Колибри

- Может, познакомишь меня с ним уже? Карандаш завис в паре миллиметров от листа бумаги, где под умелыми пальцами появлялся черно-белый набросок сказочной долины с едва виднеющимся замком вдали. Джерард поднял голову, сталкиваясь взглядом с Майки. Младший сидел за столом, обложившись книгами и кодексами. Правда, статьи и законы мало занимали его внимание – он сидел, подперев кулаком подбородок и крутя в пальцах ручку, внимательно и с ожиданием глядя на брата. Сама серьезность, но Джерард был готов поклясться, что где-то в глубине глаз Майки вспыхивали задорные искорки. - С кем? – поднял брови Уэй. - Боже, Джи, не прикидывайся идиотом. Нет, ты, конечно, тот еще придурок, но не до такой же степени. Джерард сделал вид, что прицеливается в Майки карандашом, и тот поднял руки в защитном жесте, сдерживая улыбку. - Потише, дамочка. С твоим другом, с которым ты проводишь все свое свободное время последние… дайте-ка подумать… два месяца! - Ты серьезно? – удивился Джерард. - Нет, конечно. Где мой клоунский колпак? - Да нет же! Серьезно, два месяца? Майки кинул взгляд на календарь. - Эм, ну да. Два месяца. - Обалдеть, - выдохнул Джерард. Он на самом деле был немало шокирован тем, что прошло уже два месяца с тех пор, как один парень (двинутый на всю голову, надо признать), позвонил ему с требованием сказать, где он живет, а потом приехал и привез ему мармеладок, а Джерард, руководствуясь чем-то, что точно не было здравым смыслом, зачем-то позвал его в гости. Если честно, то время в компании Фрэнка, этого совершенно безбашенного и неуемного ребенка, летело со скоростью кометы. В Джерарда прилетела скомканная бумажка. - А? Извини, я задумался. - Ага, как же, - фыркнул Майки. – Так уж и скажи: «замечтался». - Не завидуй, - показал язык Джерард. – Сиди и учи свое гражданское право. Уэй-младший махнул рукой. - К черту право. Мне интересно. Ну же, Джи, должен же я хоть что-нибудь знать о человеке, с которым ты болтаешься последние пару месяцев. Ну и объясни для начала, почему мы еще не знакомы. Джерард на это лишь пожал плечами. А что он еще мог тут ответить? Не складывалось как-то, вот и все. Во-первых, сам Майки большую часть времени проводил на учебе. Во-вторых, долбаный Фрэнк Айеро просто мастерски избегал любых столкновений с младшим братом Джерарда. Майки закатил глаза. - Боже мой, ты невыносим. - Это у нас семейное, братец, - фыркнул в ответ Джерард. - Из поколения в поколение… Куда ты? - В окно, - послышался саркастичный ответ, и Джерард вышел из комнаты. – Люци, детка, ты не могла бы чу-у-у-уть подвинуться, я не могу открыть эту долбаную дверцу, - услышал Майки из комнаты брата. – Спасибо, дорогая. Через пару минут Уэй вернулся обратно, держа в руках карту и стопку фотографий. Майки выглядел весьма заинтригованным. - Что это? - Называй это как хочешь. Что? Тебе же интересно было узнать о человеке, с которым я провожу свое время. Так вот – его зовут Фрэнк, он твой ровесник, музыкант, балбес, и, да, на минуточку, я собирался вас познакомить, но Фрэнк еще и кисейная барышня, по-видимому, потому что он не остался и сбежал. Думаю, все. - Вау, - выдал Майки. Джерард развел руками. - А это… - Это все наши «погуляшки». - Вы действительно отмечаете на карте города места, где побывали? Бог мой, это так… - Ни слова, братец! – угрожающим тоном предупредил Джерард, выставив вперед палец. – Ни одного гребаного слова! - Окей, молчу. Майки и правда замолчал, изучая карту, на которой обычным черным фломастером были отмечены места, в которых побывали Фрэнк и Джерард. Оказывается, этих мест было совсем не мало. За два месяца они успели исколесить/исходить/побывать/увидеть кучу закоулков и заведений города, о которых раньше не могли и подозревать. Фотографировать каждое из этих местечек стало традицией именно после первых снимков на катке. Обшарпанные стены, авеню или узкие улицы между домами, мосты, витрины, кафе, здания, небо, лужи, деревья, парк, листья, скамейки, вывески, фото Колибри, светофор, дети, Джерард с мороженым, фонтан, капли дождя на стекле автобуса, лимонад, чашка кофе, голуби в парке, Джерард кормит этих голубей, яблоки, билеты куда-то, старая часовня в лесу, трещины на асфальте, ленточка, привязанная к уличному фонарю, книжный магазин, муха на бетонной стене, упаковка цветных карандашей, фото какого-то городского праздника, который проводился на главной площади и куда они чисто случайно попали, черная кошка шипит на дворнягу, Джерард чешет нос, снимок ночной улицы из салона Колибри, фото Люци, полка с музыкальными дисками в каком-то магазине, парень, закрывающий лицо «Зеленой Милей» Кинга (это явно Фрэнк и фото явно было сделано в книжном магазине), этот же парень, склонившейся над гитарой, так, что лица не видно. - Это и есть Фрэнк? – спросил Майки, отложив две последних фотографии. - Да. И у него чертовски хорошо получается не показывать лицо на фото. - Я заметил, - улыбнулся Майк, рассматривая остальные снимки. – Со стороны это похоже на совершенно бессмысленный набор фото. Настала очередь Джерарда улыбаться. - Я знаю. Зато я знаю историю каждой карточки. Мне этого достаточно. «Ты можешь приехать ко мне?» «Могу, я все могу. Повод?» «Приезжай». Джерард называет это «Фрэнк Айеро – человек-все-просто». Восемь вечера, и Фрэнк просит приехать, и Джерард едет, не зная причин и поводов, хотя поводом может стать и простое «поговори со мной, мне скучно». Джерард не знает, он даже не знает, зачем это делает, но все равно собирается и едет к Фрэнку, добираясь до него больше получаса. Удивительно, но факт – Уэй никогда не был в доме Фрэнка. Он много раз подвозил его, но никогда не поднимался в квартиру под номером 42. Почему-то это кажется таким странным, когда Джерард думает об этом, поднимаясь на пятый этаж – по лестнице, потому что привык не доверять лифтам. Фрэнк встречает его широкой улыбкой. - Привет, Джи. Рад, что ты приехал. - Привет. Что-то случилось? - Нет. Осваивайся, представь, что ты дома. Квартира однокомнатная, так что не заплутаешь точно. Фрэнк проговаривает все это и скрывается за дверью той самой единственной комнаты. Джерард заглядывает на кухню, и, не найдя там ничего интересного, зовет: - Фрэнки? - Да? - Ты позвал меня лишь за тем, чтобы я наконец увидел твою берлогу? - Нет. Уэй в это время входит в комнату, и первое, что он видит – сумка с вещами. И ему уже не интересна сама комната, потому что перед глазами собранная в дорогу сумка и упакованная в чехол гитара, а в голове вдруг резко всплыли уже почти забытые слова Фрэнка, сказанные им еще в начале их знакомства: «Чуть больше, чем через два месяца, в Нью-Йорке будет прослушивание». Джерард поднимает глаза на Фрэнка, который стоит, опустив руки. - Ты уезжаешь. Фрэнк лишь кивает, но Джерарду и не нужно подтверждений. - Надолго? - Ну… Думаю, месяц, возможно, больше. - Хорошо. - Хорошо. Фрэнк хлопает себя по карманам, и вытаскивает связку ключей. - Вот, - он подходит к Уэю и вкладывает их в его ладонь. – Пусть они будут у тебя. С моей везучестью я их обязательно потеряю. Можешь приходить сюда в любое время, когда захочешь. Если захочешь, - поправляется Фрэнк. - Хорошо, - снова повторяет Уэй. – Когда ты уезжаешь? - У меня поезд в четыре утра. Я думал… Отвезешь? Джерард на это лишь фыркает. - Отвезу. До поезда еще семь часов. - Да, - кивает Фрэнк. – Я знаю, знаю. У меня есть пицца. И кофе. С печеньками. Уэй качает головой, улыбаясь. - Ох, Айеро, Айеро. Ты, конечно, балбес еще тот, но я буду скучать. На вокзале не очень много народа, возможно потому, что еще слишком мало времени. Фрэнк ходит кругами, засунув руки глубоко в карманы, выглядит нервным и напряженным. Он думает о чем-то, что волнует его, и это не укрывается от взгляда Джерарда, который исподлобья наблюдает. - Нервничаешь? Фрэнк поднимает голову, выглядя при этом немного потерянным. - Что? Нет, не особо. - Тогда, может, хватит уже мельтешить? - Так думается лучше. - Боже, Фрэнк. Уэй без церемоний хватает парня за рукав куртки и тянет на себя, заставляя усесться рядом, на скамейку. Айеро замолкает, сгорбившись, и между ними повисает тишина. Первым ее нарушает Джерард. - Что будет, если ты успешно пройдешь прослушивание? Фрэнк кусает губу и молчит. - Ну же. - Я не думал об этом. Потому что вероятность того, что я его пройду, ничтожно мала. - Фрэнк. - Контракт. С лейблом и студией. На три года, как минимум. - То есть в случае удачи ты останешься там? - Да. Джерард думает, что сидящий рядом с ним человек – совсем не простой человек и обладает долбаной магией. Он думает, что Фрэнк обладает одним свойством – привязывать к себе людей. Он не знает, как объяснить то чувство, которое его охватывает, когда он думает о том, что Фрэнк может просто не вернуться – остаться в блестящем и успешном Нью-Йорке, чтобы осуществить свою давнюю мечту. И это… странно. Странно то, что еще день назад он о подобном даже не думал, и, вероятно, его спровоцировал именно отъезд Айеро. Странно само понимание того, до какой степени он привязался к этому парню: до ощущения холодных пальцев, сжимающих сердце при мысли об отъезде Фрэнка; до того необъяснимого ощущения близости, когда ты смотришь в глаза сидящего рядом человека и понимаешь, что он - твой, это прописано где-то в их судьбах, это решено кем-то свыше, это то, что просто есть и не подлежит оспорению. «Возвращайся, возвращайся, возвращайся» Их объятия у готовящегося к отправке поезда так отличаются от привычных дурашливых обнимашек. Месяц, всего месяц, - увещевает себя Уэй, стараясь отогнать мысль о том, что по прошествии этого месяца Фрэнк может и не вернуться в их городок, выбрав то, о чем всегда мечтал. - Ты же будешь мне звонить? – бормочет Фрэнк. - Тебе там будет не до меня. - Эй, - Айеро хлопает его по лопаткам. – Эй, не говори так. - Хорошо. Я действительно могу пожить у тебя? - Конечно. - Хорошо. По перрону пролетает искаженный голос, объявляющий отправку поезда. Джерард вздрагивает. - Возвращайся, Фрэнки, - шепчет он. И прежде, чем он выпускает Айеро из объятий; прежде, чем он вообще хоть о чем-то успевает подумать, Джерард делает то, о чем он никогда не пожалеет – он целует Фрэнка, целует легко, целует, потому что ему так хотелось это сделать.