***
Голодные, уставшие, они смывали с себя грязь «ада», но его смрад, казалось, въелся в них навсегда. Руки Драко распухли и покрылись волдырями, что ложка держалась с трудом. В медотсеке его посадили рядом с емкостью, содержимое которой больше походило на жижу, в избытке лежащую на дорогах каждую осень, и заставили опустить в нее руки. Жижа приятно холодила кожу, слегка пощипывая. Драко почти уснул за этим занятием, но его вырвали из приятных грез и приказали вынуть руки. Жижа стекала, не оставляя на коже и следа своего пребывания; руки стали прежними, волдыри сошли, а о ссадинах напоминали лишь розовые отпечатки. Еле доплетясь до каюты, Драко провалился в сон, лишь коснулся головой подушки. Вечер разбудил его теплым лучом заходящей местной звезды да вскрикиваниями Рона Уизли, которому явно снился кошмар. Все спали после суточного очищения канализационных фильтров. Джул не появлялась. Значит, они не нужны, и можно еще немного поспать, но сон пропал. Драко лежал и слышал храп Крэбба, сопения Поттера и остальных, а еще удары по корпусу корабля — ремонт шел полным ходом. Через пятнадцать минут пустого лежания и созерцания потолка, он все же слез с койки и подошел к иллюминатору. Ландшафт Грейс-Фол мало отличался от земного: все та же зелень листвы, синева вечернего неба, краснота заходящего солнца, серость скал, возвышающихся поодаль от стапелей, на которых «Шакал» сидел, как наседка на гнезде, снующие туда-сюда по бетонной площадке ремонтники… — Нет… пожалуйста, нет… держись… Очередное вскрикивание Рона, голова которого металась по подушке, выдернуло Драко из грустных мыслей о доме и заставило подойти его, чистокровного волшебника, к этому предателю крови, чтобы разбудить. Что побудило его сделать это, он так и не понял. — Уизли, — Драко тряс его за плечо. — Уизли, проснись! Рон открыл глаза. Его дыхание было частым, а лицо покрыто испариной. — Ты кричал, — равнодушно бросил Драко. Приподнявшись на руках, Рон сел и еле слышно произнес: — Спасибо. — Ангар? Рыжий только кивнул и опустил голову на подтянутые колени. Драко уже собрался было направиться к своей койке, но вопрос, заданный Роном так и не поднявшего головы, заставил его остановиться. — Ты когда-нибудь видел смерть? Видел ли он смерть? Видел. В тот же день. Зачем спрашивать, если знаешь? — Прости, я не то имел в виду, — сказал Рон, будто прочитал его мысли. — Тебе доводилось видеть, как стекленеют глаза, как последний вздох слетает с губ, и тебе кажется, что это душа покидает тело, но ты все равно надеешься, пережимаешь рану, чтобы не истек кровью, хотя сам по локоть в ней? Драко молчал. Он думал, что ужаснее того, что пережил он сам, ничего нет, но ошибся — хуже пришлось рыжему и Долгопупсу. — Нет, не видел, — и помотал головой. И опять молчание. — Уже вечер, — произнес Рон, подняв голову и взглянув в иллюминатор. — Вечер, — буркнул Драко. «Вечер, — повторил уже про себя. — Такой же, как дома…» И грусть захлестнула его с новой силой. — Ложись спать, — тихо сказал он вслух. — Я боюсь спать. Он вернется. Кошмар. — Тогда просто лежи, пока есть возможность. Неизвестно, что Она еще придумает. И Драко уверено пошел к своей койке. Забравшись на нее, он сделал вид, что спит, повернувшись лицом к стене, ибо слезы уже начинали катиться из глаз.***
На планете они пробыли еще три дня. Отремонтировали корабль, пополнили необходимые запасы и похоронили убитых, благо Грейс-Фол, а точнее ее владелец, не ограничивал ни в чем, даже в месте на кладбище — единственное, что было бесплатно. Команда же «Шакала» развлекалась в барах Мегаполиса, возвышавшегося в километре от Нержавки, пропивая награбленные деньги и одаривая ими местных красавиц и красавцев. Весна плавно переходила в лето и буйствовала красками и теплом, насыщая легкие, стоящих у спущенного трапа юных магов, свежим утренним воздухом. — А ну посторонись! — крикнул здоровенный небритый детина, чуть не сшибя их с ног груженой тележкой. Последние два дня их заставляли таскать ящики в трюмы, помогать Кори на камбузе, оттаскивать в каюты вернувшихся на корабль после дружеских попоек (а их было немало), если те сами не могли до них добраться, выслушивая по дороге пьяную трепотню, как человеческую, так и инопланетную. И если первых хоть как-то можно было понять, и даже местами поддакивать (не сделаешь — расправа грозилось быть страшной, по крайне мере, на словах, но и на деле проверять не шибко-то хотелось), то с последними, в подпитии переходящих на родной язык, было просто невыносимо. И только сегодня работы для них не нашлось, и им было позволено спуститься на планету, предупредив, что если сбегут — дома не увидят, попутно добавив, все равно больше суток не протянут. Балаболка, увидев их возле трапа, предложил присоединиться к нему и вместе направиться в Мегаполис, обещая неплохое увеселение за стаканчиком местной бормотухи и парой красоток, на что получил отказ. — Ваше дело, — буркнул Тэри и в компании других пиратов направил свои стопы в сторону городка. — Так и будете весь день здесь торчать? — Капитан возникла буквально из-ниоткуда. — Взлетаем только ночью. Шли бы в город, повеселились, пока время есть. Она смотрела на них сверху, стоя на трапе и облокотившись на колено. — Держите, — она кинула им тонкие серебристые браслеты. — Это маячки и коммуникаторы. Радиус действия не более пяти километров. Дальше не заходить. Наденьте на запястья и не бойтесь — я всегда буду знать, где вас искать. Потом в руки Гарри полетела карточка. — Там около сотни кредитов, можете что-нибудь прикупить. Дракон распрямилась и спрыгнула вниз. — И языки свои не напрягайте, — полушепотом продолжила она наставления, — в том, кто вы и откуда, а особенно не употреблять слово «магия» и все, что с ней связанно, если хотите просто дожить до взлета. Корка не сильно-то жалует таких, как вы… Увидев непонимание на лицах, объяснила: — В этом мире малейшее проявление волшебства карается смертью, потому и палочки ваши у меня, чтобы дров не наломали. А теперь марш в Мегаполис! Ваши кислые рожи порядком осточертели. Она смотрела им вслед, пока фигуры не превратились в точки. На душе скребли кошки. Дракон знала, что должно произойти — сама всему поспособствовала, — но другого пути не видела. Уже пройдя полдороги, Гарри обернулся. Черный корпус корабля поблескивал в лучах утреннего солнца, на носу красовалась искусно изображенная морда шакала, а рядом название. — Красавчик, — язвительно протянул он. Мегаполис встретил их отборной руганью и вонью. Домишки, пестрящие всевозможными цветами и их оттенками, но не больше трех этажей в высоту, выстраивались в ровные ряды и достаточно плотно друг к другу. Была только одна широкая пройма между ними, прорезающая город насквозь, и потому получившая название Главная улица — единственная, где блюлась более или менее, но чистота. Задержавшись на входе, соображая, куда направиться в этом разнообразии лавочек, забегаловок и прочей трактирной мишуры, хозяева которых звучно, пытаясь перекричать друг друга, зазывали каждый в свое заведение, они просто решили пойти прямо, а там — как повезет. Иногда попадались знакомые лица из числа команды «Шакала» уже изрядно напившиеся и потому голосящие во всю глотку. И они старались пройти мимо незамеченными — неизвестно, чем эта встреча могла закончиться. Ловкие торговцы усердно пытались им что-то продать, суя под нос свой товар, судя по всему купленный ими у таких же гонщиков удачи, прилетевших на Грейс-Фол починиться, а заодно и продать награбленное. Некоторым повезло, так как кое-какие безделушки их все же заинтересовали. — Эй, храбрецы, как на счет поразвлечься, — промурлыкали где-то справа. Голос принадлежал одной из трех полуобнаженных девиц, на вид земного происхождения, стоящих у входа в добротный дом зеленого цвета, свет в котором горел в каждом окне, говоря, что все при делах и бизнес владельца процветает. Это был уже четвертый или пятый по счету дом, куда их пытались затащить «поразвлечься», но они обходили их стороной, прекрасно зная, что за развлечение их там ждет, особенно после рассказов напившихся пиратов, которых они растаскивали по каютам, обещавших туда еще вернуться, как только протрезвеют. Они брели по Главной улице уже около часа, останавливаясь иногда, чтобы поглазеть на танцующих за деньги девиц, но тут же уходили, когда те пытались затащить их в близстоящие дома. Чем дальше они шли, тем меньше становилось народу, пока, наконец, не набрели на какой-то кабак, в котором сидело от силы человека два, а поблизости не было никого из знакомых. Устав от бессмысленного таскания по пыльной и грязной улице, так и не избавившего их от «кислых рож», они решили зайти в «Бычий рог», как гласила вывеска, выцветшая от времени и солнца, да и пить хотелось страшно. Не имея никаких представлений о том, что здесь подавали (сливочное пиво уж точно нет), Гарри заказал обычного по пинте на каждого. На вкус оно оказалось более или менее сносным, и они решили выпить еще по одной кружечке, почувствовав во всем теле приятную расслабленность и глубокое безразличие на творящееся вокруг. Когда они приканчивали вторые кружки, в кабак зашли трое щуплых, но рослых мужчин, не слишком-то заботящихся о собственной гигиене и одежде и увешанные оружием. — Эй, Фрэнки, — прямо с порога заголосил самый низкий из всей компании, — давай свое бухло. Хозяин заведения, стоявший за стойкой, молниеносно бросился исполнять приказание, словно от этого зависела его жизнь, впрочем, это было недалеко от истины. Вошедшие с шумом расположились в центре зала, хохоча и отпуская едкие замечания по поводу внутреннего убранства «Кабаньей головы» и вида самого Фрэнки. Двое посетителей, что находились здесь до прихода юных магов, быстренько ретировались, оставив на столе оплату. Попытались это сделать и они, но были тут же остановлены, перегородившим им дорогу пиратом с глубоким шрамом через все лицо. — Эт чё за молокососы, Фрэнки? — А я почём знаю? Пришли и пьют как все, — голос Фрэнки дрожал, как и его руки, когда он ставил на стол выпивку. — Слышь, а это не те, с «Шакала», — не унимался низкорослый, обнажив свой полугнилой рот. — Может быть. Их щас по всему городу как собак нерезанных, — ответил Фрэнки, быстрым шагом отступая к стойке. — А-а, — протянул пират, — значит, дракониха решила поразвлечься, нанимая смазливенькие личики. Особенно блондинчик хорош. Низкорослый оторвал задницу от стула и приблизился к Драко вплотную, отчего зловоние полугнилого рта пирата сразу ударило тому в нос. — Может, и мы немного поразвлечемся, — его глаза зло сощурились. Ответ, не имеющий двойных толкований, мгновенно отразился на лице Малфоя. Тишину резанул треск разлетающегося на куски дерева, заставив всех обернуться на звук, а Драко дав возможность выскользнуть из объятий дурно пахнувшего пирата и в мгновение оказаться у дверей кабака. Это Невилл, воспользовавшийся тем, что все были заняты лицезрением неприятной сцены, схватил ближайший стул и со всего маху опустил его на голову одного из пиратов. — Бежим! — крикнул он. Повторять дважды не понадобилось. Секунда и все семеро оказались на залитой солнцем улице и дали деру, и только сам Невилл, замешкавшийся с перешагиванием через лежащего на полу пирата, которого он оглушил стулом, немного отстал. Тот, что со шрамом, бросился ему наперерез и почти схватил его, но Невилл смог ловко вывернуться, лишь странно дернулся и схватился за левый бок. Они миновали уже пол-улицы, когда заметили впереди странных существ, шедших им навстречу. Не зная, что им ожидать, парни свернули в один из узких проходов между домами, чтобы переждать пока те пройдут мимо. — Долгопупс, ну ты и… — только и смог выдавить Драко, задохнувшись от бега, но чуть отдышавшись, искренне добавил: — Спасибо. Невилл ничего не ответил. Он тяжело дышал вперемешку с хрипами, и все время держался за бок. Между пальцами сочилась кровь. — Невилл! — Гарри подскочил к нему, так как тот уже начал сползать на землю и терять сознание. — Что… — Драко не договорил, почувствовав, как его глаза расширяются от ужаса. — Нож, — успел просипеть Невилл, — у него был нож. — Ага, попались, голубчики, — раздался знакомый голос. Все прижались к стене, Гарри же остался сидеть рядом с Невиллом. Низкорослый перегородил выход, загнав их в ловушку, так как проход, в который они нырнули, был тупиком. Он не спеша двигался к ним, держа в руке нож, заставляя ребят пятиться назад. — Не люблю, когда птички убегают, — пропел он голосом, от которого по коже мурашки побежали. — Люблю птичек потрошить. Драко подобрал с земли какую-то деревяшку — благо мусора в проходе было предостаточно, — но у пирата это вызвало только усмешку. За спиной низкорослого мелькнула тень, и в ту же секунду у его горла блеснуло лезвие меча. — Нож бросил, — прозвучали спокойные, но холодные слова. — Что Брюзга, забыл наш последний разговор? — Меченосец, ты что ль? — Пират явно был напуган, так как побледнел, а правый глаз стал дергаться. — Я. Сильный удар под колено, заставил его осесть на землю и выронить нож, тут же отброшенный ногой в сторону. Лезвие катаны скользнуло под подбородок низкорослого, царапая кожу и приподнимая голову. Кровь тонкой струйкой побежала вниз, пачкая собой и без того не чистый комбинезон. — Не рыпайся, если хочешь сохранить голову на плечах. А вы берите его, — она кивнула в сторону Невилла, — и за мной. Гарри попытался приподнять друга, но тот оказался тяжелее, чем он думал. — Быстрее! Или хотите, чтобы он кровью истек? — торопила их Меченосец, но очередная попытка поднять с земли Долгопупса вновь провалилась. — Чего стоишь, толстяк?! — крикнула она Крэббу. — Помогай! Живо!!! Гойла она удостоила лишь испепеляющим взглядом, но и его хватило, чтобы тот бросился помогать Винсенту. Вдвоем они подхватили раненого Долгопупса и быстро, насколько это было вообще возможно, вышли на Главную улицу, где их уже поджидал челнок. Десять минут спустя Невилла вносили в медотсек, передав в руки Мей и ее помощников. Прошедшие полчаса никаких изменений не принесли. У входа в «царство» Мей стояли Гарри, Рон и Драко. Остальных капитан отправила на камбуз, чему те, собственно, и не противились, особенно вечно голодный Крэбб. Этих же троих она не смогла сдвинуть с места никакими угрозами и уговорами. Они словно приросли к полу. Дракон уже собралась было уйти, махнув на них рукой (подготовка корабля к взлету дело не пяти минут), когда Гарри окликнул ее: — Капитан, — он смотрел на нее сквозь стекла очков, и взгляд был пронзительнее, чем когда-либо, — зачем вы послали нас в Мегаполис? — Это допрос? — Нет. Просто ответьте на вопрос. — Ответ будет тот же, что и раньше — не видеть ваших кислых рож. — Помощь подоспела подозрительно быстро, — Гарри переполняла злоба, и он почти сорвался на крик. — Тебя это удивляет? — Капитан оставалась хладнокровной. — Да, особенно, когда эту самую помощь даже не успели вызвать! — Скажи спасибо тому идиоту, что включил коммуникатор, даже не осознав этого. Это и спасло ему жизнь, — она кивнула в сторону медотсека, где находился Невилл. — Все прекрасно было слышно. — У кого? — Что «у кого»? — У кого сработал коммуникатор? — Это теперь важно? — Нет. Гарри хотел спросить еще, но из медотсека вышла Мей, сразу приковав к себе взгляды. — Важные органы не задеты. Наложила пару швов. Жить будет, но потеря крови была ощутимой. Так что останется здесь, пока полностью не восстановится. Вздох облегчения. — Можете зайти, — сказала она, обращаясь к магам, — но в себя он еще не пришел. Невилл лежал на койке, больше смахивающей на огромное яйцо, которое разрезали пополам и вытащили из него всю сердцевину. Закрытые веки слегка вздрагивали, а кожа приобрела синеватый оттенок. Капитан осталась стоять у входа. Мей рядом, но лицом к стене, словно предпочитала не видеть всего того, что творилось в отсеке. Многие койки были заняты. Последняя «перебранка» с Надзором заполнила их. — Неужели это было так необходимо, — сухо прошептала Мей. — Да. — Дальше что? В рейд кинешь? — Прекрати, Мей! — Дракон кинула на нее полный злобы взгляд. — Ты знаешь, чем я рискую! — Знаю… Про коммуникатор поверили? — Да. — Вот и отлично, — выдохнула Мей. Их никто не тревожил, и они сидели в своей каюте безвылазно до ужина, после которого Гарри вновь направился к Невиллу. — Парень, угомонись, — сказала старпом, неожиданно возникнув рядом. — Приходить так часто не имеет смысла. Как только он очнется — я сообщу. Иди, скоро взлетаем. Вам же объяснили, что нужно делать? Гарри только коротко кивнул. — Хорошо. — И она похлопала его по плечу.