Моё солнце восходит на западе

Мы вдыхали с тобой этот яд И смотрели в небесные своды. Мы шагали с тобой наугад, Опьянённые хмелем свободы.

Морозный ночной воздух обжёг легкие. Гермионе показалось, что она выпила залпом большой стакан тыквенного сока со льдом. — Где мы? Сквозь непроглядную мглу Гермиона почти не видела Леголаса, хотя они стояли чуть ли не в дюйме друг от друга. — Это лес Дин, — почему-то говорить в полный голос было как-то неудобно — Гермионе казалось, что своим внезапным появлением они и так нарушили покой спящих деревьев. — Я была здесь с родителями когда-то. Я подумала... Эльфы любят леса. — Это очень молодой лес, — сказал Леголас, вглядываясь куда-то вперёд, в слепую темноту чёрной ночи. — Но здесь хорошо. Гермиона кивнула, хотя чувствовала какую-то неуверенность. Она бы чувствовала себя здесь абсолютно свободной, если бы не было так... Просторно? Темно? Холодно? Так хорошо? Чувство было сродни тем, которые она испытала совсем давно, в детстве. Когда Гермионе было восемь, она сломала руку. Пришлось целый месяц проходить в гипсе, из-за которого (о ужас!) она даже не могла писать. Когда гипс сняли, рука, привыкшая к тяжести и давлению, не ослабевавшему ни на минуту, болела, ныла, и Гермионе было некомфортно от этого освобождения. Вот и сейчас было точно так же: тиски убежища Дамблдора, сжимавшие её душу, разомкнулись, и Гермиона чувствовала себя неважно от внезапного облегчения. Из-за туч выкатилась большая и круглая луна, осветившая поляну, на которой они с Леголасом оказались. Это случилось так быстро и неожиданно, что Гермиона удивлённо моргнула и даже не сразу сообразила, что произошло. Всё вокруг разительно переменилось. Глухая темень отступила, разрешая ночным путешественникам увидеть стволы и ветви деревьев, пронзающих верхушками неравномерно подсвеченное звёздами и луной небесное полотно. Иней искрился всеми цветами радуги, прикрывая своими шипами голые кустарники и валежник, устилающий края поляны. Леголас что-то прошептал на непонятном языке, зачем-то закрывая глаза. Гермиона этому немало удивилась, полагая, что эльф захочет полюбоваться открывшийся картиной не меньше, чем и она сама. Но вскоре к ней пришло осознание того, что Леголасу не нужно видеть лес. Ему нужно чувствовать его. Леголас был рядом и одновременно далеко. Его мысли парили над заснеженными вершинами деревьев, уводя в дали, неведомые человеческому сознанию. Гермионе казалось, что она присутствует при каком-то таинстве, становится свидетельницей интимного, глубоко личного события. Леголас будто забыл о её существовании, и Гермиона поняла, что это означает. Он полностью доверяет ей. Доверяет, потому что иначе не смог бы так легко раскрыться и расслабиться. Очарование момента прервал резкий, пронзительно-холодный порыв ветра, от которого Гермиона вздрогнула и поёжилась, только сейчас понимая, как она замёрзла. Впопыхах покидая ненавистную обитель, никто и не подумал о тёплой одежде. Леголас будто уловил малейшие телодвижения Гермионы и резко распахнул глаза, казавшиеся ещё более синими, чем обычно. Гермионе показалось, что он сейчас что-то скажет, но Леголас неожиданно протянул руку и дотронулся до её щеки. — Совсем ледяная, — пробормотал он, и Гермионе оставалось лишь удивиться странной заботе в его голосе. Впрочем, сейчас это было ему простительно — Леголас был пьян. Пьян этим запахом, этим воздухом и ветром. — Надо уходить, — Гермиона тряхнула головой, чувствуя неловкость за то, что видела Леголаса таким. Да и ещё щека, которой коснулись пальцы эльфа, горела, будто от удара. Гермиона действительно замёрзла. Молча протянув своему спутнику руку, она трансгрессировала. Но на этот раз они оказались в месте, куда более мрачном, нежели таинственный Лес Дин. Дышалось здесь тяжелее — в воздухе ощутимо чувствовалась опасность, неясная угроза. Несмотря на то, что это был целиком маггловский квартал, Гермиона чувствовала, что тёмное облако, сгустившееся над магическим миром, медленно, но верно заползает и сюда. Предвосхищая вопросы Леголаса, Гермиона заговорила первой: — Мы сейчас находимся на улице, ведущей к моему дому. Я не уверена, что он ещё... в том же состоянии, в котором я его оставила. Пожиратели наверняка были здесь, но вдруг он уцелел. Если что, можем остаться, ненадолго, разумеется. Слуги Тёмного Лорда вряд ли вернутся сюда ещё раз. Леголас кивнул. Видимо, такая перспектива его прельщала. — Идём? — предложил он, первым ступая на мощёную булыжником дорожку, петляющую меж аккуратно убранных крошечных двориков. Жёлтый свет фонарей, разливавшийся тусклой лужицей, навевал тоску и уныние. И только то, что она вот-вот увидит родное жилище, немного приободряло Гермиону. Они поднялись вверх, и замерли у ничем не примечательного, однако же такого дорогого для Гермионы дома. — Цел, — почти с радостью пробормотала Гермиона, с облегчением глядя на старые обледеневшие качели, стоявшие во дворе и годные лишь для того, чтобы, глядя на них, предаваться воспоминаниям о беззаботном детстве. Однако заходить внутрь Гермиона не спешила. Она достала палочку, в глубине души боясь, что Леголас опередит её и пойдёт во главе. Но он этого делать не стал, судя по всему понимая, что так безопасней. Калитка отворилась с глухим и отчаянным скрипом, повиснувшим в тишине спящего квартала. Гермиона сделала шаг и замерла, на подсознательном уровне понимая, что сейчас что-то произойдёт. И она не ошиблась. Когда послышалось едва уловимое скрежетание, Гермиона испытала не слишком приятное дежавю. Краем глаза она заметила, что Леголас подошёл ближе и их плечи соприкоснулись. В тот же миг бархатное небо с ошмётками серых звёзд и кружевами кустистых облаков закрыло нечто молочно-белое, призрачное, неестественное. Мягко, словно приземляясь на вату, откуда-то из ночной вышины появились две рыси. — Как знакомо, — на выдохе произнёс Леголас. — Однако в доме Уизли тогда были горностаи... — Значит, Орден взял мой дом под защиту? И мне не сказали! Рысь, — это патронус Кингсли, а горностай — Артура Уизли! Они использовали одинаковую систему защиты. Значит... — от волнения и обилия новой информации речь Гермионы была несвязной, путанной и понятной лишь одному существу — стоящему совсем рядом Леголасу. — Значит, нам нужно ничего не делать, и они исчезнут. Одна из рысей выжидающе посмотрела на другую, словно спрашивая у неё совета. Пролетела секунда, и обе бросились на нарушителей их спокойствия. Гермиона и Леголас прекрасно знали, что звери-призраки не принесут им вреда, но всё равно синхронно вскинули руки, когда расстояние между ними и «охраной» начало сокращаться. Гермионе показалось, будто её посыпали мелом или кокосовой стружкой. На мгновение глаза заволокло белым туманом, и стало трудно дышать. Но вот уже всё прошло. Леголас провёл рукой по лицу, будто снимая невидимую паутину. — Не думаю, что Орден ограничился только этим. — Я тоже, — Гермиона сделала ещё один осторожный, но отнюдь не робкий шаг. Ничего не случилось, только... стало тише. Шкала напряжения взлетела до небес, и Гермиона вновь шагнула вперёд, чувствуя незримую поддержку идущего сзади Леголаса. Что-то хрустнуло под ногой, и Гермиона заметила маленькую сухую веточку кустарника. В то же время перед глазами полыхнула маленькая красная искорка, словно совсем рядом кто-то использовал зажигалку. — Протего! — воскликнула Гермиона, действуя по наитию, ощущая острую потребность в защите. Инстинкт самосохранения не подвёл её, и такая реакция, возможно, спасла им с Леголасом жизнь: через секунду искорка разлетелась на части, и красных всполохов было уже больше сотни. Они разрастались вширь, удлинялись и беспомощно отлетали от щита, выставленного Гермионой. Однако долго так продолжаться не могло: палочка Гермионы нагревалась, вибрировала и грозилась выскользнуть из взмокших рук владелицы. Искорки как толстые иголки, жужжа, старались пробить брешь в единственной защите волшебницы и эльфа. — Я не знаю контрзаклятья! — в панике пробормотала Гермиона, не представляя, что делать дальше. Внезапно она ощутила чьи-то руки, легшие на её собственные. Вдвоём держать палочку было намного легче. Вместе с дыханием склонившегося Леголаса Гермиона почувствовала прилив уверенности и спокойствия. В тот же миг искры потухли. Стало непривычно темно и тихо. Леголас отстранился, и Гермиона перевела дух, почти с ужасом глядя на входную дверь. — Мне кажется, мы туда не доберёмся. К счастью, её опасения не подтвердились: жалящие искры были последним испытанием на их пути, и уже через несколько минут Гермиона и Леголас вошли внутрь дома. Гермиона неуверенно застыла на пороге: привычная прихожая сейчас не казалась её родной и знакомой. Она чувствовала себя гостьей там, где провела столько лет! Леголас деликатно молчал, не смея говорить в такой момент. Щёлкнул выключатель, просторную прихожую залил яркий свет. Стараясь унять тоску, Гермиона прошла дальше, на кухню. — Здесь две больших спальни, — она заговорила, надеясь, что Леголас не остался в прихожей. — Эту, — Гермиона махнула в сторону серо-зелёной двери, — можно занять. — Тебе или мне? — почти безучастно поинтересовался Леголас, с интересом рассматривая незнакомые ему вещи, типа кухонного комбайна и микроволновки. Гермиона открыла рот и тут же осеклась. Что сказать? «Вам» или «тебе»? Да, было неимоверно глупо, но сейчас ответ на этот вопрос просто необходим! После того, что она увидела в лесу, после того, как они вместе держали палочку... Гермиона отчётливо поняла, что не хочет употреблять по отношению к Леголасу вежливо-холодное «вы». — Т...тебе, — буквально выплюнула она, проклиная всё на свете. Господи, даже говорить нормально разучилась! В глазах Леголаса зажглись искорки интереса. — Решила сменить обращение? — «Вы» — это просто проявление вежливости! — Гермиона почувствовала, что начинает заводиться. — Но я подумала, что если ты мне так беззастенчиво «тыкаешь», то... — У эльфов — это символ доверия, — прервал её Леголас, подходя чуть ближе. — Что? Леголас неожиданно рассмеялся. — Гермиона, если тебе не нравилось, как я к тебе обращаюсь, могла бы просто сказать. Гермиона скрипнула зубами. — Пожалуй, пойду прилягу, — пробормотала она, решительно двинувшись в сторону комнаты. — Подожди. Я хочу узнать насчёт дома и почему его охраняет Орден... — Леголас остановил её взмахом руки. Гермиона замерла. — Значит, если мне что-то не нравится, я могу просто сказать об этом, да? Леголас удивлённо кивнул, явно не ожидая такого поворота. — Мне не нравится, когда мне приказывают. Мне не нравится, когда машут руками. Не мог бы ты перестать быть таким высокомерным? — «ты» Гермиона специально подчеркнула. На миг воцарилась тишина. — Высокомерным? — Леголас удивлённо изогнул бровь, на что Гермиона только хмыкнула. Она хотела высказаться по этому поводу, но внезапно поняла, что Леголас не на шутку озадачен её претензиями. — Извини, — просто сказал он, и Гермионе на это нечего было ответить. — Эм, ладно, раз мы всё выяснили... Вернёмся к дому и Ордену, — она прочистила горло. — Я не знаю, почему мой дом начали охранять. Я давно сказала Кингсли, что не вернусь сюда и думала, он... — Он что? — Леголас не понял, почему Гермиона так резко замолчала. А она же смотрела куда-то в сторону зарешёченного окна. — Была причина охранять дом…