Мотылек

Ходить весь оставшийся день с куском замороженного мяса, приложенного к щеке, очень круто. Прям пиздец. Главное, болеть не перестало и на следующий день, поэтому я разморозил еще раз бедный кусок этого уже измученного мяса. Еще и эта отметина выглядит не очень красиво. На улицу стыдно выходить за продуктами. А впрочем, сам напросился, вот и получил. И нефиг себя жалеть, как глупая влюбившаяся старшеклассница. Теперь-то Арик, скорее всего, оставит мою жопу в покое. Стоило мне об этом подумать, как звонок в дверь сотряс такую хорошую тишину. Пусть это будет Макс, пусть будет Макс... Блять, не Макс. Может, попробовать ему сломать ребра этим куском? Он же как молоток. Наверное... Приоткрываю немного дверь и выглядываю одним глазом, но, как всегда, мою дверь открыли без спроса и царско ступили на мой порог. - Вот что тебе надо? - хмурюсь. - Охренеть, - Арик, подойдя ко мне, берет мой подбородок и приподнимает, смотря на отметину. - Не слабо так приложил. - Еще бы, - фыркаю. - Так что тебе нужно? - Мне Макс сказал сходить извиниться, поэтому пошли трахаться, - берет меня за руку и тащит в мою комнату. - А я разве простил? Тем более, где извинения? - В пизде, на верхней полке, где ебутся волки, - толкает меня на мою же кровать и заползает сверху. - Наглый самец, слезь с меня! - Нет. - Я не хочу. - А надо. - Я не буду! - Заткнись. Сам же хочешь этого, - невозмутимо говорит, поставив руки возле моего лица, и смотрит в мои глаза. - Знаешь, когда у меня вот такая вот херня на щеке, - показываю пальцем, - то не очень хочется входить с тобой в сексуальный контакт. - Да-да-да, - начинает засовывать руку под мои домашние спортивные штаны и резинку трусов. - Эй, что ты дела... а-а-ах. - Ничего плохого, - наклоняется и целует в разбитую губу, проводит по ней языком и слегка прикусывает. Потом целует мою щеку, а с ней переходит и на нос, переносицу, веки, лоб. - Разнежничался-то как, - фыркаю. - А-а-а-ах. - Заткнись. За считанные секунды избавляет себя и меня от одежды. Я лежу голый, а он смотрит на меня и ухмыляется. Так бы и врезать ледяным мясом, чтобы зубы все раскрошились. Стоп. Где мясо? - У тебя есть смазка? - спрашивает Арик, нависая сверху. - Где мое мясо? - Что? - Мясо мое где? - Ты ебанутый? - А ну признавайся, где мое мясо! - Какое мясо? - Которое я в руке держал, чтобы вломить им тебе в случае чего. А еще я его к щеке прикладывал. - Вот скажи, нахуя мне нужно твое мясо, если я хочу трахаться? Я, по-твоему, взял это твое мясо, чтобы долбить его заместо дрочки и секса? - Хрен тебя, извращенца, знает. - Ты в курсе, что у нас нету смазки, твоя задница не разработана нормально, а я сейчас зол, да еще хочу тебя и жрать. Осознаешь, какой сейчас пиздец будет? - Если найдешь мое мясо, то можешь его съесть. - Да его Митя по-любому стащил, так что успокойся, - наклоняется к моим губам и целует. - Так, а вот сейчас, - чувствую давление на свой вход, - не ори... Входит в меня, медленно, тараня жестоко. Больно, очень больно, прямо как в первый раз. Без смазки секс для пассивов вообще не секс, а мучения какие-то. - Открой рот. Послушно открываю, и парень засовывает туда два пальца, смачивает слюной и вытаскивает. Выходит, а я глубоко вздыхаю и расслабляюсь, однако, когда чувствую пальцы на своем заду, снова же напрягаюсь. Арик посмотрел грозно на меня, и мне пришлось расслабится, впуская его. Разработал быстро, и стало не так сильно больно. Интересно, зачем он сделал это? Мог же просто трахнуть да забыть. И что это такое? Забота? Вошел он спокойно, и я застонал, а брюнет довольно хмыкнул и потянулся за поцелуем. И снова это дикое желание, похоть, страсть, которые поглощают нас обоих полностью в этот промежуток времени. Сейчас оба хотят только одного - друг друга. Я не знаю, как во все это влез, как стал получать удовольствие от такого, и как так быстро простил этого... оленя. И вообще я не понимаю, почему после секса он валяется со мной и обнимает. Это же смущает... Вот из-под моей кровати выполз Митя и потащил мое мясо зубами к выходу! Арик лежал с закрытыми глазами и открыл их только тогда, когда я освободился из его объятий и побежал за этим неугомонным котенком с криком "мясо". Все-таки отобрать мою прелесть у меня получилось. Только вот пришлось снова в холодильник запихивать, а то оно вновь растаяло. Возвращаюсь в комнату и останавливаюсь на середине, поставив руки на бока и смотря на Арика, который лежит, укрывшись одеялом и прикрыв глаза. - Ты же есть хотел, - говорю, и он лениво их открывает. Смотрит сначала на мое лицо, потом на пах и снова на лицо. - Может, оденешься? Или хочешь второй заход? - Дурак! Быстренько собираю все свои вещи и убегаю в ванную, где замечаю свои красные от смущения щеки. Ну и почему я смущаюсь в его присутствии?