2256 миль между нами

      С трудом открываю глаза.       Узкий ремень безопасности туго сдавливает грудную клетку, и я, неспособная вдохнуть, начинаю задыхаться. Несколько раз моргаю, пытаясь прогнать черные мерцающие точки перед глазами. Никак не могу понять, что со мной. Ощущение такое, будто весь центр тяжести моего тела сместился на голову, подарив заодно давящую боль в переносице. Слышу только звенящий гул в ушах. Руки безвольно повисли где-то в районе моей макушки... Стоп. Я вишу вниз головой?       Мои реакции заторможены, как это бывает, когда отходишь от наркоза, а тошнота от непривычного положения тела попросту невыносима. Практически не чувствуя онемевших рук и ног, я между тем умудряюсь просунуть ладонь одной руки под ремень и сдвинуть ее до самого замка, а предплечьем другой опереться в потолок: делаю это инстинктивно, будто мое тело само понимает, что, отстегнись я без страховки, - ударюсь головой или, еще хуже, сломаю шею.       Сползаю на потолок. Тесное пространство давит на психику, мешает дышать. Замечаю, что стекло рядом с пассажирским сидением наполовину вылетело, и, пнув его ногой, на четвереньках выползаю наружу. Пытаясь подняться, я упираюсь ладонями в землю и чувствую, как мягкая грязь поглощает их. Не могу. Руки и ноги дрожат. Меня тошнит, буквально выворачивает наизнанку...       Сколько я нахожусь в такой позе, не знаю - сознание временами отключается, - но дождь хлыщет еще сильнее, барабаня льдинками града по моей спине и открытым плечам и рукам. Волосы тяжелыми мокрыми жгутами прилипли к лицу, закрывая обзор, и я не без усилий откидываю их назад. Ощутив, что по виску струится что-то теплое, дотрагиваюсь до него рукой, которую моментально отдергиваю. От собственного прикосновения пульсирующая боль пронзает голову и рождает темноту перед глазами и головокружение.       Надрывно дышу.       Мозг постепенно включается в мою борьбу за выживание и начинает анализировать ситуацию. Последнее, что помню: что-то серое надвигалось нам навстречу, а потом автомобиль неистово закружился на шоссе и, снеся на своем пути заграждение и перевернувшись несколько раз, рухнул в глубокий овраг, отделяющий лес от автомагистрали. Я поднимаю взгляд вверх, на крутой склон, чтобы убедиться, что память не подводит меня, но разглядеть что-либо вокруг практически невозможно из-за беспросветной тьмы и плотной стены дождя. Глаза лишь выхватывают мутные очертания придорожных огней, поломанных кустов и... и... и...       - Алекс! - я хочу кричать, но из моего горла не вырывается ни звука.       Сердце колотится с такой скоростью, словно стремится пробить грудную клетку. Недалеко от меня, в стороне от траектории движения машины, которую я уже мысленно представила себе, в свете одной неразбитой фары неподвижно лежит Алекс. Его выбросило из БМВ - он был не пристегнут.       Мозг отказывается работать в правильном направлении, уступая место всепоглощающему страху.       Я с трудом встаю на ускользающую из-под ног, подламывающихся от слабости, землю и, поскальзываясь и шатаясь будто в полусне, подбегаю к Алексу. Падаю рядом с ним, словно мне подрезают сухожилия. Его поза неестественна, одежда изорвана и испачкана, и кровь в волосах... Кровь...       Меня трясет, как в лихорадке, от шока и ужаса, которые смешиваются с темнотой и омерзительным холодом и противной дрожью окутывают тело. Мир исчез. Только я и Алекс. И я должна его спасти.       Вспоминаю, что прошлым летом посещала курсы по оказанию первой помощи - как будущему медику они мне были необходимы. И, черт возьми, что там объяснял инструктор? Что? Рассказывал ли он, как совладать со съедающим рассудок замешательством и страхом за жизнь дорогого человека? Ни фига не рассказывал... Единственная мысль в голове - 911. Да. Мне нужен телефон.       В каком-то полубессознательном состоянии я лазаю на четвереньках около раскареженного автомобиля и шарю руками в грязи, силясь найти этот гребаный телефон. Глина противно чавкает под коленями. Промокшие джинсы и майка тяжело липнут к телу. Дождь заливает глаза. Меня по-прежнему бьет неудержимая дрожь. Где же он? Внимательно обследую салон БМВ и, не найдя там ничего, продолжаю копаться в грязном жидком месиве, вымазавшись в нем уже по самые уши. Когда я все-таки нащупываю руками аппарат и подношу к лицу, то чуть ли не вою от отчаяния - его экран покрыт мелкой паутиной трещин, а позади батарея вздулась от вобравшей в себя влаги.       Я возвращаюсь к Алексу и осматриваю землю рядом с ним. Где-то должен быть еще и его мобильный. На самого парня стараюсь не смотреть, ведь от чувства собственного бессилия я вполне способна сойти с ума.       Ноги околели от влаги и мороза.       Несколько минут пыток и слепого ползания по следу, пропаханному автомобилем во время его безумного приземления в обрыв, заканчиваются удачей: вместе со своей разорванной курткой я нахожу заляпанный грязью телефон Алекса. Экран постоянно потухает, чем приводит меня в неописуемый ужас, но я не сдаюсь. Спустя несколько безуспешных попыток мне удается дозвониться до службы спасения. Самое странное, что мой мозг не подводит меня - я понимаю, что телефон готов в любую секунду сыграть со мной злую шутку и вырубиться, поэтому сразу же называю диспетчеру последнюю улицу, которую запомнила. Я совершенно не представляю, где именно мы попали в аварию и почему вокруг ни одной живой души, но ехали мы вроде по Дерби-Авеню. На большее у меня не хватает времени - наш звонок разъединяется.       Я подбираюсь ближе к Алексу.       Холод пробирает насквозь. Ливень льет сильнее, гремит обледенелыми ветками, словно кости стучат друг о друга. Мои волосы застывают и висят сосульками. Ветер превращает мокрое лицо в стянутую льдом маску. Зубы стучат, а грудь болит от холода. Скороговорка дождя становится все тяжелее и монотоннее: крупные капли с колючими льдинками продолжают танцевать на моем теле, заставляя ловить воздух ртом.       Алекс слишком бледен, губы посинели, а на лице нет румянца. Онемевшими руками я хватаю его ладони и сжимаю их. Я не чувствую их тепла.       Сердце работает с перебоями, воздух не идет в легкие, а голову накрывает неконтролируемое, неуправляемое, неподвластное разуму состояние паники. Страх становится почти невыносим.       Накрываю Алекса своей курткой, чтобы хоть как-то защитить от урагана, пытаюсь нащупать пульс, но пальцы окоченели и не слушаются. Припадаю к его груди, но это бесполезно - услышать его сердцебиение мешает мое собственное, которое громом закладывает уши, и тяжелый грохот ледяного ливня. Прикасаюсь к его посиневшим губам своими, будто вдыхая в него жизнь...       - Алекс... Пожалуйста... - мои слезы смешиваются с дождем.       - Алекс... - голос хрипит, ноющей болью отдаваясь в легких. Меня душит тяжелый кашель.       - Алекс... - я захлебываюсь потоками воды, но продолжаю твердить, как молитву, его имя.       - Алекс... - зову я, вытягивая его из поглощающей нас обоих тьмы. - Ты же обещал, помнишь, обещал, что оставишь меня только, когда мне будет хорошо без тебя. Но мне сейчас совсем не хорошо. Мне плохо, Алекс...       Забыв про все меры предосторожности при обращении с ранеными, я осторожно кладу его голову к себе на колени и обхватываю руками, защищая от ветра и нескончаемого ливня. Целую в лоб и застываю, не в силах оторваться.       Где же эта скорая? Почему поблизости никого нет? Ни одной проезжающей мимо машины, ни проходящего человека. Никого. Я готова бежать по шоссе - так больше шансов наткнуться на кого-нибудь, кто в состоянии мне помочь, - но я не могу бросить Алекса здесь, в сыром, затхлом, темном овраге, одного.       - Помогите! Пожалуйста! Кто-нибудь! Помогите! - каждое слово раздирает глотку в кровь.       Продолжаю кричать, но мне отвечает лишь свирепствующая буря.       Экран телефона подозрительно мигает, будто намереваясь отключиться навсегда и лишить меня единственного шанса на спасение любимого человека. Я не могу больше ждать скорую. Мне нужна помощь прямо сейчас. С необычайной решительностью я хватаю умирающий телефон и одеревеневшими пальцами листаю телефонную книгу. Все номера родных и друзей выветрились из моей головы, и сейчас на экране я надеюсь встретить хоть одно знакомое имя. И я нахожу его.       - Алекс? - мне отвечает удивленный и неверящий голос.       - Поооол, - я не выдерживаю и начинаю реветь. - Помоги нам!       Парень пугается моего плача и говорит с запинками:       - Оливия? Что?.. Где Алекс?       - Помоги, пожалуйста.       - Черт! - моя истерика передалась Полу по телефону. - Что с тобой? Успокойся! Дай трубку Алексу. Ты слышишь? Отдай ему трубку!       - Я не могу. Не могу, - кашляя, хриплым шепотом повторяю я.       Он замолкает, словно пытаясь осознать мои слова, а потом, взяв себя в руки, спрашивает:       - Где вы?       - Не знаю. Мы ехали по Дерби-Авеню. А сейчас... Я не знаю!       - Оглянись по сторонам. Зацепки. Любые. Все, что тебя окружает.       Выполняю его приказ и верчу головой, вцепившись в телефон двумя руками.       - Лес, - заикаясь, описываю я. - Больше ничего не вижу.       - Хорошо. Но этого мало. Еще!       Снова смотрю на дорогу и сощуриваю глаза.       - Что-то серое, похожее на бетонную стену.       - Похоже на промзону... Промзона. Дерби-Авеню, - бормочет Пол запыхавшимся голосом. На заднем фоне слышится звук отключающейся сигнализации автомобиля. - Я отыщу вас, Лив. Я скоро буду. Держись! Хорошо?       Я согласно киваю головой, будто Пол сможет увидеть этот жест.       В ожидании парня я теряю счет времени: что-то напеваю застывшими губами, разговариваю с Алексом, словно обезумевшая. Тело отупело, стало нечувствительным. Пробую представить тепло хотя бы на кончиках пальцев, но выясняю, что забыла, какое оно - это тепло. Из состояния оцепенения меня выводит визг тормозов. Замечаю Пола и чувствую, как истерика нарастает с новой силой.       - Оливия! - поскальзываясь на глине, Пол спускается в овраг и замирает передо мной с безумными глазами. - Что?.. Он...       - Помоги ему, Пол! - в голос рыдаю я, не отпуская голову Алекса. - Сделай что-нибудь. Если...       Слова застревают в горле. Я никак не могу соединить "умрет" и "Алекс" в одном предложении.       -...Если его не станет... я уйду вслед за ним.       Я сказала это под влиянием эмоций, сложившейся ситуации, испуга. Я выразила словами те картинки ужаса, что нарисовала в своем мозгу за короткое время этого ада на земле, проведенного мной здесь. Но разве от этого мои слова перестают быть правдой? Кем я буду, если Алекса уйдет навсегда? Никем, лишь тенью самой себя.       Пол смотрит на меня ошалелыми глазами. Будто я сморозила самую несусветную чушь в мире.       - Замолчи! Поняла? Что за бред ты несешь?! - парень наклоняется и грубо хватает меня за подбородок. - Никто не умрет! Алекс не умрет!       Мне становится безумно стыдно за свои слова. Разве слабость когда-нибудь была моей чертой характера? Я ведь всегда боролась за себя и родных мне людей. Так почему сейчас я так легко похоронила нас с Алексом? Может, потому что этого я больше всего боялась - разлучиться с ним? И где-то в глубине души ждала, когда же наступит конец. Ведь не может быть все так идеально. В самом начале наших отношений я даже просыпалась по ночам с ощущением непонятной тревоги и перечитывала смски Алекса с пожеланиями сладких снов, чтобы еще раз убедиться, что мне ничего не приснилось и он действительно есть в моей жизни.       Но сейчас, глядя в глаза Пола, горящие решительностью, я понимаю, что не имею права сдаваться. Может, моя сказка когда-нибудь и закончится, но точно не сегодня и не в этой грязной канаве.       - Ты вызвала скорую?       - Да, - еле слышно хриплю я - мой голос намеревается пропасть. - Но я не уверена, что они смогли понять, где мы. Телефон вырубился.       Пол достает из кармана телефон и набирает 911, попутно, прижав трубку ухом к плечу, стягивает с себя куртку и набрасывает ее мне на плечи. Я сопротивляюсь, ведь он сам остался только в одной тонкой рубашке от своего костюма, которая моментально промокает. Грозно шикнув на меня и чуть ли не впечатав в землю руками, тяжело опущенными на мои плечи, он начинает кричать в трубку:       - Автомобильная авария на сто двадцать первом шоссе, Грасси-Хилл-роуд, ммм... после поворота на Уэпавааг-роуд! Срочно, девушка, срочно!.. Что?.. Двое пострадавших, один без сознания... Да, черт возьми! Да, это была она!       - Да пошла ты! - добавляет парень, когда диспетчер на другом конце отсоединяется.       Засунув телефон в задний карман брюк, Пол присаживается на корточки рядом со мной. Он уже изрядно продрог, а губы, когда он начинает говорить, слегка трясутся.       - Они едут. Нужно немного подождать. Когда звонила ты, там и вправду не смогли разобрать твоего взволнованного голоса.       Я киваю головой.       - Слушай, - Пол нерешительно осматривает Алекса, лежащего на моих коленях, - может, ты опустишь голову Алекса? У него ведь может быть перелом позвоночника, ты ему только хуже сделаешь.       - Ему холодно, - отрицательно машу головой я и сильнее обнимаю его голову.       Пол награждает меня задумчивым взглядом, а потом снимает с себя промокшую рубашку, оставаясь... Да ни в чем не оставаясь, черт его подери! Не обращая внимания на мой раскрытый рот и расширенные до невозможности глаза, он аккуратно кладет одежду на землю, а затем, освободив голову друга из моей хватки, мягко опускает ее на мягкую, но мокрую ткань.       - Не надо. Ты замерзнешь.       Теперь я боюсь за них обоих. И этот страх, липкий, въедливый страх за их жизни доводит мое психическое состояние до критической точки нестабильности. Плевать, что будет со мной, самое главное, чтобы с Алексом и Полом все было хорошо. Но... один сейчас без сознания, а другой всерьез намерен заполучить пневмонию.       - Тш-ш-ш... Успокойся, иди ко мне, - парень прижимает меня, мокрую и дрожащую, к груди.       - Пооол, - всхлипываю я, прежде чем ко мне приходит решение: накидываю его куртку на нас обоих и еще крепче льну к нему, обхватывая его торс руками. Для двух человек куртка явно мала и закрывает лишь одно плечо Пола, но я пытаюсь согреть его своим теплом. Хотя, каким еще теплом? Я холодная, как ледышка.       - Иди в машину. Посидишь там до приезда скорой, - предлагаю я.       - Я не уйду без тебя, - упрямо заявляет Пол, стуча зубами.       - А я не уйду без Алекса.       - Значит, ждем вместе, - подводит итог парень.       Дождь не прекращается, темнота не отступает. Но паника понемногу отходит на задний план. Ведь я теперь не одна. Рядом со мной Пол.       - Все будет хорошо, - он дотрагивается теплыми губами до моего лба.       Да, он прав. Нужно лишь верить и не сдаваться. Но это безумно сложно, особенно, когда наблюдаешь, как капли дождя, смешиваясь с кровью Алекса, ручейками стекают по его посиневшему лицу. Я тянусь рукой и сжимаю его холодные пальцы. Не могу отпустить его. Буду держать. До самого конца. Пусть хоть мир рухнет и не останется ничего вокруг. Все равно буду держать.