***
Блондин опустился на колени и окунул перепачканные руки в ледяной подземный ручей, пытаясь смыть вязкую, клейкую субстанцию со своей кожи. Это получалось у него с трудом и он зачерпнул немного ила, перемешанного с мелкой галькой, стараясь с его помощью избавиться от чужой, смолисто черной крови. — Чертовы ведьмы. Чертовы духи. — бормотал он себе под нос. — Столько времени убил на них, а всё без толку. Наконец-то отмыв руки, Дреер зачерпнул в ладони воды и окатил перепачканное и вспотевшее лицо, затылок. Затем откинулся назад и закрыв глаза с хрустом провернул шею. Вдохнул и вновь поморщился. Он находился в глубокой, даже не пещере, норе, что была выбита вдоль небольшого подземного ручья. Никогда сюда не попадал солнечный свет. Если бы не свежесть, что несла в себе эта речушка, дышать тоже было бы невозможно. Сложная структура лабиринтов, ходов наполненных всяческими ловушками служила только для того, чтобы одна тварь могла набить себе брюхо, а другая получить «вознаграждение» за поднесение. И именно здесь, за его спиной, находиться целое кладбище. Костяки животных и людей смешались в одно неразличимое месиво. От самых древних и до свеже обглоданных. Вонь гниющей плоти дурманила рассудок, вызывая глухую ненависть и ярость. Последней, в эту тупую ловушку, попалась молодая девушка, на которую, точнее на её изуродованное тело, и наткнулся Дреер преследуя обитателя здешнего подземелья. Молодая, красивая, ещё жить и жить. Её мертвый, полный ужаса, взгляд то и дело возникал в памяти парня, стояло ему лишь прикрыть глаза. Сколько времени он потратил, вылавливая это порождение тьмы? Он не знал, да и было уже не важно, ведь этот, некогда бывший человек, превратившийся в злобного мононокэ, теперь неподвижно лежал у его ног. — Чёрт! — громче прорычал блондин, сжимая в кулаке жесткие, словно сухая солома, волосы убитого существа. — Уничтожу!***
Старуха нетерпеливо семенила вперед-назад, то и дело поглядывая в мрак пещеры. Снаружи уже была глубокая ночь. — Чего так долго-о-о? — укоризненно проскрипела она, услышав звуки приближающихся из глубины шагов. — Я уже подумала, что ты… — договорить ей не удалось. Потрескивая и освещая каменистые стены ущелья, наружу вырвался, вместе с гневом громового драгонслеера, разряд электричества, по форме напоминающий алебарду. Не успела ведьма опомниться, как острый штык проткнул её правый бок, а за ним последовал еще один удар, буквально вдавивший её в остывший песок. Старуха лишь открыла рот, пытаясь придумать себе оправдание, как о её грудь ударилось что-то зловонное и холодное. Она с ужасом глядела на закатившиеся глаза, явно оторванной с плеч, головы. — Одна заманивает, другая убивает — так? — с нескрываемой яростью проревел парень, вдавливая свой ботинок ведьме меж лопаток, которая уже успела перевернуться на живот и делать бесполезные попытки скрыться. Хвала Всевышнему, никто из гильдии, а тем более она, не видят его сейчас. Страшен и беспощаден в гневе — это именно про него. Мало того, что они обманом заманили его сюда, попытались убить, подарили надежду, так ещё и украли столько драгоценного времени. А все эти люди, что погибли до него. Одного мертвого взгляда той незнакомки хватило, чтобы блондин прочувствовал до мозга костей весь тот страх, отчаянье и боль, что переживали те несчастные в последние минуты. А ведь и она, и она тоже ощущает что-то подобное. — Тварь. — магическая энергия, подобно бурлящей лаве, под давление гнева вырывалась наружу, освещая черноту ночи золотистым сиянием. — Ты и представить не можешь, кого посмела обмануть! В порошок сотру. Злости его не было предела, раскаты грома и сверкание молний подпитывались его отчаяньем и безысходностью. Что теперь? Куда бежать? Кого просить о помощи? Времени совсем не осталось. Объятый сверкающей сферой кулак угрожающе поднялся над головой старухи, готовясь нанести решающий удар. — Маши хоть до полусмерти — тебе не убить меня… — хрипло шипела ведьма, извиваясь под тяжелым ботинком парня. А ведь и вправду, всё бесполезно, её не убить так просто. Блондин одним пинком отбросил старуху в сторону, а весь свой гнев направил в камень, кроша валуны на куски, навсегда блокируя проход в подземелье тяжелыми обломками. Лаксус устало опустился на колени, слыша как скрипит, гонимый ночным ветром, песок и как растворяется и затихает хохот ведьмы, оставляя его один на один с отчаяньем.