Монтрессорский Гамбит

Взглянув на часы, сложно было сказать, поздняя ночь сейчас или раннее утро. Кто-то настойчиво колотил в дверь, позабыв всякие приличия, будто за ним гонится тысяча звёздных чертей. Щурясь от света, в пол голоса бормоча страшные проклятия, Альберт Орсен пересёк холл своего скромного дома и прислонился к двери. -Кого там нечистая принесла в такой час?! -Коммодор Орсен, сэр, откройте! У меня дело государственной важности! Пожевав губами, старый октоид отпер дверь и уставился на незваного гостя. -Джонни, - выдохнул он, - Ты откуда? -Долго объяснять, сэр. Можно войти. -Да-да, конечно, - быстро закивал старик, сторонясь, - Проходи в гостиную, Джонс. Вид молодого человека старому офицеру не понравился. Фальконе выглядел измотанным, но решительным и крайне взволнованным. Орсен прошёл вслед за Джонсом. -Что случилось, Джонни? Когда ты вернулся? Удалось что-то узнать? – допытывался старик, которому передалось беспокойство парня. -Да, сэр, удалось. Орионская Империя вскоре может атаковать Монтрессор! -Что? – не поверил своим ушам коммодор, - Что? Откуда такая информация? Фальконе вкратце пересказал своё путешествие, опуская всё, что связано с Изабеллой. Он не хотел распускать лишних слухов о предательстве Нортон. Коммодор Орсен мрачнел всё больше. Наконец, он заговорил: -А что наша разведка? Неужели они пропустили бы мимо ушей то, что известно даже каперам? -Не знаю, сэр. Но нельзя же отмахнуться от этого? Нужно хотя бы подготовить Монтрессор к обороне. Ещё немного помолчав, коммодор Орсен двинулся к гардеробу, из которого извлёк флотскую форму. -Да, пожалуй, ты прав. В любом случае, решать это не нам, но мы должны немедленно доложить в адмиралтейство. Экипаж резко остановился перед пышной парадной лестницей адмиралтейства. Монументальная мраморная конструкция, украшенная исполинскими золочёными львами, в такой час была абсолютна пуста. Наспех одевшийся коммодор Орсен и уставший с дороги Фальконе спешно взлетели по ступенькам. Из множества высоких парадных дверей была открыта лишь одна. Заспанный дежурный подскочил, когда мимо пронеслись ночные посетители. -Кто ответственный? – спросил Альберт, не сбавляя шага. -Коммодор Хоккинс… сэр, а… -Всё потом, лейтенант, всё потом, - бросил он, после чего обратился к Джонсу, - Нам очень повезло, что сегодня второй человек в адмиралтействе – Джим. Он это сонное царство с ног на голову поставит. -Альберт, Вы преуменьшаете тот переполох, который Вы уже устроили, - ответил вышедший навстречу Джеймс. Обменявшись рукопожатиями, офицеры прошли в тесный и унылый кабинет ответственного. Джим опустился за стол и окинул Джонса удивлённым взглядом. -Рад, что Вы вернулись целым и невредимым, мистер Фальконе. Что стряслось? - спокойно спросил Хоккинс, переведя взгляд на Альберта. Ответ ему очень не понравился. Спустя час в зале с голо-проектором уже было тесно. Клюющего носом Джонса задвинули в самый тёмный угол, кругом суетились вестовые, адъютанты и штабные специалисты. Наибольший скепсис по поводу слов Джонса, естественно, высказывали разведчики и гражданский начальник порта. Наконец, командир Кресцендии, вице-адмирал Эдвард Махан, до сих пор молча гладивший свою угольно-чёрную бороду, прервал дискуссию, властно вскинув руку. -Так, отставить пересуды, - произнёс он глубоким низким голосом, - Сейчас меня не волнует, что делал коммандер Фальконе в Либерии. С этим разберёмся потом. Даже если в его словах нет ни капли истины, оставить подобную новость без внимания будет преступлением. Приказ штабу: состав и готовность всех наличных сил доложить через час. Коммодор Хоккинс, через четверть часа у моего адъютанта получите докладное письмо в командование девятнадцатого линейного флота. Отправляйтесь в расположение штаба флота немедленно. Боюсь, без подкреплений нам не отбиться. «Интересно, почему вице-адмирал назвал меня коммандером?» - отстранённо подумал Джонс, борясь с усталостью. Скрывшийся от погони «Самум» на всех парусах домчался до Форт-Стайка, где перекинул Фальконе на идущий к Монтрессору шлюп. Во второй раз Джонс попрощался с командой «Самума» и его капитаном – Сказочником Селимом. «Может, судьба ещё сведёт нас, Джонни,» - улыбнулся бериец на прощанье. Кто-то толкнул молодого человека в плечо. -Эй, Джонс, не спи. Вставай, пойдём, нам тут больше делать нечего, - сказал Орсен с печальной улыбкой, - Остаётся только молиться, что ты чудовищно ошибся. Фальконе осторожно просочился к выходу, мимо старших офицеров, окруживших призрачно мерцающую трёхмерную карту. Сфера Монтрессора висела над самым полом, Кресцендия – на уровне глаз, а из-под потолка к ней стремилась предполагаемая армада Ориона. Оказавшись в убранном мрамором коридоре, с зелёным ковром на полу, Джонс окликнул собравшегося уходить Альберта: -Сэр, почему Махан назвал меня коммандером? Он до сих пор не получил моего рапорта? -Не знаю, если честно. Уволили мы тебя как полагается. Может… он намекает, что тебя стоит вернуть обратно в строй. Готов сражаться за Монтрессор, сынок? – усмехнулся старик. -Так точно! -Не сомневаюсь. Я попробую это устроить. Но учти, если нам повезёт, и нападения не будет, с тебя три шкуры спустят. Верно говорю, Джим? Проходивший мимо коммодор Хоккинс лишь кивнул, убирая запечатанный конверт во внутренний карман мундира. -А, Джонс, ты и не знаешь! Незадолго после того как ты уехал, командующим девятнадцатым линейным флотом поставили адмирала Этьена. -Что? Вот чёрт. -Да, я о том же, - Орсен перешёл на шёпот, - Ох уж эти верховные интриги, никогда до добра не доводят. Вот поэтому Джим такой смурной, он тоже не в восторге от того, что обороной будет руководить адмирал, который только и смог, что вызубрить наизусть Устав и Боевые Наставления. Последняя новость особенно огорчила Джонса, что не укрылось от Альберта. -Ничего, - он похлопал Фальконе по плечу, - Как-нибудь справимся. Через сутки Монтрессор придёт в полную боевую готовность, а когда подойдут подкрепления, думаю, орионцы отступятся. Они ещё не знают, какого зверя будят. Даром, что он три сотни лет спал, зубы ещё крепкие. Джонсу показалось, что коммодор Орсен старается убедить не столько его, сколько себя. Октоид немного помолчал, а после, взглянув на хронометр, сменил тему: -Ты где остановился? -В «Подзорной трубе», а что? -Как разберёмся с твоим вопросом, я пришлю вестового. А сейчас, иди домой и выспись, как следует. Всё, что от тебя требовалось, ты сделал. Джонс лишь кивнул и, распрощавшись с коммодором, направился к выходу. Мимо то и дело проносились служащие и офицеры, то тут, то там доносились обрывки фраз, состоящие, преимущественно, из слов «война», «орионцы», «немыслимо». Джонс уже был на лестнице, когда его окликнули. Он обернулся и перед собой увидел Алисию Форестер. После госпиталя лицо девушки, по прежнему заострённое, несколько смягчилось, во всей её внешности исчезла некая надломленность. -Мадам Форестер. Рад видеть Вас в добром здравии… да ещё и с погонами коммандера! Отрадно, что командование справедливо оценило Ваши заслуги. -Здорова Вашими пожеланиями. Вас давно не было видно, Джонс. Где пропадали? -Ох, Алисия, долгая это история. Но Вы всё скоро сами узнаете. -Звучит интригующе, - усмехнулась девушка, но резко посерьёзнела, увидев, что Фальконе даже не попытался улыбнуться. -Кажется, война скоро. Вы меня извините, но я только с корабля, и сразу в этот балаган. Так что, подробности сами узнаете. Разрешите откланяться. -До свидания, Джонс, - упавшим тоном ответила Алисия, на лице которой отразилось глубокое волнение. Фальконе коротко поклонился и сбежал вниз по лестнице. Он направлялся в трактир «Подзорная труба», где хотел, наконец, выспаться. Сон никак не хотел приходить, согнанный напряжением последних дней. Фальконе не ощущал чувства исполненного долга и радости спасителя Монтрессора и всей Терранской Империи. Ему казалось, что он сделал недостаточно. «Ничего, всё в порядке,» - утешал он себя, - «Вернусь в строй, и всё встанет на свои места.» За окном небольшой светлой комнатки постепенно оживал и наполнялся шумом порт. Фальконе слушал этот однообразный гомон, последние звуки ничего не подозревающей мирной жизни. Когда раздался стук в дверь, Джонс с удивлением заметил, что Кресцендия уже вошла в тень планеты, и на улицы опустилась тьма. Вечерним посетителем оказался вестовой, принёсший записку от Орсена, где размашистым крупным подчерком, характерным для октоидов, было выведено: «Завтра жду тебя в адмиралтействе при полном параде. Решим с назначением. Поздравляю с поступлением на службу, коммандер Фальконе. P.S. Хотелось бы услышать более обстоятельный доклад о твоём путешествии.» После прочтения постскриптума радость, наполнившая сердце Джонса, разбавилась горечью. Он вспомнил о тяжёлой задаче: сообщить о судьбе Изабеллы её семейству. Фальконе попытался написать Альфреду Нортону письмо, но, немного подумав, решил, что будет лучше, если он поговорит с Альфредом с глазу на глаз. Оценив своё состояние, Джонс понял, что сейчас к этому разговору не готов. Он приготовил форму, разделся и лёг в постель. «Завтра, обязательно займусь этим завтра,» - сказал он себе, бросив последний взгляд за окно. Джонс Фальконе, как и все прочие жители Монтрессора и Кресцендии, не подозревал, что где-то далеко, откуда планета кажется маленькой светящейся точкой, рассыпался на обломки патрульный бриг Флота Её Величества «Бумеранг». В тёмно-синей пучине эфира один за другим зажигались яркие голубые огоньки корабельных дюз. «Завтра,» - думал засыпающий коммандер Фальконе, но завтра… завтра началась война.