Мотылек

После такого откровения Арика я выполз из-под него и пошел за одеялом в спальню. Когда его взял, то вернулся и кинул на парня. Было бы разумно взять и уйти, но я так не могу. Каким бы уродом не был брюнет, у него также есть чувства, которые он пытается прятать. Ненависть, ярость, сожаление - это тоже чувства, хоть и первые из них отрицательные. Однако гадость я все равно сделал, оставив спать его на диване. Это для того, чтобы у него спинка поболела немного. За Макса ему. Ну а что я должен был сделать? На своем горбу до кровати тащить? Пожалуйста, увольте. Спать я лег сразу, как только переступил порог квартиры. Время переваливает за двенадцать ночи, и глаза начинают сами закрываться. Конечно, когда-то я ложился спать позднее, но с Ариком приходится ложиться пораньше, ведь он меня изматывает ужасно... Проснулся я от звонка в дверь. Подумал, что сосед, и проигнорил, но потом начали жестоко долбить мою дверь. Пришлось выползать с кроватки, а потом и из комнатки. Будучи не в адекватном состоянии, открываю дверь и смотрю перед собой. - Макс, что-то случилось? - спрашиваю, смотря на потрепанного парня. Ответом стал горькая усмешка, а потом блондин начал смотреть в пол. Тут у меня промелькнул вопрос о том, почему он держит руку на глазке двери Арика. Арик? Макс? Макс?! - Твою мать, - выругавшись, хватаю кареглазого за толстовку и затягиваю в свою квартиру. Закрываю дверь на несколько замков и смотрю на парня. Бедняга... Закусывает губу, а слезы бегут по щекам, чертя кривые дорожки. Взглядом умоляет меня не говорить что-то и кому-то... Догадался я через несколько секунд и кивнул на это, а потом обнял его. Он совсем немного, на парочку сантиметров выше меня, но это вообще сейчас не имеет никакого значения. Вцепляется в меня и начинает медленно оседать на пол, а меня тащит за собой. Сидит на пятой точке на холодном полу, обняв меня, а я стою на коленях и утыкаюсь носом ему в растрепанные волосы. Метки, то есть засосы, я увидел на его шее, когда он еще стоял и смотрел на меня, проливая слезы. Чувствую я, что они не только на шее, а там их очень много, но еще и на всем теле. Я понимаю его, понимаю, как больно. Меня самого так же грубо отымели, не дав шанса убежать. Меня самого пометили с головы до пят и частенько ставят новые метки, когда старые уже начинают заметно меркнуть. Бедный Макс... Однако надо его успокоить, это ему поможет. Меня-то некому было успокоить, а вот у него есть я, понимающий, какого это - раздвинуть ноги перед другим. Отстраняюсь и кладу ладони на его красные щеки, по которым до сих пор спускаются вниз капельки. - Не плачь... - говорю нежно, успокаивающе, смотря прямо в глубину его глаз. - Нос опухнет и глаза, - улыбаюсь, смотря в его лицо и пытаясь найти какие-то другие эмоции. Положительные. Макс всхлипывает, зажмурившись, и кивает. Я убираю руки, и он начинает вытирать слезы рукавами своей толстовки. Размазал все только, да и краснота под глазами стала еще хуже. Помогаю ему подняться и отвожу в ванную, где он умывается и приводит себя в порядок. Этот "порядок" трудно назвать нормальным, но ему простительно. Да и сейчас никто ведь его не видит таким, только я, а мне можно. Отвожу его в свою комнату и сажаю на кровать. После улетаю на кухню и приношу ему теплый чай с печеньками и конфетками. Ну надо же как-то разрядить обстановку. Макс попытался улыбнуться, но получилось не очень, а потом спросил у меня: - У тебя есть сигареты? Любые. - Есть. Сам я не курю и не пью, даже не пробовал ни разу. Ну ладно, ладно, было в детстве, лет в шесть, когда я у мамы просил глоток пива. Потом пришлось мыть язык под ржач обоих родителей. Достать сигарету было не трудно, отец курит. Хотя какой курит, дымит везде и всегда, как гребаный паровоз. Зажигалку также было не очень трудно достать. Вручаю парню, и он идет к окну. Начинает залезать на подоконник, но вовремя опомнившись, спрашивает: - Можно? - Да, конечно, только окно открой. Максим делает так, как я сказал, и открывает окно. Садится на подоконнике и закуривает, тяжело вздыхая. Я просто стоял и смотрел на то, как он пялится в окно, будто жаждая какой-то свободы, пока меня не прервал звонок в дверь. Макс так увлекся курением, что даже не заметил этого. Выхожу в коридор, догадываясь о личности, тревожащей нас, и открываю дверь. Меня толкнули так, что я упал, и нагло зашли в мою квартиру, а потом зашагали в сторону моей комнаты. Я не растерялся и схватил парня за ногу. - Какого хуя? - рычу. - Это мне у тебя надо спросить, - оборачивается и смотрит на меня холодными глазами. За мгновение поднимаюсь и стою напротив Арика. - Не трогай его! - С чего бы это? - А, блять, с того, что ты - зазнавшийся мудила, и тебя он точно видеть не захочет! - Ты-то какого хера растявкался? - хватает меня за футболку и подтягивает к себе так, что наши носы в миллиметрах друг от друга. - Потому что тебе тут делать нечего, и если ты решишь забрать Макса, то сделаешь только хуже. В любом случае я понимаю его лучше, чем ты! - Я с ним знаком дольше. - Знаком дольше, знаком меньше - это никак не влияет! Ты можешь быть знаком с ним годами и не знать о его комплексах, проблемах, волнениях ничего! - Как будто ты его хорошо знаешь? - тут-то рычать начинает и Арик. - Ты хоть раз был снизу? Был пассивом? Чувствовал боль, незащищенность и страх, а? Раздвигал перед кем-нибудь ноги?! - уже не сдерживаюсь. Из-за этого меня и прижали к стене. - Думаешь, такой умный?! Стоило тебе хер в жопу засунуть, как ты сразу стал психологом?! - смотрит сверху вниз. - Однако ты никогда им не был и не будешь, потому что слишком жестокая и бесчувственная мразь! - А ты гребаная шлюха и подстилка, возомнившая из себя дохуя опытного психолога! Шлюха? - Разбрасываешься словами, лезешь туда, куда не надо. Не понимая ситуации, пытаешься судить и делать свои выводы. Да что ты из себя представляешь, а?! Да ты ничтожество! Ты никто и зовут тебя никак! Подстилка?... После его слов я увидел бледного Макса, который на шум вышел из моей комнаты. Походу он слышал, что сказал мне Арик, и поэтому побежал к входной двери, которая была не заперта. Брюнет, державший меня, выругался, а потом со злостью посмотрел на меня. Дикая злость и жестокость, как у медведя, чье дитя посмели обидеть. Внезапный удар повалил меня на пол. Хватаюсь за щеку, не обращая внимания на то, что из носа капнула кровь. Губа тоже резко заболела, но не так сильно, как щека. Арик, сразу же после удара, стряхнув руку, кинулся за Максом, оставив меня лежать на полу. Слезы рефлекторно капнули на пол следом за кровью. Они от резкой боли, никак не сдержать... Шлюха? Подстилка? И это за то, что я попытался помочь Максу?