Новенькая. Триптих. Часть первая.

      Клара и Ольга поднимались по лестнице на третий этаж. Дом был старый, сталинской конструкции - с высокими потолками и большими квартирами, распределенными по три квартиры на этаж. Лестница была широкой и покатой, так что никакого неудобства девушки не испытывали. Поднявшись, они нашли нужную квартиру. Здесь возникла заминка - никто не хотел нарушать покой, возможно, такой же совершенно потерянной, да к тому же теперь еще и одинокой, старушки. - Звони ты! - решительно сказала Златова. - Почему это я? - возмутилась ее напарница. - Ты звони! - А я звонила в прошлый раз! Твоя очередь! - наконец нашла беспроигрышный аргумент Клара.       Никаких контраргументов Дунаева не нашла, поэтому звонить пришлось именно ей. Дверь открыла маленькая, сухонькая старушка. - Здравствуйте! Мы из ФЭС, расследуем гибель Вашей внучки. Я - капитан Златова, это - старший лейтенант Дунаева. Можно войти? - обе девушки продемонстрировали свои удостоверения. Старушка, изучив оба, пригласила их войти. - Ой, какое у Вас имя-то интересное, Клара Теодоровна. Вы из эмигрантов? - заметила она. - Какая Вы, Елизавета Павловна, наблюдательная. Я из поволжских немцев. Но это не важно. Мы хотели бы задать Вам пару вопросов, если Вы не возражаете. Это нужно для успешного расследования. - Нет-нет, конечно, задавайте ваши вопросы, я постараюсь вам ответить. Ой, да что же это мы в прихожей. Вы меня уж простите, совсем я старая стала, все забыла. Вы проходите, девочки, на кухню, я вам сейчас чаю налью. - Нет, что Вы, Елизавета Павловна, не стоит, мы к Вам ненадолго, - начали отпираться обе, но слушать их определенно никто не собирался. - Как же так, ко мне гости пришли, а я вам даже чаю не налью. Соглашайтесь-соглашайтесь, у меня варенье сливовое вкусное, домашнее. - девочек почти насильственно затолкали на кухню. Казалось бы, откуда столько силы и энергии в такой старой и маленькой женщине, но с двумя молодыми сильными полицейскими она справиться умудрилась. Усадив их обеих за стол, старушка всучила им по чашке горячего чаю. Ничего в ее поведении не указывало на то, что у нее недавно погибла единственная родственница и опора в жизни. - Скажите, пожалуйста, Елизавета Павловна, было ли в поведении Анны что-то необычное? Может быть, она говорила Вам что-нибудь? - Ой, девочки, дайте-ка припомнить... Нет, не было ничего такого. Разве что грустная она очень была, с мальчиком очередным рассталась недавно. А он хороший такой был, умный, вежливый, всегда с подарками приходил... - А не подскажете ли, кто был инициатором их расставания? - эта новость Ольгу очень заинтересовала. - Да он же и был. Что-то она ему такое сказала, ругались они страшно, кричали друг на друга, обзывали друг друга по-всякому. Нехорошо. Потом он ей крикнул что-то вроде "Ну и будь сама по себе, раз самостоятельная такая. Потом сама ко мне прибежишь!", и ушел. И все, больше я его не видела. - А имя этого мальчика не подскажете? - Клара тоже заинтересовалась этой новостью. - Сейчас припомню. Леша... Как же его... Простая такая фамилия, частая-частая... А! Петров! Леша Петров! - Спасибо, Елизавета Павловна, Вы нам очень помогли. И варенье действительно очень вкусное. - Да, спасибо Вам за чай и информацию. Нам уже пора идти. - Конечно, девочки, идемте. Я за вами дверь закрою.

***

      Рита уже подъезжала к офису ФЭС, когда раздался звонок. Власова взяла трубку. - Да, Галина Николаевна, Власова слушает. Ага, хорошо, диктуйте адрес... Дом девять или дом десять? Десять, хорошо. Да, уже еду. Нет, муж нам ничего нового и интересного не сообщил. Говорит, ничего не знает и ни о чем не догадывается. До свидания, Галина Николаевна. - Рита сбросила звонок и произнесла в пространство - Да, теперь точно можно забыть о книжках в постели. Боже, опять надо ехать, теперь уже на другой конец Москвы.       Основным плюсом одинокой жизни для Власовой всегда было то, что можно было разговаривать с самой собой, не боясь показаться сумасшедшей. Этим преимуществом она пользовалась часто, когда надо было собрать мысли в кучу и начать действовать.        Капитан доехала до ближайшего удобного двора и развернула автомобиль. Ей хотелось немедленно врезаться во что-нибудь, попасть в больницу и просто полежать там пару месяцев. Ее будут навещать, возможно, даже Сережа... Огромного труда стоило сейчас капитану не позволить себе этого сделать.       Постоянные бесполезные допросы, совершенно зряшные выезды на местность, вообще вся эта работа, не оставляющая места для хоть какой-нибудь личной жизни, уже начинала ее доставать. Рита часто задумывалась о том, чтобы уйти из ФЭС, забыть все эти нагрузки, как страшный сон, утроиться на тихую работу в какое-нибудь местное отделение полиции, ловить простых воришек, а не маньяков-убийц, но ее всегда удерживал один-единственный довод. Любимый работал рядом с ней, она могла видеть его постоянно, не выглядя при этом как преследовательница. Покинуть ФЭС означало лишиться его, возможно, даже навсегда, а к такому Власова готова не была. Ее угораздило влюбиться в коллегу, да еще и женатого. Для Риты это было всего лишь очередным подтверждением того, что вся ее жизнь - сплошное издевательство над нею же. "Что я делаю с собой? Со всей своей жизнью? Я прихожу в свое пустое обиталище, где никто мне не рад и где некому меня встретить. У меня даже питомца нет. А ведь я всегда мечтала о собаке... Я одинокая, постепенно стареющая женщина, уже, наверное, совсем пострашневшая от такой работы. Пашу, как лошадь, повышаюсь в званиях, а толку? Меня никто не любит, никому я не дорога, никто не заплачет, если я сейчас умру. Кому я вообще нужна? Коллегам? На мое место сотни претендентов, умру я - придет кто-нибудь другой, да даже хоть Дунаеву повысят. Я вообще лишняя. ЛИШНЯЯ."       Эта мысль пронзила Риту. Действительно, она лишняя. Она занимает свое место в этом мире совершенно бесцельно. Да и свое ли место? Может быть, на ее месте должна была быть другая? Более успешная, умная, красивая? Может быть, поэтому она встретила человека, которого по-настоящему полюбила, только тогда, когда он был уже не первый год женат и у него был ребенок? Эта версия объясняла все. Очень вовремя и в такт мыслям Риты пошел дождь. Он уныло и монотонно тарабанил по машине, навевая сон... Капли выбивали странный, но очень усыпляющий ритм... Рита медленно опустила голову на руль... Она уже не слышала, как машина врезалась в столб.