Down the Rabbithole

Ноэлю стоило нечеловеческих усилий пробраться незамеченным мимо хозяйки «Медной устрицы», задремавшей на своем посту. Его качало и вело в сторону. На последней ступеньке он запнулся и врезался в угол, но это происшествие скорее развеселило его, чем огорчило. Алкоголь притуплял как боль, так и другие чувства. Точно так же Ноэль не ощутил никаких приливов волнения или расстройства при виде Джулиана, устроившегося на своей кровати с книгой. Переодевшись в пижаму, зарывшись в одеяло и включив светильник, он лежал и читал какую-то очередную хрень в коричневой обложке. Слюнявил палец и медленно перелистывал страницу за страницей. Ну, одну страницу. Ждать в дверях дольше у Ноэля не было сил. Будь он немного трезвее, он бы обратил внимание на то, что Джулиан не пил, как он, и поставил их кровати на места, где они изначально стояли. Наверное, обиделся, промелькнуло в тумане обрывочных фраз, плавающих в голове Филдинга. Этого еще не хватало, закончило его подсознание. Захлопывая за собой дверь, Ноэль сделал шаг вперед. ~~~ — И как это еще понимать? — строго спросил Винс, проглотив первоначальное замешательство. — Я тебя предупреждал насчет кроватей. Ховард переоделся. Это первым бросилось в глаза любителю шмоток, ратующему за то, чтобы «клевость» ввели в список обязательных школьных показателей. Рубашка осталась все такой же бесформенной. Винс был уверен, что помнит ее. Впрочем, весь гардероб Ховарда состоял из мучительной гадости, на которой самому Винсу хотелось повеситься. Но зато рубашка была в клетку. А клетка являлась одной из самых удачных текстур для осени и весны. И джинсы Ховарду шли. Темно-синие, свободного фасона. В общем неплохо. Мун неспешно слез с постели, не утруждая себя ответом. Нуар ожидал, да что ожидал, он знал, что тот пойдет и сделает, как сказано. Раздвинет кровати, заберется в свою и будет виновато бегать маленькими глазками из-под одеяла. Но Ховард подошел к нему. Близко. Обычно он так близко не подходил, с уважением относясь, как к своему, так и к чужому личному пространству. Винс поморщился от крепкого запаха виски, окутавшего его, когда Мун оказался в футе от него. Уперевшись левой рукой в дверь за головой Нуара, он поднял на него тяжелый взгляд. — Что ты задумал? — отвернувшись, промычал Винс и постарался не дышать. Это было нелегко. За алкоголем он совсем не чувствовал привычного запаха Ховарда. Этих чернил, скуки и обыденности, пропитавших собой всю его кожу и одежду. Вместо этого было что-то другое. Сложное. Древесное, как кора дуба, суховатое, как вкусное вино, мужское в лучших традициях новой моды на маскулинность и странно притягательное. Винс осторожно повернул голову, пытаясь за парами алкоголя различить это. Чем бы ни пах Новый Ховард. — Где ты шлялся, сучок? — спросил Новый Ховард, выделяя каждое слово. Его голос звучал глухо и низко, отдавая легкой хрипотцой. Ховард должен был откашлялся. — Тебя забыл спросить, — Винс попробовал сдвинуть его руку, что пройти в комнату и самостоятельно привести спальное место в порядок, но она не сдвигалась. — Ховард? Темные глаза, передернутые мутным пьяным туманом, моргнули. — Ховард? — переспросил он. Не предвещающая ничего хорошего улыбка растянулась на губах, прячущихся в зарослях щетины. Нуар всегда задавался вопросом, почему употребление алкоголя так влияет на рост волос на лице у телеэкранных героев. Винс уперся руками в его грудь, пытаясь удержать на расстоянии. — Играешь со мной? — большой палец с силой прошелся по его губам, смазывая блеск. — Размалеванный, как девка. Его ладонь была горячей и уверенной — не влажной и нервной, — когда Новый Ховард обнял его за поясницу, притягивая к себе. — Ховард, ты никогда ничего не понимал в том, как хорошо выглядеть, — задушенно промычал Винс, пытаясь выбраться из крепкого захвата. — Это стильно. — А я и не говорил, что мне не нравится. Мун был пьян. Мертвецки пьян. Как-то под градусом он приставал к одной малышке, случайно оказавшейся у них на вечеринке. Становился на колено, декламировал поэмы собственного сочинения, предлагал имена для их будущих детей. Его подкатывания смешили даже отчаявшихся неудачников в очках и натянутых до груди брюках, кружащих вокруг безалкогольного пунша. Всегда глупые, без надежды на ответ, излишне возвышенные для этого мира, почерпнутые им из романчиков девятнадцатого века, которые он иногда почитывал. Они не были чем-то телесным. Физическим. Это волновало. Винс никогда не хотел оказаться под прицелом пьяного глаза Ховарда. Не хотел чувствовать себя дураком. Но этот… Новый Ховард. Нуар был немного заинтригован. Однако еще не потерял головы. Винс уперся затылком в дверь и предпринял очередную попытку выскользнуть из медвежьей хватки. Или хотя бы выпутать свои руки и шлепнуть его, как-нибудь привести в себя. Ховард не отпускал. Это было почти насилие. И почти сексуальное. Последняя фраза испарилась в вихре удивления, медленно переливающегося в интерес. Рука за головой Винса обняла его за шею, отрывая его от двери. И Новый Ховард его поцеловал. Несколько мгновений Нуар гневно смотрел в его закрытые глаза, думая укусить сразу за губу или за язык, если сунется. Но потом передумал. Практически против его воли веки дрогнули и опустились. Он не думал, что их второй поцелуй будет таким. Он вообще о нем не думал. Ну, может быть, пару раз. А вообще, если и думал, то представлял себе что-то, больше похожее на первый. Неуверенные касания губ, бессмысленно приоткрытый рот и взгляд из-под ресниц, потерянный и ошеломленный. Мун целовал его так, будто проделывал это уже десятки раз. Сотни раз. Сжимая плечо, чтобы не вздумал отстраниться, он слизывал остатки блеска с припухших губ, вел языком по ряду неровных зубов, делясь вкусом своего пьянящего сумасбродства, замирал ненадолго. Когда его рот исчезал, Винс встревоженно открывал глаза и вновь закрывал, стоило губам Нового Ховарда коснуться его носа или подбородка. Нуар хотел в перерыве сказать что-нибудь, но все превращалось только во вздохи — еще никогда в жизни Винса так не доставало воздуха. Он чувствовал, как сильно Ховард прижимался к его животу — еще никогда в жизни Винса так не доставало пространства. Правая рука Ховарда переместилась с его поясницы к застежке рыжего плетеного ремешка, опоясывающего его кофту. Вместо того, чтобы аккуратно расстегнуть его, Мун отдернул его в сторону. Хлипкий замок поддался сразу, вместе с ним не выдержала и петелька на боку, безжалостно отрываясь. Как же Винс хотел сказать ему все, что о нем думает. Оскалившись, он почти был готов выдать тираду о неумелом обращении с чужой одеждой вкупе с неимением собственной, к которой можно было бы просто применить слово «одежда». Каким-то образом руки Нового Ховарда, подхватившие его под бедра и поднявшие над полом, замедлили процесс возмущения. Мягкий матрац под спиной и жар наваливающегося сверху тела пустили его в обратный ход. Пальцы, сжавшиеся на его горле, вновь повели по ложному следу, помешав не только дышать, но и думать. На долю секунды Винс засомневался. А вдруг это все-таки было насилием? Он не первый раз невольно привлекал внимание всяких маньяков и садистов, но что такое может сделать Ховард? Пусть пьяный. Пусть Новый Ховард. Он же каждый раз до кончиков усов краснеет, когда беседа как-то тему секса затрагивает. Но вот это вот все очень напоминало прелюдию. Точно. Последний сомнения о том, что это что-то другое, улетучились, когда Мун задрал кофточку Нуара и, устроившись у него между ног, лизнул металлическую пряжку ремня на его джинсах. Задыхаясь от избытка волнения, Винс обнял руку, держащую его за шею, и тихо ждал, пока Ховард разберется с его молнией. Пьяные пальцы не слушались его. Ему пришлось отпустить горло Винса и заняться этим обеими руками. Это уже было больше похоже на Ховарда. Внезапная мысль о том, что он сейчас окажется совсем голым под совсем одетым Муном, Нуару не понравилась. Он не собирался только показывать, он хотел и посмотреть. Сев на подушке, он положил свои руки на руки Нового Ховарда. — У тебя… хорошо получается, — выдавил он, надеясь сбить его с толку. — Для первого раза. Ховард. Я не думал, что ты так серьезно подойдешь к делу. Мне нравится этот подход. Правда, нравится. Было как-то глупо, подумал позже Винс. Наверное, не надо было напоминать ему о том, что это был его первый раз. Новый Ховард сидел перед ним на коленях, озадаченно хмурясь. Он молча смотрел в глаза Винса. — Ноэль, что ты со мной делаешь? — пробормотал он прежде, чем вновь опутать его крепкой сетью своих поцелуев. Потрясающе, пронеслось в голове Винса, он его еще и принимает за кого-то другого. Очевидно, мужчину. Но легче от этого не стало. Почему… почему какой-то Ноэль, а не Винс? Он хотел сесть и мягко — не без разочарования — указать ему на его ошибку. Рука, толкнувшая его в грудь, помешала даже привстать. Следующие секунды слились в поток картинок, запоминаясь отдельными фрагментами. Ремень брюк вылетел из пряжки, кофта упала на пол, и ладонь исчезла с груди, но прежде, чем Винс успел подвинуться, его брюки оказались спущены до колен. Чтобы стянуть их ниже, понадобилось снять сапоги и значительно повозиться с пятками. Было немного щекотно и смешно, но он не смог найти ничего в этой ситуации, что его бы не возбуждало. Томление ожидания вознаградилось губами Ховарда на коленках, бедрах, руках и отдельно пальцах, тянущихся погладить его по голове. Нуар дрожал, когда язык невесомо шел по внутренней стороне его запястий, а теплое дыхание следовало за ним по мокрым дорожкам. Он мог поклясться, Мун где-то нашел инструкцию по применению Винса Нуара с перечислением всех чувствительных точек, прикосновения к которым сводили его с ума. Он знал, где нужно трогать, чем и как долго. Будто много раз это проделывал. И все это было странно. Сам Винс не знал, насколько охотно выгибается его поясница, когда кончики ногтей царапают его ребра. Из всех, с кем он был, еще никто не читал его, как открытую книгу. Но минуточку, это был Ховард. И, кажется, его хваленная теория работала лучше практики. Раньше, чем Новый Ховард закончит и стащит с него последнее, Винс сел. Потянувшись к его рубашке с планом мести за свою блузку, он схватил его за борта воротника и резко дернул в стороны. Три пуговицы остались на местах, пара повисла на вытянувшихся нитках, еще несколько отлетели на пол — он услышал, как пластмасса дробью застучала по доскам. Глаза Муна зажглись. Он снова потянулся к губам Нуара, но был с силой сброшен с него и перекинут на вторую постель. — Черт, Ноэль, — выдохнул Новый Ховард от неожиданности, когда Винс залез на него сверху и уперся руками в обнаженную грудь, прижимая к постели. Сидя практически голым за исключением брюк, болтавшихся на левой ноге, на одетом Ховарде, смотрящем на него, как на самое желанное, Винс уже не мог как-то двояко оценивать происходящее. Лежать на спине и изучать потолок, наслаждаясь ласками, от которых забываешь не только, с кем ты, но кто ты, где и зачем, это одно. Но совсем другое это прямо смотреть в глаза другу, который раньше был бесконечно далек от всего, что касалось физической близости, а сейчас выглядел одной из притягательнейших вещей, которые он когда-либо видел. Вроде цветастой накидки или туфель с хрустальными каблуками. С широкой грудью и сильными запястьями, мужественный и пахнущий, как сам секс, с щетиной, в которой потерялись эти странные педофильские усы и которая добавляла в его облик что-то первобытное и звериное. Что манило Нуара, как костер — мотылька. Ну. Красивую бабочку. Пальчики Винса на ногах поджались, когда он подумал, что они вдвоем будут сейчас делать. И уже делают. Руки Нового Ховарда на его бедрах оказались как-то сами собой. Пытаясь сосредоточиться на его лице, Винс не успевал замечать всего, что происходило. От этого он только больше волновался. — Ховард, а мы действительно делаем то, о чем я думаю? — Нуар смущенно зажмурился, когда его голос вопреки его желанию дрогнул. — Я имею в виду, ты думаешь о том же, о чем и я? — Что? — Ну, знаешь, до этого момента все можно было списать на затянувшееся объятие двух давно не видевшихся товарищей… Немного вымучено, но эротический кинематограф этим часто грешит. А потом начинается самое интересное. И… Ховард, у нас… у нас это начинается? — Я понятия не имею, о чем ты говоришь, — Мун приподнялся и погладил его по бедру, поднимаясь вверх. — Но мне это нравится. Я всегда за твои идеи. — Ты же… ты не будешь после просить моей руки… — Винс глубоко вдохнул — он не ожидал, с какой уверенностью Ховард сунет ладонь под ткань его белья. — Просто… ты тут что-то задумал, а я… Щетина поскреблась по его ключицам. — Если ты собрался… то… я просто хотел… сказать… у меня уже давно сзади никого не было и… Винс возмущенно пискнул, когда Ховард потянул его за волосы, но высказать все, что думает — не смог. Слишком грозно смотрели на него темные глаза из-под насупленных бровей — Ты даже не представляешь, что я бы с тобой сделал, если бы там был кто-то, кроме меня, — отчетливо произнес он. Нуар нервно посмеялся и быстро чмокнул его в широкий кончик длинного носа. Вышло неубедительно, он сам это знал. Винс вздохнул и обнял Нового Ховарда за шею, утыкаясь лицом в его ухо. Чем бы это ни было, он ввязался во что-то серьезнее, чем обычная малиновая влюбленность его друга.