Lana Del Rey – Ultraviolence «Закон жизни: когда ты счастлив, ты всегда вежлив с посторонними». (С) Фабио Вало «Импровизация на тему любви».
– Давно не виделись, – Энн обняла меня, целуя в щеку. – Как ты? Я надеюсь, что примирение с Эндрю произошло. – Нет, не произошло, – ответила я, переодеваясь в бордовое платье с черными цветами по подолу. – И не произойдет. Сегодня впервые за две недели я выступала. За это время уже успела соскучиться по пению. Мои дни в последнее время были заполнены заботами. Почти всю неделю меня не было дома. Я постоянно ездила на съемки, вечерами гуляла по городу. Шерлока с последней нашей прогулки, когда я его скромно поцеловала, больше не видела. – Катина, я тебе удивляюсь. Как ты так можешь жить, – серые глаза Энн беспокойно смотрела на меня. – Получается, что могу, – пожала плечами. – Что в этом такого? В чем дело? – Все дело в твоем отношении к людям, – моя подруга пропустила меня в коридор. – У меня нормальное отношение к людям. Я люблю людей, – улыбнулась, но, по всей видимости, эта улыбка не успокаивала Энн. – Он очень страдает, – подруга подошла ко мне. – Верь ему больше. Не очень-то он страдает в обществе дешевых шлюх. Энн, мы оба получили от этого брака все, что хотели. – Я повторяла это постоянно, поэтому для меня это была прописная истина. – Нельзя быть такой жестокой, – она покачала головой. – Пожалуйста, не учи меня жизни. Мужчины нужны с определенной целью. Был у меня один такой, Фабрицио, так я бросила его в Швейцарии, а потом был Анри. Он очень красиво ухаживал за мной, но и его бросила. Так что Эндрю не стал исключением, – остановилась, повернулась к Энн, увидела, как мои слова очень поразили ее. – Тебе всего лишь девятнадцать, а ты такая... – Испорченная? – закончила за подругу. – Ты ведь это хотела мне сказать? – Нет, – отрезала Энн. – Таких, как я, зовут стерва-вампирша, женщина-вамп. – Охотница, еще что сказать ... Музыка – вот она настоящая любовь на века. Все остальное - минута. Мгновенье. Лишь миг, который растворяется в жизни. Восхищение публики несравнимо ни с чем. Ни один мужчина не может дать этого потрясающего ощущения. Такие концерты действовали на меня просто опьяняюще. Я чувствовала настоящий прилив сил, приходящую уверенность, обожание. Все это было лучше, чем пара косяков марихуаны. Да, во мне есть немного тщеславия, но это необходимо, чтобы добиться хоть чего-то по жизни. Домой я вернулась лишь за полночь. Быстро раздевшись, упала на постель и уснула крепким сном. Утром меня разбудили звуки скрипки. Мелодией это нельзя было никак назвать. Это была какая-то какофония, что резала слух. Шерлок. Кто же еще. Я видела в его гостиной чехол для скрипки и ноты, но никогда до этого не слышала, как он играет. Теперь я имела представление о его музыкальных способностях. Какофония сменилась мягкой мелодией. А, вот это уже что-то интересное. Наспех умывшись, надев вчерашнее платье, аккуратно сложенное на стуле, пошла к нему. Мы никогда еще не встречались с ним при свете дня. Всегда ночью. Я видела его в тусклом свете гостиной, в мягком свете фонарей, но никогда днем. Шерлок открыл мне сразу же, словно знал, кто пришел. – Buongiorno, – начала я, мило улыбаясь. Наверное, без своего обычного макияжа, вишневой помады и прически, открывавшей овал лица, я казалась не такой красивой. Да, все мы женщины такие, показываем мужчинам порой не истинный свой облик. Шерлок жестом показал, чтобы я заходила. В руках у него действительно была скрипка. Он был одет по-домашнему: в серую пижаму и синий атласный халат. Я прошла в комнату, наши взгляды встретились. В его голубых глазах была легкая насмешка. Еще бы, стоило ему нарушить мой покой, и я пришла к нему, теперь думает, что только и ищу причину увидеть его. Это так. Мне действительно нужен лишь маленький повод, чтобы прийти к нему. – Сейчас это было красивее, чем звучало в начале. Carino, – прошептала я, увидев на бумаге незаконченную мелодию. – Сочиняешь? – Это помогает думать, – ответил Шерлок. – А еще куришь, – я указала на пачку сигарет на столе, прикрытую листами бумаги. – Это тоже помогает думать, а вернее, приносит ясность в голову, – он стал ходить по комнате. – Если я помешала, то могу уйти, – предложила я. – Нет, – ответил он. Этот ответ меня поразил. Я знаю, что все мои визиты к нему выглядят со стороны так, будто я вешаюсь на него, ищу его общества. Это так, конечно. Я ищу его компанию почти постоянно. Как так могло случиться со мной, что за каких-то два месяца он стал мне таким необходимым? Порой несколько минут рядом с ним нужны были мне, как глоток свежего воздуха. Меня тянуло к нему. – Я могу уйти, – еще раз предложила я, подходя к входной двери. – Нет, – он схватил меня за руку, резко оттаскивая от двери. Опять ничего не понимаю. Что сегодня с ним? Обычно он так холоден со мной. Обычно он показывает такое безразличие по отношению ко мне. Такое ощущение порой складывается, что это не он сам меня впускает в свою квартиру, а я вламываюсь сама. – Наверное, я пойду, – тихо говорю, идя на попятную. Какого черта я пришла сегодня к нему? Ну и играл бы он на своей скрипке и все тут. Но нет. Его скрипка подняла меня с постели, заставила одеться и прийти к нему. Или это я сама заставила себя подняться с постели? – Я сейчас ужасно выгляжу во вчерашнем платье и, к тому же, не выспалась. – Я бы так не сказал, – прищуриваясь, сказал он. В его голубых глазах появилось какое-то странное выражение. – Не смотри на меня так, – я шагаю назад, упираясь в дверь, с вызовом смотрю ему в глаза. – Не надо этого делать. Рука ищет дверную ручку, хочу открыть дверь и уйти, скрыться в своей тесной квартирке, выпить пару бокальчиков вина и забыть этот странный взгляд. Шерлок берет мою руку, тонкие длинные пальцы сжимаются на запястье, через несколько секунд он отпускает мою руку, отходя от меня к окну. Я свободно выдыхаю. Почему я так была напугана? Хотя нет, это не испуг, это было животное возбуждение, которое я хорошо знаю. Но признаки-то сегодня совсем другие. Обычно испытываю дрожь в теле, сегодня это было какое-то непонятное чувство. Да что это со мной? Катина, ты настоящая идиотка. Когда ты перестанешь увлекаться более или менее симпатичным мужчиной сразу же? – Чай? – я широко распахнула глаза, снова не понимая ничего. Машинально кивнула. Он сел в свое кресло, а я пошла вскипятить чайник. Разливая напиток по чашкам с картой Англии, я думаю над всей этой ситуацией. На лице появляется улыбка. Правда, чего я так испугалась, вообще все это было комично со стороны и очень глупо. Нельзя желаемое принимать за действительное. На полке я нашла бисквитное печенье. Интересно, а пробовал он что-нибудь из итальянских десертов? Эта мысль быстро пробегает в голове, я снова улыбаюсь, понимаю, что, конечно же, нет. Почему-то от этого осознания становится тепло и легко, словно я только что сделала самый лучший в своей жизни снимок. Я подаю Шерлоку чашку чая. Сажусь на пол у дивана, положив голову на него. Вожу пальцами по паркету, выписывая разные геометрические фигуры. Устало закрываю глаза, снова ощущая, как Шерлок смотрит на меня, внимательно изучает. Вот кто я для него? Подопытный кролик? Ненавижу его за это. – Кажется, я знаю, кто убил Мери Осборн, – тихо проговорил Шерлок. – Мне нужно в участок. – Хорошо, я пойду к себе, – он подошел ко мне, протянул мне руку, помогая встать на ноги. – Я еще в банк хотела заехать. – Скуку не хочешь развеять? – спросил Шерлок. – С тобой? – я засмеялась, что привело его в ступор. – Нет. – Нет? – переспрашивает он таким тоном, будто ему показался отказ. – Да, – соглашаюсь я. – Тебе что, никогда не отказывали женщины? – Женщины не по моей части, – он ушел в спальню, оставив меня стоять посреди гостиной. Я могла бы уйти сейчас, но что-то меня удерживало. Он вернулся через несколько минут, одетый, как всегда, с иголочки. – Что, совсем не твоей части? – продолжала я расспрос. Знаю, что ступила на скользкий путь, но остановиться уже не могла. – «Что» не по моей части? – Шерлок повязал серый шарф. – Женщины, – уточнила я. Он молчит, ничего не отвечает. – А мужчины? – Нет, – проронил он. – А, понятно, – протянула я. – Что, совсем никогда и ни с кем? – Мне пора, – он вывел меня за дверь. Отсутствие ответа на мой вопрос красноречивей всяких фраз. Эврика. Значит, Шерлок Холмс поэтому так странно ведет себя со мной. – Сантименты, да? – я не смогла молчать. – Можно сказать и так, – Шерлок закрыл дверь. – Они вносят хаос в жизнь. – Ты относишься к тому типу мужчин, которые боятся быть жалкими и ничтожными, когда испытывают сильное, просто животное влечение к женщине. Чтобы этого не произошло, нужна правильная женщина: умная, любящая, спокойная, – философски изрекла я. Но я-то ведь совсем не такая, до милой леди мне еще очень далеко. – Мне пора, – он даже не посмотрел на меня напоследок. Ну и пошел он к черту. Ненавижу его.***
Странное было состояние. Шерлок сам толком не мог найти причину, почему он каждый раз впускал ее в свою квартиру. Может, потому что, несмотря на всю странность его соседки, он испытывал рядом с ней покой и умиротворение. В отличие от девушек, с которыми он учился в колледже, она не делала попыток соблазнения по отношению к нему. Только один раз произошло что-то странное, когда она легко поцеловала его в губы. Это произошло так быстро, но Шерлок успел почувствовать вкус помады и вина на своих губах. Сегодня вообще с ней случилось что-то непонятное. Он читал в ее глазах испуг, а может, это был не испуг. Она уже не в первый раз просила его не смотреть на нее изучающее, но ему самому так не казалось. Он считал ее пульс, зная, что сантименты связаны с учащенным сердцебиением. Ее пульс действительно был высокий, но ее поведение вовсе не говорило о физическом влечении или влюбленности. Ему было всегда все равно, нравится он женщинам или нет, он знал, что по-своему нравится, но они быстро расстаются с иллюзией соблазнить его, потому что это бесполезно и не нужно ему. Тем более, его характер женщины не могли долго выдерживать. Женщины не ищут его общества, если только Молли, но она и относится к нему, как к кому-то очень особенному. Только Катина сама искала его общества, а он позволял ей находиться рядом. Шерлок вернулся домой только под утро. Он остановился перед ее дверью. Хотелось постучать и войти в ее обитель, снова ее увидеть. В ее квартире было тихо, никаких признаков жизни. Холмс отворил дверь своей квартиры, проходя в гостиную. Он стянул с себя пальто, опускаясь на диван. Убийство было раскрыто, но чувства покоя не было. Это была не самая сложная загадка, с которой ему приходилось сталкиваться, но все же дело было довольно забавным. День прошел, как и всегда: клиенты приходили нудные и скучные, но, слушая именно заурядные истории, можно найти себе хорошее дельце. Вечером Шерлок снова взялся за скрипку. В комнате до сих пор был запах апельсинов и жасмина, словно Катина Девон была здесь несколько секунд назад. Шерлок долго наигрывал свои мелодии. Стук в дверь. Катина. Нет, никаких сомнений. Только она могла так стучать. – Катина, – прошептал Шерлок. – Нет, дьявол, – усмехнулась она, проходя в гостиную. – Ждешь кого-то еще, может быть? – Нет, – отрезал он. – Если только клиента и нового дела. Утром она показалась ему другой. То ли ее вишневая помада придавала ей ту загадочность, что он видел в ней постоянно, то ли она просто была настоящим хамелеоном. Шерлок оглядел ее с головы до пят. Зеленый комбинезон был немного не по сезону, потому что открывал полностью руки и плечи. Черные шпильки: очень высокий каблук делал ее высокой для миниатюрной женщины, хотя на самом деле она была и не такого уж крошечного роста. На запястьях звенели тонкие позолоченные браслеты, в ушах были крупные ажурные серьги. Голубые глаза ярко сияли. Волосы она, по своему обыкновению, убрала назад, открывая лоб и овал лица. И, конечно, вишневая помада. – Прости меня за утро, я была сама не своя. Мне кажется, что моя реакция немного смутила тебя, – Катина опустилась на диван. Она скинула туфли, аккуратно ставя их рядом со столиком, где лежали газеты. – С чего ты это взяла? – нетерпеливо спросил Шерлок, складывая руки на груди, словно защищаясь от нее. – Так, просто. La stupidità, – отмахнулась она. В комнате повисло молчание. Шерлок опустился в свое кресло. Катина видела только его профиль. Он дергал пальцами за струны скрипки, чувствуя на себе взгляд Катины. Девушка не смогла долго сидеть в одиночестве. Она поднялась с дивана, подходя к детективу. Катина села на пол прямо у ног детектива. Она посмотрела на него исподлобья. Ему показалось, что этот взгляд обжег его так же, как и ее дыхание недавно щеку. Легкое движение и она оказалась уже между его ног, упираясь локтями в его колени. Она пристально смотрела на него, не сводя взгляда. Шерлок стал реже дергать скрипку за струны. Так длилось недолго. Вдруг Катина поднялась с пола. Шерлок услышал, как хлопнула его входная дверь, посмотрел на журнальный столик, увидев ее туфли. Она вернулась через пять минут. Шерлок не смотрел на нее, слышал только, как она легко передвигается по его гостиной, услышал звук откупориваемой пробки, звон бокалов, звук переливающейся воды. Катина снова села на пол перед ним. Она отпила вина, при этом внимательно смотря на детектива. Она поставила свой бокал на пол, подавая ему другой бокал с красным вином. – Это еще зачем? – поинтересовался он. – Чтобы немного расслабиться, – дала ответ Катина. – Но я.. – Ладно тебе, это самое лучшее вино Сицилии. Это Рубиновая Марсала, – она улыбнулась ему, только сейчас он заметил, что на тарелке лежат нарезанные апельсины. – С апельсином это вообще божественно. Она потянулась к нему, поднося к его губам бокал вина. Ее ладонь легла на его затылок, пальцы коснулись его шелковых темных кудрей. Катина наклонила бокал, ему пришлось сделать первый глоток. Прохладная жидкость обожгла горло. Вино и вправду было отличным. Катина улыбнулась ему. Он сделал еще один глоток вина. – Правда хорошее? – немного по-детски это прозвучало, но Катине было все равно. – Неплохо, – пробурчал Шерлок. – Ладно, – Катина поставила бокал на подлокотник кресла. Она прикоснулась к его скулам, пытаясь понять, о чем он думает, что же на самом деле сейчас в его голубых глазах. Но ничего не получилось. Она разочарованно поджала губы. Катина снова опустилась перед ним на пол, она стала теребить ковер, потом взяла дольку апельсина и съела ее. Шерлок поежился, в нос ударил запах цитрусовых. Катина перестала на него смотреть, она вообще повернулась к окну. Его взгляд упал на ее белую спину, округлые плечи, черные волосы, собранные в какие-то сложные косы. Шерлок заметил рядом с собой бокал вина. Он взял его с подлокотника, отпивая рубиновую жидкость. Да, толк в хорошем алкоголе она знала, даже больше, чем его брат, который почти всегда пил виски. Шерлок закрыл глаза, когда он открыл их, Катина смотрела на него. Она поджала колени к подбородку. Что за мысли сейчас бродят в ее голове? Почему ее голубые глаза так лихорадочно сияют? Она снова приблизилась к нему, взяла его за руку, положив ее к себе на талию, вторая ладонь легла к нему на шею. Она заглянула в его глаза. Шерлок почти перестал дышать, он как будто окаменел. Катина что-то выдохнула по-итальянски, что он не успел разобрать. Ее дыхание опаляло его, что-то затрагивало в нем, что-то пробуждая в нем. Шерлок хотел что-то сказать ей, но она не дала, приложив палец к его губам. Вдруг ее губы приблизились к его губам. Она снова поцеловала его, но на этот раз это был не краткий поцелуй. Ее губы были такими мягкими и приятными. Катина сильнее прижалась к нему, помогая ему обнимать ее за талию. Она отрывалась от его губ только на секунду, чтобы сделать краткий вздох. Только спустя несколько мгновений она смогла оторваться от него. Ее голубые глаза странно сияли в полумраке гостиной. Она улыбнулась, стирая с его губ свою вишневую помаду. Катина отошла от Шерлока. Ее спина снова мелькнула перед ним. Девушка изящно подняла бокалы с пола. Шерлок повернул голову, следя за передвижениями Катины по комнате. Она взяла туфли в руки, не собираясь даже надевать их. – Sogni d’oro, – она улыбнулась ему напоследок еще раз, открывая дверь и уходя. Шерлок облегчено вздохнул. На полу стояла красивая бутылка сицилийского вина и тарелка с апельсинами. Катины здесь не было, но даже спустя час он все еще ощущал ее присутствие. Губы запомнили этот незатейливый поцелуй. В воздухе еще был аромат апельсинового масла и жасмина. Утром Шерлок решил поехать в Бартс, чтобы проверить несколько предположений. Молли суетилась рядом, думая, что не мешает, считая, что может понадобиться в любую минуту. Шерлок не замечает ее. Он проводил опыт за опытом, но мысли почему-то периодически путались. – Что-то случилось? – тихо спрашивает Молли, в ее карих глазах скользит смущение. Она робко поправляет русые волосы, пытаясь скрыть так свое волнение. – Нет. Какие разные женщины. Катина не робела в его обществе, только вчера утром она как-то странно повела себя, но чаще всего она вела себя раскованно, свободно, избегая всяких предрассудков и порой даже нормы поведения молодой женщины. Этот поцелуй, произошедший сегодня ночью, привел Шерлока в недоумение. Это было странно, необычно, непонятно. – Если что, я буду внизу, – проговорила Молли, направляясь к двери. В кармане пиджака Шерлока пропищал телефон. Он посмотрел на экран, увидев неизвестный номер. «Как насчет поужинать по-итальянски? К.Д.» Не нужно было долго думать, от кого это сообщение. Катина. Номер его, наверняка, нашла на сайте. Поужинать по-итальянски? Что она имела в виду?***
Что я творю? Я бесстыдно заигрываю с мужчиной, которому я откровенно безразлична. Но уже не могу остановиться. Нет, во мне вспыхнул интерес по-настоящему. Этот ночной поцелуй и меня шокировал. Нельзя так нагло себя вести, Катина, просто нельзя. Но я себя знаю, если мне что-то необходимо - я это получу. А сейчас мне необходим он. Как глоток воздуха. Как бокал вина. Как аромат апельсина, музыка и фотокамера. Он необходим мне. Я не могла заснуть до утра. Из головы просто не шло то, что я делала этой ночью. Не забывалось то, как он смотрел на меня, то, как очень робко он отвечал на мой поцелуй. Пусть отрицает сколько хочет, но ответ на поцелуй был. Это была очень странная ночь. Когда наступил день, я отправилась навстречу с Энн. Мы пили кофе с булочками в кофейне недалеко от моего дома. Энн рассказывала о своей работе. Она работала в книжном магазинчике по вечерам. Тема о работе была жутко скучной, поэтому мы сразу же перешли на тему мужчин. Энн больше не спрашивала меня об Эндрю. – Ты какая-то мечтательная, – заметила Энн. – Что-то случилось... – Сегодня ночью у меня был самый лучший поцелуй, – ответила я. Подруга удивленно прикрыла ладонью рот. – Рассказывай, – шепотом попросила она. – Кто он? – Он детектив, – выдавила я из себя. – Да ладно, – не поверила Энн. В ее серых глазах загорелся интерес. – Давно знакомы? – Два месяца, – я сделала глоток кофе. – И ты молчала, – обиделась Энн. – Вначале это было просто знакомство. У вас же в Англии принято вежливо вести себя с соседями. – Так вы живете рядом! – воскликнула она. – С ума сойти. Ну, и как, вы уже спали? – Энн, я только вчера его поцеловала, а ты спрашиваешь, спали ли мы. Нет, конечно, и, скорее всего, никогда, – отрезала я. – Так-так. Значит, появился тот, о ком я говорила. Тот, за которым будешь бегать ты, – она торжествующе улыбнулась. – Ты проиграла. – Пока нет, – чертов спор. Но я не проиграла, потому что не влюблена в него или же нет? – Это будет скоро. Пока шла домой, меня посетила просто невероятная мысль. Мне захотелось пригласить его на ужин. Я хотела устроить ему настоящее сицилийское пиршество. Для этого нужно пройтись по магазинам. Вернувшись домой с полными сумками, принялась за работу. Хоть я и выросла в обеспеченной семье, где мне приносили все на блюдечке с голубой каемочкой, готовить умела. Я часто бегала на кухню, смотрела, как готовят мясо, пробовала готовить все сама, и у меня неплохо получалось. Ужин был почти готов, осталось пригласить на него мужчину. Правильно говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через его желудок. Никто не может устоять перед сладкими десертами, вкусным мясом, ароматной пастой. Я нашла номер Шерлока на его сайте. Набрала сообщение, которое было бы одновременно загадочным и прямолинейным. Так, отправить. Дело сделано. Теперь осталось решить, что же надеть. Нужно выглядеть сексуально, но не пошло. Нужно быть простой, но очень загадочной. Я нашла в шкафу маленькое черное платье, узкое, как тугая перчатка. Плечи и спина были закрыты, руки открыты, сзади высокий разрез, такой, что почти виден край черных чулок. Да, то, что надо. Приколола брошь в виде цветка на грудь. Надела черные шпильки. Любимая прическа – высокий конский хвост. Привычный макияж. Помада. Я смотрю на себя в зеркало. Самое то. Теперь все готово. Придет он или не придет? Ведь он может не прийти. И тогда, Катина, ты можешь наконец-то признаться: твои чары действуют только на бабников, которые готовы увлекаться каждой юбкой. На часах уже восемь. Его все нет. Я начинаю нервничать. Безумно тянет к коробочке с марихуаной, но сдерживаю себя. Нет. Нужно еще подождать. Хоть полчаса и тогда можно ставить на себе крест. Стук в дверь. Не может быть. Я не верю. Подхожу к двери, смотрю в дверной глазок. Вдруг это не он. Но это Шерлок. Нельзя терять ни минуты. Быстро открываю дверь, улыбаясь ему. Пропускаю в свою квартиру. – Я думала, что ты не придешь, – говорю неожиданно для себя. – Это была самая легкая загадка, с которой мне пришлось сталкиваться в последнее время, – в его голосе почему-то скользит лед. – Я и имела в виду ужин, а не что-то там еще. Шерлок снимает пальто, кидая его небрежно на мой потрепанный диван. Я прохожу на кухню, разливаю Рубиновую Марсалу по бокалам. Детектив стоит посреди гостиной, оглядывает комнату. Знаю, что беспорядок. Снимки, бумаги, ноты лежат повсюду. Я подхожу к нему, протягивая ему бокал вина. Он принимает его, при этом странно смотря на меня. Беру его за руку и веду на кухню. – С чего начнем? – спрашиваю у него, опираясь об стол, зная, как соблазнительно сейчас выгляжу, что даже мертвый бы накинулся на меня. Но не Шерлок. Нет, здесь все просто так не может быть и не будет никогда. – Тут есть выбор? Довольно амбициозное начало, – в его голосе слышна колкость. Пусть думает, что я ничего не умею. Плевать, потому что сейчас я развею его мифы. – Например, паста, – я отпиваю вино, ставлю бокал на стол. – Купила, – но это не обижает меня. Достаю из духовки свою пасту, которая стояла там, чтобы не остыть. – Alla norma, – говорю, раскладывая по тарелкам пасту. – Такую едят только на Сицилии. Ничего подобного я не пробовала здесь в Лондоне. Я ем, сидя на столе. Смотрю на него постоянно, пытаясь понять, что он думает, что сейчас он чувствует. Но Шерлок закрыт от меня. Вокруг него плотная стена. Надо же было так увлечься таким упрямым, эгоистичным, заносчивым мужчиной. Вот что меня привлекло в нем? Что в нем особенного? Мы едим молча. Но это только первое блюдо. Я готова его удивлять. – А теперь involtini alla siciliana и melanzane, – Шерлок поднимает на меня глаза. Я улыбаюсь, меняю тарелку, ставя перед ним мясные рулеты и овощи. Ничего не меняется, произошла только смена блюд. Шерлок молчит, я тоже. Учитывая, что сижу на столе, то доминирую я. Этот вечер контролирую только я. Все в моих руках, ну, почти. Заставить его накинуться на меня — не могу. Ну и черт с этим. Просто получаю эстетическое удовольствие, когда смотрю на него, вижу, как он поглощает мои блюда. Он скрывает, что ему нравится, но я это чувствую. Женская интуиция не обманывает меня. Теперь десерт. Самая любимая часть всего ужина. Шерлок удивленно смотрит на меня. В его голубых глазах читается смущение и непонимание, наверное, полагает, что хочу его затащить в свою постель. Пусть думает, что хочет. Моя цель – удивить его, и не больше. Поставленных вершин нужно добиваться постепенно. – Заключительная часть, – тихо говорю, ставлю перед ним мой любимый десерт и чашку чая. – Cannoli. Снова молчанье. Каждый из нас тайком изучает друг друга, пытается понять мотивы поступков. Он, наверное, гадает, зачем все это затеяла. Я же отгадываю, почему он здесь, и что он думает по этому поводу. В одиночестве у каждого из нас это плохо получается. Ох, Шерлок, если бы ты знал женщин, то ты бы понял к чему все это. Но ты не знаешь женщин, а значит, ты никогда не поймешь, что мне от тебя нужно. Нет, у меня по отношению к тебе не возникает мысль: «Хочу его сейчас же». Нет, это слишком примитивно и пошло для меня. Я хочу всего этого мужчину. Хочу, чтобы он обнимал меня по утрам. Хочу, чтобы его голубые глаза смотрели только на меня. Хочу владеть его душой и телом. Хочу быть с ним. Дышать одним с ним воздухом. Слушать его умную «болтовню». Любовь? Нет. Эта мысль поразила меня. Я даже закрыла рот ладонью, чтобы не выдать себя, чтобы не произнести это вслух. Хочу, чтобы этот мужчина любил меня духовно и физически. Вот, о чем я мечтаю. Но это невозможно, потому что нельзя заставить любить себя. Если нельзя иметь того, кого ты хочешь, научись хотеть, того, кто у тебя есть. Это стало моим девизом и должно им оставаться. Всегда. Шерлок встает из-за стола, я спрыгиваю со своего места, подходя к нему. Не хочу, чтобы он уходил сейчас. Нет, еще минутку. Просто побудь рядом со мной. Просто минутку. Беру его за руку, сцепляя его пальцы со своими. Он хочет что-то мне сказать, но я не даю. Боже, как же хочется его поцеловать вновь. И я это делаю, мои шпильки позволяют легко это сделать. Я целую его в теплые губы. Чувствую, как две сильные руки обвивают талию. Только не отпускай меня. Не нужно этого делать. Шерлок отвечает на мой поцелуй, это зажигает меня еще сильнее. Он первый отрывается от моих губ, но я не хочу, чтобы он уходил. Нет. Теперь уже скольжу губами по его шее. Мое дыхание касается его кожи, уха. Магия длится минуту. Объятье прекращается. Он выпускает меня из своих объятий. Я смотрю на него из-под опущенных ресниц, не зная, что и сказать. Мне нечего сказать. Все это красноречивее всех слов. Шерлок берет свое пальто. Да, сейчас он уйдет. Но я не могу его задержать. Насильно мил не будешь. Пусть покинет меня сегодня. Завтра все будет по-другому, возможно все изменится. – Спасибо за ужин, – он сухо целует меня в щеку. Этот жест не имеет ничего общего с тем, что происходило здесь минуту назад. – Sogni d'oro, – зачарованно отвечаю я. – Сны сладкими не бывают, – парировал он. Мои глаза удивленно раскрываются, я говорила ему эту фразу вчера, но мне показалось, что он не понял, что я сказала, но как оказалось, он знает смысл сказанного. Он ушел, оставив меня в одиночестве посреди гостиной. Я влюбилась. Вот, что произошло со мной. Всегда думала, что любви нет и есть только влечение. Но ошибалась. Я хотела быть с этим мужчиной всегда, а он со мной нет. И от этого осознания мне стало очень больно.