«Наши мечты таятся в окружающих нас вещах, в тех, которые любим, – в каком-то месте, на какой-то странице, в фильме, в картине... мечты, которые дарят нам великие творцы красоты». (С) Алессандро Д’Авения «Белая, как молоко, красная, как кровь».
В кафе пахло булочками и кофе. Я давно не видела Энн, поэтому сегодня хотела как можно дольше с ней поболтать. С тех пор, как она рассталась с Джорджем, многое изменилось. Энн стала работать в издательстве, встречалась с банкиром. Я была рада за нее. – Как твои дела, Кэт? – Энн сделала глоток кофе. – Как и всегда, все прекрасно. У меня съемка для «Karen Millen», – я улыбнулась. – Делаешь каталог? Это просто замечательно! – воскликнула Энн, поправляя русые волосы. – Вся моя жизнь замечательна, – заметила я. – За эти три года я получала то, о чем даже мечтать не могла. – Да, тебе просто крупно повезло, – Энн снова отпила кофе, откусила булочку. – Я выиграла в лотерею, – согласилась я. – Но все же, что случилось с тем детективом... – Не знаю. Я ушла, не прощаясь, но нисколько не жалею. Я действительно нисколько не жалела. С тех пор, как я ушла с Монтегю-стрит, прошло уже три года. Мне было уже двадцать три: все так же молода, но уже имеющая вес в мире искусства. И все это благодаря Питеру Харриэту. Встреча с ним изменила все для меня. Я переехала к нему, а через два месяца стала его женой. Это был фиктивный брак, никакой любви между нами не было и не могло быть, потому что я видела в нем отца и учителя, он же видел во мне только дочь. Фамилию менять не стала, но зато теперь я могла спокойно делать карьеру и не встречать на своем пути препятствия. За три года, можно сказать, я взлетела до небес. Могла ли об этом мечтать? Нет, конечно, но принеся в жертву свою свободу, смогла стать той, кем хотела еще в юности. Тогда предложение Питера меня удивило. Я не понимала его, он все время говорил мне, что не ждет от меня постели, что я просто живу в его доме. Когда он стал вводить меня в мир моды, то ничего у нас не получалось. На меня бросали косые взгляды, шипели за моей спиной, называли выскочкой и авантюристкой. Видя все это, Питер решился на самый важный шаг в своей жизни. Мы венчались в церкви, так он захотел, а я просто согласилась, решив, что этот брак будет навсегда и никакого развода никогда не будет. Я была одета в дорогое платье с пышной юбкой и кружевом, сшитое Верой Вонг на заказ. Гостей было много, торжество пышное. Лучшего не придумать. Питер подарил мне красивое кольцо с сапфиром. В медовый месяц мы поехали в Венецию. Я была в этом старинном городе лишь однажды, когда была крохой. В памяти остались только гондолы и запах воды. Питер хотел показать мне мир, хотел, чтобы я забыла о расчете и просто жила, наслаждаясь каждым мигом. Мы оба бродили по городу с фотокамерами, ища прекрасные кадры. Знаю, что вместе мы выглядим очень странно. Несмотря на свою моложавость, Питеру было шестьдесят три, а мне всего двадцать. Я годилась ему в внучки, а не жены, но он все время уверял меня, что это не главное. – Катина? – я обернулась, ко мне шел мой брат. Андреа. Он был все так же неотразим: высокий, широкоплечий, темноволосый, голубоглазый. – Да, это я, – ответила я, улыбаясь. Андреа обнял меня. – Питер, это мой брат Андреа Росси. Он был единственным из всей нашей семьи, кто поддержал меня тогда, несколько лет назад. На публике он сделал вид, что поддерживает отца и Гидеона, но потом, когда я пошла спать, он сказал мне, что пытался отговорить отца. Без помощи Андреа мне бы не удалось сбежать с Сицилии. – Познакомься, это мой муж – Питер Харриет, – Андреа и Питер пожали друг другу руки. – Не моложе дона Матиаса, – заметил по-итальянски Андреа. – Я не сплю с ним, если ты об этом. Брак фиктивный, – я произнесла это тихо, зная, что Питер говорит по-итальянски и прекрасно понимает, о чем мы говорим. – Кэт, мне пора на ужин с моим другом, – Питер посмотрел на нас с Андреа. – Хорошо. Я тогда поужинаю с братом, – Питер поцеловал меня в щеку и ушел. Мы с Андреа пошли ужинать в рыбный ресторанчик. Нам было о чем поговорить. Прошло всего несколько лет, а мне казалось, что целая вечность. В моей жизни за это время столько произошло, но я мало рассказывала о себе брату. Теперь, после свадьбы с Питером, стала совсем другой. Все мои прошлые грехи забыты и давно прощены. Андреа поведал мне о Сицилии. Рассказал, что дела у отца идут намного лучше, чем раньше. Меня это нисколько не удивляло. Мама все так же посещала подруг, устраивала различные мероприятия, в общем, вела полноценную светскую жизнь. Гидеон женился полгода назад. Как выразился Андреа, это была свадьба века. Сам же он старался вырваться из-под опеки отца, но у него это плохо получалось. Да, за время моего отсутствия у Росси ничего не поменялось. Только меня не было рядом с ними. Выиграла ли я, бежав с Сицилии? Думаю, что да. Питер не стал меня спрашивать о брате, он доверял мне, а я ему. Это был первый человек в моей жизни, с кем могла быть по-настоящему искренней, кому не нужно было врать, притворяться, делать томный взгляд, чтобы получить нужное. У меня и так все было благодаря Питеру. Что еще можно пожелать? Мы вернулись из Венеции, сблизившись еще больше. Мои отношения с семьей мужа складывались просто превосходно. Его сын Джек был старше меня на двенадцать лет. Как-то сразу мы нашли общие точки соприкосновения – книги. Мы любили читать хорошую литературу. Его жена Сандра тоже приняла меня, а в их дочек-близняшек Кассандру и Клементину я просто влюбилась. Только бывшая жена Питера на свадьбе сказала, что через год я выпотрошу все финансы Питера разводом. Год прошел - ничего подобного не случилось. Три года пролетели очень быстро. Сейчас у меня совсем не было времени на апатию и грусть, потому что я всегда была занята работой. В моей жизни не было места наркотикам, спиртному, мужчинам на одну ночь. Нет, все это не соответствовало моему статусу. В моей жизни осталось место только работе и музыке, если мне позволяло время, то я обязательно выступала вместе со своей группой в клубе. Что касательно мужчин, то они не исчезли из моей жизни совсем. Я не могу жить без их внимания, без их взглядов, льстивых комплиментов. Все это нужно мне, как воздух. В моем окружении бывали разные мужчины, но теперь это были не второсортные музыканты, картежники и простые неудачники. Я принимала ухаживания, радовалась подаркам, купалась в ласке, но потом говорила: «Нет, мы не подходим друг другу». Физически я оставалась верна Питеру, но духовно... Измена имела месту быть. Мой муж не то, что бы поощрял это, но и ничего не имел против. Он понимал, что я молода, привлекательна, нуждаюсь в любви и обожании и имею право на некоторую свободу. Главное, чтобы мои действия не вредили Питеру, все остальное было неважно. За эти три года так и не появилось мужчины, ради которого мне бы захотелось свернуть горы. Ни один из них, как бы красиво ни ухаживал за мной, не затрагивал в моей душе ровным счетом ничего. Я снова уходила первой, снова оставляла мужчину, после того, как получила от него нужную дозу внимания и подарков. Знаю, что после всего они были обо мне не самого лучшего мнения, потому что они в пустую потратили время и деньги, не получив взамен ничего. Я не смогла забыть Шерлока Холмса, наверное, поэтому не смела позволить себе вступить в физическую связь ни с одним кавалером. Время не вылечило меня, как я думала. Каждый раз, как мои новые отношения могли зайти дальше, меня останавливала тень Шерлока. Я не видела его эти годы. Не старалась ничего узнать о нем. Не знала, где он сейчас находится, что происходит с ним, и живет ли на Монтегю-стрит. Я ничего о нем не знала тогда и не знаю сейчас. Это спасает и губит меня. Что это? Непреодолимая тяга? Синдром Скарлетт О’Хары? Или все же любовь? Именно мои несуразные, сумбурные чувства к Шерлоку заставили меня покинуть тесную квартирку на Монтегю-стрит. Я ушла, потому что снова испугалась, что мои чувства заведут меня очень далеко. Любовь превращает женщину в рабыню, и этого я боялась больше всего. Вот почему бросала каждого своего мужчину, как только получала от них желаемое. Я ужасна, и это уже не исправить. – Добрый день, миссис Девон, – служанка бросила на меня злой взгляд. – Миссис Кляйн, можно мне чашку чая в мою комнату, – попросила я. – Хорошо, будет сделано. Миссис Кляйн было лет сорок, она уже давно работала у Питера, помнила его дочь и жену. Эта милая с виду блондинка недолюбливала меня. Я понимала причину такой нелюбви. Питер долгое время жил один, потом неожиданно появилась я и через два месяца стала его женой. «Выскочка», — вот что она думала обо мне. Я прошла в свою спальню. У меня было немного времени для того, чтобы собраться на светскую вечеринку, посвященную юбилею одного модельера. Миссис Кляйн поставила мой чай на стол, я улыбнулась ей. За эти три года мне пришлось многому научиться: английской вежливости, учтивости, сдержанности. Мне с трудом удалось обуздать свою итальянскую натуру, чтобы быть похожей на холодную, надменную леди. Для вечера я выбрала черное узкое платье в пол, черные лодочки, рубиновые сережки и колье. Мой стиль не изменился, мне нравилось, как я одевалась до приезда на Эддисон-стрит, нравился мой томный макияж, вишневая помада, и мой муж просил меня не отказываться от этого цвета помады. Питер ждал меня в гостиной, меряя комнату шагами. – О, Кэт, ты как всегда красива, – он поцеловал меня в щеку. – Поехали, не нужно опаздывать, – ответила я, беря его за руку. Наша жизнь с Питером была всегда такой праздной. Вечеринки, фуршеты, презентации, выставки. Мы оба были успешными и не бедными. С ним я могу позволить себе все, начиная от дорогого колье, заканчивая самой последней моделью машины. Я понимала, что так он реализовывает свою отцовскую любовь, что, заваливая меня подарками, он ожидает видеть только радостное выражение на моем лице. Но все же иногда он видел грусть в моих глазах, Питер осознавал, что есть что-то такое из моего прошлого, что крепко меня держит и не отпускает до сих пор. Но это происходило лишь в редкие минуты, в основном же я была вполне довольна своей нынешней жизнью, мне не на что жаловаться. Питер был со мной на вечеринке недолго. Он сказал, что устал и поедет домой, также сказал, что завтра приедет Джек без семьи. Этому я была очень рада. Муж уехал, оставив меня одну. Но я недолго пробыла в клубе. Мне очень быстро надоела вся эта чванливая, жеманная публика, и я тоже решила возвращаться домой. Я вышла на улицу. Погода была просто прекрасная, светила полная луна. Поскольку Питер уехал на машине, мне нужно ловить кэб. Учитывая, что я находилась сейчас в Сохо, долго мне не пришлось ждать. Передо мной остановилась черная машина. Из автомобиля вышел мужчина. Он был одет в светло-серый костюм, белую рубашку, черный галстук; темные волосы уложены воском, отчего они блестели в тусклом свете фонарей, карие глаза странно поблескивали. – Ну что ты будешь ждать такси. Садись уже давай, – громко сказал он. Такая фамильярность поразила меня. Вот так, оказывается, можно просто подойти к незнакомой женщине. – Я не сажусь в машину к незнакомым мужчинам, – холодно ответила я. – Значит, в такси садиться не боишься, а в мою машину боишься. Знаешь, что восемь месяцев назад один таксист убил четверых людей. Давал две пилюли на выбор, те съедали и умирали, – мой собеседник положил руки в карманы. – Меня не интересует криминальная хроника, – парировала я. – Смерть может настигнуть человека где угодно, даже дома. Вам так не кажется? – Имеешь в виду тех двоих, что убили дома, списали под самоубийство, а потом выяснилось, что их убили из-за того, что они были контрабандистами и работали на китайскую мафию, – он улыбнулся, в его глазах появился азарт, словно такие истории очень волновали его. – Я же сказала, что мне не интересна криминальная хроника, – повторила я. – А ты непростая, – он подошел ко мне. – Джим Мориарти. – Катина Девон, – представилась я. – Теперь мы знакомы. Я довезу тебя. Его взгляд гипнотизировал меня. Где-то в глубине сознания понимала, что не стоит этого делать, но я села в машину этого незнакомца. Он посмотрел на меня, это снова был очень странный взгляд. Я запахнула пальто, словно так защищала себя от него. – Куда? – вдруг спросил он. – На Эддисон-стрит, к пентхаусу, – задумчиво произнесла я. – Дорого живешь. По тебе сразу видно - дорогая штучка, – усмехнулся Джим. – Чем занимаешься? – Фотограф. – Оказывается, бывают фотографы, живущие на широкую ногу, – Джим бросил на меня краткий взгляд, я же старалась не смотреть на него совсем. – Бывают, – прошептала я, пряча улыбку в воротник пальто. – А чем ты занимаешься? Мы почти все выяснили про меня, теперь твоя очередь. – У меня свое агентство – туризм, – Джим снова посмотрел на меня. – Все понятно. Мориарти... немного не по-английски звучит, как мне кажется, – сделала я вывод. – Может быть, я немного ошибаюсь. Что-то есть от итальянского. – Это английская фамилия. Вот ты не англичанка. Катина довольно странное имя. Почему не Кэтрин? Да и есть легкий акцент. Ты итальянка, – я не сдержалась и подняла на него глаза. Наши взгляды встретились. – Да. Destra, – сказала я. Машина остановилась у моего дома. Джим помог мне выйти. Галантный мужчина, что еще сказать. Он взял меня за руку, я дерзко заглянула ему в глаза. Он почему-то улыбнулся, словно только что одержал важную победу в смертельном бою. Я выдернула руку. – Было приятно познакомиться, – вдруг произнесла я. – Мы еще увидимся, – еще одна странная полуулыбка на его лице. – Навряд ли, – выдохнула я. Развернулась на тонких шпильках и пошла домой. Питер уже спал, и это меня радовало. Каждый раз, как я пыталась закрутить новый псевдороман, мне казалось, что мой муж придет в бешенство. Но этого не происходило. За три года нашего брака таких «романов» было немного – всего лишь семь. Только свидания и поцелуи, без постели. Сегодня мне почему-то показалось, что будет еще один такой «роман». Что-то притянуло меня к Джиму Мориарти. Не знаю что, но меня словно магнитом тянуло к нему всю нашу поездку. Он был таинственным, от него исходила власть. Это пугало меня и привлекало одновременно. Где-то подсознательно я понимала, что мне не стоит с ним связываться, что ничего хорошего из этого не выйдет. Нас, женщин, всегда тянет к подобным мужчинам, не так ли? На столе пропищал телефон, я посмотрела на экран, увидев сообщение от неизвестного мне номера: «Было приятно пообщаться. Д.М.». Я положила телефон обратно на стол. Не буду ему отвечать. Что же за мужчина этот Джим Мориарти? Ох, Катина, будь осторожна в своих играх.***
Он заметил ее сразу же. Среди всей этой толпы было нетрудно ее выделить. У нее был лоск, какая-то загадка и, самое главное, чутье подсказывало, что эта девчонка в алом платье на танцполе будет полезна ему. Джим Мориарти долго за ней наблюдал. Джим вышел на улицу. Себастьян Моран, его правая рука, ждал его. Морана считали самым лучшим стрелком в Англии, неудивительно, что он работал на человека, у которого была преступная сеть, имевшая корни по всему миру. Любая спецслужба могла бы заполучить к себе на работу бывшего отставного полковника, но Морану все это было скучно. Однажды он попал в сеть Мориарти, и тот его заметил, выделил среди всех, стал платить больше, чем остальным, а позже сделал своим главным помощником. – Себ, узнай мне все про вот эту девчонку, – Мориарти протянул помощнику свой телефон, показываю фотографию брюнетки в алом платье. – Босс, если она нужна вам для забавы, я приведу ее, – ответил Моран, приглаживая темные волосы, его черные глаза азартно засверкали в темноте. – Нет. Мне нужно знать о ней. Все. И как можно быстрее. Наверняка здесь что-то скрыто , – Мориарти засунул руки в карманы брюк. – Чувствую, что здесь есть что-то интересное и что она пригодится нам однажды. Через два дня пришел ответ. Морану нетрудно было узнать, кто та девица, которую приметил его начальник. Джим Мориарти нечасто увлекался женщинами, бывали они, конечно, но быстро исчезали из жизни его босса. Сначала Моран подумал, что эта девчонка нужна только, чтобы позабавиться, но информация о ней натолкнула на мысль, что босс не ошибся, сказав, что она еще пригодится. – Что ты нашел? – Джим налил себе виски. – Ее зовут Катина Девон, она жена Питера Харриета. Брак, говорят, фиктивный. Дамочке двадцать три года, она не отличается постоянством и не хранит верность своему старому муженьку. Но это, босс, не самая интересная часть. Эта девчонка с Сицилии. Она дочь Алессандро Росси. Думаю, что это имя вам говорит о многом? – Себастьян хитро улыбнулся. – Росси, – Джим легко засмеялся. – Как же не знать Росси, это одна из наших ниточек. Говоришь, его дочь? Какого черта она здесь делает? – Сбежала из Италии с каким-то Фабрицио, бросила его в Швейцарии. В Руане закрутила роман с владельцем кафе, тоже его бросила и приехала в Лондон. Дальше, босс, только все самое интересное. Эта девица вышла замуж за Эндрю Девона. – О, – протянул Мориарти, он потер руки. – Это уже действительно интересно. Девон тот самый картежник, с которым ты часто играл, а потом один из его конкурентов заказал нам Девона, и того, кто сейчас сидит за убийство. Тонкое было дельце, – Джим улыбнулся. – Я знал, что здесь есть что-то скрытое. – Но это еще не все. После того, как эта девица выставила Девона за дверь, пять месяцев она прожила рядом с тем детективом.. – Моран сделал паузу, переводя дыхание, видя, что начальник уже догадался. – ..Шерлоком Холмсом. Они были соседями, потом она уехала и стала женой фотографа Харриета. – Целеустремленная девчонка, добивается того, что хочет, – усмехнулся Джим. – Посмотрим, что выйдет из этого всего. – Хотите с ней закрутить роман? – предположил Себастьян. – Я не завожу романы, это только для ничтожных людишек. Мы поиграем с ней. Кто знает, что будет дальше, – Джим странно улыбнулся, его глаза лихорадочно сияли. – Сейчас у нас другие дела. Все готово для нашей большой игры? – Почти все. Мориарти сделал глоток виски. Да, он не ошибся, осталось только написать сценарий еще одной игры. Соседка Шерлока Холмса. Джим давно за ним наблюдал, он знал, что сам гениальный детектив любит говорить, что у него нет сердца, но вот появление Джона Ватсона в его жизни говорило совсем о другом. Конечно, вряд ли между Катиной Девон и Шерлоком Холмсом было нечто большее, чем общение. Этим старым знакомством Шерлока нужно правильно распорядиться, чтобы достичь своей цели.***
Уже восемь месяцев продолжалось странное знакомство Шерлока Холмса и Джона Ватсона. Детектив прожил на Монтегю-стрит еще полтора года, потом решил съезжать из этой тесной квартиры. Хоть это и был центр города, но клиенты редко приходили сюда. Как раз из Флориды вернулась старая знакомая миссис Хадсон. Она решила сдавать квартиру на Бейкер-стрит. Шерлоку понравилось это место. Эта квартира была намного лучше прежней, правда дороже, несмотря на скидку, которую предоставляла женщина, за оказанную Холмсом услугу несколько лет назад. Шерлок хотел найти напарника, чтобы дешевле было снимать квартиру, но понимал, что никто не захочет жить с ним. Все же напарник нашелся. Джон Ватсон недавно вернулся с войны из-за ранения. Обращаться за помощью к сестре он не хотел, а снимать квартиру в Лондоне на армейское пособие было невозможно. Но все изменилось, когда один давний друг познакомил Джона с Шерлоком Холмсом. Стоило только переехать Джону на Бейкер-стрит, и сразу же он оказался втянут в одно таинственное расследование, которое позже Ватсон назвал в своем блоге «Этюд в розовых тонах». Жизнь с Шерлоком была не простой. Порой Джону казалось, что только он может терпеть характер Шерлока. Ночная пальба, опыты, сумбур в вещах, части тела в холодильнике - и это только часть привычек детектива. Но Джон быстро смирился с ними. Вместе они стали расследовать дела. Совсем недавно они раскрыли китайский преступный синдикат и Шерлок снова страдал от скуки. Джон знал его методы избавления от скуки: сигареты, наркотики, опыты. Курить Шерлок вроде бы бросил, пытаясь заглушить желание покурить никотиновыми пластырями. Наркотики тоже остались в прошлом. Однако его брат Майкрофт все равно беспокоился за брата. Джона удивлял детектив. У него не было друзей, девушек, он еще в начале их знакомства дал понять, что женщины не по его части, как и мужчины, что есть только общение. Доктор Ватсон пытался наладить личную жизнь друга, но это не очень-то получалось, почти всегда он встречал равнодушие со стороны Холмса. Джон видел, как Шерлок общался с Молли и клиентками, ни одна из них не была ему интересна. Потом Джон совсем смирился с этим и оставил друга в покое. Только Джон совсем не догадывался, что все же в жизни Шерлока была однажды девушка. Шерлок сделал все, чтобы забыть Катину Девон. Он не вспоминал ее, а эти странные отношения научили его сторониться всяких близких контактов совсем. – Шерлок, там к тебе пришли, – в гостиную прошла миссис Хадсон. Она была невысокого роста, со светлыми волосами и темными глазами. – Пусть проходят, надеюсь, что это не очередное заурядное дело, – заметил Шерлок. Джон сел в свое кресло. Холмс же всегда садился к окну спиной, а клиенты лицом к свету. В гостиную прошел мужчина лет шестидесяти на вид, хоть он выглядел моложе, морщины на руках выдавали его возраст. Он был облачен в дорогой твидовый костюм, белую рубашку, бордовый галстук. В темных волосах было немного седины, кареглазый. Шерлок прищурился внимательно разглядывая потенциального клиента. – Присаживайтесь, – вежливо сказал Джон. – Здравствуйте, мистер Холмс. У меня к вам дело довольно личное. Меня зовут Питер Харриет. Я фотограф. Живу в пентхаусе на Эддисон-стрит. Из моего личного сейфа пропали бумаги довольного личного характера, – мистер Харриет замолчал. – Что за бумаги? – задал вопрос Джон. – Это снимки моей дочери, ее пленки, документы по моему издательству, а также личные письма, – Питер бросил краткий взгляд на детектива. – Ваша жена знает пароль от сейфа? – вдруг спросил Шерлок. – Ведь это она могла украсть бумаги, отомстить за интрижку, за прожитые годы. – Кэт? Нет, она не могла. Она не знает пароль сейфа, как и то, что точно в нем лежит. Тем более, я ей полностью доверяю, – мистер Харриет покрутил обручальное кольцо на пальце. – Иногда близкие люди оказываются не такими, как мы думаем, – изрек Шерлок, сложив ладони «домиком». – Кто еще живет с вами? – Мы с Кэт живем вдвоем, к нам приходит каждый день экономка, иногда приезжает мой сын Джек со своей женой и моими внучками. Гостей у нас дома не бывает. Кэт встречается с подругами вне дома, – рассказал Питер. – Иногда бывают ужины по работе, но в последнее время их не было. Я открывал сейф неделю назад, и все было там на месте. Для меня содержимое этого сейфа бесценно. Я боюсь, что его содержимое может попасть в прессу или кто-то присвоит снимки Кэт. – Кэт – это ваша жена? – уточнил Джон. – Да, Кэт – это моя жена, и дочь тоже Кэт, – объяснил Питер. – Что ж, следов проникновения нет, жену вы не подозреваете, остальных тоже, посторонних людей в вашем доме не бывает, – Шерлок улыбнулся. – Что ж, я беру ваше дело. Теперь прошу вас уйти. Когда все будут дома? – Сегодня в семь, – ответил Питер. – Что ж, нам надо поговорить со всеми, а также все осмотреть, – Шерлок встал, показывая жестом, чтобы мистер Харриет ушел. Когда фотограф удалился, Джон бросил краткий взгляд в свои записи. Шерлок посмотрел на часы. До встречи оставалось всего лишь три часа. Это новое дело выглядело довольно интригующим. Пропавшие бумаги, личные письма, наверняка с весьма пикантной информацией, снимки дочери. Кстати, почему он сказал, что приезжает домой только сын и не приезжает дочь? Что-то здесь странное. – Что ты думаешь обо всем этом? – неожиданно спросил Джон. – У него молодая жена, – заметил Шерлок. – Слишком у него моложавый вид, тем более кольцо новое, вряд ли оно полированное. Еще он сказал: «Мой сын», – а не: «Наш сын». Она, может, моложе его лет на двадцать, вот и решила пойти с кем-нибудь на сговор. Что ж, скоро все будет ясно.