Или

Мое время порывами лечит, придавая осеннему небу Однотонность застиранных мыслей, горечь давних и серых обид. Невозможно сказать достоверно, где до этой минуты я не был, Но где был - там застыло и время, и пространство, где я был убит. Все закончилось. Стерлись виденья, рассчитались последние грани Пирамид, что стояли друг к другу нескончаемым плотным кольцом. И теперь в тишине многоликой я остался, наверное, крайним, Во единстве с начальной идеей - с созидающим судьбы творцом. Он взирает, как истинный гений - беспристрастно, без лишнего в мыслях, Без укора и жалости в белых и светящихся жизнью глазах. Только я, потерявшийся путник, опустившийся до двоемыслий, Лишь покорно стою перед Высшим, не сумев ничего доказать. Слов не надо. Но действия - пытка. Словно углями рот засыпают. То не бог виноват, не безвремье, а лишь совесть. Ее бы под нож... Мое время порывами лечит. И я только теперь понимаю - От судьбы я еще убежал бы. От себя же - уже не уйдешь.