Обещание

Откуда-то с площади Соколиных крыльев с шумом вспорхнула стая голубей. Шин встрепенулся, завертел головой и запрыгнул на подоконник. Лириэн стиснула пурпурное покрывало и приоткрыла глаза, глядя на мечущуюся по стене удлинившуюся тень ее рыся. Девушке понадобилось несколько мгновений понять, что она в Луносвете, а не на заставе в лесу Хрустальной песни. Воспоминания были такие живые и яркие, что пробуждение тут, за тысячи миль от Нордскола, вызвало у Лириэн тупую ноющую боль в груди. Надо как-то заставить себя свыкнуться с этой мыслью - что она дома. Вернуться на несколько лет назад, когда она только собиралась покинуть Луносвет девчонкой-подростком, к которой Тьен лазил в окошко, когда отец был в дозоре. И для начала стоит купить гражданскую одежду и какой-нибудь еды. Об этом не преминул напомнить и Шин, усевшийся на кровати и чертовски требовательно уставившийся на хозяйку. - Усатое голодное чудовище, тебя же Теннели кормила, - протянув руку, Лириэн потрепала рыся по ушам. Шин увернулся и демонстративно уселся у двери. По привычке девушка потянулась за лежащим на столе луком, но, помедлив, выпрямилась. Лук ей в ближайшее время вряд ли понадобится. На рынке в этот закатный час было шумно. Торговцы раскинули свои ало-золотые изукрашенные шатры, расставили столы, заваленные богатыми шелками, магическими амулетами и побрякушками. Даже после восстановления Солнечного Колодца син'дораи не спешили расставаться со своими старыми привычками. От магии, казалось, искрился воздух. Хрупкие эльфийки, облаченные в шелковые расшитые платья и наряды, сновали между рядами столов, вокруг порхали, словно светлячки, магические огоньки, среди магичек вились их фамильяры - лучистые бабочки, горящие огненные птицы и иная живность. Среди пестро разряженных жителей Луносвета чинно ходили рыцари крови в ало-черных одеяниях. На потрепанную тунику и прохудившиеся кожаные штаны Лириэн косились с пренебрежением и неодобрением, словно она была какой-нибудь бродяжкой, посмевшей заявиться в приличное общество. Протиснувшись к очередному прилавку, девушка перебирала разложенную на столе одежду. Найти что-то посреди аляпистых парчовых и шелковых кип одежды, хоть примерно подходящее по функциональносте бывшему следопыту, оказалось крайне проблематичным. - Госпожа, вам помочь? - улыбчивая продавщица принялась подкладывать Лириэн разные варианты. При этом она мило щебетала, нахваливая все, к чему бы девушка ни прикасалась. Лириэн почти не обращала внимания на продавщицу внимания, но внезапно дружелюбный щебет стих. Подняв голову, капитан следопытов увидела на лице рыжеволосой торговки испуг, стремительно сменяющийся враждебностью. А потом Лириэн услышала нарастающие вокруг шепотки. Сжав в руках охристо-красный сверток со штанами и безрукавкой, она подняла голову и огляделась по сторонам. Эльфы крови вокруг настороженно смотрели на нее и переговаривались. - Ее глаза... - отчетливо услышала она шепот. Вот опять снова. Похоже, ей придется привыкнуть к этому. Теперь не имеет значения, кем она была раньше и что с ней случилось, теперь важно лишь одно - какая она сейчас. Не такая, как все син'дораи. Главное вести себя непринужденно, как ни в чем ни бывало. Нежить не выбирает себе одежду. И не ходит за продуктами, нежити вообще не нужны продукты. - Кто ее сюда вообще пустил... - вновь услышала она шепотки. Повернувшись, Лириэн спокойно посмотрела на двух сестренок-подростков с корзинами с провиантом. Под ее взглядом девчонки съежились и поспешили затеряться в толпе. Положив монеты на пурпурную с золотом парчу, Лириэн убрала выбранную одежду в сумку через плечо и двинулась дальше - к продуктовым рядам. Шин потрусил за ней. Делать вид, что ничего не произошло, оказалось сложнее, чем она думала. Уже смеркалось, когда Лириэн вернулась к себе в квартирку. Ее сумка была набита одеждой и продуктами, которые уже пытался выцарапывать через ткань Шин. Первым делом девушка переоделась в легкую безрукавку и штаны, по меркам син'дораев скромные, если не сказать нищенские. То что нужно для бывшего следопыта. Отвалив Шину в большую миску парного мяса, Лириэн занялась готовкой для себя. Кажется, она уже забыла, когда ей доводилось заниматься готовкой самостоятельно. Когда Шин громко заурчал, девушка оторвалась от нарезки сыра и холодного мяса индейки и обернулась. - Надо же, это и вправду ты, - смущенно улыбнулась стоящая в дверях эльфийка, в которой Лириэн с удивлением узнала Мелину. Они были ровесницами и дружили в детстве. Отец Мелины был оружейником, мастером старой закалки, который снабжал весь корпус Следопытов луками и клинками. Сама Мелина с детства была помешана на драгоценных камнях, и со временем пути подруг разошлись. Лириэн бродила с луком и колчаном стрел за спиной по лесам, а Мелина днями и ночами просиживала в мастерской, возясь с огранкой камней. - Уже болтают? - усмехнулась Лириэн, повернувшись к стоящей в дверях эльфийке. - Не то слово, - Мелина стиснула ожерелье из гранатов и рубинов, по стоимости явно превышающее все годовое жалование Лириэн в корпусе Следопытов Похитителей Солнца. - А это... теперь так всегда будет? - она неопределенно махнула рукой, и Лириэн поняла, что знакомая имеет в виду ее глаза. - Не знаю. Наверное. - Да уж, - Мелина неуверенно улыбнулась. - Я думала, ты уже не вернешься. - Здесь мой дом. Отец. Могила мамы, - отозвалась Лириэн, размешивая салат. - Так тебя, получается, уволили из армии? Из-за... - Мелина замолчала. - Из-за чего? - Лириэн бросила на нее взгляд через плечо. Мелина замялась. Стиснув пальцами локти, она избегала смотреть подруге детства в глаза. - Из-за чего, Мелина? - Из-за этого ночного эльфа, - помедлив, ответила эльфийка. Лириэн ничего не ответила. Нахмурившись, она прошлась по комнате. - Я здесь всего день. Быстро. - сухо заметила она. - Всегда знала, что мужчины - еще большие сплетники, чем женщины. Мелина выглядела крайне смущенной, словно стала свидетельницей чего-то крайне непристойного. - Я просто хотела сказать, что если тебе что-то понадобится, то ты можешь обращаться ко мне, - Мелина быстро засобиралась уходить. - Да. Конечно. - не глядя на нее, кивнула Лириэн. То ли Халдарон или магистр Роммат не могут держать язык за зубами, то ли у стен в штабе Следопытов тоже есть уши, но факт остается фактом: к сплетне о ее изменившихся глазах добавится еще одна. Которая может ей изрядно попортить жизнь на гражданке. Больше всего ей не хотелось, чтобы эти сплетни дошли до ее отца. Но Тайриэл Солнцесвет не был бы командиром отряда и приятелем Халдарона, если бы до него не дошла информация о возвращении дочери. Лириэн была в Луносвете уже третий день и старалась лишний раз не выходить из квартиры, по большей части отсыпалась. Поэтому когда на ее подоконник с клекотом опустился пятнистый сокол с золотым кольцом на лапке, Лириэн оторвалась от готовки очередного унылого салата и обернулась к птице. - Здравствуй, Вихрь, - шугнув рыся, девушка присела на кровать и протянула руку к соколу. В приоткрытом клюве птицы трепетал язычок, а из горла доносилось бурчание, но, похоже, сокол узнал ее, потому что, неуклюже переступая по ровному подоконнику, взобрался на протянутую ему руку. Кривые когти больно впились в бледную кожу, оставляя ссадины, но Лириэн уже вытаскивала у него из крепления в кольце свернутое послание. В нем было всего лишь несколько слов, но отец всегда был лаконичен. Капитан Следопытов Кель'Таласа не любил город так же, как и она, поэтому встречу назначил у водопада, откуда рукой можно было подать до Обители Странников - полевого штаба Следопытов в лесах Вечной Песни. Закатное солнце пронизывало кроны деревьев и резные листья кленов и ясеней косыми лучами, отчего казалось, что порхающие по травяным склонам красные дракондоры полыхают огнем, перетекавшим по их перепончатым пестрым крыльям и хвостам. Кое-где в зарослях мелькали рыжие спинки детенышей рысей-прыголапов. Чтобы хоть немного восстановить экосистему и леса вблизи разоренного Плетью Луносвета, наместник Терон запретил трогать животных и птиц в окрестностях города, поэтому дикие звери были нешуганые. То тут, то там из травы показывались любопытные усатые мордочки, с интересом таращившиеся зелеными глазищами на трусящего рядом с эльфийкой рыся. Шин на своих диких сородичей косился с недоверием и опаской. - Трусишка. Даже эта мелочь пузатая вздула бы тебя, домашний котик, - пошутила Лириэн, дернув Шина за кисточку на ухе. Тот недовольно фыркнул и прибавил шаг. Отец дожидался ее на обрыве, откуда низвергались серебряные струи водопада. Его рослая плечистая фигура, подсвеченная закатными лучами солнца, выделялась на фоне золотистых кленов. Ветер дул от него, а Лириэн скрывали густые заросли и молодая поросль кленов, однако, когда до него оставалось больше десяти шагов, Тайриэл обернулся. - Двойка тебе с минусом. Сразу видно, что ты привыкла командовать толпой лучников, - насмешливо заметил он. - не этому я тебя учил... Лириэн невесело усмехнулась. - Я помню все твои уроки. Благодаря им, я стала тем, кем я сейчас являюсь, - выбравшись из зарослей, она подошла к отцу. Его лицо было темным от загара, ярко контрастируя с серебристыми, словно седыми, забранными в хвост волосами. Работа на свежем воздухе и здоровый образ жизни здорово молодили его, но, несмотря на это, его лицо уже избороздили морщины. Отец пережил войну с троллями Амани и "великий пожар", выжегший дотла земли, зовущиеся ныне Призрачными, а еще падение Луносвета и Кель'Данаса. Такое не проходит без следа. Рядом с ним Лириэн всегда ощущала некую робость и чувствовала себя маленьким ребенком. Даже сейчас, когда ей довелось пережить множество сражений и потрясений. Родители для нее всегда были недостижимым идеалом - что мама, погибшая от тесака чудовищного мясника во время защиты их лагеря, что отец, защищавший их границы от троллей Амани. Поэтому любая критика была для нее болезненной, хоть Лириэн старалась никогда это и не показывать. Перед ее уходом из Луносвета они с отцом крепко повздорили, отец, правда, поспешил извиниться, но осадок на душе все равно остался. Если бы только Тайриэл знал, что с ней приключилось в Когтистых горах, что она пережила, он бы, наверное, понял, что после такого невозможно остаться прежним и жить прежней жизнью. Но Лириэн никому не открывала душу. И теперь у нее вновь возникало ощущение, что между ней и отцом образовалась пропасть непонимания и недовольства. - То есть разжалованным капитаном? - невесело усмехнулся Тайриэл, подтвердив тревожные предчувствия дочери. Лицо девушки помрачнело. Сейчас она была в шатком уязвимом положении. Она не знала, что отцу известно про ее ситуацию и что мог сообщить ему Халдарон. А про некоторые вещи, вроде Эридана, ему лучше не знать. Отец сможет принять и скрепя сердце смириться с многим, но не с этим предательством. Альянс и все, что с ним связано, Тайриэл не переносил. С тех самых пор, как его старшая сестра Ларисса Солнцесвет вместе с измотанными отрядами эльфов Кель'Таса чуть не сгинула в подвалах маршала Гарритоса, решившего использовать измученных магическим голодом и бесконечными боями с нежитью эльфов в качестве пушечного мяса. Любимая сестра в итоге так и не вернулась из Запределья, когда в стане кровавых эльфов случился раскол и Кель'Тас обернул новообретенные силы против своего народа. - Это временная необходимость. - нет, определенно не об этом она хотела говорить с отцом после стольких лет разлуки. И кажется, отец тоже понял, что перегнул палку. - Лириэн, ты не подумай, что я не рад тебя видеть, - Тайриэл протянул руку, сжав плечо дочери. - Но честно говоря, я не ожидал, что ты вернешься... вот так. - Как? - Это твой рысь? - внезапно сменил тему Тайриэл, заметив выбравшегося за хозяйкой Шина. - Я его помню котенком. Надо же, как вымахал. - Да, это Шин. - Лириэн досадливо нахмурилась. - Отец, что ты имел в виду насчет моего возвращения? Тайриэл вздохнул и посмотрел на низвергающийся в заводь водопад. - Халдарон рассказал мне, что с тобой приключилось после осады Оргриммара, - проговорил он. - С меня уже сняли обвинения. Теперь я не имею никакого отношения к заварушке с черным драконом и кражей у архимага, - Лириэн проследила за его взглядом. - Я не про это. Уже догадываясь, что она услышит, девушка бросила на отца мрачный взгляд. - Лириэн, что тебя связывает с ночным эльфом? - негромко спросил Тайриэл. - Тебя только это волнует? - устало спросила девушка. - Я лишь хочу узнать правду. В этом был весь ее отец. Он всегда был правдорубом. Даже в отношении своей и особенно в отношении своей дочери. Не сказать, что он воспитывал Лириэн в строгости, но ее решение отправиться в таком юном возрасте странствовать по Калимдору он категорически не одобрил. Как и ее решение пойти вступить в корпус Следопытов Похитителей Солнца. - Какую правду ты хочешь услышать? - Лириэн заправила за ухо прядь волос. Повернувшись к отцу, она посмотрела ему прямо в глаза. Но в ее взгляде уже не было усталости, более того, в нем читался вызов. Судя по тому, как изменилось лицо отца, он не ожидал таких интонаций и что его дочь, словно разозленный дикобраз, ощетинится всеми иглами. Кажется, он даже пожалел, что завел этот разговор. - Так это правда? - помедлив, спросил капитан Следопытов. - Ты и этот альянсовец... В его голосе было столько боли и разочарования, что Лириэн признала свое поражение. Кажется, она догадывалась, почему Эридан ударился в бега с Темными Стражницами на хвосте. И она поняла, что сейчас придется делать выбор. Отец не примет правды. - Нет. - ответила Лириэн твердо. - Это было секретное поручение члена Совета Шести, синего дракона Калесгоса. Не верит. - Можешь спросить у правящего лорда Кель'Таласа или у Халдарона, если мне не веришь. Отец, не заставляй и ты меня оправдываться в том, что я не совершала, - стиснув пальцами переносицу, Лириэн устало прикрыла глаза. - Прости меня, - теплые сильные руки обвили ее плечи, привлекая к себе. Девушка уткнулась носом в плечо отца. - Тебе и так слишком многое пришлось пережить. Лириэн ничего не ответила. Кажется, никогда она не ощущала себя такой лживой дрянью, как сейчас. Но о каких-то вещах лучше не знать. Пусть болтают что угодно, пусть наводят напраслину и поливают грязью, но для отца она должна остаться достойной дочерью. - Пожалуйста, верь в меня. Что бы ни случилось, - чуть отстранившись, Лириэн приподнялась на цыпочки и, ласково обхватив голову отца, поцеловала его в лоб. Вера - это все, что у нее осталось. Вера в то, что Наима и Калесгос сумеют что-нибудь исправить. - Да, - Тайриэл провел огрубелыми пальцами по ее щеке. - Тебе идут голубые глаза. Лириэн смущенно улыбнулась этому неуклюжему комплименту. Она знала, что ее глаза многих пугают, а остальных - выбешивают, потому что напоминают если не о нежити, то о временах, когда все высшие эльфы были голубоглазы и не поглощали энергию плененных демонов. Не разуваясь, девушка спустилась в заводь, чтобы собрать растущие в спокойной воде у берега белые и розоватые водяные лилии. После чего вместе с отцом в молчании двинулась к видневшимся среди деревьев белым стенам штаб-квартиры следопытов в Лесах Вечной песни. Мало кто знал, но с другой стороны штаба, в маленьком подлеске, огороженное от дикой живности, было маленькое кладбище, на котором хоронили только следопытов, точнее их прах. По старой традиции, возникшей во время разрушения Луносвета Плетью, все тела сжигались, чтобы некроманты Артаса не могли поднять их нежитью, как случилось с генералом Ветрокрылой и с многими сотнями других несчастливцев. Так же поступили и с телом ее матери. Остановившись среди рядов множества маленьких мраморных надгробий, которых в последние годы скопилось очень много, Лириэн опустилась на одно колено и положила сплетенный букет из лилий перед надгробием. Отец остановился за оградой и не вмешивался в ритуал дочери. Ты ушла так рано. Простила бы ты меня за эту ложь? - положив руку на теплую влажную землю, Лириэн грустно смотрела на выбитые на надгробии слова. В попытке остаться честной с самой собой и перед своим отцом и народом, она неизбежно проиграет. Но просто так похоронить свою любовь к Эридану тут же, на этом маленьком кладбище, она просто не могла, не имела права. Лириэн прекрасно понимала, что ей придется лгать и хранить воспоминания и эту правду так глубоко в своем сердце, что никто никогда не заметит этого следа в ее взгляде и душе. Ее любовь, привязанность, все мгновения боли и истинного счастья, что принес ей Эридан, - это все, что у нее осталось. Бесценное сокровище, которое в каждый момент ее жизни будет напоминать ей, ради чего стоит жить и сражаться, она бережно сохранит его, как и путанные детские воспоминания об улыбке и голосе ее матери и о солнечном свете, заливашем ее длинные золотистые волосы. И пусть отец думает, что она тоскует по маме и эти слезы, текущие по ее щекам, - слезы дочери на могиле так несправедливо рано ушедшей от нее матери. Спрятав лицо на груди отца, прижавшись щекой к потертому кожаному жилету, Лириэн сглатывала слезы и чувствовала, что внутри все разрывается от боли. И ни ласковые объятья Тайриэла, ни трущийся о ее ноги встревоженно мурлычущий рысь не могли облегчить ее душевной боли и тоски.

***

Наима незримой тенью замерла среди ветвей старого дуба и не сводила взгляда с большого поместья, раскинувшегося перед ней за каменной резной оградой. У нее пока не было никаких новых заданий и поручений от капитана Сайны, поэтому Затаившаяся Буря все свое свободное время тратила на наблюдения за проклятым аристократом. Старый лис не казал носа из своей норы, отлучаясь из дома лишь на короткое время. Вдобавок в поместье постоянно находилось несколько слуг. Как обыскивать охраняемое поместье на предмет крошечной капсулы, если вокруг постоянно снуют слуги? С того момента, как она поговорила с синим драконом, Наима превратилась в тень Ночного Странника. Она следила за ним постоянно, даже когда он один находился у себя дома, в кабинете, и сидел за кипами бумаг. Как глава Лунной Стражи, Элиз'Зар тратил много времени на кабинетную работу и продолжал заниматься какими-то изысканиями. С ее наблюдательного поста видно было плохо, поэтому постепенно на свой страх и риск Затаившаяся Буря решила перебраться по тонким ветвям прямиком на крышу поместья. Вот тут она и узнала, что особняк охраняется защитными чарами. Никаких огненных вспышек, взрывов или иной магической жути - ничего не было, но внезапно на балкон в каких нескольких футах от затаившейся среди лепнины и причудливых резных балок на крыше Наимы вышел аристократ и принялся вертеть головой, озираясь по сторонам. Наима от испуга вжалась в какую-то щель и боялась дышать, что сейчас простейшее заклинание Плаща Теней не скроет ее присутствие и ее обнаружат. Однако Элиз'Зар постоял так несколько минут, потом вызвал обслугу и велел на всякий случай обыскать особняк, потому что сработало на оповещение одно из его защитных заклинаний. После этого Наима поняла, что ей необходима помощь мага. И не простого мага, а кого-то уровня архимага или желательно аспекта магии. Только вот сама Затаившаяся Буря связи с Калесгосом не имела, поэтому полагаться надо было лишь на себя. Поскольку у нее не было пока что возможности пробраться в дом, все, что стражница могла сделать, - это наблюдать снаружи и примерно прикидывать положение комнат и составлять план особняка. И Наима была искренне уверена, что ее темные дела останутся ни для кого незамеченными, до тех самых пор, пока ее не позвала пообедать Теннели. Разлив им по тарелкам суп, целительница без обиняков спросила: - Почему ты совой торчишь каждый день на дереве возле поместья лорда Ночного Странника? Наима чуть было не поперхнулась первой же ложкой бульона, озадаченно уставившись на сидящую напротив Теннели. Плащ Теней - очень хитрое заклинание и одновременно простое, недаром ему обучают всех юных калдораев. Простое, почти не требующее магических затрат, оно могло эффективно скрывать использующего его до тех пор, пока кто-то целенаправленно не начнет высматривать тебя. Скажем, если бы Элиз'Зар наверняка знал, что она следит за ним из развилки ветвей на старом дубе в нескольких футах от окон его кабинета, он бы почти сразу нашел ее. Достаточно лишь присмотреться попристальней, и Плащ Теней перестает укрывать тебя. И раз Тэн спрашивает, это означает, что она намеренно высматривала ее на дереве и знала, что она там будет. - Как ты узнала? - Проследила за тобой, - честно призналась Теннели, отставив супницу. - Ты каждый день пропадаешь куда-то, и я решила, что ты присматриваешь за Элиз'Заром. - Верно. - бульон с мясом и травами пах так восхитительно, что оголодавшая за время своего дежурства на дереве под моросящим дождем Наима накинулась на еду. - Что ты хочешь узнать? Что это он подставил Эридана? - Я это и так знаю. Но мне нужны доказательства, - поколебавшись, Наима рассказала Тэн, о чем они говорили с Кейлеком. Калесгос, правда, предупреждал ее не доверять ни единой живой душе в Дарнасе и не рассказывать об их подозрениях, но сестра Эридана не могла не быть на их стороне. Просто не могла. - Снаружи ты ничего не узнаешь. Ты даже в поместье не проберешься, если там есть защита, - покачала головой Теннели, выслушав юную стражницу. - Я это знаю. - мрачно отозвалась Наима. - Я помогу. Затаившаяся Буря недоуменно уставилась на целительницу. - Ты же... - Не маг, да, - согласилась Теннели с усмешкой. - Но и Элиз'Зар всю защиту своего дома выстраивал на предположении, что если кто и осмелится влезть в его логово, то это будет маг. Кажется, Наима начала понимать, к чему клонит подруга, и ее глаза торжествующе загорелись. - ...но это будет не маг, - закончила она. Теннели утвердительно качнула головой. - Я не могу входить в Изумрудный Сон как Шан'до. Это привилегия дается немногим. У мужчин связь со своим духом сильнее, - вытерев руки, Теннели вышла в сад - под дождь. Наима направилась за ней, ощущая небывалый душевный подъем, словно внутри нее трепетала крылышками стая бабочек. Очень тяжело нести бремя знания в одиночку. Когда Теннели поддержала ее, у Наимы с души словно спала невероятная тяжести и затеплилась надежда. - Но не все мужчины могут то, что можем мы, целительницы, - чуть улыбнулась Теннели. - Все это, - она развела руки, словно хотела обнять весь окружающий ее мир, - пронизано энергией жизни. Когда идет дождь, деревья и земля дышат. Это триединство позволяет ощущить мир как часть себя. Смотри, - щуря глаза от стекавших по челке капель дождя, девушка подняла перед собой руку. На ладонь ей спорхнула откуда-то птичка, изукрашенная в розовато-серый и с черными отметинами на крыльях и хвосте. Маленькая сойка внимательно уставилась в глаза Тэн и громко чирикнула. - Ты понимаешь их? - осторожно уточнила Наима. - Я чувствую весь окружающий мир и себя - частью него. Поэтому да, я понимаю их. - сойка вспорхнула с ее ладони. Теннели опустилась в мокрую траву и прикрыла глаза. - Иногда они отвечают. Учитель может даже гору убедить сдвинуться и небо разразиться дождем. Мне до этого еще учиться и учиться... - руки целительницы легли на землю, зарываясь пальцами в землю. В траве завозились. Наима смотрела на сидящую под дождем девушку, на облепившее ее стройную фигурку платье и стекавшие с синих волос капли, и чувствовала, что что-то происходит. Не обладая силами друида, даже она ощущала, сгущающиеся вокруг Тэн силы, которые невозможно было описать словами. Поникшая под дождевыми каплями трава шевелилась и тянулась ввысь, словно стремилась прикоснуться к сидящей эльфийке, из зарослей отовсюду стекались крошечные полевки, землеройки, с деревьев слетали птицы, рассаживаясь и кружась вокруг целительницы, которая вела с ними беззвучный диалог. Комариный перезвон зазвучал еще громче. Похоже, Теннели взывала ко всем, кто мог ее услышать. - Они будут моими глазами и ушами, - тихо проговорила Теннели, не открывая глаз, нарушив воцарившееся молчание. - Животные так же чувствительны к демонической скверне, как и магия. Мы найдем этот артефакт. Наима опустилась влажные доски веранды, продолжая глядеть на подругу. Выпрямившись, Тэн замерла в медитативном полусне. Оставалось только ждать. Прошло несколько часов. Дождь постепенно стих. Во влажном прохладном воздухе стоял терпкий запах хвои и влажной земли. Наима все так же сидела на крыльце, обхватив прижатые к груди колени, и смотрела на целительницу, которая не шелохнулась. Честно говоря, Наима с трудом себе представляла то, что сказала подруга. Как могут сотни мелких грызунов, насекомых и птиц стать чьими-то глазами? Это ведь свихнуться можно от такого количества информации, одновременно поступающей отовсюду. Но похоже, Тэн знала, что делала. Благодаря ей, у них вновь появилась надежда найти доказательства вины Элиз'Зара. Теннели пошатнулась и повалилась на траву так неожиданно, что Наима чуть не подскочила от испуга. Но тут же метнулась к подруге, приподняв ее за плечи. Тэн выглядела оглушенной и уставшей, и ей потребовалось несколько минут, чтобы прийти в себя. Сфокусировавшись на лице Затаившейся Бури, обнимавшей ее за плечи, Теннели слабо улыбнулась. - Нашли. Как Наима и предполагала, источник демонической порчи находился у Элиз'Зара в тайнике в личном кабинете на втором этаже, смежным с его спальней. Пробраться туда можно было двумя способами. Более быстрым - через крышу и окно. Но там наверняка была тьма магических барьеров и ловушек. Другой способ, более затратный и долгий, - из самого дома. Благодаря немного сбивчивым описаниям Теннели, Наима примерно сопоставила свои наружние наблюдения и могла прикидывать планировку дома. Оставалось всего ничего - дождаться, пока старый лис покинет свою нору.

***

Заканчивалась уже вторая неделя "дружеского визита" принца Штормграда в Луносвет. Мягко говоря, реакция на принца Ринна среди син'дораев была не однозначная. Короля Ринна и Альянс в целом эльфы крови недолюбливали, и этот внезапный визит коронованной особы многим показался СТРАННЫМ. Поползли даже слухи, что Кель'Талас выходит из состава Орды и каким-то боком переходит в союз Альянса. Словом, для наместника Терона в те дни появилось много новых источников головной боли. Не хватало еще бунтов и восстаний радикально настроенных против Штормграда подданных. Личный отряд принца Ринна, насчитывающий несколько конников, разместили там же, в Луносвете, в аппартаментах, выходящих на площадь Ярости Солнца. Андуин, как и полагается, королевской особе, проявлял чудеса дипломатии, выдержки и доброжелательности, закрывая глаза на слухи и шепотки, сопровождавшие его повсюду во дворце, вел светские беседы с триумвиратом правителей Кель'Таласа. К сожалению, общих тем теперь было с избытком. Потом в эту бочку и без того подкисшего меда Королевой Баньши была плюхнута здоровенная ложка дегтя. В Луносвет прибыла наблюдатель из Подгорода - темный следопыт Ворель, член элитной гвардии бойцов и телохранителей Сильваны. Прошедшая кампанию в Ледяной Короне, эта мертвая эльфийка была опытным бойцом и представителем Подгорода в Даларане до того, как оттуда не выдворили всех ордынцев. Нежить вела себя скромно и мирно, но несмотря на это словно призрак безмолвно присутствовала почти на всех ужинах и переговорах Лор'Темара и Андуина. Когда наместник Луносвета не выдержал и в резкой форме попросил ее не маячить соглядатаем там, где Королеве Баньши не рады, Ворель лишь мягко и чуть ехидно улыбнулась и заверила его, что у нее нет в планах мешать дипломатическому визиту принца Штормграда, но ее присутствие необходимо в качестве гаранта безопасности суверенности Кель'Таласа. - У Темной Госпожи хватка как у тропического кроколиска, - пошутил Андуин, сидя в личных покоях Терона за ужином. Это было единственное место во дворце, куда шпионка Сильваны без особого приглашения пройти не могла. - Есть такое, - Терон уже четверть часа вертел в руках бокал с крепленым вином, но так и не притронулся к нему. - Правда такова, что если Отрекшиеся наберут вес в нынешней расстановке сил, то они могут стать опасными. - Вы полагаете, что Сильвана создает новую Плеть? - негромко спросил принц, пытливо взглянув на эльфа. Терон досадливо нахмурился. - Я не знаю. Но победу на пристанях Дуротара во время осады столицы обеспечили лишь ее мертвяки. Та же причина, по которой не могли совладать с Плетью. Мертвым не страшны ранения, они сохранили знания о медицине и врачевания, среди погибших нашлись талантливые плоторезы, способные собрать мертвяка буквально по частям. В этом их отличие от нас, живых. И именно поэтому мы, живые, не можем доверять мертвякам, - Терон все же отпил вина и сам не заметил, как его "крошечный глоток" осушил весь бокал. После чего вновь потянулся к запыленной бутылке. - Если мы не найдем виновника этой кражи, ваш отец имеет полное право выставить нам ультиматум. В этом случае эта красноглазая красотка в соседних гостевых покоях сообщит Сильване о начавшейся интервенции и Отрекшиеся встанут на защиту Кель'Таласа. А так как Кель'Талас и Подгород входят в союз с Оргриммаром и Громовым Утесом, то может грянуть новая война. - Которая никому не нужна, - согласно кивнул Андуин. - Именно поэтому я здесь и сделаю все, чтобы остановить этот пожар. Лор'Темар горько усмехнулся. - Когда-то я был так же далек от всей этой политики, как и вы, - налив себе еще вина, следопыт откинулся на спинку роскошного кресла. - Вы ведь обучались жреческому искусству? Андуин утвердительно кивнул. - Значит, вы меня понимаете. Все, чего я хочу, - это защитить мой народ. Кель'Таласу не нужна эта бессмысленная война. Скрипнула дверь, в кабинет зашел магистр Роммат. - Кейлек вернулся. Они поймали "крота", - сказал он. Бокал с вином застыл в полудюйме от губ Терона. Одноглазый следопыт резко обернулся. - Пригласи сюда. - Тут есть еще одна проблема. Этас. - криво усмехнулся маг. Лор'Темар несколько мгновений озадаченно таращился на Роммата, потом его светящийся зеленью глаз полыхнул яростью. - В этом замешан Этас? - тихо и зло спросил наместник. - Я пошлю за ним и за драконом. Нужно многое обсудить, - Роммат вышел, прикрыв за собой дверь. - Кажется, сейчас прольется свет на многие вопросы, - прервал затянувшееся молчание Андуин. - Принц Ринн. А вас в вашем жреческом искусстве случайно не обучали каким-нибудь манипуляциям над разумом? - во взгляде обычно сдержанного и спокойного следопыта было что-то дьявольское, и в этот момент Андуин понял, почему син'дораев прозвали кровавыми эльфами. Спустя четверть часа в кабинете Лор'Темара собрались все оставшиеся. Вокруг специально притащенного откуда-то круглого стола расположились эльфы крови, синий дракон, принц Штормграда и наблюдатель из Подгорода. Рыжеволосый экс-архимаг выглядел недовольным и раздраженно поглядывал на Роммата, сидевшего рядом с ним как личный цербер, и на Кейлека, стоявшего у окна. - Рассказывай, - без всяких вступлений велел Терон, как только все пришедшие заняли свои места. - По совету вождя тауренов Совет Шести пустил слух про дезинформацию и обманку, якобы похищенную злоумышленниками, - начал Кейлек. - Долгое время все было тихо, настолько тихо, что решили, что "крот" не купился. А сегодня ночью, когда Джайна должна была отлучиться из Аметистовой Цитадели, в кабинет Джайны проник маг из числа приближенных к Совету Шести. Телиан Рассекающий Лед, высший эльф из разрушенного Терамора. Хороший знакомый бывшего архимага Этаса, - Кейлек бросил взгляд на Этаса. Рыжеволосый маг чуть изменился в лице. - Минуту, это вы к чему сейчас сказали, почтенный Кейлек? - сухо спросил Этас. - Хотите сказать, это я его науськал выкрасть пророчества Краса? - Нет, я не хочу этого сказать. Но на допросе попавшийся маг ссылался что вы его свели с некой леди, - продолжал Кейлек. Взгляд Этаса резко изменился. Враждебность сменилась озадаченностью и недоумением. - Этас, что все это значит, - ледяным тоном осведомился Терон. Рыжеволосый маг несколько мгновений молчал, потом ответил: - Несколько месяцев назад, в Даларане ко мне обратилась леди, пожелавшая остаться инкогнито. Человек, - уточнил Этас. - Черноволосая, привлекательная, приятные манеры, очень аристократичная. Она спросила меня, не могу ли я посоветовать ей кого-нибудь из магов Кирин-Тора, что ей необходим хороший опытный волшебник. Я посоветовал ей обратиться к Телиану. - Как интересно. Для чего, интересно, ей понадобился волшебник из Кирин-Тора? - скептично поинтересовался Роммат. Этас бросил на него неприязненный взгляд. - Я не знаю. Не в моих принципах выспрашивать то, что меня не касается, - скрестив на груди руки, сказал он. - Что было дальше, Кейлек? - спросил Терон у дракона. - Дальше интересней, - Калесгос, вопреки своим словам, был мрачен. - Мы с Джайной выявили следы магического воздействия на разум этого парня. Такое чувство, что на него наложили какие-то изощренные чары. Он даже толком не смог ответить, зачем он проник в покои Кирин-Тора. "Я должен был проверить" - вот что он отвечал на все наши вопросы. Зачем проверить и с какой целью - он тоже не смог ответить. - Спящий агент? - нахмурилась Ворель. - Или загипнотизированный, - отозвался Кейлек. - Как бы то ни было, он взят под охрану. - Поговорите с ним. - Этас чуть побледнел. - Если Телиан встречался с этой леди, он должен ее вспомнить. - Если вообще была эта леди, - глядя на него с недобрым прищуром, заметил Роммат. Похититель Солнца криво усмехнулся. - Вот значит как, ищите виноватых? Если эта дама обладала достаточной магической силой, она вполне была способна стереть о себе воспоминания и оставить в его памяти мое имя, - рыжеволосый маг хмыкнул. - Изящно, признаю. С моей подмоченной репутацией и личной неприязнью к Кирин-Тору я - идеальный подозреваемый. - Да, если бы не одно НО, - Кейлек посмотрел на Терона. - Помните, черная драконица захватила Керена. Мальчишка рассказал, что в черная являлась ему в двух обликах - собственно черного дракона и человеческой женщины. Привлекательной черноволосой и златоглазой леди. Воцарилась тишина. Сидящие кругом молча переглядывались друг с другом, а Этас едва заметно перевел дух. - Кейлек, нам нужна правда. Нужно любой ценой прочистить этому эльфу мозги и выяснить, кто его надоумил лезть в кабинет архимага, - проговорил Роммат. - Я почти уверен, что это была Тария. Дочь Синтарии и Смертокрыла, - проговорил Кейлек. - Если черная намерена развязать войну, от своих целей она не откажется. - Как вы могли прозевать такую амбициозную и живучую дрянь? - Терон посмотрел на синего. - Вы ведь устраивали зачистку черной стае. - Значит, где-то затаилась и уцелела. - Как Гневион, - согласился Андуин. - Как только Тария поймет, что нам стало про нее известно и ее агент схвачен, она начнет действовать, - взгляд синего дракона встретился с взглядом голубых глаз принца Штормграда. Андуин едва заметно кивнул. Кажется, они поняли друг друга без слов.