Down the Rabbithole

Джулиан снял очки, сел, высовывая из-под одеяла ноги в носках довольно неприятного горчичного цвета с маленькой дыркой на правом большом пальце, и неожиданно строго посмотрел на Ноэля. То есть обычно, когда он изображал строгость, за этим всегда была игра. Ему нравилось чувствовать себя больше, старше и главнее. Сейчас он казался серьезным. - Винс, мне даже неинтересно знать причин, по которым ты являешься посреди ночи в таком виде и от тебя несет, как от студента. Просто раздевайся и ложись спать. Кажется, из всех слов, сказанных Джулианом, Ноэль разобрал только "раздевайся". Это команда ему понравилась. Властный Бэррэтт был его маленьким фетишем. - Я разденусь, - Ноэль стащил с себя туфли, отбрасывая их в сторону стула. - А ты смотри. - Ты уверен, что ты только что сказал "смотри"? - переспросил Джулиан. - В прошлый раз, когда ты хотел устроиться стриптизером в "Бархатный лук", все кончилось очень печально, помнишь? Говорят, они до сих пор вытряхивают твои перья из-за лямочек... этих фривольных женщин. Актерский талант Бэррэтта не знал границ. Филдинг был готов поклясться, сейчас, играя... наверное, Ховарда из их шоу, он ни жестом, ни взглядом не показал заинтересованности в том, что Ноэль собирался делать. Более того, он даже попытался отвернуться. Хотя, когда Ноэль сбросил куртку, швыряя ее в его голову, он не смог это проигнорировать. - Винс, я ценю то, что ты пытаешься хоть как-то поразвлечься и, что более вероятно, поиздеваться надо мной, но меня это не интересует... Что ты делаешь? Зная, что точно не оставит его равнодушным, Ноэль медленно погладил себя. Его рука скользнула от края задравшейся футболки до джинсов и, зацепившись большим пальцем за пряжку красного кожаного ремешка, оттянула. Задетый металлический механизм издал едва уловимый звон потревоженных деталей. И пока он не стих, ладонь легла на пах Ноэля, замирая. Продолжал ли Джулиан играть или нет, но за движением руки он внимательно проследил. Все так же не отрываясь от нее, он кивнул. - Я все понял. Ты спьяну меня с кем-то перепутал. Конечно, было бы глупо показывать это все мне. Потому, что меня это не волнует. Я не хочу сказать, что ты не соблазнительный, если ты вдруг решишь кинуть в меня стулом, но, Винс, я понимаю. И тебе лучше сейчас остановиться. - Хочешь продолжить сам или... - не услышав ответа, Ноэль расстегнул ремень. Вновь подняв над собой книгу, Джулиан никак не мог сосредоточиться на тексте. Ноэль исчерпал всю свою медленную сексуальность, когда дело дошло до узких джинсов. Подтянув к себе правую ногу, он пытался стащить с нее штанину. Его, и так весьма шаткого, закачало на второй ноге. На ней он поскакал к стулу, чтобы хоть за что-нибудь уцепиться. Споткнувшись о него, он и упал. В этой эротической постановке были недочеты. - Не ушибся, Винс? - участливо поинтересовался Бэррэтт с постели. Потирая зудящую лодыжку, Филдинг сел и покачал головой. В таком положении избавиться от джинсов было несказанно легче. К сожалению, отсюда Джулиану это видно не было. - Ты не поможешь мне встать? - пытаясь не засмеяться, спросил он. Джулиан фыркнул, но с кровати поднялся. - Алкоголик. Он подал Ноэлю руку и подтянул, когда тот с готовностью взялся за нее. Филдинг не был уверен, то ли это пол, то ли алкоголь в его крови, то ли притяжение перестало работать на землю, но, падая в очередной раз, не в силах бороться с подкашивающимися ногами, он знал, что Бэррэтт его подхватит. - Винс, тебе нельзя пить, сколько раз говорил, - руки Джулиана держали его за локти. И он был таким потрясающим, таким удивительным в этот момент и в его жизни вообще... Следовать его пьесе становилось все сложнее и сложнее. Реакция зрительного зала и единственного актера - неожиданна. Новый сюжетный ход заставляет его импровизировать. И на помощь приходит поцелуй. Джулиан отпустил его локти, хватаясь за плечи. Но не отталкивал, а будто просто сохранял дистанцию, боясь, что Ноэль может залезть глубже. В его глаза, лицо, забраться под кожу и в костный мозг. Теряя рассудок от того, что эту крепость приходится брать, Ноэль обвил его шею руками, все сильнее прижимаясь к его губам, и не отпускал. Мог бы никогда не отпускать. Сопротивление в сжимающих его пальцах потихоньку отходило. Если и было там когда-то настоящее сопротивление. Не отстраняясь, Ноэль опустил правую руку Джулиана себе на поясницу, чтобы она не мешала добраться до его раскрасневшейся шеи. Бэррэтт шумно вдохнул, когда Филдинг поцеловал его под ухом и ниже, где изгиб переходил в плечо. Волна мурашек, поднявшаяся от неожиданности, накрыла его кожу, но и так же стремительно отступила. - Я же не ошибался по поводу нас, верно? - выдохнул он. - Я говорил... но ты же просто поднял меня на смех, когда я предположил, что ты и я... Нас все это время тянуло друг к другу? Тянуло же? Ну да, это было очевидно... Сбившееся от волнения дыхание мешало разобрать и половину слов, но Ноэль не заботился о том, чтобы слушать, что тот там бормочет. Перед глазами стояли пуговицы пижамной рубашки. Круглые желтые пуговицы. Их нужно было расстегнуть. - Хотя... я и не думал, что ты еще раз на меня посмотришь в этом смысле после того, что было на вечеринке... Но мне все равно кажется, что это происходило... происходило между нами долгое время. Ты всегда был рядом и... Винс, ты меня раздеваешь? Ноэль оторвался от третьей пуговицы, поднимая глаза. Он не мог понять, деловитость в голосе и лице Джулиана его больше смешила или возбуждала. - Ты заметил, - немного подумав, сдерживая смех, он закончил: - Ховард. Бэррэтт нервно улыбнулся, пытаясь взять его за руку, которой тот вынимал пуговицы из петель. - Я люблю тебя, - кашлянув, произнес он. - Вот я это снова сказал. Ты не смеешься. Это хорошо. Просто... то, что происходит, оно не слишком быстро? Это. Ты понимаешь. Я, конечно, не уверен, это ли это, но вроде бы это. А если это... Филдинг не знал, чего он больше хотел, поцеловать его или слушать, держа за руку, пока не кончатся реплики и в ход не пойдет импровизация. Джулиан не мог замолчать и пытался говорить во время поцелуев. Отчасти это раздражало, отчасти отвлекало, отчасти делало все, что происходило между ними, новым. Обычно он молчал. А сейчас не мог заткнуться. - Винс, у меня есть некоторые непристойные мысли, - зажмурившись, поведал он. - Очень грязные. - И о чем же они? - О тебе. И немного обо мне. Но больше о тебе. О нас двоих. С закрытыми глазами его было сложно вести до кровати. Он споткнулся, но не упал, оперевшись на Ноэля. А когда тот сел на край постели и потянул к себе, Джулиан покорно лег рядом и наконец смолк. От резкой смены вертикали на горизонталь у него перехватило дыхание. Но даже отдышавшись, он в растерянности замер. Повинуясь малейшему движению, он сел вслед за Ноэлем и, немного помявшись, снял с себя рубашку, видя, как тот стаскивает футболку и остается в одних боксерах и носках. Кое-как развернувшись на узкой кровати, Филдинг пробежался ладонью по его обнажившемуся животу. Чувство, как под легким прикосновением напрягаются мышцы, а перед ним лицо Бэррэтта играет всей палитрой мимических морщин, выстраивая череду образов от радости до страха, было странно приятным. Он потел и тяжело дышал, словно лежал не на мягкой гостиничной постели, а в полевом госпитале со смертельным укусом тропической мухи. Его пальцы затеребили простынь, когда Ноэль раздвинул его бедра, садясь между ними, и погладил его через штаны, словно случайно попадая на ширинку - и там тоже были пуговицы. К счастью, бутафорские. Джулиан неловко улыбнулся и посмотрел в стену, однако новые прикосновения, вызывающие в нем волну эмоций, проигнорировать не смог. Вжавшись в подушку, он с приоткрытым ртом наблюдал, как Ноэль целует его в пупок, потом ниже и справа, а потом задерживается на боку, стаскивая резинку его штанов до середины бедер. Джулиан закрыл глаза руками. Он надеялся, что его дико колотящееся сердце не сделает его чересчур жалким, но усмирить тело, с такой готовностью и охотой подавшееся вперед, не смог. Ноэль молчал, слишком занятый, чтобы следить за странными реакциями друга на ласку. Бэррэтт покраснел, как рак, выглянув в просвет между пальцами. Рука Филдинга сжимала его член у основания, пока он облизывал его, как какое-нибудь мороженое. Было ужасно стыдно это видеть, но и отвести глаз от его лица, не смотреть на эти ресницы, нос, скулы, тот не мог. Ноэль почувствовал, как сильно ерзает под ним Джулиан. Решив, что так он требует ускорения развития событий, он глубоко вдохнул и обхватил его губами, соскальзывая ниже. Со стоном Джулиан все-таки закрыл глаза, оторвав руки от лица и схватившись за простыню. Горло, влага, язык - для него все сразу было слишком. Ему казалось, с каждым мгновением в одну точку тела стекается все больше наслаждения, до этого копившегося в кончиках пальцев и животе. Он не чувствовал, как холодно было в комнате, как щекотно касались его живота длинные темные волосы, не чувствовал веса мыслей - все они, как одна, испарились, оставив глухую пустоту, как вакуум всасывающую в себя все его ощущения. Ноэль дал ему несколько секунд, а потом отпустил. - Как ты меня хочешь? - шепнул он ему на ухо. Приподнявшись, он чмокнул Джулиана в губы и улыбнулся, когда тот доверчиво потянулся за ним в ответ. - Как-нибудь... как угодно... Ноэль вытащил свою куртку, которая все еще лежала на подушке, из-под его головы. Найдя, что искал, он вновь сел на кровать. - Ты перестал делать... это, - заметил Джулиан примерно через полминуты. - Да... ладно... Заметив, как изменился его голос, он открыл глаза и оценил ситуацию. Это было весьма опрометчиво. За те пару мгновений, что он таращился на него, он заметил, что Ноэль успел полностью раздеться и, сидя на коленях, гладил себя. Блестящие в приглушенном свете пальцы скользнули по его розовой коже, исчезая внутри него. Джулиан поспешил перевести взгляд на его лицо. Брови были сведены вместе, между ними появлялась морщинка, разглаживаясь, когда он высовывал язык и облизывал уголок рта. Лицо Бэррэтта залилось новой волной краски: зажмуренные глаза Филдинга приоткрылись, ловя его взгляд. Он хотел, чтобы он смотрел. И участвовал. Вторая рука Ноэля потянулась к руке Джулиана. Мягко разжав его пальцы, все еще держащиеся за простыню, он обернул их вокруг своего члена и отпустил. Поначалу прикосновение было не из приятных - пальцы были прохладными, влажными от пота, еще и дрожали. Джулиан мялся, просто держась за него, как за поручень в метро. Но когда он наконец начал что-то делать, у Ноэля перехватило дыхание. - Полегче, - задыхаясь, предупредил он и отодвинулся назад. - Ты же не хочешь, чтобы для меня все прямо сейчас закончилось? - Закончилось, - механически повторил Джулиан. - Значит, это все уже началось? Все-все началось? Вытерев пальцы о бедро, Ноэль лег рядом на живот, вытягиваясь вдоль матраца. Джулиан, вынужденный перевернуться на бок, смотрел на него, как в первый раз. Устроившись лицом на подушке, Ноэль подсунул под нее обе руки и вздохнул. Он пропустил то, как Джулиан чуть не свалился с кровати, пытаясь залезть на него, и почувствовал только, как тот ухватился за его лодыжку, чтобы не сползти с простыни на пол. Руки Бэррэта по обе стороны от его плечей напряглись. Вены взбухли на них, словно змеи, выступившие под кожей. Пальцы скрючились, утопая в простыне. Ноэль замычал в подушку от предвкушения. Плоть Джулиана потерлась о его ягодицы очень обещающе. Все внутри сжалось, сердце застучало так гулко, что заглушило все остальные звуки. Ноэль честно подумал, что тот только оттягивает момент и дразнит его. Он приподнялся, упираясь коленями в матрац, чтобы ему было удобнее, но стоило это сделать, Джулиан сверху, застонав, задрожал и завалился на его спину. Тяжело дыша ему в затылок, он гладил его по плечам и шептал "люблю" столько раз, что Ноэль это слово предпочел бы больше никогда не слышать. - Что за... - он перевернулся. Бэррэтт слез с него, падая на подушку рядом. Весь взмокший и распаленный, он только пыхтел и удовлетворенно моргал. - Джу, какого это только что было? - Ноэль ущипнул его за плечо. - Я так люблю тебя, Винс, это был самый счастливый момент в моей жизни, - бормотал Джулиан, даже не пытаясь скрыть широченной улыбки. - Ты подарил мне миг, который я буду помнить до скончания дней. Он достоин быть воспетым в лучших балладах и песнях. Да, я должен написать об этом песню... - О том, как ты кончил через десять секунд после начала? - Филдинг недовольно сел. - Кажется, что мир до этого был черно-бел, - продолжал разглагольствовать Бэррэтт. - А сейчас на него вылилось целое ведерко с радугами. Как в сказках, которые ты мне рассказывал. Ведерко с радугами. Их разносят по миру гейские единороги, как аисты - детей. Помнишь? - Ага. Джулиан хотел сказать что-то еще, но замолчал. Вероятно, рука Ноэля поверх его рта была как-то причастна. Он поднял удивленный взгляд на друга. - Мне начинает казаться, ты это специально. Не знаю, что с тобой не так сегодня, и знать не желаю. Я зол и пьян. И вообще. Я все еще хочу. Пойду прогуляюсь. Кажется, хозяйка этой "Устрицы" весьма горячая леди... Ноэль убрал руку. Конечно, он говорил несерьезно. Не такой уж и горячей она была. Он хотел встать, порыться в куртке Бэррэтта и пойти покурить в ванную - слишком холодно веяло от балконной двери, - чтобы успокоиться. Но не успел он дернуться, Джулиан обнял его, прижимая к себе. И как бы ни хотел Филдинг на него рассердиться за такой тщательно спланированный облом, он сдался и послушно лег на его грудь. - Теперь ты мой, - прошептал Джулиан ему в волосы, сжимая теснее. - Насовсем. Ноэль мог бы цинично заметить, что эта фраза из какого-нибудь розовостраничного романа девятнадцатого века о вельветовых дамах, но передумал. Приподнявшись, он поцеловал Джулиана в шею. Тот замолчал и перестал дышать. Ноэль мог поклясться, гул в его голове - это отзвук бьющегося в висках Джулиана пульса. Ноэль глубоко вздохнул и погладил его по груди. Они лежали долго. Почти так долго, что Ноэль успел бы передумать и расхотеть. Но почувствовав знакомое волнение, растекающееся по мышцам Джулиана от его осторожных ласк, он с облегчением понял, что еще не вечер. Соскользнув с него, он лег на бок к нему спиной. И все было каким-то неуклюжим и нелепым, как в первый раз. И поцелуи в плечо, смешанные с горячим - слишком тяжелым - дыханием, и Джулиан чересчур долго возился внизу. Он трогал его там руками, шаря по теплому телу, словно не понимая, где искать. Его длинные пальцы были везде и нигде. Касаясь чего-нибудь излишне интимного, они испуганно отдергивались, но потом вновь возвращались. Ноэль вздохнул и перевернулся на спину, кладя его руку на свой член. С этим, казалось, он не настолько разучился обращаться. Его прикосновения вновь были неловкими и скомканными, но он такими глазами смотрел в лицо Ноэля, что тот почти забыл, что нужно дышать. На тот момент этого хватало. Он подумал, что все на месте. ~~~ Винс Нуар чувствовал себя медузой. Или тряпичной куклой с выпотрошенными внутренностями. Очень красивой куклой с голубыми глазками-пуговками, естественно. После того, как Ховард не оставил на его теле ни одного непоцелованного места, Винс окончательно перестал соображать и разрешил воспользоваться собой во всех позах, на которые было способно воображение его друга. Он до последнего верил в его бедную фантазию и неопытность. Но коварный виски делал свое дело. Винс успел поверить в высшие силы, когда в очередной раз видел звезды на потолке, а Ховард, вынимая из него член, снова медленно возбуждал его и продолжал. У него уже почти не осталось сил на то, чтобы шевелиться, когда Мун, мягко куснув его за ключицу, наконец закончил. - За ту... последнюю позу ты точно попадешь в обезьяний ад, - Винс хихикнул и смущенно добавил: - И я тоже. Мне понравилось. Ховард улыбнулся и поцеловал его в мокрую макушку. Откатившись на свою половину кровати, он устроился под одеялом и почти моментально отключился. Перевернувшись на живот и вытянув руки вдоль ноющего тела, Нуар физически ощущал, где именно завтра появятся синяки. Но несмотря на то, что он чертовски устал (даже больше, чем после прошлой распродажи в Топшопе, когда в борьбе за подтяжки с блестками он скинул пять фунтов), и думал, что больше в жизни у него ничего не встанет, он был доволен. И еще он был точно уверен в двух вещах. Это была совершенно ошеломительная ночь, первое, и человек, заснувший рядом с ним, это не Ховард, второе. Он не питал надежд на тот счет, что ради того, чтобы соблазнить его, Мун научится вести себя, как мужчина, а не жалкая его тень, и вызубрит кама-сутру. Тем более, за те несколько часов, что он отсутствовал. Они и до этого попадали в множество различных передряг, так что удивляться было особо нечему. И, откровенно, Нуар был совсем не против, если дух Большого Секса или кто-то там, завладевший телом его друга, останется там подольше. Он даже был готов откликаться на Ноэля, если потребуется. И он очень не хотел, чтобы этот не-Ховард догадался, что он совсем не Ноэль, за которого его принимают. Сложив руки на груди, не-Ховард тихо похрапывал. Винс неуверенно подполз к нему ближе, игнорируя тянущую боль во всех конечностях. Забравшись под его одеяло, он оторвал его тяжелую руку от тела и подлез под нее, с восторгом окунаясь в запах еще горячего тела. Стараясь его не потревожить, Нуар прижался к его боку и закрыл глаза. Он ничего ему не скажет.