Обещание

Слушая прочувствованную речь Тиранды, Эридан невольно устыдился своих недавних сомнений и осуждения собственного народа. Очень остро вспомнился тот момент, когда они выжидали у врат Оргриммара, а Эридан, зная, что корпус следопытов Похитителей Солнца бьется где-то там, на подступах к городу, злился на Тиранду. Тогда он едва сдержал свой бунт и клял желание лидеров Альянса остаться непричастными к этой войне, когда другие проливают кровь. Теперь ночной эльф отводил взгляд, стоило Тиранде обернуться в их сторону. Ее действительно недаром избрали лидером калдораев в темные и тяжелые времена. На протяжении всей речи вокруг правительницы Дарнаса разливалось серебристое сияние, которое будто заполняло все окружающее пространство, и каждый невольно тянулся к нему, желая стать частью этого благословенного чуда. Никому Элуна не отвечала так охотно, как Верховной Жрице, даруя ей возможность творить настоящие чудеса: лечить раны, которые могли кого угодно отправить на тот свет, почти что поднимать из мертвых. Обожание и любовь в сотнях глаз, обращенных к ней, не были наигранными. Более того, подобный отблеск Эридан углядел даже во взгляде Наимы, жадно внимавшей словам Тиранды, ее глубокому певучему голосу, эхом разносившемуся под высокими сводами храма. - Ты все такая же ее поклонница? - не удержался от шпильки маг, склонившись к молодой Стражнице. Чувствуя себя неловко на подобной церемонии, Эридан попытался хоть немного сгладить собственное смущение. Наима вскинула голову, негодующе глядя на ночного эльфа - Тогда почему же доспехи Стражницы, а не жреческая ряса? - Гори ты зеленым пламенем, - шепотом ругнулась Наима, ощущая, как потемнели ее щеки и даже уши, и отвернулась. Эридан только улыбнулся, нащупав за поясом рукоять Угля Аззинота, как он прозвал свой подаренный кинжал. - Госпожа Тиранда – такой же воин, как и мы, - тихо проговорила Наима, не отводя взгляда от Верховной Жрицы. - Жрицы Элуны не только целители, их учат защищать своих сестер и храм. Во время первого вторжения Пылающего Легиона жрицы Элуны сражались на передовой наравне с воинами лорда Гребня Ворона и Лунной стражей. Эридан невольно улыбнулся. Не он один зачитывал до дыр исторические трактаты и жадно выспрашивал старожилов о событиях десяти тысячелетней давности. - Прости. Я не хотел умалить заслуги Верховной Жрицы. - А звучит это именно так, - эльфийка уязвленно скосилась на друга. - Но любовь и восхищение зачастую ослепляют не хуже гордыни. Эридан чуть насторожился, но Наима не стала продолжать. - ... да сохранит нас свет Элуны, - закончила Тиранда, воздев руки к высоким сводам храма, с которых струилось лунное сияние. Свет луны посеребрил ее белоснежные одеяния и разливался вокруг, совершенно противоественно всем законам природы, как густой утренний туман стелется по низинами. По рядам эльфов прокатился благоговейный шепот, восхищенные вздохи. Казалось, сияние лунной богини окутало каждого из них, словно покрывало заботливой матери. Только почему у него было такое чувство, словно свет луны не коснулся его? Прикосновение богини не принесло облегчения всех тревог и сомнений. Более того, Эридану почудилось, что облако лунного света избегает его. Словно Элуна считала его недостойным. От необъяснимого страха, почти что священного ужаса, у него сжалось горло и сердце пропустило пару ударов, но в следующее мгновение Эридан осознал, что ему это лишь примерещилось. Разыгравшееся ли тому воображение виной или же некое подсознательное чувство вины, с недавних пор поселившееся в его душе, но благословение Элуны не принесло ему успокоения и гармонии. Поэтому выходил с церемонии Эридан с неприятным осадком на душе. Чествование памяти павших плавно переросло в гуляния, переместившиеся из Храма Элуны на улицы Дарнаса и в дома горожан, где для всех желающих хозяева приготовили угощение. Отойдя к увитым плющом белоснежным колоннам, Эридан в раздумьях наблюдал за покидающими Храм смеющимся и воодушевленными калдораями. Теперь, когда торжественная часть была официально завершена, можно было наконец-то возвращаться на Хиджал, к ожидающим его драконам и Лириэн. Только для начала надо выловить кого-нибудь из магов Лунной Стражи, которые сейчас не настроены на магические экзерсисы, а хотят приятно провести время и выпить. До эпизода с неудавшимся сватовством Эридан думал обратиться за помощью к Элиз'Зару, но теперь что-то ему подсказывало, что это будет не самая лучшая идея. - Эридан, - окликнул его знакомый голос. Ну вот. Только бы шан'до еще не взялся ему нотации читать, это уже будет перебор на сегодня. Малфуриона Эридан бесконечно уважал и ценил его мнение. Но только до тех пор, пока учитель не переступал невидимую грань. Хвала богине, Малфурион всегда знал, что в душу своего проблемного, но талантливого ученика лучше не лезть. Обернувшись, молодой маг подошел к стоящему у входа в храм Элуны Верховному Архидруиду. Сложив руки в традиционном приветствии, Эридан поклонился. И, видимо, край его парадного одеяния приоткрыл заткнутый за пояс кинжал. Золотые глаза Малфуриона чуть сузились. Архидруид взял Эридана за плечо, призывая его выпрямиться, и сам отодвинул край вышитого аметистового жилета. Магу этот жест не понравился, и Эридан едва сдержался, чтобы не отступить на шаг. - Закаленный в скверне и крови демонов клинок. Сам по себе он уже мощный артефакт для заклинателя, но он нечистый. Кто дал его тебе? - спросил Малфурион, пытливо глядя на ученика. Эридан раздосадованно повел плечами. Он понимал, что друиды никогда не будут относиться к нему, как к равному себе, из-за арканы. Точно так же как та же Джайна воспринимала его как недодруида и не пожелала дать ему ни единого шанса доказать обратное. - Это всего лишь кинжал. Я не почувствовал на нем никаких темных чар, - мотнул головой Эридан. - Лорд Элиз'Зар подарил мне его в знак признательности моих заслуг как его правой руки. - Обломок этого меча пережил смерть своего владельца. Моего брата, - лоб Архидруида пересекла глубокая морщина. В этот момент Эридан отчетливо осознал, насколько Малфурион стар. И что гибель Иллидана оставила в его душе глубокую незаживающую рану, каким бы сдержанным Верховный в этом отношении ни был. - А такое не проходит бесследно. Каждый предмет имеет собственную память. Приняв его, ты принял вместе с ним бремя его последнего владельца. - Шан'до, - Эридан вздохнул. - Я не думаю, что этот кинжал навлечет на меня беду и я в одночасье превращусь в демона, - он дурашливо улыбнулся, но улыбка померкла на лице мага, стоило ему увидеть взгляд Малфуриона. - При всем уважении к вашему брату, - мрачно добавил Эридан. - Конечно же нет, - покачал головой Малфурион. - Но ты и сам чувствуешь, что все больше встаешь на путь тайной магии. Однако над стихией огня такую же власть имеют заклинатели и демонопоклонники. А там уже один шаг и до демонической "зеленой" магии скверны. Эридан напрягся, неприятно пораженный словами учителя. Неужели Малфурион действительно думает, что в погоне за новыми знаниями и магической силой он начнет заигрывать с демонической магией? И это после того, что натворили Высокорожденные древности. - Я не предам учение Кенария, - не выдержав, Эридан отвел взгляд. Под взглядом Архидруида он всегда вспоминал их первую встречу в Изумрудном сне, когда юноша был на грани смерти. И этот стыд, который, казалось, стал частью его самого. - Разве могу я предстать перед Пробудившейся, если я предаю все, что подвластно и дорого ей? - Перед Пробудившейся? Ты собираешься отправиться в Изумрудный сон? - зеленые брови Малфуриона удивленно приподнялись. - У тебя должна быть очень веская причина. Уж кому, как ни учителю, было знать, как печально заканчивался каждый поход Эридана в Изумрудный сон. - Поиск королевы Драконов. Шан'до, если бы существовал другой способ связаться с Пробудившейся, то я бы им воспользовался. Малфурион несколько мгновений молчал, раздумывая о чем-то, потом посмотрел на Эридана. - Вопрос в другом, захочет ли Пробудившаяся говорить с тобой. Ее нелегко... - Архидруид невесело усмехнулся. - Убедить в чем-то. Один в Изумрудный сон не уходи. Пусть кто-нибудь будет рядом. Эридан напряженно кивнул. Ему ли не помнить, как он скитался много часов по глубинам и призрачным далям Изумрудного сна, когда он утратил контроль над связью тела с духом. Именно поэтому он и хотел вернуться на Хиджал. - Спустись в одну из келий, как можно глубже. Там связь с Источником будет слабее, проще будет войти в транс, - Малфурион обратил взгляд на сошедшую с помоста Тиранду и, кивнув напоследок своему ученику, направился к своей супруге. Если это было напутствие, то какое-то странное, заставившее сердце сжаться в тревоге. И эти намеки учителя на подарок лорда Элиз'Зара... Эридану казалось, что Малфурион слишком благороден для упрека его в избранном пути. Теперь надо было разыскать мага, способного создать портал на Хиджал. Вся знать и, конечно же, маги собрались в имении лорда Элиз'Зара. Оттуда уже доносились хмельные выкрики, звон посуды и веселые голоса. Неожиданно здесь много было молодых. В Лунной Страже, которую объединил лорд Элиз'Зар и которой поручил командовать Эридану, большинство калдораев было зрелыми, встретившими не одну сотню, тысячу лет, но здесь он видел таких же, как он. Собственно, отчасти из-за его юного возраста многие маги и невзлюбили Эридана, считая его наглым выскочкой. Во многом из-за его привилегированного положения, официального разрешения Малфуриона на занятие тайной магией, за которое магов когда-то изгнали в самые глухие дебри Калимдора, подальше от земель ночных эльфов. Только вот это привилегированное положение обошлось ему слишком дорого. - Смотрите-ка, кто пожаловал, - различил Эридан в гуле голосов. Этот калдорай был немного старше его, но в пепельных волосах угадывалась ранняя седина, а его лицо смутно напомнило Эридану кого-то. - Любимчик дяди, которого вышвырнули из Аметистовой цитадели. - А ты будто не рад, Ксандр, - да, теперь он понял, где он видел этого эльфа. Племянник лорда Элиз'Зара. Брат благородной Ней'рис, которую ему пытались сосватать. Выражение лица молодого аристократа Эридану очень не понравилось. Похоже, что несостоявшуюся помолвку брат девушки воспринял как личное оскорбление. Учитывая, что у них уже и раньше случались пикировки из-за того, что Элиз'Зар доверил безродному мальчишке командование в отряде, ничего хорошего от этой беседы Эридан не ждал. Стараясь не обращать внимания на этого кудахчущего павлина, он озирался по сторонам и высматривал в праздничной толпе гостей хоть какое-нибудь знакомое по отряду лицо. Но следующие слова Ксандра заставили Эридана вздрогнуть. - Новый лидер Кирин-Тора очень не любит перебежчиков, - насмешливо заявил Ксандр, убедившись, что привлек достаточно много зрителей. - Мудрая женщина. Дальновидная. Эридан сузил глаза. Он почти ощутил взгляды оборачивающихся к ним калдорай, привлеченных разгорающейся перепалкой. - О чем ты? - ровным голосом осведомился Эридан. В горле встал комок. Да, возможно, у Ксандра к нему личная неприязнь. Но что если если подобные слова прозвучали от лорда Элиз'Зара? До этого его покровитель придерживался нейтральной позиции и пресекал подобное распространение сплетен в отряде, но так ли это на самом деле? - О том, что если ты и дальше будешь путаться с син'дорайской шлюхой, закончишь так же, как самый последний демонопоклонник, делящий постель с суккубой, - выплюнул Ксандр, чувствуя одобрение окружающих молодых эльфов. Эридан слышал за спиной нарастающие шепотки, сальные комментарии и чувствовал, что его лицо чернеет от едва сдерживаемого гнева. Он многое мог бы стерпеть и проглотить, чтобы не накалять обстановку. Но этот ублюдок назвал Лириэн шлюхой. - Закрой пасть, - процедил Эридан, стиснув кулаки. Ему было плевать на оскорбления с высокой колокольни, при случае он с лихвой возвращал должок не только словами, но, если дело касалось син'дорайской разведчицы, его захлестывала неконтролируемая ярость. - Ты не в том положении, чтобы гавкать на меня, Темное Крыло, - огрызнулся Ксандр, заметно повысив голос. - Вот вы никогда не задумывались, что ваш командир, который ведет вас в бой, спит с ордынкой, которая, на минутку, не просто какая-нибудь портовая шлюха в Трюмных Водах, а один из командиров элитных войск эльфов крови? Нет? Так вот задумайтесь. Всем известно, что бабы - непревзойденные мастера шпионажа. Что если с подачи вашего дражайшего командира Орда уже готовит нападение и захват Тельдрассила? - Что за ересь ты несешь... - Эридан ошеломленно смотрел на Ксандра. - Скажешь нет? Орда, должно быть, в восторге, что их Похитителей Солнца выдворили из Даларана? - скрестив на груди холеные руки, Ксандр смотрел на Эридана с откровенным злорадством. - Ах, да. Твоя подстилка же в корпусе разведки Похитителей Солнца служит, как я запамятовал. - Заткнись, - вибрирующим от ярости голосом предупредил Эридан. - Дядя всегда привечал тебя и высоко отзывался о тебе. Более того, он даже предложил тебе руку и сердце Ней'Рис, хотя ты не достоин даже пальцем касаться этой чудесной девушки, - продолжал Ксандр. - Даже после того, как ему сообщили про твои похождения, он предложил тебе это. А ты отверг ее. Предпочел достойнейшей из женщин эту ордынскую тварь! Толпа вокруг тревожно зашумела. Только сейчас Эридан осознал, как глупо он подставился. "Если ты играешь в игры с Высокорожденными, - вспомнились ему слова Теннели, которая не одобряла его назначение на пост командира Лунной Стражи, - значит, это нужно им. Им, а не тебе. Если ты думаешь, что они оценили твои заслуги, это может быть ложью. Любое их слово может быть ложью, потому что они лицемерны и надменны, такова их природа". Помнится, они тогда с Тэн крупно переругались, и он несколько месяцев не появлялся в Дарнасе. Он был простолюдином, без магического образования, пользовался покровительством Малфуриона и был учеником Архимага Кирин-Тора, не заслужив этих привилегий ничем. Для магов Высокорожденных, составивших основу Лунной Стражи, он был никем, имея в послужном списке лишь Огненную передовую и битву с Сумеречным Молотом. Все эти сливки сливок вернувшейся на родину аристократии охотней поверят Ксандру. Который, войдя в раж, уже не мог остановиться, подстегиваемый одобрительным гулом зрителей. - Ты предал свой народ! - наставив на Эридана палец, заявил Ксандр. Лицо Эридана на миг застыло, но в следующую же секунду его руки взлетели, и с ладоней ударила струя ослепительно-яркого пламени. Ксандр еле успел выставить ледяной заслон, который новая атака разъяренного Эридана просто смела. Толпа шарахнулась в разные стороны, словно отхлынувшая приливная волна, обнажающая останки кораблекрушения. Тревожно запел рожок городской стражи. Напуганные гости бросились врассыпную, более опытные маги окружили Эридана и Ксандра, активируя защитные заклинания. Быстро, оперативно, как в бою. Враз посеревший Ксандр мановением руки возвел вокруг себя ледяную глыбу - самое мощное защитное заклинание школы льда. Лед вдребезги разлетелся от мощнейшего столба пламени такой силы, что он ударил в нависавшие над садом ветви, и на напуганных гостей сверху посыпались горящие обломки. Лишившись ледяного защитного кокона, Ксандр чуть не полетел навзничь и еле успел отскочить от новой стены огня, словно посреди их поместья проснулся действующий вулкан. - Ты спятил?! - завопил он и еле увернулся от дохнувшего ему в лицо пламени, опалившего его брови и правую сторону лица. Взвыв от боли, Ксандр выпустил в Эридана несколько ледяных копий, но его магические силы явно уступали возможностям Эридана, который выставил перед собой ладонь и ледяные чары с шипением испарились об разлившийся в воздухе огненный заслон. Понимая, что дело запахло жареным в буквальном смысле слова, Ксандр бросился к оцеплению из магов Лунной Стражи, зажимая обожженную щеку, и в этот момент вокруг его шеи материализовалась пылающая огненная петля, опаляющая его волосы и дорогие одеяния. - Эридан, нет! – послышался напуганный крик Теннели, пробившейся сквозь плотные ряды обступивших их калдораев. На лице сестры был написан ужас. – Что ты делаешь?! - Ксандр, ты назвал меня предателем и перебежчиком, – процедил Эридан, глядя на перекошенное от ужаса и боли лицо Ксандра. В янтарных глазах мага, казалось, пылали языки пламени – отражение огненной удавки. Если он активирует заклинание, эта петля прожжет Ксандру глотку и оставит его без головы. – Я сражался с Сумеречным молотом, с духами огня, защищал наши земли и Нордрассил, прошел всю Пандарию по приказу Владычицы Тиранды и сражался за Альянс, а теперь ты называешь меня предателем? Тот, кто все это время отсиживался в Дарнасе, в безопасности? Ощутив усиливающийся жар и становящуюся слишком явственной боль, Ксандр что-то просипел. - И ты назвал Лириэн шлюхой, - лицо Эридана перекосилось яростью, и огненная удавка затянулась туже. Мощный удар обрушился на Эридана между лопаток, на предплечье вытянутой к Ксандру руки сомкнулись словно отлитые из стали пальцы в попытке заломить руку за спину. - Не смей,– охрипший низкий голос маг узнал за секунду до того, как оказался лицом к лицу с Наимой, и еле сдержал сорвавшееся защитное заклинание огненного кокона. Глаза Затаившейся Бури горели холодной яростью, а на лице застыла такая решимость, что можно было не сомневаться - не выпустит, даже если он ударит ее огненной глыбой. Безоружная, Наима повисла на нем как тигрица, и Эридан неприятно поразился ее силе. - Клянусь, Эридан, если ты его не отпустишь, я убью тебя. И уже потом будем разбираться, кто виноват и почему, - процедила Темная Стражница, удерживая его руку и не обращая внимания на ожог, покрывший ее собственные руки. – Ты напал на Высокорожденного в нашем доме, это преступление. - Он обвинил меня в предательстве! – прорычал Эридан, глядя ей в глаза. Но Наима сейчас исполняла свои обязанности и, судя по яростно горящему взгляду, без раздумий бы умерла, вздумай Эридан сцепиться с ней. – Это, по-твоему, справедливость, Стражница?! - А ты ударил в ответ, тем самым подтвердив его слова, Темное Крыло, - сказала Наима, ставшая такой пугающе чужой и холодной, как и все, что окружали их. За что Эридан ее всегда ценил, так это за обостренное чувство справедливости. Най всегда знала, как поступить, всегда была для него воплощением собственной совести. Но сейчас, впервые за всю жизнь, Эридан ощутил себя одним в окружении врагов. И его лучшая подруга была одним из них, даже более. Карателем, обвинителем. Огненная удавка вокруг шеи Ксандра исчезла, а раненый аристократ, все это время боявшийся дышать, с хрипом втянул в горящие от удушья легкие воздух и устремился прочь отсюда, не желая и дальше принимать участия в этих разборках, едва не стоивших ему жизни. - Отпусти меня, - сказал Эридан, глядя на Наиму. – Или ты хочешь арестовать меня и надеть кандалы, тюремщица? – он и сам не знал, зачем он выплюнул это ей в лицо. Для Темных Стражниц, бывших раньше Смотрящими в ночь, после предательства Майев это было серьезным оскорблением. Рука Затаившейся Бури дрогнула, пальцы разжались, и она отступила на шаг, выпуская из захвата Эридана. Ее обычно подвижное лицо застыло, словно вырубленная из камня маска, и у Эридана вновь возникло ощущение, что он оказался посреди ледника где-то в Нордсколе. - Я не тюремщица. Я Стражница. А вот насчет тебя уже не уверена, - с трудом разлепила Наима губы и двинулась прочь. Эридан последовал ее примеру. Калдораи расступались перед ним как перед чумным, он ощущал чужие враждебные взгляды и лишь крепче стискивал зубы. Его захлестывал неописуемый гнев и боль. Он столько делал ради своего народа, раз за разом пренебрегая собственными убеждениями, — и все для того, чтобы ему бросили такие обвинения в лицо в присутствии всех его магов. Если до этого у Эридана и были угрызения совести и чувство вины, то теперь он окончательно убедился в том, что он не хочет оставаться в Дарнасе. Он вернулся к себе домой за вещами, чтобы переодеться. Парадное одеяние, расшитое Теннели, полетело неопрятным комом в шкаф. Эридан очень сомневался, что ему когда-нибудь еще доведется его надеть. Натягивая свою практичную походную одежду, он услышал за своей спиной шаги. Только нотаций сестры ему сейчас не хватало! Натянув сапог, ночной эльф развернулся и уже приготовился прогнать Теннели, но замер под усталым печальным взглядом своего отца. Нерион тяжело опирался о посох. В последние годы у него начались проблемы со спиной, и только благодаря заботе и лечению Теннели целитель-друид еще ходил. После победы над Архимондом и утраты бессмертия многие эльфы впервые в своей жизни столкнулись с болезнями, с тяготами смертной жизни. Но на Нериона все оглядывались с уважением. Редко у кого из калдораев в таком зрелом возрасте в семье появлялся хоть один ребенок, а у него и Рейлы были сразу двое. Только вот, похоже, теперь сам друид был не рад своему беспутному сыну, учинившему беспредел на празднике. - Эридан, что же ты творишь? – спросил Нерион, тяжело переступая, чтобы было не так больно стоять. - Отец, мне не нужны упреки еще и от тебя, - отрезал Эридан, собирая свои немногочисленные личные вещи в заплечный мешок. Понаблюдав за сыном несколько мгновений, Нерион понял причину, почему он так тщательно собирается. - Я не про того чванливого идиота, я про Най. Зачем ты так оскорбил ее? Она остановила тебя, предотвратила непоправимую беду, - отец подошел ближе. Эридан не ответил. Ему и самому теперь было совестно, что он так грубо говорил с Наимой, но сказанного не воротишь. - Эридан, не уходи. Я прошу тебя. Ты можешь принести извинения семье Ксандра, поговоришь с лордом Элиз’Заром, он все поймет, ведь он же сам рекомендовал тебя... – начал Нерион, но сын раздраженно перебил его: - Отец, я устал уже от этих упреков, перешептываний за спиной и косых взглядов. Я не позволю никому оскорблять женщину, которую я люблю, которая не раз спасала мою шкуру, только из-за того, она ходит под ало-черными знаменами и поклоняется солнцу, а не луне. Я никогда не предавал Альянс, Дарнас, вас, я все делал ради того, чтобы Нордрассил уцелел, чтобы Время Сумерек, предреченное Траллом, не наступило. Да, пускай я всего лишь был магом Лунной стражи – капля в море, но я делал то, что должен был. А теперь я делаю то, что считаю правильным, - Эридан закинул мешок за спину и повернулся к отцу. Нерион молчал и, казалось, постарел на много лет после слов Эридана. - Я никогда тебя не осуждал. И не буду. Если бы кто-то высказался в подобном тоне про твою мать, я не знаю, что бы сделал. Я только прошу тебя – не уходи, - тихо проговорил отец. - Я больше не могу здесь оставаться... - Эридан прошел мимо отца и вернувшейся сестры, чувствуя, что у него чернеет лицо. Прочь отсюда, прочь. Он хотел, чтобы отец кричал на него, обвинял, ему было бы проще обороняться, привычней. Но эти смирение и боль во взгляде больного отца заставили Эридана ощутить себя последней дрянью. Предчувствия его не обманули, не нужно было возвращаться сюда. Погода начала портиться, еще когда Эридан прибыл в Дарнас, но сейчас над океаном сгущались почти черные грозовые тучи, ветер крепчал. Свинцово-сизые волны с шумом разбивались о деревянные пристани Рут’Терана и об борт пришвартованных кораблей, ветер далеко разносил соленые брызги и грозно завывал в оголенных мачтах. Придерживая капюшон хлопающего на ветру плаща, Эридан отправился на поиски владельцев судов. Раз не получилось с порталом на Хиджал, может, удастся договориться с кем-нибудь, чтобы его доставили в Лор’Данел. - Нет, надвигается шторм. Я не выпущу ни один корабль в море до тех пор, пока буря не утихнет, - категорично ответил на просьбу Эридана владелец грузового парома, курсировавшего между Рут’Тераном и Темными берегами. – Попытай счастья у магов в Дарнасе, возможно, кто-нибудь согласится создать портал. - Благодарю, - пробормотал Эридан, глядя на гребни темных волн, с ревом голодных саблезубов набрасывавшихся на пристани и корабли. Он уже и так слишком задержался на Тельдрассиле, нужно было придумать способ вернуться на Хиджал. Заводчик гиппогрифов на просьбу колдуна перевезти его на материк тоже ответил со всей категоричностью. При таком сильном ветре перелет над морем может быть опасен и для гиппогрифа, и для его седока. Скрепя сердце Эридан выгреб все золото, что у него было с собой, готовый выкупить гиппогрифа, если вопрос только в деньгах. Поколебавшись, владелец гиппогрифов все же согласился предоставить колдуну птицу. Видимо, у Эридана был совсем уж отчаянный взгляд. - Главное доверьтесь гиппогрифу. Он сам будет выбирать путь и подстраиваться под ветер. Когда прибудете в Лор’Данел, отведите его к Лисре Шелковое Перо, она позаботится о гиппогрифе, - наставлял эльф Эридана, проверяя подпруги седла и ремни. – Если полетите быстро, то, возможно, успеете проскочить. Но на деле все оказалось гораздо сложнее, чем Эридан даже ожидал, уж на что он себя считал опытным наездником на грифонах. Стоило им оказаться в воздухе, маг задохнулся от сильнейшего порыва ветра и изо всех сил стиснул коленями бока зверя, с криком поймавшего восходящий поток и совершившего крутой вираж. Перелет будет тяжелый. Понукая гиппогрифа лететь быстрее, в остальном Эридан, как и было ему велено, доверился чутью и опыту зверя. Яростно хлопая крыльями, подныривая и иногда почти ложась на крыло, гиппогриф устремился к скрытым мглой Темным берегам. Небо над ними рассекла косая молния. Затем еще одна. И еще. Хлынул дождь. Перья гиппогрифа намокли, и зверь стал ощутимо терять скорость и высоту, постепенно снижаясь. Эридан припомнил все защитные заклинания, что он знал, пытаясь поддержать своего летуна. Спустя четверть часа в полутьме и тумане впереди забрезжили первые огни гавани Лор’Данела, и Эридан перевел дух. Самый опасный участок пути они одолели. Вновь вспыхнула ветвистая молния, но вокруг в миг потемнело. Эридан непонимающе завертел головой, и неожиданно мощнейший порыв ветра отбросил вскрикнувшего гиппогрифа в сторону и вниз. Одновременно с этим что-то хлестнуло Эридана по спине, сшибая его с зверя. Не удержавшись, ночной эльф сорвался с гиппогрифа и в мгновенной вспышке молнии, озарившей все почерневшее небо, успел увидеть пронесшийся над ними громадный крылатый силуэт. Силуэт огромного дракона с широко распахнутыми крыльями, который пошел на сближение с гиппогрифом и ударом когтистой лапы отшвырнул закричавшего от боли зверя в бушующие волны. Эридан с головой ухнул в холодную воду. На миг ему показалось, что он увидел пылающие желтые глаза рептилии, обращенные прямо на него, а в следующую секунду, что ночной эльф, захлебываясь кашлем, вынырнул на поверхность, дракона в потемневшем небе и след простыл. На него обрушилась волна, накрыв с головой, а вслед за ней еще одна, подбрасывая Эридана как тряпичную куклу, не давая ему глотнуть воздуха. Вот тут он и пожалел, что, обучаясь у Малфуриона, так и не освоил облик птицы и морского льва.