* * *
Маленькие яркие точки на черном полотне. Цветные облака туманностей. Огромные пятна солнц. Все это безмятежно проносилось вдоль иллюминатора с прочным толстым стеклом, за которым все спали. Спали, погруженные в спокойный, ничем и никем непрерываемый сон. Они знали — завтра будут дома; а это обстоятельство не могло не радовать. Гарри проснулся от внезапно нахлынувшего чувства тревоги. Он лежал, смотрел в потолок, пытаясь понять, чем вызван этот странный всплеск. Живя в доме тети и ночуя в чулане под лестницей, он постоянно ощущал его внутри себя; оно не раз спасало его от неприятностей в лице Дадли. Хогвартс тоже не стал исключением; по крайней мере, несколько раз уж точно. Здесь же, на «Шакале», оно утонуло в непрерывном чувстве страха, но теперь, когда страх ушел, и на душе стало спокойно от предстоящего возвращения домой, он вновь ощутил это, почти забытое, чувство. Гарри обвел взглядом каюту: никто кроме него не проснулся — до слуха отчетливо доносились и тяжелый храп, и тихое сопение. Прислушался — за дверью тоже тихо: ни шагов, ни разговоров, ни ругательств. В замешательстве он сел на койке и тут же, уловив краем глаза цветовой всполох, резко повернул голову. На него снизу смотрела Джул. — Что… — вырвалось у Гарри, но компьютер не дала ему договорить. — Вставай и буди остальных, — приказала она. — Капитан ждет вас в ангаре левого борта. И наденьте свои старые вещи, — она кивнула на шкаф и исчезла, дождавшись, когда Гарри исполнит приказание. Одежда, пролежавшая без надобности три месяца, и от которой они успели отвыкнуть, по первости показалась неудобной и даже меньше по размеру, но потом, когда полпути было преодолено, она вновь стала прежней, словно и не снимали ее вовсе. Челноки стояли вдоль стены, входной люк одного был открыт. Капитан ждала, скрестив руки на груди. Гарри даже показалось, что она нервничала, но как только Дракон заметила их, понял, что ошибся. Из открытого люка высунулась голова Ангела; губы ее шевелились, но слов было не разобрать. Через мгновение пиратка уже стояла рядом с капитаном, спрыгнув с трапа, и только после этого обратила внимание на ребят, остановившихся в нескольких шагах от них. Вопреки обыкновению, на ней был старый коричневый комбинезон, такой же, что носили они. Гарри удивлен, но предпочел промолчать. — Залезайте, — тихо проговорила Дракон, но прозвучало это как приказ. — Скоро будете дома. — Но корабль еще не сел… — И вряд ли ему дадут это сделать, — голос капитана казался ровным, но Гарри уловил в нем ноты волнения. — Челнок юрок и под маскировкой… вас не должны заметить, а они, — Дракон кивнула на Ангела, — сделают все как надо. — Кто не даст? Капитан пристально на него смотрит, потом говорит: — Те, кому стало известно об Альбинионе. — Полиция? — Если бы… Страх моментально отразился на лице Гарри, и он дрогнувшим голосом произнес: — Гермиона… — Там, все там, — капитан перебила его и, неопределенно махнув рукой в сторону, повторила: — Они все сделают… Залезайте. Гарри перевел взгляд на не менее испуганного Рона, потом на остальных, и снова на капитана, приоткрыл рот, чтобы что-то сказать, но передумал и молча пошел к челноку. Уже поднявшись по трапу, он обернулся, услышав: — И все же ваши ангелы сильны, коли смогли защитить вас. Губы Дракона растянулись в мягкой, добродушной улыбке, но глаза… они по-прежнему были безучастны. Взгляд пуст. Мертв. — Ангел стоит за спиной у каждого, — сказал Драко. — Да, — согласилась с ним капитан, — но только ваши… смертны. Улыбка погасла, и Дракон, окинув их взглядом, развернулась, чтобы уйти. — Поторопитесь, — кинула она через спину, — скоро начнется такая заварушка, в которой мало, кто уцелеет. И вам лучше быть от нее как можно дальше. За штурвалом уже сидела Ведьма, Хирург и Меченосец расположились на скамье. На всех одинаково старые робы, что и на Ангеле. Гарри удивлен сильнее, но снова промолчал: урок, что лишние слова могут дорого стоить, он усвоил хорошо. Последней зашла Ангел. Люк закрылся. Транспортник слегка качнуло, и он поднялся. Через носовой иллюминатор было видно, как открылся шлюз, как мгновение спустя он стремительно приблизился, и как яркий корабельный свет сменился черной пустотой Космоса. Разворот, и в иллюминатор вполз серо-голубой шар планеты. — Вот так просто… Дракон не ответила, даже головы не повернула. Шлюз закрылся, и она снова стояла внутри ангара. — Ты могла им все рассказать. Ухмыльнувшись, она мотнула головой. — Они бы не поверили. — Могла убедить. Для этого у тебя все есть. — Время придет, сами разберутся. — В чем, если ты запретила ей рассказывать? — Запретила. Но это вовсе не означает, что она этого не сделает. — Дракон обернулась, встретившись с синевой глаз «призрака». — Не выдержит — слишком честна, да и любит, но еще не поняла этого. — Что нужно, чтобы поняла? — Боль, потеря и желание обладать. Она пройдет через это, как и я в свое время. — Она. А он? — И он. — А как же прощение? Ты же сказала, что не простит. Поймет, но не простит. Дракон сняла с шеи медальон и открыла его. Возникли три голографические фигуры, и началось одно и то же, многократно повторяемое, действие. — Простит… или их бы не было. — А нас и так нет, — беспощадно заявил «призрак». Но Дракон спокойно и безотрывно смотрела на фигуры. Она улыбалась. — Будете. Они сделают для этого все. Сделают… — … если доберутся живыми. Непрерывный вой сирены разорвал тишину. — Ангел не допустит, — твердо произнесла Дракон, закрывая медальон и покидая ангар.* * *
Юркий, никем не замеченный челнок летел к планете, выжимая из двигателей весь запас энергии. На обзорном экране было видно, как два огромных корабля берут в кольцо «Шакала», опаливая ему бока орудийными залпами. Тот огрызался. Его истребители суетливыми осами проносились вдоль инквизиторских кораблей, жаля их росчерками трассеров, а попав в перекрестье огня, озаряли космос яркими клубками взрывов. Сердце щемило, душа рвалась назад, но разум понимал — обратной дороги нет; и челнок упорно шел вперед, сохраняя внутри себя тишину. Вата облаков поглотила транспортник, окутав его белёсой дымкой. И только приборы помогали двигаться среди этой призрачной массы, не сбиваясь с курса. Белоснежная пелена рассеялась, и перед глазами раскинулись темно-синие просторы полубезжизненной планеты с единственным куском суши, омываемой черными водами огромного океана. Длинный, скалистый хребет, вытянувшийся вдоль побережья, казался хвостом диковинного животного, с одной стороны утопающего в водах океана, с другой — в синеве леса.Там и была база пиратов. Челнок накренился, взяв немного правее, и направился прямо на скалу. Выщербленные ветрами камни стремительно приближались, но транспортник не сворачивал: казалось, он хочет протаранить эту серую массу, чем вызвал на лицах парней неподдельный ужас, но Ангел с Ведьмой только рассмеялись. Даже Меченосец ухмыльнулась. Хирург же равнодушно сказала: — Голографическое изображение. Такое же, как и скала. Нам ничего не угрожает. Через минуту челнок прошел сквозь скалу, окружив себя зеленый ореол, и, пролетев на затухающих двигателях еще несколько метров, коснулся днищем посадочной площадки. Маскировочное поле, зарябив, потухло, обнажив корпус. Створки люка открылись, стал выдвигаться трап. Ангел спрыгнула на площадку первая, за ней Меченосец. — Тихо, — заметила Пэнси, оглядываясь по сторонам. — Тихо, — поддакнула Ангел. — И это плохо. — Что плохо? — не понял Гарри. — На базе всегда кто-нибудь есть, — начала объяснять Ангел. Тревога внутри нее возрастала. — Нас должны были встретить… Ведьма, ответный сигнал так и не пришел? — Нет. — Джинни появилась в проеме, покидая транспортник последней. Неожиданно она остановилась, ее взгляд остекленел. — Ведьма… Ангел делает к ней шаг, но Джинни приходит в себя и громко произносит: — Засада! Рука Гермионы выхватывает оружие. — В транспорт! Живо! — кричит она, беря «Берти» наизготовку. По корпусу чиркнули пули, заставив всех пригнуть головы. Лазерный луч задел рукав малфоевского пиджака и прожег его насквозь. Драко вскрикнул и схватился за рану. Но Хирург уже рядом: она разрезает ткань ножом и обрабатывает ожог из баллончика. Прозрачная пленка ложится плотно, притупляя жгучую боль холодом. На борту всегда есть дополнительное оружие; одно Гермиона протянула Гарри. — Не разучился еще? — колко интересуется она. — Не разучился, — фыркнул тот, беря оружие. Стрелять-то он умел, только вот в цель еще ни разу не попадал. В живую цель. Гарри струхнул, но виду не подал, чтобы не получить еще одну презрительную ухмылку в ответ. — Сколько их? — крикнула Ангел Ведьме. Та манипулировала с пультом управления челнока. — Не вижу пока. — Ловкие пальцы Джинни продолжали бегать по кнопкам. Обзорный экран мигнул и включился. — За тем транспортом, — ее рука взметнулась вверх, указывая направление. — Двое, может трое. Но нам их не достать, транспортник перекрывает доступ. Если только… Она обернулась. В ее глазах горел недобрый огонек. Гермиона хорошо знала, что он означает — безумие и поступок, граничащий с ним. — Ты что задумала? — испугано пробормотала она. — Ничего такого, чтобы нам не помогло, — уверено заявила Ведьма, садясь в кресло пилота. Меченосец, Хирург и Ангел переглянулись. — Что она собирается делать? — встревожено спросил Рон. Он видел промелькнувший в их глазах испуг. — Лучше об этом не знать… сразу, — Гермиона глупо улыбнулась, — целее будем. А про себя подумала: «Или нет», но Ведьму не остановила. Ее спонтанные поступки уже не раз спасали им жизни. Может, и сейчас повезет. Заскрежетал, убирающийся трап, но створки оставались открытыми. Ангел послала несколько выстрелов в указанном Ведьмой направлении, но они лишь безобидно царапнули по корпусу укрывшего Скорпионов транспортника. Двигатели заработали, но в половину мощности. Челнок пришел в движение, приподнялся над площадкой и стал разворачиваться. Одновременно заговорили обе его пушки. Пули, разрывая борт, проходили насквозь, превращая людей в месиво и осыпая обломками скалы. Но Ведьме этого показалось мало (в нее словно дьявол вселился): убрав палец с гашетки, она резко рванула штурвал вперед. — Твою ж мать… — только и смогла выдавить Ангел, когда челнок принялся таранить изрешечённый останки, вминая их вместе с телами в серую стену. Иллюминатор вдребезги, металл от удара вогнулся внутрь, разрываясь, словно бумага. Всех отбросило назад, набив шишки, отбив плечи и спины; у Невилла рассекло бровь. Ведьма же не пострадала. Она лежала между креслами, успев нырнуть туда перед самым столкновением. Ее спина была усыпанная стеклянным крошевом, и ни единой царапины. — Мархаб… — зло буркнула Ангел, поднимаясь на ноги. — Что? — переспросил Рон, не расслышав. Его отбросило в одну сторону с ней. — Да, так… было дело, — проворчала Гермиона, не желая вдаваться в подробности. Сжав кулаки, она направилась к Ведьме, которая тоже уже поднялась. — Ты что творишь?! — рявкнула она, сгребая подругу за грудки и прижимая к стене. — Убить всех захотела! Ладно, расстреляла… к черту их! Таранить-то зачем надо было?! — Чтобы не воскресли, — спокойно ответила та, даже не считая нужным сопротивляться. — Я этот дерьмовый Мархаб из твоей башки выбью, чтобы неповадно БЫЛО!!! — Мархаб? — Гарри уставился на Хирурга и Меченосца, ожидая объяснений, и не только он. — А-а, — Полумна махнула рукой, — не обращай внимание. Со всеми случается… — и пошла к выходу. Пэнси последовала за ней, не проронив ни слова. Блейз повертел пальцем у виска. Гарри, согласившись, покачал головой. Они выбрались наружу, и только через минуту к ним присоединились Ангел и Ведьма. — Нужно идти, — сказала Ангел и двинулась к корме поврежденной машины. С той стороны был проход внутрь базы. — Палец со спускового крючка не убирайте, — посоветовала она парням (ее синаи в этом не нуждались), — быстрее выстрелите. Черт знает, сколько их здесь еще… Увидев, как побледнело несколько лиц, скривила губы. Шаги гулко отдавались в тишине каменного туннеля. Дорогу Гермиона помнила хорошо — не раз проходила ее, когда время истекало, и их возвращали домой. Теперь же они возвращались домой навсегда. Так сказала капитан. И она была мертва. Гермиона это знала: взрыв, похожий на распустившийся цветок с огненными лепестками, — последнее, что зафиксировал обзорный экран, прежде чем челнок нырнул в облако. Чем дальше, тем чаще приходилось переступать через тела, лежащие в немыслимых позах, в которых застала людей смерть. Поначалу были только пираты (Гермиона многих знала), а потом и Скорпионы к ним примешались. — Не понимаю, — недоумевала Полумна, — как… как они допустили… — Врасплох их застали, — перебила ее Гермиона, со злостью пнув ближайший труп в черном. — Когда спохватились — поздно было, даже сигнал не успели послать… а может и не смогли. Глушилка знает свое дело. Одно хорошо — наши изрядно успели их потрепать. — Но разве база не была замаскирована? — удивленно спросил Драко, стараясь не смотреть вниз; его уже начинало подташнивать. — Была и есть. Даже зная об Альбинионе… искать можно долго и не найти. — Но они нашли и быстро. Гермиона горько усмехнулась: — Потому что знали, где она находится. И опознавательный сигнал правильно передали… крыса поработала на славу. Потому и врасплох… Они думали, что это мы! — голос Гермионы дрогнул. — Капитан же о нас сообщала… думала, первыми успеем… — Она знала?! — Знала, потому что крысу нашла… и уничтожила. — И кто… — Мей, — сухо бросила Пэнси, опередив Гермиону, и добавила, смотря ей в глаза: — Не трудно догадаться, сопоставив некоторые факты. Ты не одна об этом думала. Потом посмотрела на Гарри. На его бледном лице, как и на лице Рона, застыл немой вопрос. — Живы они, живы. Камеры глубоко, до них быстро не доберешься, да и дорогу нужно знать. — А времени достаточно… — Если и добрались, то не услышали — двери звуконепроницаемые. — Но открыть-то их кто помешает? — Они живы, Гарри, — вмешалась Гермиона, — и на прежнем месте. Идем. Путь продолжили молча. Были слышны лишь осторожные шаги, и тишина не казалось от этого мертвой. Только страх, сжавшись в тугую пружину, не спешил выпускать из своих липких объятий, заставляя палец сильнее прижиматься к спусковому крючку. Вскоре туннель свернул вправо, затем влево и длинной змеей убежал вперед. Смерть не добралась сюда — здесь не было перестрелки, не было тел, через которые надо переступать, только тишина, шорох шагов и лихорадочно бьющееся сердце внутри. — Пришли. — Ангел остановилась. Сказанное эхом пронеслось по туннелю. Она обернулась и, скользнув взглядом по идущим за ней людям, шагнула в пещеру. Луч врезался в стену, оставив черную отметину и наполнив воздух гарью. Гермиона в последний момент заметила вспышку и успела отскочить назад. Выстрел прошел у самого уха, подпалив прядь волос. — Еще один, — возбужденно воскликнула она. — Уверена, что один? — холодно интересуется Меченосец, сжав до белых костяшек меч. — Нет. Но было бы больше — пальнули бы все. — Все, да не все, — фыркнула Пэнси. — Один пальнул, другой выжидает, третий… — Не ворчи, — оборвала ее Гермиона. — Что делать будем? — Выкуривать, — предложила Полумна как само собой разумеющееся. — Как, не задев машину? — Тихо, — в руках Меченосца блеснул сюрикен. Понимая, что меч сейчас бесполезен и может только помешать, она отдает его Хирургу и перебегает на противоположную сторону проема. Спину обжигает жар выстрела. Если Грейнджер права, и там только один, это упрощает задачу, а если нет… Пэнси мотнула головой — ненужные мысли были ни к чему. Она справится. Она всегда справлялась… Осторожно выглядывает из-за угла: в пещере спрятаться негде, только со стеной слиться, а неполное, сосредоточенное на машине и пульте, освещение и черное одеяние лишь подспорье, но бликующие отголоски света выхватывают из полутьмы человеческую фигуру, делая ее очертания заметными острому глазу. Красный огонек вспыхивает и летит в ее сторону, вынуждая отпрянуть назад. — Огрызается, сучонок, — выдохнув, говорит Пэнси. — Прицелиться не даст, а наугад брошу — могу и в машину попасть. — Аналогично, — протянула Гермиона разочарованно: желание прикончить, засевшего внутри Скорпиона было велико, но страх потерять единственную возможность вернуться домой — был еще больше. И после паузы спросила: — Где он? — Почти у машины, справа. — Самоуверенный ублюдок, даже места не сменил, — процедила Гермиона, помня, откуда прилетал вспышка, чуть не поджарившая ее. — Отчаянный. Понимает, что ему конец. — Прям легче стало, — буркнула Ангел. — Может, дождемся, когда энергия в батарее иссякнет? — предложил Блейз. — Долго придется ждать. Времени нет — инквизиторы могут пожаловать в любую минуту. Капитан мертва, «Шакал» уничтожен, и все об этом знали. — Выход один, — продолжила Гермиона, — подобраться к нему как можно ближе, а получится, то и вплотную: зона поражения… не промахнешься. — Отвлечь его надо… как-нибудь, — говорит Пэнси. Ангел кивает. — Эта тварь любит огрызаться, что ж… — она оскалилась, — такую возможность я ему предоставлю. — И добавила: — Побежишь, когда начну стрелять. — Но… — Обещаю, ни один волос с его головы не упадет. Он целиком и полностью твой. Я только подсвечу, чтобы ты его лучше видела, а Ведьма поможет, — Ангел перевела взгляд на синаи. — Вдвоем же ярче… — С удовольствием, — рыжая злорадно хмыкнула и подошла ближе. — Не смешно, — Паркинсон фыркнула, потом сухо добавила: — Один из ответов может достичь не той цели. — Всем когда-нибудь не везет… На раз, два, три? Меченосец тяжело выдохнула и сказала: — Я успею. — Не сомневаюсь, — Ангел улыбнулась и начала отсчет: — Раз… два… три. Рука ее взметнулось вверх, тело развернулось, наполовину показавшись из-за угла, палец на крючке. Раздалось шипение и повеяло гарью. В ответ несколько лучей, один за другим, пронеслись рядом, оставив на стене новые отметины. Меченосец, пригнувшись, исчезла за поворотом, а ее место заняла Ведьма. Встав на колено, она нажала на спусковой крючок. Дуло бластера озарила вспышка и тут же ушла вглубь пещеры. Полутьма играла ей на руку. Пэнси быстро преодолевала расстояние, отделяющее ее от цели. Он же ее не видел, не замечал. Ангел держала слово: красные лучи вспыхивали вблизи него, не причиняя вреда, заставляли вжимать голову в плечи и плотнее прижиматься к стене, но не сдвинуться с места. Понимал — близость к машине продлит ему жизнь, но не знал, что ненадолго. Яркие трассеры выхватывали коренастую фигуру из тени. Пэнси даже смогла заметить его длинный, крючкообразный нос, торчащий из-под капюшона. Мысленно сравнив его со Снейпом, ухмыльнулась. Не любила она профессора зельеварения, и все тут. Никогда не любила. Он чем-то напоминал ее саму. Ее настоящую, а не той, которой ей приходилось притворяться в Хогвартсе. Еще несколько метров. Только бы не заметил. Заметит — ей конец. Он успеет выстрелить. Но Ангел не давала ему даже обернуться, непрерывно паля из своего «Берти». Ведьма вторила из своего. Ладонь сжимала сюрикен, кожей ощущая его холод. Рука не дрожала. Пэнси привычно замахнулась, и плоская звезда, вырвавшись на свободу, со свистом полетела в цель. Раздался вскрик, звякнул об камень металл, и фигура грузно осела на пол, но не затихала, как должна, а продолжала шевелиться. «Жив», — с досадой подумала Пэнси. Пальба прекратилась, послышался свист; она ответила, и до слуха донесся звук приближающихся шагов. Надо кончать с ним. Стилет выпущен из потайных ножен и готов нанести удар. Она осторожно склоняется над телом. Оно содрогается в предсмертных конвульсиях. В шее торчит сюрикен, а красные от крови пальцы цепляются за него в надежде вытащить. Хрипы слетают с губ, но они еле слышны и больше походят на бульканье, из-за рта сочиться кровь; глаза смотрят на нее — заметил! — и их янтарный блеск сродни дьявольскому пламени. Вторая рука пытается дотянуться до бластера, что он выронил при падении. Пэнси замечает. Губы ее кривятся, а нога пережимает ему запястье. Боль отражается на его лице; она довольна. Но недовольна тем, что он еще жив. Враг должен быть мертв. И он будет мертв. Рука взметнулась вверх и резко опустилась, пронзив грудь и сердце стилетом. Тело дернулось в последний раз и замерло, на этот раз навсегда. Рука, что пыталась вытащить сюрикен, безжизненно сползла на пол. — И на хрена? — возмущенно раздалось рядом. — Все равно бы сдох… Пэнси обернулась. Жажда крови в черных глазах горела настолько ярко, что Рон, пересекшись с ней взглядом, в испуге отшатнулся. По сердцу, словно острым ножом царапнули. Больно, и все же она радовалась: ее боялись. Так было всегда, так и должно быть. Ухмылка снова скривила губы. Но почему же так больно? — На хрена, спрашиваю? — звучит тот же вопрос. Это была Ангел. Пэнси молчит. Зачем объяснять очевидные вещи? Она просто идет мимо, попутно очищая стилет от крови и задвигая его обратно в наручь. До слуха долетают крепкие словца, брошенные в след Ангелом, но она не обращает на них внимания и продолжает ухмыляться. — Ангел, — тихо окликает Лавгуд, — пора… Гермиона кивает головой и подходит к пульту. Заносит руку, чтобы запустить машину, да так и застывает; ее лицо становится белым как полотно. Полумна видит это, хочет спросить, но Гермиона не дает. Быстро совладав с собой, будто ничего и не было, она поворачивает голову и произносит: — Девчонок приведите, — слова звучат непривычно низко и сдавлено. Голос Гермионы надломлен. — Я пока… машину настрою. Ведьма удивлена. Она хочет что-то сказать, но взгляд Ангела слишком красноречив, чтобы возражать. — И что делать будем? — сказала Паркинсон, когда они втроем свернули за угол в конце туннеля, ведущего вниз к камерам, в которых они якобы сидели. Лавгуд и Уизли только тяжело вздохнули. С самого начала все пошло наперекосяк. Сразу по прибытию они должны были передать этих остолопов Уиллу Грешу, чтобы отвел их к машине, дав им четверым время переодеться. Пэнси мысленно фыркнула. Переодеться — всего-то снять комбинезон, под которым скрывалась школьная форма, да маску с лица. И оружие (пальцы с силой сжали рукоять; кончики рыжих волосков, привычно кольнули кожу). Потом бы их отвели в пещеру, словно пленниц, и все бы остались довольны: никто бы ничего бы не узнал. Нынешние «я» навсегда бы остались в этих серых скальных туннелях. Пэнси пробил озноб. Навсегда. Возврата не будет. Не будет больше ее настоящей, ей снова предстоит надеть маску «Пэнси Паркинсон», чванливой дуры, которую она ненавидела до зубного скрежета. Меч — то немногое, что скрашивало ее существование в стенах Хогвартса и собственного дома. По ночам, закрывшись ото всех и наложив пару-тройку заклинаний, она любовалась блеском его стали и ощущала холодность его клинка. Она улыбалась, и серая реальность становилась в такие минуты если не цветной, то, по крайней мере, черно-белой. Трансфигурация — единственный предмет, который она знает на «Превосходно», удивляя и озадачивая многих. Ведь все считают ее тупой и заносчивой, но не Грейнджер с Уизли и Лавгуд. Для них она — чудовище, хладнокровное и безжалостное. Как и для своих родителей, поначалу, пока притворяться не научилась. Как и для самой себя… Но меч под одежду не спрячешь, как наручь и сюрикены, даже если разобрать. Его не пронести, как она обычно делала, у всех на виду и превратить его в нечто уже в своем времени. Можно сделать сейчас, ведь палочка Драко Малфоя у нее, как и палочки остальных слизеринцев — так распорядилась капитан, — но палочка не будет ее слушаться, она не даст той силы, что необходима для перевоплощения, как и без нее. Ее же палочка лежала на прикроватной тумбочке в спальне Хогвартса. Прибегнуть к магии она не боялась: если ее и почувствуют, то теперь это было уже не важно. — Действуем, как договорились, — сказала Лавгуд, выдергивая ее из раздумий. — А Грейнджер? — Пэнси была удивлена. — И что мы скажем, когда явимся без… — она замялась, подбирая слово, — конвоя. Сами по себе. — Думаю, это нам и поможет, как и «редуцио». — Полумна еле сдержала смех, увидев недоумение, застывшее на лице Паркинсон. — Ты же об этом сейчас думала? — На него тоже сила нужна, — процедила Пэнси. Ее лицо снова было непроницаемым, но внутри она кипела от злости, что позволила застать себя врасплох. — Оно и без палочки нам помогло, — Полумна вскинула подбородок, словно в упрек забывчивости Пэнси, — а с палочкой тем более, пусть и чужой. Сосредоточимся и у нас получиться. Ведь ты тоже, — обратилась она к Ведьме, — не хочешь оставлять своего… «Дьюги». Она томно растянуло последнее слово, за что и получила от Джинни испепеляющий взгляд.* * *
Гермиона стояла у пульта. Тонкие пальцы сновали по кнопкам, настраивая машину. «Этого не может быть, — убеждала она саму себя, — не может. Это ошибка. Простое совпадение. Они не могли…» Но внутри все сжималось от предчувствия дурного, а по телу бежала дрожь. Гермиона не верила собственным увещеваниям, потому что видела… «Возьми себя в руки, иначе наделаешь ошибок, — она мотнула головой и нажала еще несколько кнопок. — Сейчас уже ничего не исправишь. Осталось только ждать…» Сзади послышался шорох. Реакция у нее мгновенная: в следующий миг дуло бластера смотрело в проем, где стоял человек. Тот шагнул вперед, прихрамывая на правую ногу, и остановился. За ним возникли еще две фигуры. Гермиона не опускала бластер, пока не убедилась, что это ее синаи. Паркинсон шла первой (это она хромала), за ней Уизли, потом Полумна. У Пэнси не сгибалось колено, и нога из-за этого приволакивалась. «С чего бы вдруг? — подумала Гермиона. — И спина неестественно прямая…» А когда поняла, чуть не прыснула от смеха, с трудом сдержав его: «Паркинсон в своем репертуаре». Меч. Она прятала под одеждой меч. Уменьшить его либо не удалось, либо не настолько, чтобы положить в карман — от чужой палочкой никогда не стоит ожидать большего, а уж трансформацию тем более, если она по-прежнему считает хозяином не тебя. Это Гермиона знала по личному опыту, хотя никому и не говорила. А в том, что Пэнси воспользуется чужой палочкой и наверняка малфоевской, она не сомневалась с той самой минуты, когда та оказалась в ее руках. Пальцы Гермионы машинально потянулись к комбинезону, укрывшему не только форму школы, но и три волшебные палочки. Одна из них принадлежит Гарри Поттеру. — Джинни!!! — крик разорвал тишину, заставив Гермиону отдёрнуть руку и обернуться. Рон рванулся к сестре и сжал ее в объятиях. Гарри лишь на немного отстал от него, и обнял Джинни после того, как Рон, наконец, отпустил ее. Пэнси, тихо всхлипнув, уткнулась лицом в грудь Малфоя. Тот сочувственно, но едва касаясь пальцами, погладил ее по макушке; глаза же его были устремлены на светлое пятно проёма. Потом он спросил: — Что с ногой? — Там такая темень… упала. Так болит… Она еще что-то сказала, указывая на прожженную дырку на пиджаке Драко, но ее слова утонули в крике Гарри: — Где Гермиона?! Что вы с ней сделали?! Сквозь стекла очков зеленый блеск глаз прожигал Ангела насквозь. Судорожно соображая, что ответить, Гермиона лишь глупо улыбнулась. Но ее спасла Ведьма. — Гарри, успокойся, — ее рука мягко легла ему на плечо. — С Гермионой все в порядке. Она в другой камере. Нас разделили. — Она говорила медленно, иногда, будто от волнения, растягивая слова. На Гермиону она старалась не смотреть. Лишь изредка и мимолетно. — Они сказали, что приведут ее… позже, а нам велели идти сюда. Показали куда и ушли. Она скоро будет здесь, Гарри. Включилась машина, яркий свет межвременного коридора озарил полутьму пещеры. — Вам пора, — Ангел кивком указала на кокон. — Я сама приведу ее. Они слишком долго… — Нет, — Гарри не спускал с нее взгляда, — без Гермионы никто никуда не пойдет. — Говори за себя, Поттер, — желчно хмыкнул Малфой, — и за своих дружков. Можете оставаться. Лично я отсюда сваливаю! — Из испуганного мальчишки он снова становился прежним Малфоем. — И никого ждать не собираюсь, особенно… поганых грязнокровок. — Он смачно сплюнул на пол. Вслед полетел бластер и с грохотом откатился в сторону. — Одной меньше… Не договорив, надменно скользнул по Гарри взглядом, потом развернулся и быстро зашагал к светящемуся кокону; слизеринцы последовали за ним. Минутой погодя все растворились в белом нутре коридора. — Гарри, идем, — Джинни потянула его за рукав, пытаясь сдвинуть с места. — Без Гермионы нет. — Он не обращал внимания на потуги Джинни, а смотрел в упор на Ангела. Гермиону начинало злить его упрямство. — Мистер Поттер, — процедила она. Джинни и Полумна вздрогнули. Рон и Невилл переглянулись: официальный тон Ангела был скверным предвестником. В такие минуты она становилась похожей на капитана. Гарри же только ухмыльнулся. — Возьмите своих друзей и проваливайте отсюда… ВОН!!! Гарри и глазом не моргнул, но и возражать передумал. Дуло бластера смотрело ему в лицо. — Не заставляйте меня сожалеть о поступке, к которому я вынуждена прибегнуть, — Гермиона цедила каждое слово. — Идите. Обещаю, ваша подруга прибудет через минуту после вас. Рука начинала дрожать, а голос срываться. Она кляла себя за столь радикальную меру, но другого пути уже не видела: Гарри бывает упрям ни к месту. Полумна потянула Невилла и Рона к кокону. Гермиона видела, как поток поглотил их, и как Рон, выронив оружие, пытался сопротивляться, но Полумна буквально втолкнула его внутрь. Гарри продолжал стоять. Джинни осталась с ним. — Ну! — прикрикнула Гермиона. Палец ее плотнее лег на спусковой крючок. — Блеф. Очередной блеф, — с трудом выдавил Гарри, смотря ей в глаза. — Не сможешь. Необратимые последствия… — передразнил он голосом капитана, влив в слова как можно больше яда — в отместку, — став похожим на Малфоя, чем и разозлил Гермиону окончательно. Время утекало — коридор не будет ждать вечно, может закрыться в любую минуту, — да и капитан… Гермиона все чаще замечала в ее глазах пустоту. Сильная и гордая женщина, которую она любила и уважала, и на которую стремилась походить, день ото дня превращалась в лишь подобие себя прежней. Стержень, что удерживал сущность Черного Дракона, давно дал трещину, а Мей, предательством и гибелью, вконец сломала его. И боль в душе Ангела с каждым днем саднила все сильнее, а надежда на то, что все будет по-прежнему — слабела. Гарри же, передразнив капитана, только подстегнул эту боль, и она, подобно урагану, сметающему все на своем пути, устремилась наружу. Гермиона видела, как губы Гарри презрительно растягиваются, когда ее рука с бластером стала опускаться; она чувствовала, как сжимается кулак, секунду спустя обрушившейся на челюсть парня. От удара Гарри пошатнулся. Его пальцы разжались, выпустив бластер, и тот звякнул об пол. Из разбитой губы засочилась кровь, и он вытер ее рукавом. — Не надо! — крикнула Джинни, вставая между ними, потому что Гермиона уже размахивалась для второго удара. Она глазами умоляла Гермиону этого не делать. — Коридор… не будет ждать, — сухо сказала Ангел, все еще кипя от злости, но руку опустила. На Джинни она смотрела в упор. Ведьма улыбнулась и, подхватив Гарри под локоть, потащила его к кокону. Тот не сопротивлялся. Удар отрезвил его. Но прежде чем переступить порог времени, он обернулся. Ангел все также стояла, сжимая кулак, и провожала их взглядом. Ее одинокая фигура в этой огромной пещере показалась Гарри чем-то неестественным, чем-то призрачным, не из этого мира, что должно вот-вот исчезнуть. От фигуры неожиданно повеяло обреченностью… Гарри содрогнулся. Ему вдруг стало жаль эту несносную девчонку, ровесницу, как бы он к ней не относился. — Вам нельзя здесь оставаться, — уверено заявил он, чем вызвал недоумение на лице Ангела. — Капитан мертва. Она не поможет… никто не поможет. Они убьют вас. — Планета большая… — Но там, — Гарри резко перебил ее, показывая на временной коридор, — мир, где не надо бояться. Там можно колдовать… — Гарри, — Гермиона хотела возразить, но он не слышал ее. — … ты же хочешь этого. В тебе магия. Хогвартс… там научат… — Гарри говорил очень быстро, сбивчато. — Вы должны… — ГАРРИ!!! — крик эхом отскочил от стен, вынуждая его замолчать. — Уходи! Пожалуйста, — в голосе Ангела слышались и мольба, и угроза. Но ответить он уже не смог: Джинни с силой дернула под локоть, и его тело скрутила боль. Перед глазами все растворилось в молочном тумане, а через мгновение он увидел лес, темный и холодный, несмотря на начавшееся лето, — таким, каким он его оставил несколько минут назад, а на самом деле три месяца. Гарри вдохнул полной грудью. Он был рад. Яркий свет кокона резал глаза, но вскоре стал тускнеть и уменьшаться, испугав Гарри не на шутку. Гермиона. Она все еще оставалась там. Он рванул было обратно, понимая, что коридор вот-вот исчезнет, но Джинни крепко держала его за руку, не давая сделать и шагу. — Гермиона… — начал Гарри и обернулся. На него пронзительно смотрели ярко-карие глаза, на миг, в отблеске света, ставшие янтарными; по спине Гарри пробежал холодок. Губы Джинни прошептали «пожалуйста», и сразу, в унисон, в его памяти пронеслось другое, совсем недавнее, «пожалуйста», точно такой же взгляд и одиноко стоящая фигура. И тоска сжала сердце. — Гарри, — Джинни толкнула его в бок, выдергивая из-за задумчивости. Она улыбалась и показывала на что-то за его спиной. Он повернул голову и увидел Гермиону. Свет за ней исчез, и поляна, на которой они стояли, погрузилась в полумрак. — Люмос, — сказал девичий голос, и маленький огонек, встрепенувшись, зажегся на конце волшебной палочки. Эта Гермиона достала первую подвернувшуюся палочку и произнесла заклинание. И когда свет ворвался на поляну, она поняла, что держит в руке палочку Гарри. Невилл, Рон, Полумна. Они находились тут же, чуть в стороне от Гарри и Джинни, и огонек, зажженный Гермионой, выхватывал их фигуры из ночной тени леса; она видела их счастливые, улыбающиеся лица. Они дома. И только грусть, мимолетно скользнувшая в глазах Джинни и Полумны, когда закрылся коридор, выдала их мысли. Мысли, которые разделяла и Гермиона: никогда им больше не переступить порог времени и не окунуться в эйфорию пиратской жизни, где смерть настолько близка, что порой не замечаешь ее прихода — вот ты жив, а в следующее мгновения тебя нет. — Гермиона! — Гарри подошел к ней и обнял также крепко, как до этого обнимал Джинни. Потом Рон и Невилл. И также крепко. Гарри посмотрел ей за спину. — Они… там остались? — сказал он, и голос его дрогнул. Гермиона ответила не сразу, словно не понимала, о чем он ее спрашивает. — Они? — Те, кто привел тебя… — Да, — слишком быстро и слишком резко сказала она, но Гарри даже не заметил этого. Он только отвел взгляд в сторону и задумался. — Ты их жалеешь? Вопрос застал Гарри врасплох. — Я… я не знаю, — признался он, — просто нельзя их было там оставлять. Гермиона, не найдя слов для ответа, молча протянула ему палочку. — Откуда… — удивленно выдавил Гарри. — … она у меня? — договорила Гермиона, извлекая из кармана палочки Рона и Невилла. И тут же сухо добавила: — Они отдали перед тем, как… как толкнуть меня… в этот… — она кивком показала на то место, где минуту назад был межвременной коридор. — Понятно. Гарри сжал древко палочки и сразу ощутил знакомое, исходящее от него, тепло. Огонек на ней вспыхнул ярче — она радовалась снова оказаться в руке предназначенного ей волшебника. — Нам пора, — произнесла Джинни, увлекая Гарри за собой, в очередной раз, дернув его под локоть. Рон и Невилл последовали за ними. Гермиона задержалась. — Верить не хочется… что мы больше туда не вернемся, — тихо произнесла она, обведя взглядом поляну. — Мне тоже, но с этим придется смириться, — сказала Полумна, смотря вдаль, будто хотела что-то рассмотреть в сгущающейся темноте. Она не пошла вслед за всеми, а осталась рядом с Гермионой. — Идем, — Полумна повернула голову в сторону ушедших; огонек от палочки Гарри все еще был заметен. — Не ровен час, заблудимся. Она положила руку на плечо Гермионы, призывая идти, но та не пошевелилась и лишь хрипло произнесла: — Они воспользовались машиной. Перед нами. — Кто? — не поняла Полумна. — Скорпионы, — выдохнула Гермиона и тут же почувствовала, как пальцы Лавгуд рефлекторно сжали ей плечо. Не больно, но поморщиться заставили. — Я видела дату, прежде чем начать готовить машину к переброске. — Так вот, почему ты так побледнела… там. Гермиона кивнула в ответ. — Когда? — сухо уточнила Полумна. — Май следующего года. — Май… опять май… Совпадение? Гермиона промолчала. — Но зачем? Бомбы мало? — Подстраховка, думаю, — Гермиона пожала плечами. — Бомба может не сработать… — Бред, — протянула Полумна. — Если они узнали о машине… — ГЕРМИОНА!!! — встревоженный крик разрезал тишину, заставив обернуться. Огонек, почти исчезнувший во тьме, снова разгорался, приближаясь. — Если они узнали о машине, — продолжила Полумна, когда они пошли навстречу огоньку, — зачем вообще нужно взрывать? — Наверное, чтобы возни меньше было, — холодно произнесла Гермиона, смотря перед собой; она до боли в пальцах сжала кулаки, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. — Всегда легче добить выживших, чем… Под ногой хрустнула ветка, и она остановилась. — Надо остальных предупредить. И Джинни, и Паркинсон… — Гермиона замялась, но потом уверено сказала: — И мальчишек. — Логично. Зачем же мы их обучали? — Вот именно — зачем? — Гермиона недовольно фыркнула. — Пустая трата времени… Я по-прежнему считаю, что этого не надо было делать. — Но ведь сделали… Они продолжили движение. — И как мы им это скажем, не выдав себя? — Ангел могла включить машину еще раз, установив ее на май следующего года… — … и потому отвергла предложение Гарри, пойти за ним, — закончила Гермиона, уловив мысль Полумны. — Логично. Она хитро улыбнулась. — Вы где застряли?! — зло процедила Джинни, показавшись из-за деревьев. В руке она держала палочку, освещая себе путь. Эта была палочка Гарри — Гермиона узнала ее, когда Джинни приблизилась. — Где остальные? — вместо ответа задала вопрос Гермиона, жмурясь от света. — Ждут вас, — бросила Джинни, кивнув в сторону, откуда пришла, — там. Я еле уговорила Гарри не идти за мной, сказав, что вам ничего не угрожает, даже Малфой. Он со своей компанией уже давно в замке… — Завтра перед отъездом проверь схрон, — перебив ее, приказала Гермиона. — Скоро он пригодится. Джинни резко обернулась, словно почуяв чье-то присутствие, — Гарри мог не послушаться и пойти следом, — но сзади никого не было. — Что случилось? — с тревогой спросила она. — Ничего такого, к чему мы не привычны, — спокойно ответила Гермиона и добавила: — Идемте, ужин еще не закончился, а я зверски проголодалась…