Обещание

Лириэн проснулась от того, что Шин покусывал ее за пальцы и тянул зубами за рукав туники. Девушка съежилась еще больше, подтянув колени к груди, чтобы хоть немного согреться, но даже в объятьях снежного леопарда в снегу было холодно и зябко. Нужно было подниматься и двигаться дальше, но напряжение прошедших дней не прошло даром. Девушка ощущала себя усталой и разбитой, шевелиться не хотелось вообще, даже притом что поблизости могли вовсю рыскать преследовательницы. Желудок уже подводило от голода, поэтому, размяв немного затекшие и замерзшие конечности, эльфийка достала из сумки немного сухпайка. Поделившись скудным запасом с Шином (Лая от еды вовсе отказалась), капитан следопытов разжевала жесткое сушеное мясо и заела этот нехитрый завтрак пригорошней снега. Преследователей поблизости видно не было, а сама эльфийка не могла понять, где же она оказалась. Они заночевали у подножья черных скал, похожих на вулканических, где-то вдалеке в неторопливо падающем снегу угадывались гористые отроги, уходящие в пелену облаков. Где именно на Драконьем Погосте она очутилась после ночного бегства от волков-вурдалаков, оставалось только догадываться. Шин продолжал выказывать признаки беспокойства, поэтому Лириэн поднялась и двинулась вперед по сугробам, чтобы оглядеться по сторонам. Где теперь искать беловолосую друидку-заговорщицу, она не имела понятия. Рысь вновь царапнул ее за штанину, и охотница наконец обратила на него внимание. Если сперва она могла принять это за шалость, то теперь знающая своего зверя девушка не была так уверена. Сжав в руке лук, Лириэн напряженно оглядывалась по сторонам, пытаясь обнаружить опасность - то, что так беспокоило ее зверя. Шин терся у нее в ногах, норовя уронить хозяйку, то и дело отходил в одну и ту же сторону и скрипуче мяукал. Мяуканье по большей части прерогатива маленьких кошек, крупные же обычно рычат, максимум мурлычут, а тут Шин именно что мявкал и смотрел все время в одну и ту же сторону - на горы. Лириэн присела рядом с ним на колено и настороженно изучала повадки животного. Все же поведение его было странным, и теперь приручательница пыталась понять, что же такое зверь пытается ей сказать. Шин вновь обернулся по направлению к горам и посмотрел на хозяйку зелеными, как ее собственные, глазами. Вопросительно уркнул и вновь отвернулся, уставившись куда-то. Лириэн нахмурилась. Определенно рысь что-то чувствует, знать бы еще что. Протянув руку, она хотела приласкать Шина, но зверь отошел от нее на несколько шагов и посмотрел на нее. Теперь ей стало понятно. Похоже, он хочет, чтобы она следовала за ним. У собачьих это четче выражено, но теперь она почти не сомневалась - Шин пытается ее вести за собой. - Ну идем. К добру или к худу ли, - прошептала эльфийка, натянув на уши капюшон. С неба продолжали сыпаться крупные снежные хлопья, мороз неприятно пощипывал тело, а с губ срывались облачка пара. Кажется, Лириэн никогда не чувствовала себя более одинокой, чем сейчас. Ей доводилось участвовать в самых опасных вылазках под командованием правящего лорда Кель'Таласа и Похитителя Солнца, но теперь она была одна, где-то посреди ледяных пустошей Драконьего Погоста. Ощущение было сродни тому, когда они с Эриданом, ослабшие от голода и от долгих дней пути, брели по Пустошам после того злополучного происшествия в Когтистых горах. Такое же чувство растерянности и пустоты. Но она привыкла выживать и не в таких переделках. Вряд ли у нее теперь получится разыскать беловолосую друидку, теперь ей главное стряхнуть хвост и выбраться отсюда. Если она сумеет выяснить, где она сейчас находится, она сможет отправиться в Даларан. Пусть это безумие, пусть ей там будут не рады, но если Джайна не конченая дура, она выслушает ее. Тем более что эльфийка успела передать информацию Кейлеку, а архимаг Кирин Тора верит ему. Впереди показались очертания каких-то развалин. Настороженно сжимавшая лук эльфийка замедлила шаг. Что-то ей это напоминало. А потом буквально на несколько мгновений в снежной пелене далеко впереди проступили призрачные очертания уходящих вверх зубчатых темных стен. - Южные границы Ледяной Короны?.. - эту характерную архитектуру невозможно было спутать. Где же она тогда? Вызвав в памяти карту, она пыталась припомнить, где же находится. По всему выходило, что единственная застава Плети в этих краях только... - Ангратар, - одними губами произнесла Лириэн и кивнула своим мыслям. Теперь, по крайней мере, понятно, где она. Где-то вдалеке послышался гулкий лай, похожий на собачий. Шин, почти прилипнув к ее ноге, вздыбил на загривке шерсть и заурчал. Лириэн нахмурилась. Вчерашняя нежить была в виде волков, но волки не лают. Лай повторился. Теперь он раздавался с нескольких сторон, словно зверей была целая стая. Наверное, стоило уйти отсюда, чтобы не попадаться на глаза этим зверям. Но Шин, словно назло, пошел сам вперед. На подгибающихся лапах, прижавший уши, но пошел. И недовольно оглядывался на замешкавшуюся хозяйку. Капитан следопытов нахмурилась. Определенно, здесь было что-то не так. Она знала своего зверя, Шин никогда не стал бы упрямиться попусту и демонстрировать свой характер в такой момент, когда и его, и ее саму могут пустить врагам на воротник и варежки. Теперь уже и Лая заворчала. Принюхиваясь, леопардиха громко чихнула и медленно двинулась вслед за рысем. По ее холке едва заметно пробегали синеватые искорки, глаза горели флюоресцирующим огнем. Ну ладно, настороженная и недоумевающая охотница последовала за своими животными и гадала, что же такое происходит и почему, несмотря на свое явное нежелание, кошаков в эту сторону как на веревке тащит. Когда до полуосыпавшихся развалин оставалось с пару десятков шагов, многоголосый лай усилился - казалось, в руинах собралось не менее пяти животных. Лириэн была готова увидеть что угодно, но явно не то существо, что соскочило перед ней с обломка разрушенной стены. Больше всего эта тварь напоминала крупную собаку, только размером с хорошего волкодава и ярко-синее. Вытянутые, как кроколиска мощные челюсти, вооруженные кривыми, отнюдь не собачьими клыками, мощная серебристая грива от основания черепа покрывала целиком всю шею до брюха, а глаза горели неестественным синеватым огнем. Монстра можно было бы принять за нежить, если бы Лириэн однажды своими глазами не увидела подобную тварь в Борейской тундре. Выведенные для охоты на волшебников ищейки-убийцы, способные чувствовать магию не хуже демонических зверей скверны. Такие звери сами по себе в диких условиях существовать не могут, как-никак они слишком привычные к приказам и хозяину. На шее у данной особи эльфийка заметила широкий добротный ошейник. Учитывая, что война с Нексусом и синей стаей закончилась уже несколько лет назад, то зверь уже давно нашел бы способ содрать с себя ошейник да и ветхим он должен был выглядеть. А этот же выглядел почти новым. Все эти мелочи Лириэн подметила буквально за несколько мгновений, прежде чем убийца магов обратил к ней уродливую морду и взвыл. Магии в ней было немного, поэтому зверь наступал не очень настойчиво, словно сомневаясь в том, нужна ли ему такая непонятная добыча или нет. А Лириэн не стала дожидаться возможных расшаркиваний. Отпустив прилаженную на тетиву стрелу, она выстрелила в магическую собаку. Зверь успел отскочить и дал деру к развалинам, откуда доносилось повизгивание и завывающий лай. Этот клич Лириэн тоже знала. Так стайные собачьи семафорят о найденной добыче. Нежели они загнали сюда какого-нибудь мага? С видом покровительницы или старшей сестры, Лая выскочила вперед, задвинув Шина, и взлетела на полуразвалившийся обломок стены. Наверное, это была какая-то башенка. Лоа леопарда оглушительно рявкнула и ударом лапы откинула одного из псов. Магические гончие с визгом разбежались в разные стороны, но судя по яростному рычанию множества глоток, просто так они покоряться даже такому могущественному противнику не собирались. Вслед за Лайей на обломок запрыгнула Лириэн, натянувшая тетиву и готовая отпустить ее. Зазубренный наконечник ее стрелы поймал на прицел широкую спину сидящего к ней спиной на остатках пола человека. Нет, не человека. У людей не бывает длинных загнутых назад фиолетовых ушей, а растрепанная копна волос, спадавшая по плечам и небрежно схваченная шнурком на макушке в хвост, могла принадлежать только ночному эльфу. У троллей едва ли бывает такая масть - лиловая кожа и иссиня-черные волосы. И при взгляде на широкие опущенные плечи, по которым так знакомо рассыпались темные волосы, на торчащие, почти звериные уши, Лириэн почувствовала, как что-то в ее груди сжимается, не давая вздохнуть. Перед глазами, как наяву, возник образ подсвеченной бликами костра обнаженной рослой и мускулистой фигуры, зачерпывающей ладонями воду в бадье и пытающейся протереть плечи, по которым спадали мокрые волосы. Опустив лук, Лириэн метнулась к неизвестному калдораю, разогнав вновь подбирающихся к нему рычащих псов, и обежала его кругом. Из ее груди вырвалось сдавленное восклицание, ладони обхватили застывшее, искаженное напряжением лицо ночного эльфа прежде, чем девушка даже смогла его окликнуть. Это и вправду был Эридан. Но на ее прикосновения и звук ее голоса он не отреагировал, даже ухом не повел. Он продолжал сидеть - таким же застывшим изваянием, словно статуя. На лице его выступила испарина, зубы были стиснуты до предела, и ни один мускул не двигался на его обычно подвижном лице. Какой-то магический транс, не иначе, потому что вокруг ночного эльфа ощущалась концентрированная магия. Видимо, это и приманило магически выведенных выродков. Взгляд Лириэн скользнул ниже, на руки Эридана, лежавшие на его подогнутых коленях. Вся правая штанина пропиталась кровью, стекавшей по его руке и рукояти светящегося зеленью скверны кинжала. Попытка посмотреть, где он так поранился, успехом не увенчалась - настолько сильно были сведены его пальцы. Но зато от взгляда девушки не укрылось, насколько почернела эта правая рука по сравнению с левой, в которой тоже было что-то зажато. Вокруг послышался нарастающий грозный вой. Отвернувшись от Эридана, Лириэн выпрямилась и закинула лук за спину, вытащив из-за пояса короткий изогнутый меч. Вокруг них смыкался заслон из стаи магических гончих. Собаки жадно втягивали морозный воздух, плотоядно глядя на погруженного в транс мага, и наступали на Лириэн, даже не обращая внимания на оружие в ее руках. - Размечтались, твари... Этот колдун вам не по зубам. Подавитесь... - процедила девушка, озираясь по сторонам. Если это не магические фамильяры и не элементали, то их физическая оболочка так или иначе смертная и уязвимая. Да даже если они магические - ей уже не впервой убивать созданные магией существ. Первой атаковала Лая. Со своего насеста на обломке стены она обрушилась на собак, которые в ту же секунду всей массой набросились на Лириэн, закрывавшую собой беспомощного мага. Ее изогнутый клинок с хрустом врезался в раззявленную клыкастую пасть, подошва сапога впечаталась в бок одной из твари, девушка еле устояла на ногах. Краем глаза заметив движение сбоку, эльфийка подставила меч - наметившийся на горло калдорая пес напоролся на лезвие всем туловом. Переход, разворот, как в фехтовании, новое парирование, переступить, использовать инерцию, свой и чужой вес, откинуться на спину, ударив ногами летящее ей в лицо зубастое чудище, перекатиться, еле успеть блокировать новую атаку ценой собственной руки - зубы магической зверюги сомкнулись на жестком наруче из дубленной, усиленной пластинами кожи. Спасибо еще Лае - благодаря оттянувшей внимание на себя снежной леопардихе, Лириэн не приходилось держать круговую оборону, потому что против десятка этих тварей она бы одна точно не выстояла. Спустя пять минут яростной схватки, в ходе которой обломки и лед кругом покрыли изрубленные тела собак, Лириэн уже едва стояла на ногах. Все тело покрывали синяки, предплечья и плечи сочились кровью из рваных нанесенных ей по касательной ран, серебристые волосы на виске намокли от крови, стекавшей по щеке и начинающей уже застывать на морозе. Но усталости эльфийка не чувствовала. Тело действовало как идеально отлаженный механизм. Капитан следопытов кружилась, отражая атаки оставшихся в живых псов, словно в танце, ее покрытый запекшейся кровью и эктоплазмой меч вспарывал врагов, срубая их в прыжке и на подлете. С ее приоткрытых пересохших губ срывались облачка пара, отзвуки сорванного дыхания тонули в предсмертных визгах и агонии собак. Земля под ногами содрогнулась, раскалываясь глубокими трещинами. Лириэн едва успела броситься в сторону, когда пласт льда у нее под ногами обвалился, увлекая за собой двух псов. Перекатившись среди обломков, охотница взметнулась на ноги как кошка и испуганно озиралась по сторонам. Земля у нее под ногами стонала, словно начался новый катаклизм. Но не это волновало эльфийку больше всего. За ее спиной послышался шорох, и, резко обернувшись, она успела заметить, как внезапно обмякшее тело Эридана оседает на бок. - Эридан... о нет... - Лириэн сгребла его за воротник куртки и перевернула на спину. Напряжение сошло с его лица, складки на лбу и между бровей разгладились. Лицо его стало безмятежным, а грудь едва поднималась. Побледневшая охотница рванула куртку и шнуровку на груди ночного эльфа и прижалась к нему ухом. Сердце билось замедленно, дыхание едва улавливалось - замедленное и глубокое, словно в трансе. Или во сне. - Эридан, вернись ко мне! - Лириэн сгребла его за воротник рубашки и встряхнула. - Не уходи в Изумрудный сон! Остановись! Что-то тяжелое врезалось ей в плечи, сшибая с ног. Девушка с криком прокатилась кубарем по земле. Прорвавшийся к ней убийца магов был намного крупнее прочих псов, наверное, он был вожак этой стаи. Наступив громадной лапой на грудь спящего калдорая, пес ощерил громадные клыки. Взвыв как раненая тигрица, Лириэн бросилась на него, вцепляясь пальцами в свалявшуюся гриву и пытаясь добраться до горла. Перед ее лицом в каком-то дюйме заклацали жуткие челюсти. Эльфийка и магический зверь сцепились и покатились по оседающему льду. Меч вылетел у Лириэн из руки и лежал возле спящего мага, так не вовремя решившего подруидствовать. Лая была занята схваткой с оставшимися тремя псами и ничем не могла ей помочь, потому что твари оказались очень сообразительными и наученные печальным опытом своих товарок носились вокруг леопардихи, избегая ее ударов лапой, но при этом не давая Лае самой отвлечься. Лириэн еле успела вывернуть шею - там где долю секунды назад было ее лицо, сомкнулись ужасающие челюсти. Она наконец нащупала в густом мехе глотку пса, но силы ее рук не хватало, чтобы придушить его, сдавить достаточно сильно, чтобы эта машина для убийства, на которую почти не действует магия, ослабила свой натиск. С яростным ревом на синешкурой громадине повис Шин, вонзив в пса все когти и полосуя его. Зверь перестал рваться к горлу охотницы и переключился на ее рыся. Сама же Лириэн смогла немного выползти из-под сцепившихся животных и потянулась к своему оброненному мечу, извиваясь и подтягиваясь на локтях. Земля под ними вновь вздыбилась, а вокруг на мгновение потемнело. Краем глаза Лириэн сумела заметить пронесшееся над ними что-то громадное и черное. Волосы раздул сильнейший порыв ветра. Сзади послышался пронзительный крик боли рыся, а на нее обрушилась рычащая громада. Магическая тварь едва не придавила ее своей массой, но девушка, словно ударяющая из травы змея, умудрилась извернуться и нанести удар мечом снизу. Лезвие прошило насквозь пса под челюстью и с хрустом вышло из основания черепа. Чудовище с истошным ревом забилось, нанизанное на меч, заливая Лириэн потоками крови и слюны. Девушке стоило немалых усилий удержать агонизирующее животное в таком положении. Спихнув с себя конвульсивно подергивающийся труп, эльфийка на четвереньках подползла к все такому же неподвижному Эридану. - Просыпайся... ну же... не уходи, слышишь? - склонившись над ним, сдавленно шептала Лириэн. Обхватив ладонями его лицо, она наглаживала его по щекам, покрывала поцелуями сжатые губы и похожее на маску лицо. Что бы Эридан ни делал там, во сне, если он утратит сейчас связь со своим телом, то он навсегда останется в Изумрудном сне. В последний раз на Хиджале, когда его сон соприкоснулся с планом Изумрудного, ей удалось вовремя выдернуть его оттуда, стать "якорем" для возвращения. Но сейчас Эридан ушел так глубоко, что Лириэн действительно не знала что делать. Шестым чувством она ощутила чье-то присутствие и резко обернулась. В расширившихся зеленых глазах эльфийки отразилась ослепительная магическая вспышка. И вновь тело среагировало быстрее разума. Вцепившись в бесчувственного калдорая, Лириэн бросилась вперед, рывком скидывая себя и Эридана с груды обломков, на которой эльф лежал. Магический снаряд с шипением пронесся над ними. От переполнявшего его заряда у них обоих затрещали как от статического электричества волосы. Вскочив, охотница рванула из-за спины лук. Вслепую она выпустила стрелу навстречу летевшему в нее новому заклинанию и от которого она уже не успевала увернуться. Зато успела Лая. Снежная леопардиха выскочила перед охотницей и боевое заклинание настигло ее в прыжке. Нелепо перевернувшись, как подстреленная, лоа леопарда обрушилась на покрытую обломками землю. Скребя лапами и хрипя, Лая повалилась на бок и закричала от боли. От этого наполненного мукой и яростью вопля у Лириэн оборвалось сердце. Она видела, как исчезает покрывавший громадную кошку синеватый огонь и как она оседает на землю на подгибающихся лапах. Кажется, она сама закричала от ярости и ненависти, разум ее словно помутился. Рванув из колчана стрелу с разрывным магическим наконечником, Лириэн почти не глядя выпустила ее вслед первой стреле. Что-то словно ударило ее под дых, подбрасывая в воздух, как тряпочную игрушку, швырнуло об разлетевшиеся вдребезги обломки стены, об скалистый уступ. Лук вылетел из ее руки, а потом какая-то неодолимая сила рванула ее вперед, словно на невидимом аркане. На горле эльфийки сомкнулись клещами чьи-то пальцы, а из воздуха материализовалась закутанная в лиловый плащ фигура, державшая Лириэн на весу за горло. - Назойливая маленькая эльфийка, - проговорил сиплый мужской голос из-под широкого расшитого капюшона. Лириэн судорожно хватала губами воздух, цепляясь окровавленными пальцами за руку неизвестного мага в тщетной попытке ослабить хватку, но ее избитое израненное тело не слушалось. - Перебила моих псов, спутала мне все карты своей зверюгой-лоа, хотя бы сейчас будь пай-девочкой и сделай, что от тебя требуется, - почти ласково продолжал маг, глядя как безвольно, словно дохлая лисица, вытянулась и обвисла в его руке капитан следопытов. Из приоткрытого рта по щеке девушки протянулась струйка крови, серебристые волосы покраснели от крови, а глаза стали закатываться. Он почти в это поверил и замешкался на долю секунды. Эльфийка дернулась, в ее руке сверкнуло короткое тонкое лезвие стилета, которое девушка всадила магу в предплечье по самую рукоять. Прошипев ругательство, неизвестный маг отшвырнул обмякшее тело эльфийки. Капюшон свалился с его головы, обнажая убранные в причудливые косы серебристые волосы. Это Лириэн успела отметить угасающим сознанием. Ударившись об обломок ледяного наста, расколовшегося при землетрясении, эльфийка скатилась с него в образовавшуюся расщелину. Вслед за ней посыпались мелкие обломки камней и льда. Повисла оглушающая после разыгравшейся битвы тишина. Маг с сдавленным шипением извлек из пораненной руки крошечный кинжал и поспешил натянуть капюшон обратно. В нескольких шагах от него лежало обмякшее тело пятнистой кошки. Ее остановившиеся синие глаза медленно тухли, бока запали словно и не зверь это был, а пустая шкура. Из ее приоткрытой пасти вместе с кровью струился едва заметный синеватый дымок. Еще в нескольких шагах неподвижно лежал Эридан. К его лицу постепенно возвращались краски, а грудь ровно высоко поднималась, выдавая его скорое пробуждение. Времени совсем не осталось.

***

Алекстраза с трудом вскарабкалась на твердую поверхность, подрагивая боками и дрожа от мучительной боли от ожогов. Ее алая шкура, обычно глянцевая и сверкающая, потемнела и покрылась подпалинами, где жаром была повреждена целостность чешуи. Неуклюже переступая, едва сдерживаясь, чтобы не хромать от боли, красная драконица обернулась к пылающей магматической громадине, становящейся все больше и больше. Вот она, власть черных драконов над недрами земли, во всей своей ужасной красе. Страшнее только порожденные демонической скверной инферналы Пылающего Легиона. Черная не просто создала элементаля, она насильно пробудила это чудовище. И теперь дух земли и огня был разгневан. Настолько разгневан, что едва ли кто-нибудь, кроме настоящего шамана, сумеет сдержать его ярость. - Мама... - к ее обожженной передней лапе прижался дрожащий Керен, не сводивший взгляда с пылающего чудовища. - Все будет хорошо. Мы справимся с ним, - отозвалась Королева Жизни, наблюдающая за завершением формирования элементаля. Хотелось бы ей быть настолько же уверенной в своих силах, в чем она пыталась убедить своего сына. С трудом развернувшись со своими громадными даже в сложенном состоянии крыльями, Алекстраза оказалась лицом к лицу с разъяренным элементалем. Огненная громада издала рокочущий рев, извергая разлетающиеся во все стороны потоки лавы и пылающие обломки, и двинулась к драконам по лавовому озеру. Заслонив Керена зубчатым навершием хвоста, Алекстраза выпустила в голема шквал своего пламени. Пошатнувшись под натиском драконьего огня, льющегося нескончаемым потоком, элементаль глухо взревел и, превозмогая напор пламени, медленно двинулся к драконам. - Не действует, - пискнул Керен, извиваясь на своей привязи, но все еще не в силах освободиться. Зачарованная цепь держала все так же крепко, и освободиться без наложившей заклятье черной Керен не мог. - Держись! - Алекстраза извернулась и нанесла сокрушительный удар хвостом по подбирающемуся к ним элементалю. От грохота пещера содрогнулась, по стенам побежали трещины, посыпались, откалываясь глыбы скал, поднявшие на лавовом озере громадные волны. Королева Драконов еле успела прикрыть лапой и крылом сжавшегося Керена. Элементаля это, конечно же, не остановило. Выровнявшись, он вцепился пылающими лапищами в хвост и заднюю ногу драконицы. Задевая массивными рогами низкий потолок, рискуя вызвать новый обвал, Алекстраза вцепилась в него передними лапами и принялась разрывать его на части, пытаясь разрушить его структуру. Едва ли это могло повредить элементалю, тем более что Королева Драконов уже была изранена, ослаблена ожогами. Пылающие клешни магматического чудовища сомкнулись на горле Алекстразы. Окружавшая Эридана зеленая муть рассеиваться не собиралась. Он уже и сам не знал, насколько глубоко он ушел в Изумрудный сон, куда подевались драконы и как ему выбраться отсюда. Здесь было невероятно уютно и спокойно, словно в утробе матери. Эридан поймал себя на подспудной мысли, что он бы и рад не возвращаться, потому что он, наверное, никогда в своей жизни не испытывал такого покоя и умиротворения. Кажется, это и называется истинной гармонией, про которую ему рассказывал Шан'до и которой ему никогда не удавалось достичь его медитациями. Малфурион говорил ему, что слои Изумрудного сна - это разные этапы его создания титанами и в силах любого сноходца взаимодействовать с ними. Это черная драконица, каким-то непостижимым образом сумевшая изучить искусство друидизма, и продемонстрировала. Если она заключила его в клетку, воздействовав на него на следующем слое Сна, то сейчас он явно углубился еще дальше, потому что постепенно в зеленом тумане проступали очертания скал и колоссальных каменных чертог - исконных владений черных драконов, имевших мало общего с мрачными вулканическими подземельями, в которых оказались запертыми в ловушке красные драконы. Только в этот момент Эридан очень остро ощутил, насколько же далеко он ушел от реального мира и всего того, что было ему привычным. Тут же смирение и спокойствие в его душе сменились нетерпением и чувством протеста - той движущей силой, что всю жизнь толкала его вперед, вопреки всему. Он должен вернуться. Коснувшись пальцами покрытой вкраплениями минералов стены, Эридан прикрыл глаза. В этом состоянии бестелесного духа это было больше рефлекторной реакций на попытку сосредоточиться, потому что даже перед закрытыми глазами у него плыл зеленый туман, словно веки были прозрачны как стекло. - Великая богиня... помоги мне найти путь назад. Укажи мне дорогу, - Эридан сжал пальцы в кулак - ту руку, в которой он в реальности стискивал амулет Солнцесветов. - К тому, что мне дорого. Кто мне дорог. Эридан... - он услышал ее голос так явственно, словно Лириэн стояла перед ним. Иллюзия была настолько правдоподобной, что Эридан ошеломленно заозирался по сторонам, ожидая увидеть кого-то из зеленых драконов или даже саму Пробудившуюся, потому что этот сон был слишком реален, чтобы быть игрой его воображения. Эридан, вернись ко мне! - теперь Эридан был уверен - это не сон. Лириэн всегда была для него исходной точкой, тем, куда он всегда стремился вернуться, особенно находясь в Изумрудном сне, как тогда, когда ему привиделось уничтожение Дарнаса в пожаре пламени скверны. И даже сейчас в мире духов он ощущал ее присутствие, словно син'дорай была рядом с ним. Или была? От неожиданного прикосновения к лицу Эридан едва сдержал вскрик изумления. В зеленой пелене проступал призрачный силуэт эльфийки с развевающимися, как у баньши, прозрачными волосами и сияющими глазами. Не уходи в Изумрудный сон! Остановись!.. - это действительно был ее голос, не громче шепота, как и ее призрачное, неосязаемое тело, когда ночной эльф попытался схватить ее. Воля, посыл мысли, невероятная связь, возникшая между ними - Эридан и сам не знал - позволили Лириэн дозваться до него в этих глубочайших слоях Изумрудного сна. Просыпайся... ну же... не уходи, слышишь? - доносился до него шепот эльфийки, и без того чуть заметный силуэт растаял в плывущем зеленом тумане. - Слышу! Лириэн, я слышу тебя. Подожди! - Эридан изо всех сил сконцентрировался на образе эльфийки крови, отпечатвшемся в его сердце и разуме, и ощутил, что окружающий его мир меняется. Теперь он явственно видел путь назад, к реальности. Только полностью из Сна он так и не вышел. Сверкающая изумрудная пелена развеялась перед глазами, открывая знакомое лавовое озеро и сражающихся гигантов. Чудовищный магматический инфернал или элементаль вцепился в извивающуюся в этих огненных объятьях Алекстразу. Рядом съежился беспомощный связанный заклятьем черной драконицы Керен. Пока он был рядом, Королева Драконов не могла сражаться в полную силу, чтобы не зацепить своего сына. Эридан остановился на краю и смотрел на текущую у его ног магму - даже в Изумрудном сне она выглядела опасным и непреодолимым препятствием. Сейчас или никогда, он должен для себя решить - насколько ограничен его дух телесными рамками разума. Решиться. От страха и гнетущего ожидания призрачной боли и погребения в пылающих недрах магмы, казалось, у ночного эльфа пересохло в горле и вспотели ладони. Так бы он чувствовал себя, будь он в реальном мире. Сознание услужливо сгенерировало ему похожие ощущения, но набравшийся отчаянной решимости Эридан шагнул на текущий поток лавы. Ничего не произошло. Он стоял как на ровной земле. И только присмотревшись, эльф заметил невесть откуда сформировавшуюся тонкую корочку вулканического стекла. Земля, песок, стекло, ну да, конечно. Слушающий да услышит. Сейчас, наверное в первый и единственный раз в жизни, Эридан по-настоящему ощущал себя единым с землей и стихиями. Его переполняло ощущение безграничной силы и спокойствия. Это было как бескрайний океан, неспешно несущий свои волны под воздействием Лунной Богини, как бесконечное небо, усыпанное мириадами звезд, когда грань между жизнью и Вечностью размывается. Кажется, теперь Эридан понимал своего учителя, ведь Малфурион ощущал ЭТО постоянно, каждое мгновение своей жизни, переживая грозу над Элвинским лесом, ощущая каждый стон потревоженной земли в Пустошах и шепот тропических джунглей в далекой Пандарии. А раз так, то, значит, сейчас Эридан был способен почти на все. Он пронесся к сжавшемуся у ног сражающейся драконицы Керену и опустился рядом с ним на колени, ощупывая магическую цепь, уходящую глубоко в камни, закаленную ненавистью и драконьим пламенем. Эридан не знал, что за чары использовала Тария, но здесь это теряло любой смысл. Потому что нет таких чар, которые бы действовали здесь, в Изумрудном сне, где лишь то значимо, что изначально и истинно. - Потерпи, малыш, сейчас я тебя освобожу... - прошептал Эридан, пусть и понимал, что маленький дракон не может его слышать. Пусть Керен и был драконом красной стаи, это не умаляло того, насколько мальчишка ему дорог. Когда неожиданно цепь, сковывавшая его уже столько времени, вместе с ошейником рассыпалась в пыль, Керен подскочил и заозирался по сторонам. - Эридан? Это ты? - и пускай дракончик не мог его видеть, он смотрел почти прямо на него. Ночной эльф облегченно улыбнулся. - А теперь поможем твоей маме, - Эридан выпрямился и развернулся к сражающимся гигантам. Сконцентрировавшись на своем волевом посыле, ночной эльф воззвал к земле, к скалам, к всему тому, о чем должен был заботиться Нелтарион, когда ему вверили бремя аспектов. И безнадежно попранное и оскверненное после безумия его рода. Даже эта черная, утверждавшая, что она не такая, что она пыталась понять калдораев и путь друидов, все равно использовала обретенные ею силы для разрушения. Призвать скованного разъяренного магматического элементаля, нарастить ему плоть - достойное наследие Смертокрыла Разрушителя. Вулканические недра обсидиановой колыбели черных драконов содрогнулись повторно, огромную пещеру расколола глубокая трещина, образовав сток, в которую хлынула лава, питавшая элементаля. Алекстраза воспользовалась замешательством разгневанного духа земли и обрушила на него тяжелый хвост, расколов его на несколько частей. Одновременно с ее атакой из спекшейся от жара вулканической почвы показались, словно копья, сверкающие прозрачные кристаллы, вздымаясь между обломков элементаля и вокруг него самого. А уже эти кристаллы принялись обвивать пробивающие казавшуюся бесплодной черную землю древесные корни. Они опутывали магматическое чудовище, сковывая ему движения и не давая приблизиться израненной Алекстразе и Керену. Чудовищный жар выжигал корни, оставляя на их плоти мучительные ожоги и раны, но из земли ползли все новые и новые отростки, закручиваясь, свиваясь в еще более крупные корни, и опутывали разгневанного духа. - Залечи свои раны. Тебя больше не потревожат. Уйми свой гнев, - подняв перед собой руки, обращенные ладонями вверх, Эридан смотрел на беснующегося элементаля, и ощущал, что более не подпитываемый огонь, словно подогреваемый гнев, начинает иссякать. Друид никогда не сможет договориться с разгневанным духом как шаман, но, возможно, только благодаря урокам Малфуриона, которые Эридан долго не мог осознать, считая эдакой метафизикой и философией, ему удалось усмирить разъяренное создание черного дракона. Элементаль переключил свой гнев с драконов и явно прислушивался к происходящему в недрах земли, к шепоту скал и деревьев - к голосу жизни даже среди покрывающих Драконий погост льдов и кипящего, словно ненависть, пламени в глубинах обманчиво бесплодной земли. Королева Драконов перевела дух, разглядывая скованного тлеющими древесными корнями постепенно затухающего элементаля, после чего тяжело опустилась на подогнувшихся лапах на уцелевший островок твердой поверхности. Теперь, когда лава вся ушла в широкий пролом, пересекающий огромную пещеру, вокруг стало достаточно темно. - Спасибо тебе, Эридан Темное Крыло. Мой возлюбленный Кориалстраз теперь может спать спокойно, - драконица обессиленно уронила рогатую голову на землю, и мысленно улыбнулась, коль уж артикуляция рептилии не позволяла этого. Керен подобрался к ней, как ящерка, и прильнул глянцевым чешуйчатым боком к покрытой костяными наростами челюсти матери. Алекстраза скосила на него сонный взгляд и вновь улыбнулась. - Я немного восстановлю силы и мы выберемся отсюда. Не бойся за меня, - прошептала Алекстраза, чувствуя напряжение и тревогу Керена. - Ты будешь в порядке, я знаю. - отозвался маленький дракон. - Я беспокоюсь за Эридана. Алекстраза ничего не ответила. Но теперь уже и у нее в душе шевельнулось тревожное предчувствие.