Небеса подождут

***** Часть II. Охота «Вы думаете, что живых могут судить только те, кто выжил, и, что мертвым не добраться до вашей души? Вы жестоко ошибаетесь!» (с) Пила 6 Германия, Берлин Три месяца назад - Тупые ублюдки! Какого *уя я кормлю целую армию безмозглых скотов! - Крейг молотил тростью стоящих перед ним мужчин и орал на весь кабинет, - какого *уя, я спрашиваю?! Выходя из себя, он всегда много и грязно ругался, сыпал матом направо и налево. Благородное происхождение – отнюдь не показатель внутренней культуры. Гнев отлично срывает маски, демонстрируя истинное гнилое нутро. Мужики переминались с ноги на ногу, стараясь пережить психоз Большого Босса. Каждый знал, спорить с разгневанным шефом - занятие бесполезное и даже опасное. - Он был мертв, Крейг, - пытался оправдаться Марко, - пуля вошла точно в висок. Уверен, я стрелял наверняка. - Ах, уверен? - трость в очередной раз встретилась со спиной, - тогда почему мне сообщили, что Дейв в реанимации? Почему этим делом заинтересовалась полиция? Наверняка, говоришь? Когда Дейв шел на дело, это было наверняка. Пошли вон, уроды косорукие. Боевики гуськом потянулись к двери, с трудом сдерживая вздох облегчения. Крейг провалился в мягкие объятия кресла и потянулся за сигарой. Ральф пододвинул шефу понтовую зажигалку. - Чертовы у*бки, ни на кого нельзя положиться! Ответственности – ноль. Доложили мне, что все сделали чисто, а он жив. Жив после ранения в голову! Невероятно. Почему, вопреки здравому смыслу, он выжил? Даже интересно, что держит его на этой земле. - У него никого не осталось, это случайность. И это ненадолго, оставлять его в живых очень и очень опасно. Чертовски жаль, но Дейва придется убрать. - Да, терять профи его уровня всегда неприятно. Плюс, я по-своему привязан к нему. Десять лет сотрудничества - это много. - Он ослушался, пошел против. Сам отправил себе «черную метку». - Скажи, Ральф, что такого особенного было в том пацане, что взрослый, разумный мужик без сомнений поставил на кон все? - Кто знает, почему у нас иногда отказывает мозг. - Чем дольше живу, тем четче понимаю, что такой херне, как любовь, не место в нашей жизни. До добра это, определенно, не доведет. Через пару часов в дверь постучали. В кабинет вошел Марко. - Ну? - Крейг сурово посмотрел на вошедшего. - Босс, такое дело... - Только не говори мне, что Дейв все еще жив. - Там полиции сейчас, как грязи. Надо подождать. Но вы не волнуйтесь, во время операции он впал в кому. Выйдет Дейв из нее или нет - вопрос спорный. Есть время нормально подготовиться и сделать все чисто. - Действуй! И только попробуйте еще раз накосячить, потому что, если Дейв выживет и выздоровеет, он вас, ребята, в лохмотья порвет. А меня в первую очередь, - вдогонку подумал Крейг. **** Макс Германия встретила нас серыми бесформенными тучами и мелким накрапывающим дождем. Устроившись в отеле, мы с Мэтью разрабатывали план действий. Прежде, чем объект устранить, его надо изучить. На следующий день, прямо с утра подъехали к дому Крейга. Огромная трехэтажная вилла смотрелась потрясающе. Роскошное обаяние старины, выдержанное в одном стиле. Ничего лишнего, все красиво и дорого. Вспомнилось, как меня, совсем зеленого, привезли сюда в первый раз. Наивный придурок, любыми путями желающий вырваться из детдомовского «рая». Не так много времени прошло, а от того нелепого пацана остались только воспоминания. Я не просто стал старше, я успел состариться. Кажется, все лучшее осталось позади, а впереди - лишь последний аккорд. Он будет громким, обещаю. А потом – небеса. Голубые и бескрайние. Еще в интернате я любил смотреть на бегущие облака. Все чаще думаю, что это было бы очень здорово. Хоть на пять минут увидеть того, кого больше нет. Одно мгновение, одно прикосновение… одна его улыбка. Мне недостаточно того, что я храню в сердце. Пусть они будут. Небеса… За короткий срок нужно было выяснить о хозяине поместья все до копеечки. Его режим, передвижения, количество охраны. Необходимо выбрать момент, когда он будет открыт, незащищен. Момент, когда проще всего будет к нему подобраться. Недосягаемых людей нет, просто к каждому имеется свой путь. Человеческие слабости, апофеоз собственного «я», ошибки телохранителей – шанс повстречать свою смерть раньше положенного есть у каждого. Нужно только найти нужную дорожку, их слабые места. Первое разочарование – окна в поместье были прикрыты тяжелыми шторами. Винтовка отпадает, придется пробираться в дом или же убирать его на улице. Второй минус – охраны у Большого Босса было в достатке. И тут лучше, если бы это все-таки была винтовка. Три дня мы с Мэттом сидели на хвосте господина Крейга, три дня жили его жизнью. Четвертый не обещал ничего нового. С утра, заправив тачку, мы припарковались в арке, недалеко от главных ворот. Мой напарник в бинокль рассматривал вражеское жилище, а я следил за воротами, дабы не прошляпить появление объекта. В этот момент к главному входу подрулила шикарная черная «Бэха». Не иначе, мистер Крейг сегодня ждет гостей. Сидящий в тачке громко и нагло просигналил. Я внимательно вглядывался в окна «Бэхи», но тонировка не давала возможности разглядеть водителя. Дверца распахнулась… очередной вдох застрял в горле, я вцепился пальцами в руку Мэтта. Из машины появился… Дейв. Похудевший, коротко стриженный, сильно изменившийся, можно сказать, другой, но это был он. Он без сомнений. Рука дернулась к дверце, хотелось заорать и броситься навстречу. Мэтт с силой придавил меня к сиденью. По дорожке, ведущей к воротам, навстречу Дейву, шагал Крейг. Они обнялись, перекинулись парой фраз, босс не по-стариковски рассмеялся в голос. Они вели себя как хорошие, добрые друзья, и это выносило мозг. Как такое могло быть? После смерти Джо… Это было абсолютно за гранью. Я дернул ручку и выскочил из машины, Мэтт бросился, но схватил руками лишь воздух. Удержать меня было нереально. Мозгов хватило не бежать к воротам. Сориентировавшись по машине, я понесся вниз по улице, по ходу движения. Через какое-то время «Бэха» тронулась и неторопливо поползла в мою сторону. Когда до меня оставалось метра три, я выскочил на дорогу и перегородил ее. Взвизгнули тормоза, капот почти уперся в меня. Тут же открылась дверца, разгневанный водитель выскочил на асфальт. - Какого хрена?! - Дейв… Господи ты, боже мой, Дейв! Я кинулся к нему, желая только одного: дотронуться, убедиться, что не сошел с ума. Я так соскучился, что не сразу понял суть происходящего. Когда руки уже почти коснулись его плеч, в грудь мне уперся ствол. - А теперь ты медленно отходишь назад, и чтобы я все время видел твои руки, - спокоен, как всегда, и даже улыбается. - Ты что делаешь? – я сделал пару неуверенных шагов назад, - ты что?! - Еще несколько шагов. Ну, и какого хера тебе от меня нужно? Совсем не так мне представлялась наша встреча. Все эти месяцы я думал, что Дейв вернется, и я никуда его не отпущу. Повисну, опутаю собой, как лиана. И вот он стоит передо мной с пистолетом в руках и ледяным запасом планеты в глазах, и ответить на вопрос «какого хера» совершенно невозможно. - Почему, Дейв? И тут он забил последний гвоздик в мой, раздолбаный происходящим, мозг. - Сделай так, чтобы я тебя больше не видел, - сунул «Глок» в кобуру и вернулся к машине. Взвизгнули тормоза, «Бэха», резко набрав скорость, сорвалась с места. Я стоял посреди улицы с взорванным мозгом и отвалившейся челюстью. Еще неделю назад мне казалось, что я достиг дна. Все плохое, что могло случиться, уже случилось. Хуже уже быть не может. Теперь же я понимал, что проваливаюсь еще глубже. Пропасть бездонна… ***** - Я ничего не понимаю. Совсем-совсем ничего, - меряю шагами отельный номер. - Перестань ходить, в глазах рябит, - мой напарник, такой же офигевший, развалился в кресле, - этому должно быть логичное объяснение. - Не могу. Мне надо понять. Если бы Дейв хотел закончить наши отношения, просто не стал бы меня тогда спасать. Логично же, нет? Зачем рисковать из-за меня жизнью, если в планах расставание? Мэтт, я с ума сойду! - Перестань мотаться перед глазами, - он дернул меня за рукав, усаживая в соседнее кресло, - думаю, что-то произошло в эти три месяца. - Джо. Он не может простить мне смерть Джо? - Ты-то здесь с какого бока?! - А кто? Я один во всем виноват, больше никто… - Горе с вами, с детьми, - Мэтт подошел ближе и, вздохнув, встряхнул меня за плечи, - перестань себя винить. Дейв взрослый мужчина, опытный профи, он отлично знал на что идет, и все возможные риски, вплоть до фатальных, просчитал еще тогда. Он хотел тебя спасти и сделал это. Твоей вины здесь нет. Тут что-то другое… Может быть, он испугался, что дядюшка Крейг увидит и узнает тебя? - Нет. Ты не видел его глаза, когда он ткнул мне пушку в грудь. Выстрелил бы, не сомневаясь. Да и были мы вне обзора Крейга, так что это тут ни при чем. Знаешь, что обидно? Я так ждал его все эти месяцы. Даже, когда понял, что его больше нет. Все равно, где-то внутри я ждал его. Надеялся, а он… Мог бы позвонить и просто сказать, что ставит точку. Я бы понял… наверное. - Не знаю, Макс, тут что-то не вяжется. Он ведет себя не как обиженный или обозленный - он ведет себя так, будто бы не знает тебя. Или выкинул из жизни волевым решением. - Ну, поскольку не знать меня он не может, остается «волевое решение». Полный бред. Я пойду и поговорю с ним еще раз. - Подожди, я напрягу одного своего товарища, мы пересекались на тренингах в Далласе. Надеюсь, он поможет, - Мэтт достал телефон и нажал на «вызов», - Густав! Привет, я в Берлине. Помнишь, мы разговаривали о деле? Ты говорил, что у тебя есть осведомитель в банде Крейга. Помоги мне еще раз, пожалуйста. Второй фигурант дела, человек, труп которого не нашли. Есть вариант, что он жив, здоров и находится рядом с боссом. Мне нужно знать, что произошло с ним за последние три месяца, - в трубке раздалось возмущенное бормотание, - я знаю, что это не в твоей компетенции. Знаю. Густав, пожалуйста, это нужно для… моего расследования, - лихо соврал мой напарник, - записывай имя. ***** Дейв Три месяца назад Память – белые листы. Чистые и стерильные, как больничная палата. Не помню. Совсем ничего до той минуты, как открыл глаза в клинике. Я смотрел на стоящих рядом с кроватью людей и пытался понять, что именно со мной не так. Ответа не было. - Как вы себя чувствуете? – доктор осматривал обожженную руку. - Нормально, - выдавил я. - Назовите ваше имя, - полицейский с блокнотом под мышкой подошел ближе. - Что? - голова была мутной и тяжелой, словно с похмелья. Туго стянутая бинтами, она категорически отказывалась работать. Две операции, десять дней в коме, персонал ахает от удивления – выжить было нереально. - Ваше имя? – настойчиво повторяет коп. Имя? Имя… Такой легкий вопрос, казалось бы, что проще-то? Такой легкий, но… - Не помню. - В смысле? – дернул плечами полицейский, - как вас зовут? Я еще раз напрягся. - Не знаю. Не могу вспомнить. Коп посмотрел на доктора, тот кивнул ему. - Это вполне возможно, офицер. Травматическая амнезия – не столь редкое явление. Особенно в данном случае. Допрашивать его сейчас совершенно бесполезно. Вам придется уйти. - И что со мной будет? – пустота в голове напрягала, я растерялся. - Постепенно память вернется. Нужно время. Начались тихие будни моего личного ада. У меня нет имени, медики без лишней фантазии называют меня «Больной». Приходится отзываться, других вариантов все равно нет. Я много думаю, пытаюсь вспомнить, стараюсь хоть как-то расшевелить мозг. Мне нужно всё вспомнить. Довожу себя до головных болей, но результата все равно нет. Бесполезно. Ноль. И это страшно. - Док, почему я ничего не могу вспомнить? Я очень стараюсь… - Старанья не помогут. Память – не кнопка, на которую надо просто нажать. Этот процесс займет какое-то время. Шок, стресс тоже могут стать отправной точкой для восстановления памяти. - Мне нужна еще одна пуля в голову, да, док? – пытаюсь шутить, неловко и не смешно. - Тебе нужно перестать париться и просто начать жить. Обычной жизнью. Попав в привычные условия, ты на уровне инстинктов будешь вспоминать разные мелочи. Например, что ты любил есть, куда ходил, какие книги читал. Эти мелочи впоследствии подтолкнут мозг к более важным воспоминаниям. Как я и сказал - нужно время. Жить обычной жизнью… А какая она, моя обычная жизнь? Я понятия не имел, где мой дом, моя семья. Интересно, есть ли у меня семья? Работа… Я посмотрел на свои руки. Кем я работаю? Кто я, Господи?.. Ответ пришел со стороны, я и не ждал. Причем именно «пришел», на своих двоих. В один прекрасный день дверь открылась, и в палату вошли люди. Седой старик с роскошной тростью и золотой печаткой на указательном пальце и высокий блондин средних лет. - Дейв, – старик расплылся в доброй улыбке, - ну, слава Богу, ты жив! Еле нашли тебя. На уши всех поставили, когда ты пропал. Так, меня зовут Дейв. Ну, хоть что-то… - Бесполезно, - вяло улыбаюсь в ответ, - я ничего не помню. - Знаю, - он ободряюще похлопал меня по ладони, - это ничего, мальчик мой. Доктор сказал, что со временем память вернется. Никаких физических препятствий этому нет. Помнишь – не помнишь, для меня это не важно. Главное, что ты выжил. Обращение «мальчик мой» приятно мазнуло по ушам. Кто-то называл меня так раньше. Кто-то, с кем связаны добрые воспоминания. Я расслабился, почувствовал себя среди своих. Через неделю Крейг забрал меня из больницы. Привез к себе и, притормозив в дверях, сказал: - Заходи, Дейв, ты дома. Так началась моя вторая жизнь. Реабилитация проходила успешно, личный доктор, нанятый Крейгом, быстро поставил меня на ноги. Через месяц о полученной травме напоминал лишь шрам на виске, периодические головные боли и отсутствие воспоминаний. В памяти всплыла только трость, которую я явно уже видел и старинные часы с боем в гостиной. Я перестал париться по этому поводу, в какой-то степени последовав совету доктора. Вспомню – хорошо, не вспомню – и хер с ним. В конце концов, какая разница, что было «до», а все, что будет «после», я построю сам. Вполне сознательно. Лишь иногда, сталкиваясь с кем-то, кого, оказывается, знал раньше, я злился и выходил из себя. Встречи с прошлым, даже случайные, сопровождались ярыми приступами агрессии, хотелось гнать от себя всё, что напрягало, отгородиться ото всех, кого не помнил. Крейг искренне старался помочь, рассказывал об окружающих меня людях и о том, что было раньше. Мы много разговаривали, и далеко не всегда об этом. Я был благодарен ему, надо быть объективным, именно старик помог мне выкарабкаться. Мы сдружились, впрочем, по его словам, мы всегда были близки. Когда я полностью восстановился, Крейг привел меня на стрельбище. Разобранные пистолеты на столе, патроны в коробке и висящие вдалеке мишени. Внутри непривычно заиграло. - Я раньше это делал? – с сомнением смотрю на груду металла. - Ты этим жил. Попробуй! Руки помнили то, что не могла вспомнить голова. Движения были ловкими и точно выверенными. Я в секунды собрал «Беретту», вогнал патроны в пустую обойму, передернул затвор и снял пистолет с предохранителя. Серия точных выстрелов разорвала мишень. Я ошарашенно смотрел на дымящееся дуло. - Господи, кто я?! - Вернемся в дом, нам есть о чем поговорить. Разговор со стариком принес новые открытия. Оказывается, я – киллер. Ну твою же мать! Есть столько замечательных профессий: адвокат, например, или хирург. Но мне почему-то отсыпали сверху лишь умение лишать людей жизни. Смешно, но я не просто киллер, а супер-профессионал, услуги которого весьма неплохо оплачиваются. Перешагнуть через свою мораль оказалось несложно, я уже это делал сколько-то лет назад. Начались регулярные тренировки. Восстановив свои умения, я взял первый заказ на устранение. Жизнь окончательно вошла в привычное русло. Первая смерть принесла первые существенные воспоминания. У меня был напарник. Я не вижу его лицо, оно размыто и расплывчато, как на плохо снятой фотографии, но точно знаю, что он существует. Иногда я вижу его со спины, иногда просто знаю, что он рядом. Последняя судорога памяти ввела в ступор. Платье. «Развлечемся, красотка?» - хохочу в голос. Чему я так радуюсь – непонятно. Похоже, ваш покорный слуга не только коварный убийца, но еще и извращенец. Воспоминаниями ни с кем не делюсь, они столь обрывочны, что не всегда понимаю суть. Что из этого правда, а что нет – неизвестно. Была идея потрясти Крейга насчет напарника, но я решил попридержать коней. Пока. *****