Можно просто, Ад

- Ненавижу! - громко кричит девушка, закрывая уши руками, сидя на твердом и немного холодном полу. Она плачет, склонив голову к коленями, что прижимает к груди. Адельхейд совсем одна, она прекрасно знает, что никто не придет к ней, никому нет до нее дела. Да и сама она поставила себя холодной тварью, ненавидящий людей. Но раньше она была не такой, любила родителей, пока однажды не поняла, что тем совершенно плевать на нее. Да, она красива, но слепа... Адельхейд немного успокаивается, вытирая слезы со щек руками, поднимаясь с пола и поворачиваясь к двери лицом. Она стоит так несколько минут, раздумывая о будущем поступке, а после запирает ее на замок. Адельхейд не хочет чтобы кто-нибудь вошел и помешал ей. Девушка медленно подходит к собственной кровати, садясь на нее. Кровать мягкая, но она будто не замечает этого. Комната вдруг начинает ей не нравится, кажется мрачной и холодной... - Пора закончить с этим. Раз и навсегда, - говорит она вслух, ее голос дрожит, но она старается сделать его ровным и уверенным. Адельхейд хочет внушить это самой себе, но что-то внутри нее борется до последнего. Она прикрывает, красные из-за слез, глаза. Длинные ресницы заметно дрожат, ей не по себе, кажется девушка чего-то боится. Но Адельхейд знает, что ей все надоело, просто осточертело жить в этом мире, где она так одинока и никому не нужна. Почему она слепа? Почему она вынуждена мучаться? В то время как остальные счастливы и спокойно заводят себе любящую семью. - Может стоит извиниться на прощанье? - Адельхейд вновь задает вопрос себе, но после резко мотает головой. Ее волосы становятся слегка растрепанными, но она не обращает внимание. Мысли заняты совсем другим~ Нет, она не будет извиняться, не она виновата, что так поступала. Ее сделали такой, ее сделали такой темнота... - Черт, - чертыхается темноволосая. Ее взгляд вновь устремляется к двери, Адельхейд начинает сверлить ее взглядом. По коридору слышны шаги, чьи-то разговоры. Она знает, что это наверняка куча слуг, или же родители, которые даже не придут пожелать ей спокойной ночи. Иногда они едят с ней за столом, но даже это проходит в тишине... Вот только никто не придет к ней и не постучит в дверь, чтобы просто узнать, как она... - Очередные сплетни, - Адельхейд привыкла слышать сплетни за своей спиной. О ней плетут интриги, придумывают всякие истории, дабы втоптать девушку в грязь. Она привыкла к такому отношению к себе, несмотря на то, что порой ей хочется избить этих дур. Они сильнее ее и с этим не поспоришь. Темноволосая откидывается спиной на кровать, пялясь в потолок с роскошной дорогой люстрой. Но она не видит всей ее красоты, потому ей все равно на сколько та дорогая, Адельхейд не может видеть всей изящности этого предмета. Из глаз вновь невольно текут слезы. Сегодня она слишком часто плачет. Ей больно... Больно, что она одинока... - Все... - она резко встает с кровати, поправляя одежду на себе и идет к углу комнаты. Девушка направляется к тумбочке со своими вещами, начиная открывать ящики, выворачивая их содержимое на пол. Адельхейд будто ищет что-то нужное, что-то важное для нее в данный момент. Вещи валяются на полу вокруг нее, в то время как темноволосая ощупывает вещи в ящиках, не обращая внимание на бардак в комнате. В первом ящике не было найдено то, что искала Адельхейд, потому девушка сразу же приступила ко второму ящику, тщательно осматривая его. Но и тут не было нужной вещи, что заставило ее немного расстроится.. Наконец спустя пятнадцать минут, девушка отыскивает не большой ножик. Его то она и искала. - Наконец-то, - всхлипывая, произносит Адельхейд, прижимая его к себе, крепко держа в руках. Она поднимается с колен, бросая вещи валяться на полу, и даже не думая поднять их. Сама направляется на балкон, что находится в ее комнате. Юная особа стоит у двери совсем недолго, но после, набравшись смелости и решимости, все же открывает и входит внутрь. Прохладно... Здесь холоднее, чем в комнате. Но Адельхейд все равно приоткрывает окно, ветер врывается в помещение, развивая кудрявые волосы девушки. Она улыбается, вновь плача и крепко сжимая нож своими тонкими пальцами. - Сегодня все закончится, - шепчет она себе, оставляя окно открытым. Адельхейд опускается, садясь на пол и прислоняясь спиной к стене балкона. Она смотрит на дверь, словно ждет, что вот-вот кто-нибудь постучит. Вскоре девушка собирается с мыслями и подносит нож к вене на левой руке. Темноволосая зажмуривается, наконец решившись на это. Пару минут и вот... Лезвие плавно скользит по вене, разрезая ее пополам, оставляя глубокий порез на бледной коже девушки. Вытекает кровь, много крови. Адельхейд вскрикивает от боли, что пронзает ее руку, а после начинает разливаться по всему телу. Несмотря ни на что она продолжает это занятие, перерезая вену на второй руке. Адельхейд старается делать это аккуратно и ровно, но руки дрожат. Девушка всхлипывает. - Больно, - шепчет она, плача, но она не видит... Слезы вытекают из глаз, текут по щекам. Адельхейд сдерживается, чтобы не закричать от жуткой боли. Но девушка сама так захотела... Сама выбрала себе такой конец. Наконец... Она прикрывает глаза, выпуская нож из рук. Слезы текут не только из-за боли, но потому что она слишком одинока, никого нету, кто мог поддерживать ее. Но вот наконец -то все закончится для нее, не придется больше мучиться и плакать. Скоро конец. Ей уже плохо, голова сильно кружится. Вокруг нее становится все больше крови, что течет из вен, пачкая ее одежду и пол. Больно. Перед ней проносится вся ее жизнь, что она прожила, но в ней нет счастья... Лишь одиночество... - Простите, - шепчет Адельхейд, закрывая глаза и опускаясь головой на пол. Спустя пару минут девушка уже лежит без сознания, вся в крови, собственной крови. В то время как в двери начинают стучаться. Покончив жизнь самоубийством, она думала о себе, но думала ли она каково будет остальным? Каково будет ее родителям потерять единственную собственную дочь? Но Адельхейд ничего не слышит, уже поздно.... Слишком поздно