Леди Семи Королевств

      Она стояла посреди холодной комнаты. Мужчина подбрасывал поленья в камин, но те не очень-то разгорались.       — Милорд, так мы не разогреемся. Идите-ка, лучше, ко мне.       Девушка стояла в прозрачном пенюарчике, блестящем и вызывающем, как и она сама. Она играла короткими черными локонами. Худенькую ножку отставила чуть-чуть вбок, и теперь маняще качала ею.       Лорд повернул голову к ней и его взгляд уперся в ее грудки, с торчащими от холода сосками.       Он решительно подошел к ней, но не спешил что-либо делать. Она улыбнулась как-то даже по-детски, взмахнула руками и единственная ткань, что их разделяла, упала, легко задевая по пути кожу.       Лорд поцеловал девушку в шею, медленно опускаясь ниже, она зажмурила глаза и прикусила губу.       Затем осторожно спросила:       — Скажите, а…ооо, а ему хотя бы не будет больно. Он не будет мучиться перед смертью? Я не прощу себя, если так. Он был так добр ко мне…       Мужчина оторвался от ложбинки между грудей, поднял на ее свои глаза, и она мгновенно пожалела, что заикнулась о его сыне.       — Милочка, ты шлюха, будешь купаться в золоте, только если я захочу, — голос лорда звучал четко и грозно, как удары молота по наковальне. — А не захочу — твое жадное к ласкам тело найдут в сточной канаве, а груди, которые я целую, обглодают крысы и сожрут черви.       Она глуповато улыбнулась:       — Да, милорд Тайвин, — она провела тыльной стороной ладони по его покрытом серебристой щетиной подбородку, — мой Лев…       Он схватил ее за горло. Дыхание девушке перехватило, она вздрогнула, но взгляда не отвела. Мужчина ухмыльнулся, бросил на кровать, едва не оборвав шелковые занавески. Навалился сверху, и взял ее, не заботясь, готова ли она.       Она стонала, по привычке, «Мой гигант Ланнистер» , только теперь над ней нависал другой, более грузный, старый и менее ласковый мужчина. И с ним она будет в такой опасности, в какой еще не была никогда. Теперь она зависит от его капризов. Но (увы!) он и ее единственный защитник.       — Оооо, даааа, — простонала она, когда Тайвин, наконец, кончил.       Ей не в первый раз изображать удовольствие, когда им даже не пахнет. Тирион был куда лучшим любовником, чем его отец. Может, потому, что он любил ее. Хотя нет, не любил. Она всегда была только его шлюхой. Даже тоненького колечка от него было не дождаться. «Это опасно, служанке таскать дорогие украшения», — ворчал он.       Хотя, с другой стороны, какая еще проститутка жила во дворце? Он был добр к ней, но она же шлюха. Он просто старался быть любезной с проституткой. Золото и камушки — это да, это стабильность. А любовь? Кому она нужна? Любовь уже довела Тириона до края могилы. А она туда еще не хочет… Да, да, лишь поэтому она его предала. И ей угрожали. Эта стерва Серсея нависала над нею, грозясь скормить собакам, или бросить между похотливых солдат Клигана, или сделать все это сразу…Что ей было еще делать?! Говорить правду?! Что он не убивал племянника?! А, вдруг, он действительно его убил, но утаил от нее?..       Правда, не нужно было упоминать интимные подробности…Он ведь, правда, был гигантом. Там, где это так нужно было. Черт, ей необходимо отвлечься… Тайвин уже натягивал красный поношенный халат, сидя на краю кровати. Она, все так же прелестно обнаженная, обняла его за плечи. Ее пальцы наткнулись на холодный метал. Цепь десницы.       — Оставь меня. Мне нужно отойти, — таким голосом можно резать сталь.       — Опять живот болит?       — Да, он. Но это тебя не обходит. Я сейчас вернусь.       — Милорд Тайвин, — поспешила прозвенеть она, хватая его за руку,— оставьте мне пока игрушку, что у вас на шее. Ее золотые объятья будут напоминать мне о вас, пока постель будет остывать.       — Ладно, так уж и быть.       Он снял с шеи цепь и надел ее на девушку.       — Спасибо.       — Не за что. Я вернусь, — нелюбезно повторил Тайвин и торопливо направился к дверям.       Девушка, забавляясь, упала на подушки, набитые лебяжьим пухом. Она, обыкновенная шлюха, лежит, в чем мать родила, вся такая оставленная на собственные мысли, любуясь собственными идеальными ножками. И где?! На почти королевском ложе, огражденном пологом, да еще и подушки. Лебяжий пух! Ах, должно быть, Тайвин любит мягкость.       И шею ее украшает долгожданное золото. Она протянула руку к цепи. Звенья украшения, повидавшего сотни десниц, состояло из множества золотых рук. Одна поддерживала другую, как десница должен поддерживать короля.       Она пропускала цепь между пальцев, как вдруг тяжелый ком подступил к горлу девушки. Она вспомнила, как видела это украшение на Тирионе сотни раз, когда ласкала его. Впрочем, незачем ей думать об этом. Теперь ее защитник сам Тайвин Ланнистер. И уж она-то придумает, как сесть ему на шею и сделать его объятья воистину золотыми.       Кажется, блеск цепи начал убаюкивать ее. Может, ей удалось уснуть на несколько секунд. Оно-то и правильно. Девушке придется всю ночь любить лорда.       Ей послышался хруст золы на полу и она сразу проснулась. О, да, придется воплощать все планы прямо сейчас. Нужно сделать голос как можно мягче и соблазнительнее:       — Милорд, — о, да, она позвала, как нельзя маняще.       Цепь на шее на секунду стала легкой, как удавка, но все так же холодила ей груди. Нужно таки заставить Тайвина разжечь камин. Она повернулась, решив пропеть свою просьбу, как в этот миг шелковые занавески распахнулись.       Возле кровати был не милорд Тайвин.       Она почему-то припомнила песню, которую ей пел Саймон-бард.       «Как же там, ну как, вспоминай скорее строчки, будет не так страшно», мысли кубарем летели вниз, и, кажется, она плакала.       Вспомнила! Золотые руки всегда холодны, а женские — горячи.       Смешно. Она забыла собственные слова! Повторяй их про себя, Шая, не будет так страшно!       Возле кровати был не милорд Тайвин.       Этот мужчина гораздо ниже ростом…