места, в котором он мог находиться, также было без понятия. К горю или везению, Сиэль очнулся именно в тот момент, когда заявился надзиратель, проверяя состояние заключённых. Нет, на самом деле к заложникам обращались гораздо мягче, чем к обычным жертвам неизвестного сатанинского ритуала или простым преступникам. Это тюрьма, где царила не жестокость и кровожадность. Здесь главенствовало уныние, потерянность и неопределённость. Со временем узники переставали бороться, свыкаясь со всем, что преподнесёт им судьба. А с теми, в которых ещё пылало пламя надежды, которые пытались выбраться и искали выход, не церемонились и вкалывали препараты самого разного качества и направления. Главное — чтобы не трепыхались. Какой-то неотёсанный грубый мужчина внимательно осматривал каждого из пленников, приподнимая чёрную ткань, аккуратно, чтобы те не увидели лишнего. Прелесть в том, что никто из людей не мог осознать, где находится вплоть до начала представления. И увидеть своих «сородичей», которые находились в такой же ситуации, для них сейчас было непозволительно. Но аукцион начнётся совсем скоро, поэтому надсмотрщик должен был проверить состояние каждого и устранить неудобства при надобности. Сиэль слышал звук громких шагов приближающегося к нему незнакомца. Он был медленным, громким, к нему примешивался ритмичный ударный стук, как будто он синхронно ударял железным молотом по чему-то тяжёлому. Вдруг ткань слегка приподнялась, Сиэль невольно посмотрел на него. Тот увидел, что он очнулся, и его реакция была молниеносной. В следующую секунду Сиэль впал в абсолютную апатию. Громкий удар молота оповестил всех присутствующих о начале аукциона. — Рад поприветствовать всех на этом вечере, — человек в чёрном плаще поздоровался с пятью клиентами, его лицо было закрыто маской неизвестного мифического создания, из-за этого ведущий выглядел весьма эксцентрично. — Сегодня у нас тридцать лотов, предлагаю приступить к первому. Обычно этими самыми пятью клиентами всегда были обычные смертные, так называемые «ложные аристократы», кровь которых была самой простой, но каждый обладал нешуточными властью и богатствами. Чтобы не допустить шулерства, никто из демонов или других тварей покупателем быть не мог, ибо «Electi» прежде всего зарабатывала на смертных, их было куда проще обдурить. Велиал, демон с Шестого Круга Баатора, он же один из главных соратников самого Сатаны, смог без труда попасть на одно из этих собраний. Демоны Флегетоса — официальное название Шестой Преисподней, или же «Огненного Ада», в основном специализировались на чёрной магии и тонкостях мошенничества. А также именно они лучше всех могли обдурить разум как простым смертным, так и своим сородичам. Большинство почти не лгали открыто, лишь многое умело не договаривали, но были и такие, которые дерзко нарушали этот закон, без вреда для самих себя. Не сказать, что жители этого Круга были дружелюбными, а подобное среди баатезу, как демонов самого агрессивного вида, вообще являлось абсурдным, но в войнах они практически не участвовали. Сражаться против них было очень «неудобно», да и Владыка обладал мощью настолько устрашающей, что мог бы с лёгкостью повздорить с самим Люцифером. Дерзкие баатезу, способные создавать материальное буквально из ничего на самом высшем уровне. Например, Велиал смог бы с лёгкостью возвести в мире смертных целый город из золота, в придачу наколдовать жителей и практически никто бы не заметил, что они бездушны. Но всё же баатезу Флегетоса предпочитали с такими вещами не шутить. Именно они могли с лёгкостью нарушить равновесие в мире людей и для Земли были самыми опасными врагами. Даже похлеще агрессивных демонов с Восьмого Круга. А всё потому, что они могли спокойно пребывать в мире людей, порой творя всё, что им вздумается, и это нередко вызывало печально известные стихийные бедствия. Чёрная магия — не единственное увлечение баатезу под покровительством Сатаны. Производство ядов, зелий, отваров различного свойства. Одни на подобии тех, что вызывали мощнейшие галлюцинации, другие создавали мнимые ощущения удовольствия. Были также те, которые выполняли защитную функцию: например при перемещении в какое-то измерение, демон, в зависимости от среды в которую попал, обычно получал физические повреждения. Производимые снадобья устраняли это неудобство. Конечно же, у них также существовали «тузы в рукаве». Лишь избранные знали о существовании особо мощных препаратов, способных притуплять демоническое чутье и собственную тёмную ауру. Особо приближённые слуги нередко проворачивали самые разные фокусы под носом у высокопоставленных баатезу, притворяясь обычными смертными. Велиал был с похожей миссией. Его господин поручил ему задание доставить к нему пару-тройку тех самых Избранных. Их кровь могла стать новой составляющей, было бы интересно проверить её свойства. Марать руки Велиал самостоятельно не хотел, а перекупить товар было гораздо проще. И поэтому, приглушив одним из зелий свою тёмную сущность, он проник на чёрный рынок. В течение двадцати четырёх часов никто из демонов не почует в нём представителя собственной расы. На самом деле это задание было возложено не только на него одного. Но по определённым обстоятельствам, его главный конкурент сейчас был вынужден отойти от службы. Впрочем, Велиала это не смущало, так как он уже давно желал завоевать к себе большее доверие. — Лот двадцать пятый: Флёр Девальер, француженка пятнадцати лет, покладиста и послушна. Владеет умением игры на виолончели, скрипке, фортепиано и… — ведущий сделал несколько секундную паузу, нагоняя легкую интригу. — И на стеклянной гармонике, чересчур редкое умение! Помимо этого она владеет четырьмя языками, прекрасно поёт. Демон подошёл к бедняжке, которая сейчас была в одной полупрозрачной накидке. Светлые волосы пленницы были аккуратно уложены, на лицо был нанесён лёгкий макияж — каждую жертву, естественно, тщательно готовили. Сейчас девушке было всё равно, настолько безразличной ко всему её сделало долгое пребывание в одиночестве, а также специальные препараты, туманящие разум. — Она совершенно чиста, ещё совсем девочка, на её теле нет ни единого изъяна! Как правило, заключенные «Electi» были действительно красивы, организация и зарабатывала на них предостаточно. За Флёр они смогли получить приличную сумму, а ведь впереди было ещё тринадцать прекрасных лотов, обычно самый лучший всегда показывали в конце. Ярко-оранжевые глаза Велиала устало потухли, и он даже скучающе зевнул. Рабыня его не привлекла, ибо если её кровь и годилась, то аромат души оставлял желать лучшего. Монотонный, скучный. Очевидно, что девчонка за время своей недолгой жизни жила в четырёх стенах, мало успела повидать, была неинтересной. Пожалуй, наблюдать за алчностью в глазах тех людей, с которыми Велиал сейчас сидел за одним столом, было куда увлекательнее. Один из мужчин, пожилой человек лет пятидесяти, довольно курил дорогую сигару, радуясь только что приобретённому товару. Велиал иронично повёл бровями, откидываясь на кресло. У него на счету было уже двое заключённых, нужен третий. Но пока выбрать всё не удавалось. Столько разных людей и все с одной судьбой — удивительно. Никто из них и представить не мог, что окажется в такой ситуации. Разыскать не могли никого, многие уже давно считались пропавшими без вести. Но разве одержимые низменными желаниями люди задумывались об этом? Разумеется, нет. Этот мир уже давно был больше склонен ко злу, чем к добру — в этом великая заслуга демонов. Однако пока на Земле всё ещё существовали преданные Господу и чистой вере существа, этот мир не погружался в кромешную тьму. Но, когда подошла очередь предпоследнего лота, Велиал поёжился. Что-то надвигалось, хотя ему могло и казаться. Кажется, местные демоны тоже это почувствовали, но шоу продолжалось, его нельзя было прерывать! Вдруг ведущий посмотрел на посетителей с хитрым блеском в глазах, сейчас явно начнётся что-то интересное, Велиал заинтересованно подпёр рукой подбородок и увлечённо уставился на сцену. — Хочу представить вашему вниманию ещё одного интересного человека, — личность в маске немного посторонилась, чтобы пленника смогли увидеть во всей красе. — Лот двадцать девятый: Сиэль Фантомхайв. Велиал вздрогнул и нахмурился. То ли он уже слышал это имя, то ли косвенно мог быть с ним знаком. Он поспешил перевести свой взгляд на сцену, чтобы поскорее рассмотреть приведённого смертного. Это был красивый юноша, стройный и бледный, от него как будто веяло аристократической грацией. В его синих глазах не было испуга, лишь злость и отвращение к происходящему. Нетрудно было догадаться, что действие препарата на него закончилось, и сейчас он всеми силами старается сопротивляться. Но… даже внешне понятно, что физически мальчишка не сильно развит, оттого вырваться из крепких рук, что удерживали его, он не мог. — Англичанин восемнадцати с половиной лет, образован, умён, владеет множеством разнообразных навыков, — Сиэль рвался, поддавался плечами вперёд, надеялся наивно убежать, но без посторонней помощи это у него точно не выйдет. Ведущий усмехнулся и, подойдя к нему, показательно взял его за подбородок и наклонил лицо немного вперёд, показывая чёрную ленту, которая сейчас служила своеобразным кляпом. — Весьма остёр на язык, из-за этого его пришлось немного присмирить. Этот непокорный блеск в глазах мальчика, очевидно, заинтересовал многих присутствующих. И Велиал был не исключением, ведь принюхался и понял: душа пришлась ему по вкусу, из-за чего на губах растянулась довольная улыбка. Это и был тот самый третий, которого он искал. Денег у него полно, отдать за Сиэля он готов был любую цену. И поэтому он первый поднял руку, дерзко выкрикивая: — Триста процентов стоимости! Ошарашенные гости посмотрели на импозантного участника вечера, Сиэль посмотрел посланнику Велиалу прямо в глаза. Биение сердца учащается, он не понимает, что с ним происходит. Он чувствует, что этот клиент не похож на остальных, да и на многих людей вместе взятых. Мужчина слишком напоминает Сиэлю Себастьяна — от него исходила такая же опасность. Проходит несколько секунд, первый удар молота. — Что, никто не хочет посоревноваться? — ведущий игриво посмотрел на гостей, многие были смущены первоначальной планкой стоимости. Но кое-кто решил не сдаваться. — Триста пятьдесят процентов! Велиал усмехается: — Четыреста. Поражённая пауза, спустя некоторое время звучит второй удар. У Сиэля по телу пробежался холодок. А Велиал ждал с нетерпением, его взгляд становился всё более хищным, он медленно облизывался. Как только молот пробьёт «три», он сдерживаться не будет. Ведущий занёс руку. Моментально всё было ввергнуто в кромешную темноту, свечи в зале потухли под одним порывом ветра. Гости растерялись, в том числе и ведущий представления. Велиал грозно свёл брови, его планы нарушали в самый неподходящий момент, глаза угрожающе вспыхнули. Какого чёрта, когда он уже нашёл нужного человека, кто-то посмел прервать представление?! Слышится свист, глухой стук тел о землю. Свечи вокруг сцены зажигаются вновь. — Хочу извиниться перед вами, господа, но этот мальчишка уже принадлежит мне. За спиной Сиэля появился не кто иной, как Себастьян Михаэлис, игриво смотря на всех присутствующих. Он совершенно не стыдился того, что так грубо прервал церемонию. На самом деле, он сейчас был безумно зол. Кто вообще посмел похитить его собственного дворецкого под покровом ночи прямо из особняка?! Андрас мягко проводит руками по телу Сиэля, другая скользит выше, к лицу. Когда изящные пальцы касаются чёрной ленты, осторожно вынимая её у мальчишки изо рта, он наклоняется к Сиэлю ближе и шепчет ему на ухо: — Даже не думай, что тебе удастся скрыться от меня. Я найду тебя, где бы ты ни был. Сиэль в растерянности и безумно смущён. Настолько нереально, что он даже и представить не может. Он узнаёт этот голос и низкий, до бесстыдства томный шёпот… Несмотря на всё то, что Сиэлю пришлось стерпеть от Себастьяна, сейчас именно ему он был несказанно рад. Но, конечно же, его внезапное появление было слишком неожиданным. Он оборачивается, ошеломлённо смотря на него, самодовольного. — Да как Вы тут оказались?! — Ты действительно хочешь это знать? — Андрас хитро улыбается, ведь ответить на этот вопрос не солгав вряд ли получится. — Себастьян, заканчивай эти любезности, — перед обомлевшей публикой появляется ещё один персонаж. Голос был откуда-то сверху, люди инстинктивно посмотрели на потолок и… на серебряной люстре сидел некто. Мефистофель, по-детски качая ножками, уныло смотрел на Андраса, не обращая никакого внимания на остальных. — Мы уже достаточно здесь натворили, не хотелось бы поднять основательный шум. И тут один из гостей поднимается со своего места, размеренно шагая и направляясь прямо к сцене. Велиал не мог не узнать тех демонов, с которыми ему сейчас пришлось столкнуться. И этот факт безумно его смешил! Он в один миг оказался на сцене напротив Андраса, элегантно поправляя свою каштановую чёлку. И первым делом он насмешливо посмотрел вверх, где и находился его главный соперник. — Ты и так уже отошёл от дел, — Велиал обратился к Мефистофелю. — Не советую тебе сейчас путаться у меня под ногами вместе со своим подопечным. — Отошёл от дел? — Мефистофель моментально спрыгнул с люстры и оказался на сцене бок о бок с Себастьяном. — Если меня насильно приковали к этому упрямцу, то это не значит, что я перестаю быть верным Повелителю. — Подопечный?! — моментально вспылил Себастьян, невольно впиваясь своими когтями в плечи Сиэля от злости. Тот зашипел от боли, и Себастьян опомнился. То, что Сиэль находился в сознании, определённо было демонам не на руку. Мефистофель прикоснулся указательным пальцем ко лбу Сиэля, и тот моментально повис на руках Себастьяна. А вот это осложняло задачу уже тому. Велиал его разозлил, у него буквально чесались кулаки, но отпускать мальчика было ни в коем случае нельзя. Что ж, есть только одно решение. Мефистофель уже знал, что собирается выкинуть Андрас. Допустить это было ни в коем случае нельзя. — Даже не думай вызывать его на дуэль! — из двух зол Мефистофель выбирал меньшее. Велиал был ему до омерзения отвратителен, потому что с самого начала именно он составлял ему главную конкуренцию. — Он похож на меня, сражаться с ним честно уж точно не получится, — Мефистофель закатил глаза, Велиал саркастически засмеялся. — Что за чертовщина тут творится?! — демоны были в зале не одни, кто-то из посетителей аукциона осмелился подать голос и сейчас горько об этом жалел. Все трое баатезу смотрели на него как на подноготную пыль, Мефистофель горько покачал головой. — Я порой испытываю к людям даже некоторую симпатию, но такие особи у меня не вызывают и малейшего уважения. Тем более, когда они так мешают, — он уже выставил руку, чтобы усыпить оставшихся людей, но они вдруг сами закрыли свои глаза. Мефистофель переводит недовольный взгляд на Велиала, тот смеётся. — Мне даже пальцем шевелить не стоит, я всегда был лучшим учеником, — самодовольство в его словах было неприкрытым, Мефистофель фыркнул. — Мне жаль тебя, ты так и не изменился, да и мнение твоё никто не разделяет кроме тебя. Мефистофель не сдавал позиции, а Андрас буквально кипел от гнева. Какого чёрта?! Мало того, что его тошнит от первого, так сейчас появился ещё и второй демон, столь похожий на него. Ко всему прочему именно Велиал был замешан во всех неудобствах сегодняшнего вечера. Он позволил себе покуситься на его Сиэля, а также покалечить фамильяра. Именно сейчас он позволяет себе такое небрежное к нему отношение. Игнорирует? Ох, безразличие к своей персоне Андрас терпеть не мог. Опасения Себастьяна не оправдались. Велиал прервал свою словесную дуэль, внезапно размахиваясь и ударяя его прямо ногой со всей мощи. Себастьян такого совершенно не ожидал, Сиэль выпал у него из рук, сам он отлетел к стене позади. Слышится грохот, падает ширма, Велиал презрительно поводит бровью и поднимает юношу на руки. Он хотел уйти, но разве от Андраса так легко скрыться? Тем более, когда он действительно разозлился. Себастьян медленно поднимается, отряхивается. Его глаза гневно горят, клыки и когти удлиняются, он доволен, ему нравится происходящее. Наконец-то начнётся настоящий бой. Он размял кулаки, Велиал горделиво вскинул подбородок. Главный приз в виде смертного мальчишки сейчас покоился на столе, а обитатели Баатора были не прочь за него посоревноваться. Мефистофель расположился на одном из кресел и предпочёл понаблюдать за боем со стороны. Главное их с Велиалом отличие было в том, что если первый и любил физические драки, то Мефистофель их не выносил. И не из-за того, что был слаб, а потому, что, привыкнув к магии, что-то делать самостоятельно практически не хотелось. Всё было так просто: повёл пальцем и готово. Мефистофелю такой образ жизни совершенно не надоедал, хотя кулаками размахивал он всё равно не так уж и мастерски. Новый грохот, на это раз падает уже Велиал. Но моментально встаёт, уклоняется от следующей атаки, а Себастьян не отступает. Перемещается на стену позади, отталкивается от неё, повторно летит на соперника, собираясь нанести удар. Сейчас он похож на хищника, грациозного, величественного, но при этом кровожадного и жестокого. Велиал отклоняется корпусом назад и, именно в тот момент, когда Себастьян оказался прямо над ним, подпрыгнул, припечатывая его буквально к потолку. А затем начал наносить удары, один за другим. Камень трескается, Андрас рычит. Он физически гораздо слабее, чем обычно, но сдаваться не собирается. Отпихивает Велиала от себя, да так резко, что тот падает точно на пол, умудряясь нанести удар сверху. У Андраса получилось, коленом он попадает Велиалу прямо в живот. Весомое повреждение, тот сплевывает кровь, а Андрас тяжело дышит — он такой взбалмошный на свою же голову, драться без подпитки очень тяжело. Агрессия возрастала с каждой минутой и оба демона разозлились не на шутку. Они тяжело дышали. Дрались теперь не из-за смертного — никто не хотел оказаться в проигрыше. В конце концов, противники начали ослабевать. Каким чудом Себастьян ещё выдерживал на Земле такое количество состязаний, при этом не имея способа восполнить свои силы, было не ясно. Объяснение только одно: жадность. Андрас ненавидел делить собственную добычу, он нашёл идеальную душу и сделает всё, чтобы её сохранить, а после поглотить. Себастьян снова отвлекается на Сиэля, что было на руку второму. Велиал изворачивается и ударяет его прямо в солнечное сплетение. Себастьян отлетает к колонне позади, повреждение было весомым, он сейчас толком не мог дышать. А его противник на этом не останавливается и, чтобы добить конкурента, достает шпагу, которую ранее в бою не использовал. И сейчас не должен был — бой ведь рукопашный. Но Велиал ранее не обещал драться честно, оттого и не чувствовал угрызения совести за то, что собирался делать. Следующая атака была молниеносной. Велиал попадает Себастьяну прямо в грудь, приковывая к колонне. Тот не мог уклониться, ибо не успел отойти от предыдущей атаки. Вот теперь дело серьёзно, Андрас в очередной раз успел позлиться на себя за собственное безрассудство. Он совершенно не думает о последствиях! Он привык побеждать, порой даже не задумывается о силе противника перед ним. И уже не впервые, ведь та атака Сиэля в кабинете действительно была непредсказуемой. — Чёрт… — Андрас обхватывает оружие двумя руками, начиная медленно вытаскивать из себя. Он на грани, практически полностью истощён. О том, как долго будут затягиваться его раны, и подумать страшно. А тем временем Велиал уже практически приблизился к Сиэлю. Это отчаянная ситуация, теперь Андрасу важно выйти не победителем, а сохранить собственную добычу. И поэтому, злобно рыча и шипя от боли, он выдёргивает оружие из себя. Звон откинутой шпаги привлекает внимание Велиала, тот оборачивается. Это было его главной ошибкой, ведь в этот момент его лицо «поздоровалось» с вражеским кулаком. Себастьян протягивает дрожащие руки к Сиэлю. Тот начинает приходить в себя, его веки дрожат, вот-вот, и он откроет свои глаза. Раздался рассерженный рёв, Велиал был взбешён. По его самолюбию ударяло то, что ему смог составить неплохую конкуренцию демон, который сейчас так ослаблен и толком не должен драться вообще. Сохраняя остатки здравого смысла, Себастьян хватает Сиэля на руки и бросается в противоположную сторону, прямо в пылающий камин. Сиэль и Себастьян буквально кубарем ввалились в кабинет. Мальчишка, который только что успел прийти в сознание и которого Себастьян защитил от огня плащом, был отброшен к соседнему шкафу и ударился головой. Перед глазами всё плыло, ощущение времени потерялось. Он был растерян, но всё же начал основательно приходить в себя. И чем больше он возвращался в реальность, тем подозрительнее становились окружающие его звуки. Спустя несколько минут Сиэль смог расслышать хрип. Или… нет, что-то другое. Но это было похоже на тихий рев раненного животного, отчего бедному мальчику стало жутко. Если бы он не осознавал, что находится в особняке, а тем более, в кабинете Себастьяна, то мог бы запросто подумать, что сейчас находится в клетке со свирепым медведем. Он решился узнать в чём дело, поэтому поднялся с пола и осмотрелся. Увиденная картина повергла его в самый настоящий ужас. На кресле около окна сидел Себастьян Михаэлис, его деспотичный господин, и сейчас был в отвратительном состоянии. Он тяжело дышал, практически не двигался. Веки с длинными чёрными ресницами сомкнуты, губы приоткрыты, из уголка которых текла кровавая дорожка. Он вцепился когтями в кресло, разрывал ткань, кое-где виднелась вылезшая обивка. Сиэль был напуган таким его состоянием. Сейчас Себастьян казался ему таким… беззащитным. Совсем не агрессивным, как в обычное время. Не было этой холодной издёвки в его глазах, острой насмешки и обидного презрения. Но что-то с ним было не так. Из-за темноты в кабинете Сиэль не смог сначала рассмотреть весь ужасающий вид Себастьяна. И, стоило ему подобраться ближе, как к горлу подступил комок. — Господин? — парень подошел к Себастьяну, тот слегка приоткрыл один глаз. На губах мужчины запечатлелась ироничная улыбка. — Не подходи ко мне, если не хочешь быть съеденным. Мальчик смутился такой странной фразе, но наивно не распознал её значения. «Наверное, бредит», — возникло предположение в его голове, следовательно, он не остановился. Сиэль наклонился к Андрасу, тот устало выдохнул и закрыл глаза, откидываясь на спинку кресла. Либо он прикинулся безобидным, либо у него действительно было очень мало сил. Темно, Сиэль понятия не имеет где свечи, камин подозрительно резко потух, а чтобы его вновь зажечь придётся потратить немало усилий и времени. Так что мальчик, волнительно сглатывая слюну, дрожащей от смятения рукой проводит по груди Себастьяна, ощупывая её. Что-то тёплое, он вздрогнул и моментально поднёс руку к своему лицу. Она перепачкана в крови, Сиэль леденеет от страха. В следующую секунду слышится звук разрывающейся ткани. — Милорд, как Вы только… Андрас ранен, причем серьёзно. К сожалению, спустя такой длительный период голодовки плюс ограниченные возможности из-за наказания делали его регенерацию очень слабой. Обычные раны заживали почти как человеческие, а в данном случае он действительно мог умереть, но самодовольному глупцу об этом даже мысль не приходила. И если бы Сиэля не оказалось рядом, то исход был бы весьма плачевным. Сиэль знает, что в одном из ящиков письменного стола Себастьяна лежит аптечка. Так и оказалось, и сейчас единственное, что он мог сделать — это остановить кровотечение. Первый моток бинтов был сложен в несколько слоев и плотно прижат к ране. Затем другим Сиэль начал ловко перевязывать грудь, предварительно слегка отодвинув Себастьяна от спинки кресла. Так работать было удобнее, хотя мальчишка всё равно старался действовать как можно осторожнее. Андрас шипел от боли, жмурился и стискивал зубы. Повреждение чувствовалось даже острее, чем у смертных, соответственно и ощущения гораздо неприятнее. Вскоре с этим было покончено, и мальчик завязал узел, чтобы бинты не разъехались. Себастьян тяжело дышал, дрожал, не мог открыть даже глаз. Непонятно почему, но Сиэль действительно беспокоился. Это было скорее чувство долга перед хозяином, настоящий слуга не мог оставить его в таком положении в столь плачевный момент. Но задание сделано, Андрас выглядел куда спокойнее, хотя из его груди по-прежнему вырывались болезненные хрипы. Сиэль развернулся, но Себастьян не позволил ему сделать это. В следующее мгновение Сиэль ощутил на своем запястье чужую руку. Она была такой холодной, словно принадлежала мертвецу. Себастьян был чудовищно истощён, а сгладить тяжёлое самочувствие мог только Сиэль, поэтому так просто отпустить его тот был не намерен. Себастьян тихо смеётся над наивностью Сиэля, а затем, когда тот обернулся, резко тянет на себя. Мальчик бесстыдно падает к нему прямо на колени, и даже новая вспышка боли последнего не смущает. — Как же много с тобой хлопот… — воспользовавшись замешательством Сиэля, Себастьян притягивает его к себе, мягко накрывая его рот своим. Этот поцелуй был мучительно тягостным, разливающим по телу мягкое, непонятное чувство. Казалось, что соприкосновение губ рождало что-то, стискивающее грудную клетку сладкой болью. Ощущения разливались по телу, достигая самых кончиков пальцев, рождая в них тёплое, едва ощутимое покалывание. Сиэлю, неожиданно для самого себя, захотелось сжать его одежду в кулак, потянуть, впитывая непривычное состояние, накрывшее его яростной волной, стирая звуки и свет вокруг. Но на этот раз Себастьян не позволил ему забыться. Он отстранил Сиэля от себя, за окном поднималось солнце. Уже наступило утро, небо имело приятный светло-розовый оттенок. Однако румянец на щеках Сиэля был намного ярче. И когда спустя мгновение он сорвался с места, спеша поскорее покинуть кабинет, Себастьян тихо рассмеялся. Мальчишка даже не представляет, как забавно выглядит со стороны. Правда очень жаль, что Себастьяна это мало волнует. Оставшаяся неделя для него будет ещё более безумной. А всё потому, что Себастьян Михаэлис в своих пытках весьма изощрён.