'Life is too far to walk alone, You can't do it on your own.' Marc Scibilia "How Bad We Need Each Other "
Громко играла музыка, свет в зале был чуть приглушен. Она с закрытыми глазами, практически по наитию воспроизводила танцевальные па, которым сейчас учила желающих освоить основы танца. Причины, по которым люди приходили в ее класс, были самые разные: кто-то занимался этим профессионально – для таких создавались отдельные группы. До механической четкости отточенные движения складывались в танец и заставляли реветь от восторга наблюдающих. А кто-то занимался этим для себя: заполнить свободное время, спастись от безделья или просто забыться. Ей нравилось наблюдать за учениками именно в таких группах любителей: люди совершенно по-разному воспринимали то, чему она пыталась их научить, часто делились с ней своими переживаниями и проблемами. А она неизменно улыбалась и твердо обещала: танец лечит все. Она и сейчас кружилась, словно лебедь скользя по паркету и горделиво выгнув спину, словно боясь сломаться в любой момент. - Сеньорита Герреро, - ее окликнула одна из учениц, молодая девушка лет 20, которая начала посещать занятия чуть больше месяца назад. - Да, Лола. - Я хотела спросить: когда следующие занятия? - В понедельник, завтра беру выходной: день рождения сына, - она улыбнулась Лоле. Ей было жаль девушку: несколько лет назад она стала сиротой, а сейчас, отучившись и начав зарабатывать, наконец, смогла пойти на танцы, заниматься которыми мечтала давно. В ответ Лола кивнула и, немного засмущавшись, поспешила попрощаться. - Лола! - Да, сеньорита Герреро? - Зови меня просто Марина… или Мари. - Хорошо… Мари. Герреро еще несколько мгновений глядела задумчиво вслед вышедшей девушке по имени Лола. В этой скромной, совсем хрупкой блондинке она почему-то видела отчасти себя саму. Несмотря на неприятные мысли ей следовало признать, что терять близких им обеим пришлось слишком рано и неожиданно. Вдруг женщина тряхнула головой, словно отгоняя ненужные воспоминания, и снова закружилась в танце.***
- Доброе утро! – звонкий возглас сына заставил Марину содрогнуться. Поспешив поставить на стол тарелку с кашей, она быстро вытерла руки о фартук и вышла в гостиную. - Сынок, беги сюда! Из комнаты послышался легкий топот и одна из дверей, ведущих в гостиную резко открылась. Стоя в дверном проеме, ее сынок, ее любимый мальчик робко теребил край пижамной рубашки одной ручкой, а другой пытался пригладить непослушные светло-русые кудри. Он застенчиво улыбался и часто моргал еще сонными глазками, обрамленными в длинные темные реснички. В гостиной было солнечно, и Марина невольно подумала в очередной раз за те четыре года, что она была матерью, что это ее ангел, ее чудо, спустившееся с небес. - Сыночек, ты помнишь, какой сегодня день? – она прекрасно знала, что он помнит: об этом возвестил его приветственный клич из спальни. - Да, - мальчик проговорил это по-прежнему смущаясь, но лицо его озарила светлая улыбка, - у меня день рождения… - Сколько же тебе лет исполняется? - Четыре, - ребенок окончательно проснулся и поспешил для пущей ясности показать количество лет на пальцах: мамы – они такие, им нужно объяснять все доходчиво. Секунду спустя он уже кинулся в объятия смеющейся матери, которая раскрыла объятия навстречу сыну. Марина крепко обняла малыша и поцеловала его в макушку. Зарывшись носом в его кудрявую шевелюру, она глубоко вдохнула: ее маленький мальчик был главной радостью, безоговорочным счастьем. Чуть отстранившись, она взглянула сынишке в его ясно-голубые глазки. Сердце застучало быстрее, а на глаза навернулись слезы: какой же он красивый, ее сын. - У меня для тебя есть подарок, дорогой. Но обещай мне, что ты будешь его беречь: ты же уже взрослый мальчик, а значит, должен уметь заботиться о своих вещах! – дождавшись одобрительного кивка от мальчика, девушка поспешно встала и, взяв его за ручку, повела в коридор. Там стоял небольшой детский велосипед, ярко синий - все, как несколько недель назад «намечтал» маме за ужином сын. Он, в свою очередь, на миг застыл, но потом пулей бросился сдирать с одной из ручек большой праздничный бант. Марина широко улыбалась, наблюдая, как ее малыш с придыханием описывает все достоинства подарка. - Дорогой, давай позавтракаем, иначе все остынет. А потом мы пойдем с тобой гулять и возьмем велосипед с собой. Договорились? – девушка протянула руку, а мальчик, пусть и нехотя, но немедленно ее взял и пошел в кухню. - Спасибо, мама! – прошептал он, поднимая глазки на Мари. - Не за что, сынок. Главное, помни, что ты обещал мне бережно относиться к своему новому велосипеду. - Я помню, мама. – Марина снова улыбнулась и придвинула к севшему за стол сыну тарелку с кашей. Через пару часов практически непрерывного катания мальчик устал. Марина, собственно, другого и не ждала: тот факт, что он два часа был занят исключительно велосипедом, уже было чем-то из рода фантастики. Обычно ему было интересно все вокруг, и, как будто боясь упустить что-то важное в окружающем его мире, этот маленький метеор носился из стороны в сторону, задавая немыслимое количество вопросов и восторгаясь всем подряд. Все, что можно было испытать лично, проверялось только опытным путем: исследовалось дно городского фонтана, измерялась прочность веток на дереве – всех, до которых можно было достать или долезть, оценивалась выносливость соседского кота. Мальчик мог бы верить взрослым на слово, но искренне недоумевал, зачем, если можно испробовать самому. Марина смиренно вздыхала, вспоминала себя и понимала: сын пойдет по ее стопам и заставит ее помучиться чуть ли не вплоть до подросткового возраста. Сейчас мальчик уже бежал к пруду, где плавало семейство уток, и вопил что-то про их клюв. Молодая мама семенила следом. - Мам, а почему эта утка большая, а другие маленькие? - Это мама-утка со своими детками, сынок. – Мари схватила мальчика, было потянувшегося вниз к пруду, за рукав. – Возьми булочку и покорми их. – Отвлекающий маневр сработал, поэтому за здоровье и спокойствие пернатых можно было не беспокоиться, по крайней мере, в ближайшие минут пять. Когда с булкой было покончено, мальчик с набитым ртом сообщил маме, что не отказался бы от мороженого. - Хорошо, оставайся здесь, смотри за своим велосипедом, а я куплю. Шоколадное? - Да, - пережевывая предназначавшуюся для уток булку промычал ребенок. Спустя несколько минут мальчонка уже принимал из маминых рук рожок с двумя шариками шоколадного мороженого. - Мам, смотри – шарики! – малыш устремил взгляд на несколько разноцветных шаров, очевидно, по неосторожности выпущенных кем-то неподалеку. Синие, зеленые, красные и желтые, они понемногу поднимались в небо, относимые ветром от пруда к близлежащей площади. Марина залюбовалась красками, взмывающими в ясное испанское небо: ей так хотелось самой взмыть в воздух и вернуться из чужой страны к своим родным. Когда-то она чувствовала свободу, не боялась рисковать и постоянно смеялась. Знай сейчас ее близкие, какой размеренной жизнью она живет, повертели бы пальцем у виска и отправили бы лечиться. Усмехнувшись про себя, девушка очнулась и вернулась к реальности. Сына рядом не было. Мари спешно оглянулась. Что ж, все просто: пока она предавалась пустым мечтам, ее активный мальчик уже шел по направлению летящих шариков, задрав голову вверх и совершенно позабыв про рожок в правой ручонке. Девушка рванула вслед, не забыв схватить маленький велосипед: на площади многолюдно, а прямо за ней – проезжая часть. - Сынок, иди сюда, а то потеряешься! – громко сказав это, Марина знала, что это вряд ли остановит ее сына: он был не из пугливых, зато разноцветные шарики сейчас были чуть ли не смыслом его существования. – Я куплю тебе такие же: если хочешь, возьмем их домой. А если нет, так же отпустишь в небо. Стой! Пабло! Мари старалась не потерять светловолосую макушку из вида и с облегчением вздохнула, когда она вдруг остановилась посреди площади. - Паблито, иди сюда! Малыш не откликался и растерянно смотрел на тающий у его ноги шоколадный шарик. Молодая мама про себя благодарила людей, придумавших мороженое: кто знает, куда бы ее сын убежал, не потеряв любимую сладость. - Пабло! - Ма, я уронил! – мальчик поднял блестящие от набегающих слезок глазки. Марина невольно улыбнулась и присела перед сыном на корточки, большими пальцами нежно убирая с его щечек соленые капельки: - Ничего, сынок, мы купим тебе другое мороженое! Не плачь, ты же большой мальчик. Она взяла сына за руку и уже потянулась было к стоящему рядом велосипеду, как вдруг услышала хриплый голос, словно из прошлого: - Марисса!