Обещание

      Кошмар повторялся. С того самого момента, как подростком Лириэн пережила падение Луносвета и увидела бесплодную землю Тропы Мертвых, обрывавшуюся у разломов в городской стене, ей часто снился один и тот же сон.       В нем нежить надвигалась бесконечной волной на светлые стены города, и от поступи самой смерти умирала земля, чернели деревья, над Луносветом и лесами Вечной Песни собиралась мгла. Загнанные в ловушку в городе жители кричали и бежали по Королевскому Бульвару. От ворот напирала нежить, а гавань горела и отступать было некуда. Спустя несколько дней после падения Луносвета с ночного дозора не вернулась мама, растерзанная вместе со своим отрядом вурдалаками и мясником.       Спустя пару лет юная охотница прибыла в Призрачные земли. От следопытов она знала, что где-то к западу находятся родовые земли Ветрокрылых. Теперь горделиво вздымающиеся над утесом золотые шпили Ветрокрылых стали могилой отряду леди Сильваны и ее близким, убитым троллями во время набега Амани. Именно там Лириэн впервые увидела баньши.       От пронзительного дикого крика, казалось, разрывающего все вокруг, девушка едва не оглохла и чудом сумела выпустить в страдающего призрака зачарованную против нежити стрелу. Едва ли это могло повредить баньши, но, видимо, она уже была изрядно ослаблена. Испустив последний вздох, она осыпалась прахом на мраморную лестницу, и по ступеням со звоном покатилось сапфировое ожерелье. Уже потом Лириэн обнаружила гравировку с обратной стороны: «Сильване с вечной любовью от Аллерии». После этого юная охотница разузнала путь в руины Лордерона, в Подгород, где обосновались Отрекшиеся Темной Госпожи. Набравшись храбрости, девушка спустилась в подземный город свободолюбивой нежити и разыскала Королеву Баньши. Именно тогда Лириэн и услышала ту душераздирающую песню, что навеки поселилась в ее сердце, — Плач Высокорожденных. И после блужданий по заброшенным шпилям Ветрокрылых, оглашаемых лишь стонами павших следопытов, Лириэн больше всего на свете боялась стать такой же. Живым мертвецом.       В тот миг, что маленький дракон неожиданно закричал и согнулся, словно от нестерпимой боли, собственное тело эльфийки пронзила жуткая испепеляющая боль, словно ее кости перетирали в прах, а кровь испарялась сквозь поры. Напугав животных, Лириэн рухнула на колени и пережидала, когда этот страшный необъяснимый приступ закончится.       Боль отпустила так же внезапно, как и началась. Но когда Лириэн открыла глаза и подняла голову, вместо привычного мира, наполненного льдом и снежными завихрениями, она увидела призрачно дымчатую пелену, ставший пепельным снег и рой черных мушек, в которые превратились снежинки. Не только сама реальность выцвела, но и исчезли звуки, холод и даже ощущение собственного тела.       Сердце оледенело в груди. Эльфийский следопыт поднесла к глазам руку, и из ее глотки вырвался вопль ужаса. Ее рука была высохшей кистью мертвеца — затянутой в обветшалую перчатку. Так выглядели Отрекшиеся Темной Госпожи, только они не видели просвечивающую сквозь эту самую руку зыбкую и колышущуюся туманом поверхность ступеней.       А потом она услышала голоса. Много голосов, из которых выделялся громче всех один.       — Лири… девочка моя… ты тоже умерла? Ты тоже стала нежитью? — слышался шепот, казалось, доносящийся со всех сторон, и из призрачного марева проступили призрачные очертания человеческого силуэта. Нет. Не человека. Изломанный доспех, разбитый шлем с прорезями для заостренных длинных ушей, развевающиеся в пустоте полупрозрачные седые волосы и глаза, горящие на иссохшем, все еще сохранившим былую красоту, мертвом лице.       — Это я, твоя мама, — призрак протягивал к Лириэн свои костистые руки, желая заключить ее в объятья, но Лириэн пронзительно закричала и шарахнулась от своей умершей матери, командира отряда стражей святилища, Алитель. Призрак продолжал что-то шептать, а Лириэн все кричала, выплескивая из себя весь свой ужас и боль, не веря, что ее жизнь так бездарно оборвалась и что она стала одним из тех существ, которых собственноручно уничтожала все это время. И это в тот момент, когда, казалось, наконец воцарился мир. Когда она нашла свое счастье…       В этот момент ее кто-то схватил. Кто-то огромный и страшный. Баньши завизжала от страха и ярости, пытаясь освободиться, но враг не отпускал, хотя ее крик причинял ему боль, она это знала. Его очертания расплывались, искажались, и вот она уже видела перед собой чудовище, сродни натрезиму, с горящими зелеными глазами, который хотел пленить ее, поработить, уничтожить, как нежелающую подчиняться Плети. Сначала ее душу вырвали из тела и поработили, превратив в чудовище, а теперь и вовсе хотят уничтожить.       До нее словно сквозь толщу воды доносился далекий голос, слова, бывшие для нее бессмысленным набором звуков здесь, в посмертии. Но вот голос… его тембр — раскатистый баритон, едва заметный акцент, который ни с чем не спутаешь. Она откуда-то знала его, и почему-то ее истерзанное сердце и страдающая неупокоенная душа наполнились невыразимым теплом и щемящей болью.       Ее прозрачная истлевшая рука коснулась его лица, и с него словно спала тень, морок развеялся. Отпали страшные рога и отростки, черты смягчились, а глаза зажглись теплым янтарным светом, не имевшим ничего общего с огнем скверны, пылавшим в глазницах демонов.       — Эридан… — прошептала Лириэн, безвольно обмякнув в сильных руках ночного эльфа.       Маг выдохнул, притянув дрожащую девушку к себе. Кажется, за последние несколько мгновений, растянувшихся в бесконечность, он позабыл, как дышать. Ее лицо белело даже в полутьме холла храма — настолько оно было бледное. В ушах до сих пор звенело от ее пронзительного ужасного крика, но эта жуткая пелена исчезла из ее глаз. Эридан не был уверен в том, что произошло и в том, как ему удалось избавить Лириэн от морока, затуманившего ей разум и сознание. То, что он увидел, очень напоминало искусную магию — контроль разума, внушение, иллюзия, наконец.       Храм ощутимо содрогнулся от утробного рыка черного дракона. В том, что Смертокрыл мертв и его покореженные останки покоятся где-то на дне мирового Водоворота, Эридан даже не сомневался. Но для иллюзии он выглядел чрезвычайно живым и очень даже реальным.       — Что происходит?.. — после недавнего крика эльфийка совсем не могла говорить, голос был едва слышный и осипший.       — Мы попали в какую-то ловушку. Точнее ее активировал синий, когда зашел в храм. Иначе я объяснить не могу, — Эридан запоздало ощутил возню на груди и поспешно отодвинулся. Из-под сюртука высунулась мордочка Керена, жадно хватающего пастью воздух. Пока он обнимал и держал эльфийку, маг чуть не придавил мелкого. — У нас там Смертокрыл снаружи.       — КТО? — глаза следопыта расширились. — Ты шутишь?       От гулкого удара, сотрясшего храм, сверху посыпались камни, а стену возле них с треском рассекла трещина. Лириэн слабо схватила Эридана за руки, испуганно озираясь по сторонам, она не понимала, как сюда попала. Впрочем, как и почти превратилась в баньши. Она до сих пор неверяще ощупывала себя, свое лицо, словно ожидала ощутить там не лицо, а оскаленный череп. Закрыв ладонью глаза, девушка едва сдерживала дрожь, но жалкий всхлип все равно прорвался наружу. Она так испугалась… с жизнью простилась практически. Эридан это, конечно, заметил. Взяв ее за руку, он настойчиво отвел ее ладонь от глаз и нахмурился, глядя на ее прыгающие губы и изломанные брови. Сейчас бесстрашный следопыт Похитителей Солнца была похожа на маленькую перепуганную девочку и вызывала двоякие чувства — с одной стороны, хотелось обнять ее и защитить от всего на свете, а с другой — дать пинка, чтобы она собрала волю в кулак и не позволяла себе слабости.       — Иллюзия? Это была иллюзия? — прошептала она.       — Да. Только вот та иллюзия снаружи решительно вознамерилась разнести по камушку храм, — мрачно констатировал ночной эльф, прислушиваясь к происходящему снаружи. — И чем сильнее Калегсос использует против него магию, тем реальней становится фантом Смертокрыла.       — Это ты разрушил колдовство на мне? Мне привиделось… — у Лириэн сжалось горло, но она заставила себя продолжить. — Что я стала нежитью, баньши…       — Твой самый большой страх? — полуутвердительно спросил Эридан и как-то странно ухмыльнулся. — Значит, синий дракон больше всего боится возвращения Смертокрыла.       — А ты? Что увидел ты? — перебила эльфийка, попытавшись приподняться, но ноги ее все еще не держали, и Эридан осторожно опустил ее на каменные плиты, заваленные обломками. Рядом с ней он посадил Керена.       Ночной эльф криво ухмыльнулся. Горящие в темноте золотые глаза чуть прищурились.       — Я ничего не боюсь. По крайней мере ничего такого, что могло бы нам навредить. Нужно найти путь на верхнюю площадку храма и добраться до Калесгоса, — Эридан огляделся по сторонам. Здесь было темновато, но достаточно, чтобы разглядеть окружающие их развалины, обломки колонн и высокие сводчатые арки. Лириэн в этой тьме была полностью беспомощна, она скорее догадывалась, чем могла разобрать очертания предметов вокруг, поэтому полностью полагалась на ночного эльфа, способного видеть в кромешном мраке.       — Не будь таким самонадеянным. Кто-то оставил здесь ловушку для драконов и такое изощренное заклятье, что даже бывший Аспект Магии не смог вовремя обнаружить заклятье, — Лириэн стиснула пальцами кольчугу на груди. — Неужели ты думаешь, что ты можешь пренебрегать такими силами?       — Я не пренебрегаю. Я ощущаю здесь искусное плетение чар, разные источники, — Эридан провел пальцами по растрескавшейся каменной стене. — Катализатор и само заклинание иллюзии. Кто бы это ни был, он настоящий гений.       Керен, до этого озиравшийся по сторонам, встав передними лапками на колено сидящей Лириэн, вдруг пискнул и забил крылышкам. Лая, застывшая неподвижным изваянием рядом с ними, резко повернула голову, словно над ними пронеслось что-то. Шин зашипел.       Эридан же, напротив, совершенно не казался испуганным. В его глазах был интерес, и Лириэн захотелось запустить в него чем-нибудь тяжелым. Будь он не ладен, этот маг! Его больше интересует природа этих чар, а не их устранение. С одной стороны, Лириэн понимала, что пытливый ум калдорая уже ищет пути решения этой задачи. И она знала, что Эридан докопается до сути.       — Какой катализатор? — спросила она, следя за передвигающейся по залу рослой тенью. Эридан расставлял маркеры. Если это то, что он думает, они могут быть в неменьшей опасности, чем из-за ожившего кошмара Калесгоса. Он знал только одно существо, способное материализовывать страхи живых существ.       — То, что делает наши страхи реальными. А заклинание материализует их и как-то очень хитро запитывает ма… — Эридан не успел договорить. От нового мощного удара храм содрогнулся до самого основания. Послышался оглушительный треск и грохот, и ночной эльф отчетливо ощутил, как под его ногами проседает пол и раскалываются плиты.       — Эридан?! — вскрикнула девушка, рванувшись к нему, но ее рука хватанула пустоту. Пол зала рассекла трещина, и часть пола обвалилась вместе с Эриданом, который не успел сотворить никакого заклинания. Ночной эльф в буквальном смысле провалился сквозь землю.       Все случилось так внезапно, что Эридан едва не убился насмерть — высота оказалась приличная. Инстинкты сработали быстрее, чем разум. В долю секунды из промерзшей земли вознеслись не то корни, не то побеги, Эридан даже сам не разобрал, на что он свалился и что смягчило падение. Сверху посыпались обломки, но ночной эльф проворно откатился в сторону, и они просвистели мимо. Приподнявшись на руках, маг огляделся по сторонам. Кажется, он провалился в какой-то новый зал. И он был гораздо больше, чем предыдущий. Разрушений было намного больше, словно здесь произошел взрыв. В темноте угадывались очертания громадных арок, похожих на проходы.       — Я цел! — крикнул он погромче, надеясь, что Лириэн услышит его. Отряхнув одежду от пыли и грязи, Эридан подошел к одной из арок и ощупал ее. Арка вела в никуда. Камни были оплавившиеся, словно от чудовищного жара. Или драконьего пламени.       Эльфийка крови выдохнула с облегчением, услышав откуда-то снизу голос ночного эльфа. Судя по всему, ранен он не был. Склонившись над проломом в полу, девушка крикнула:       — Есть лестница?       — Ищу ее, — Эридан все изучал изуродованные арки и непонимающе хмурился, пытаясь понять, что же это такое. Зачем строить дверь, которая никуда не ведет. Больше не ведет.       Отступив на несколько шагов, ночной эльф закинул голову и огляделся. Рядом были еще такие же арки, и, кажется, он стал понимать.       Керен, все это время топтавшийся рядом с Лириэн на краю пролома, вытягивал шею в попытке лучше услышать и увидеть происходившее внизу. Из-под его лапок посыпалась каменная крошка.       — Здесь были порталы в святилища драконов. Камни оплавлены… — Эридан замолчал, изучая каменную арку. — Ронин говорил, что Кориалстраз связал святилища и уничтожил. Это был вход в одно из святилищ с кладками яиц…       Это было почти местом гибели Кориалстраза.       За его спиной послышался пронзительный писк и громкий шлепок, с которым свалившийся сверху красный дракончик шмякнулся на заросли побегов. Ночной эльф досадливо обернулся и поморщился.       — Керен, тебе нельзя здесь находиться, — в сердцах пробормотал Эридан, направившись к сжавшемуся в комочек дракончику. И ему уже не требовалось объяснять почему. Керен чувствовал ЭТО. Его чешуя излучала мягкое рубиновое сияние, Эридан почти физически ощущал, как вокруг юного дракона сгущается энергия, рассеянная по крохам в этом гиблом месте. Дракончик выглядел ошеломленным. Распахнув пасть с мелкими острыми зубками, он таращился в темноту расширенными светящимися золотистыми глазами и, казалось, не замечал ничего вокруг.       Эридан повернулся к нему спиной и коснулся рукоятей мечей-серпов, заткнутых за пояс. Он отчетливо ощутил, как вокруг него собирается тьма, это давление, которое невозможно было ни с чем спутать.       Губы ночного эльфа изогнулись в кривой усмешке. Значит, он ошибся. Они нашли лазейку и в его душу.       — Давай… покажись… — прищурив светящиеся янтарные глаза, шептал Эридан, не слушая испуганные возгласы Лириэн наверху.       В темноте медленно проступали очертания силуэта. Рослая плечистая фигура, с длинными острыми ушами, сжимающая в руках два изогнутых клинка. Эридан напряженно прищурился, пытаясь разобрать больше деталей.       В темноте вспыхнул зеленый огонь, ослепительными вспышками охвативший оба изогнутых клинка. Его отблеск отразился в зеленом камне, висящем на груди у черного призрака.       — Как интересно… — прошептал маг, не сводя жадного взгляда с темной фигуры, которая подняла голову и посмотрела прямо на него. В темноте полыхнули два зеленых огня, озаривших своими отблесками худое хищное лицо ночного эльфа, обрамленное выбившимися из высокого хвоста лохмами.       Эридан смотрел в глаза самому себе.