Тень против Молнии

      Следующие несколько недель проходят в ритме, с которым я скорее свыкаюсь, чем безболезненно привыкаю. Я прихожу домой под утро, всю ночь стараясь быть полезным и не попасться патрульным или Молнии на глаза. Я сплю несколько часов, потом еду на тренировки, приезжаю домой абсолютно лишенный сил и падаю в кровать, засыпая вновь на несколько часов, и когда просыпаюсь, ближе к полуночи, облачаюсь в костюм и иду на улицы. Я не помню, когда последний раз нормально ел, и честно говоря, не понимаю почему продолжаю заниматься этим, но так или иначе, сегодня я вновь на улицах Чикаго. Обычно вокруг достаточно спокойно, я даже в перерыве между четырех и шести утра иногда захожу домой и делаю себе пару сэндвичей. Но сегодня полнолуние или затмение, или вспышки на Солнце, или обострение у психов, не имею не малейшего понятия. Потому что стоило мне только захотеть перекусить или вымыть ту гору посуды, что скопилась у меня в раковине за несколько последних дней, как я услышал крики женщины. На наших улицах это достаточно частое явление, когда кого-то пытаются обокрасть, особенно если этот кто-то женщина, спешащая домой после ночной смены. Но сегодня что-то пошло не так, я уже говорил про затмение? Когда я оказываюсь рядом с источником шума, крики затихают, я останавливаюсь и прислушиваюсь. Через минуту или того меньше, я слышу приглушенные всхлипы и спешу на выручку. В проулке, под пожарной лестницей, коих в нашем городе тьма тьмущая, за свою жизнь борется миниатюрная блондинка. Ее прижал к стене здоровый парень и, приставив к горлу нож, а другой рукой зажав рот, заставляет снимать с себя форму официантки. Девушка плачет, ее слезы, смешанные с тушью, стекают на его пальцы, но он не думает останавливаться. Ее запуганные и зареванные глазки мечутся, шаря в темноте, пока не видят меня. Я подношу палец к губам, скрытым под маской, но она понимает, что я прошу ее не выдавать меня. Я достаю катану, что долгие недели покоилась нетронутой за моей спиной, и делаю несколько стремительных шагов к горе-насильнику. Один удар по его руке и нож уже валяется у ног. Катана скользит острым лезвием по ткани его брюк, держа путь к паху, а я дышу ему в затылок, стоя за спиной. Рука, что выбила нож, уже давит на больную точку на его шее. Парня трясет от боли и интимной близости острого самурайского мяча, но он продолжает держать девушку, зажимая ей рот, а она просто боится пошевелиться. - Отпусти девушку. - Цежу я сквозь зубы, но парень кажется не понимает, что от него просят. И чтобы донести суть сказанных мною слов, я оставляю небольшой порез на его правой ноге. - Если ты думаешь, что такому уроду как ты нечего терять, то смею тебя разочаровать, у тебя целых два яичка, - я делаю неглубокий надрез на внутренней стороне его левого бедра, точно такой же, как на правой, а он шипит и его ноги подгибаются, - которых я с легкостью могу тебя лишить. Настырный парень отпускает девушку, и я бью его рукоятью по голове, чтобы он отключился. Я знаю место, ударив по которому, голова потом будет раскалываться очень сильно. В кино мы видим как девушки бросаются в объятия супергероев, но в реальной жизни все совершенно не так. Девушка сжимается только от одного моего взгляда на нее. Она, кажется, пытается срастись со стеной, к которой минутой назад ее прижимал этот урод. Она смотрит на меня с таким испугом в глазах, что я сам начинаю думать, а не сделал ли я чего-то плохого? Я вовремя понимаю, что она просто перепуганная жертва, и сейчас ей надо немного времени, заботы и тепла. Поэтому я снимаю свой плащ, предварительно убрав в ножны катану, и протягиваю его ей. - Я не обижу тебя, я лишь хочу помочь. Девушка долго смотрит на меня, и лишь потом забирает из моих рук плащ, укутываясь в него. Ее бьет крупный озноб, судя по всему, это последствие шока, но она перестает плакать, хоть и постепенно, после вытирая кулачками слезы и потекшую косметику. Я достаю из высоких тяжелых ботинок, которыми обзавелся пару недель назад, пластиковые шнуры-наручники. И поднимая тяжелое тело с земли, приковываю преступника шнурами к железной лестнице. Девушка ошарашенно наблюдает за моими действиями, а потом начинает говорить: - Как тебя зовут? Я Перри. - Ее голос дрожит, но такова женская натура, слишком любопытны, как кошки. - Я думаю, ты знаешь. Мое имя не сходило с первых полос газет некоторое время назад. - Ровно отвечаю я, и она кивает. - Тень? - Теперь киваю я. - Но я хочу знать твое реальное имя. - Она практически надувает губки. - Прости, милая Перри, но нет. - Я говорю твердо, но это не пугает ее. Сейчас она как домашняя кошка, которая уже залезла мордочкой в пакет с продуктами. - У тебя есть телефон? - Спрашиваю я, потому что свой с собой никогда не беру, в целях анонимности и осторожности. Она вновь кивает, еще сильнее комкая на груди мой плащ. - Вызовем полицию? Такому не место среди людей, не так ли? - Ты все им расскажешь? - Хлопает ресничками Перри. - Ты все им расскажешь. - Отвечаю я, когда она достает из маленькой сумочки через плечо свой телефон. - Мне нельзя попадаться им на глаза. - Почему? - Она кажется самым настоящим ребенком со всеми этими вопросами. - Так надо, красавица. - Стараюсь я ее умаслить. - Не говори им про меня ничего, договорились? - Она кивает, а я уже забираюсь по привычке на пожарную лестницу, чтобы скрыться. - А как же плащ? - Кричит она мне в спину. - Я заберу его после того, как у тебя возьмут показания, к тому же тебя не помешает проводить до дома после. - Говорю я и исчезаю на темной крыше. *** Полиция приехала очень быстро. Одна патрульная машина, два полицейских, голос одного из них мне сильно знаком. Гарри. Второй парень говорит с явно ирландским акцентом. Гарри опрашивает Перри, пока второй патрульный осматривает парня без сознания. - Гарри, Гарри! - Кричит ирландец. - Здесь был Тень! - Не преувеличивай, Найл, он уже везде тебе мерещится. Я смотрю с крыши вниз и вижу, как парень со светлыми волосами, не трудно понять, что это Найл, подходит к Перри и Гарри. - У него порезы на ногах, должно быть он сильно разозлил Тень, не так ли, - он заглядывает в бумаги, которые заполняет Гарри, - мисс Эдвардс? Перри бегло смотрит вверх, но я качаю головой, мол не говори им ничего, и опять прячусь. - Не было здесь никого, это я его поранила, выхватила нож и хотела отрезать яйца этому недоноску! Вон тот нож. - Перри говорит громко и, я готов поверить ей, хоть и знаю всю правду. - А откуда на вас эта материя? - Вновь задает вопрос неугомонный Найл, в его голосе слышится недоверие, а Перри явно теряется. - Я купила ее. - Что? - Спрашивает уже Гарри, судя по его тону он запутался. - Это мои занавески на кухню. - Парни ахают, а я тихо смеюсь в кулак. Перри мастер обмана, что уж. - Точнее, я купила ткань, шла домой, а тут этот. Я просто замерзла. - Я посмеюсь, но позже. Найл больше не расспрашивает Перри, они задают вопросы сугубо по теме, и вскоре отпускают ее, хоть и настаивают на том, чтобы довести до дома, но девушка, говорит, что сейчас позвонит брату, и всеми правдами и не правдами отказывается. Когда Найл запихивает преступника на заднее сидение патрульной машины, Гарри посмеивается над ним и говорит: - Ты какой-то одержимый Тенью. - Не одержимый! Прекрати. Что плохого в том, что мне нравятся сильные, опасные и неприступные мужчины? - Ничего, но надо быть приземленней. Хочешь я познакомлю тебя с тренером Майкла? Очень горячий парень. - Я поднимаю брови в удивлении, но ответа Найла не слышу, потому что двери хлопают, мотор машины заводится, и полицейские уезжают. Я спускаюсь к Перри, которая улыбается, по-видимому, не догадываясь, что на лице у нее косметика легла так, словно она невеста Джокера. Я провожаю ее до дома, по дороге узнаю, что она возвращалась с работы. Она официантка, но мечтает петь. Мы смеемся над тем, что мой плащ в ее руках превратился в занавески, но когда доходим до ее двери, она не хочет возвращать его мне. - Можно я оставлю его на память? - Нет. - Я непреклонен. - Тогда скажи мне свое имя и верну тебе плащ, мой супергерой. - Я пропускаю мимо ушей ее кокетство, просто не замечаю его. - Нет. - Тогда я верну его за поцелуй. - Она широко улыбается, думая, что победа в ее руках. - Если я скажу тебе, что я гей, ты вернешь мне часть моего костюма? - Говорю я наигранно женским голосом, который имитировать у меня получается из рук вон плохо. - Не смеши меня. - Она опускает глаза в пол. - Ну я хоть могу рассчитывать на объятия? - Я не отвечаю, просто обнимаю ее. - Спокойной ночи, Перри. - Говорю я, отстранившись, а она протягивает мне помятый плащ. - Жаль, что я не могу ничем тебя отблагодарить. - Грустно говорит она. - Как буду в твоих краях, загляну утром на чашечку кофе. Обещаю. - Я улыбаюсь, и мне жаль, что она этого не видит. - Я знаю, что ты улыбаешься. Видно морщинки у твоих глаз. - Оживает она, а я целую ее в щеку, искренне надеясь, что она это почувствует. - Сладких снов. Перри кивает и открывает ключом дверь. Я отхожу на несколько шагов от нее, когда она быстро говорит, прежде чем юркнуть за дверь: - Кстати, у тебя очень красивые глаза. - Ее хихиканье я слышу уже за дверью, но все же говорю смущенное "спасибо".