И горы падут...
29 июля 2014 г. в 20:21
Песок арены любит кровь и зрелища. А сегодня он стал свидетелем воистину захватывающего сражения. Крики толпы, лязг оружия и обнадеженные глаза подсудимого, жизнь которого зависит от исхода боя.
Но ей были безразличны эти вещи. Она молитвенно прижала руки к груди, и в этом жесте было все — вера, отчаянье, молитва, любовь.
Все, что она знает — ее возлюбленный всегда был хитрым и умелым воином. Да, его противник истинно похож на гору — ненадежный массив, способный обрушиться на тебя в любой момент смертельным камнепадом. Но разве это имеет значение? Размер противника не важен, когда тот уже лежит на земле. Так сказал ее любимый перед выходом на арену.
Ах, как он легок и подвижен! Он в отличной форме сегодня. Все будет хорошо, даже отлично.
Вот он делает маневр. «Хвастает», — наверняка подумала толпа. «Обещает», — уверенно пронеслось в ее голове.
И да, он приводил свою клятву в действие. Зеваки Королевской Гавани еще не видели подобной мести.
Оберин извивался вокруг Горы и жалил ядовитым копьем, как истинный Змей.
И с каждым ударом, как эхо разносился его торжествующий голос, раз за разом повторяющий имя его несчастной сестры.
Элия Дорнийская. Добрая была девушка, жаль, ей не было суждено познакомиться с «невесткой».
Кровь за кровь. Бугай начинает выходить из себя.
Верная, очень хорошая тактика. Слова и маневры. Играй с ним, любимый, играй!
Ты изнасиловал ее! Удар в ногу. Ты убил ее! Кувырок. Ты убил ее детей! Парировал.Ты изнасиловал ее! Описал круг. Ты убил ее! Увернулся от меча. Ты убил ее детей! Удар в шею, скрежет железа. Ты изнасиловал ее! Еле увернулся. Ты убил ее! Оцарапал висок. Ты убил ее детей! Еще круг. Ты изнасиловал ее! Выпад. Ты убил ее! Копье звучно проехалось по груди. Ты убил ее детей! Увернулся от меча, копье упало, отразил удар щитом.
Она перестала чувствовать свое сердце. Но принц крепко держит оборону. Хотя теперь он отступал. Не может он проиграть, не может!
Еще один удар великана, предназначенный для принца, пришелся на голову несчастного зрителя. Гора славился неумением останавливаться. На зевак хлынули потоки крови. Но это дало время Оберину. И он вновь кричал, как защитную молитву, как клич для поднятия боевого духа:
— ЭЛИЯ. Ты изнасиловал ее. Ты убил ее. Ты убил ее детей. А теперь назови ее имя!
И смертельный танец стал еще более опасным.
В какой-то момент из-за облаков вышло солнце — яркое, манящее, ослепляющее, бьющее Горе прямо в рожу.
«Нам благоволит дорнийское солнце», — пронеслось в ее голове.
Атаки Оберина стали все более частыми.
Гора умрет. Да, вот сейчас он падет. Визг перерезанного сухожилия, удар под мышку, и вот — тот уже на коленях. И да, сейчас он взревет ее имя, как бык на забое.
Победно крикнув имя сестры в последний раз, Оберин еще раз опустил копье, звучно вгоняя его в тело Горы.
Еще раз и еще.
-Скажи ее имя.
«Элия», — прохрапел Гора. Из его горла издался последний звук клокочущей крови. Великан испустил дух.
Она уже не слышала криков людей, разочарованного голоса Тайвина Ланнистера, объявляющего о невиновности своего сына, не видела кислой мины Серсеи Ланнистер и одинаково довольной ухмылки на лицах ее братьев.
Она летела к нему.
Оберин Мартелл, стоял над грузным телом Горы. С древка копья капала кровь. И его доспехи тоже уже были красными от нее. Он сбросил свой шлем на песок арены, туда же отправил копье и перчатки, утер тыльной стороной ладони пот со лба.
А затем крепко-крепко обнял свою любимую женщину. Та жадно припадала губами к его оцарапанной щеке. И шептала:
«Наша первая победа. Яд. Время. И Тайвин падет, как и Гора».
Он приподнял ее за талию, их жадные губы соприкоснулись…
Она проснулась глубокой ночью. Птицы не пели, как обычно. Хороший сон. Даже очень. Прекрасный знак.
Эллария легонько провела ладонью по колючей щеке Оберина.
«Спи, любимый, — подумала она. — Завтра тебе предстоит трудный бой».