Перекрёстные жизни

46 Кэнди не замечает, что молоденькие официантки и посетители, среди которых есть ее знакомые по работе, с интересом рассматривают их. Не замечает она ни едва скрываемой злости на лице мистера Альберта, ни отвращения в его взгляде. Сейчас она видит только своего молодого мужа: улыбается ему одному, к нему протягивает руки, тут же соскочив с места, и слегка краснеет – тоже из-за него. - Нил, как хорошо, что ты пришел! – она счастлива, и в наивности своей считает, что весь мир должен быть счастлив вместе с нею. – Смотри, здесь мистер Альберт, он приехал в гости. Ну, не стой так, бери стул, садись, пожалуйста. Мистер Бредфорд все-таки отпустил тебя на обед? Нил молча кивает. Молча же пододвигает стул из-за соседнего столика и садится, но смотрит он не на Кэнди. Его взгляд прикован к Альберту. Намертво. Ох уж эти устрашающие мужские взгляды – думает Кэнди, но решает ничего не комментировать вслух. Склоняется к мужу, прижимается к его плечу. Воспоминания о его руках, губах, ласках горячие, пылкие и совершенно бесстыдные, оттого Кэнди смущается, немного стыдится и робеет, но ничего не может поделать с собой – сплетает свои пальцы с его, холодными и сильными. - Мистер Альберт, мы ведь поженились! – радостно сообщает она. – Конечно, мы не устраивали пышного торжества, это же не главное, правда? Мистер Альберт что-то бормочет в ответ, а Нил сильнее сжимает ее ладонь, по-прежнему не произнося ни слова. Кэнди понимает: им обоим трудно. В конце концов, мистер Альберт слишком долго воспринимал Нила как угрозу для нее, как досадного вредителя, которого время от времени необходимо ставить на место. Для Нила же «дядюшка Уильям» связан, прежде всего, с семьей Эндри, которая в последнее время принесла ему сплошные разочарования. Отсюда – и отсутствие энтузиазма с его стороны. Кэнди осторожно, максимально незаметно толкает ногу Нила под столом. Бросает быстрый красноречивый взгляд: «Ну, скажи хоть что-то!» Она не может разобраться, обратил ли Нил внимание на ее намеки: его взгляд так же холоден, так же зафиксирован на сидящем напротив человеке. Но Кэнди вовсе не хочется, чтобы двое очень важных в ее жизни мужчин вели себя столь отчужденно. Ведь теперь, когда они с Нилом вместе строят собственную семью, когда она так влюблена и счастлива с ним, – теперь у мистера Альберта нет ну ровным счетом никаких причин для беспокойства или недоверия. У нее же их нет! - Было бы славно, если бы Энни, и Арчи, и Патти приехали вместе с Вами, - пытается Кэнди поддержать разговор. – Только пока у нас очень много работы, и… словом, позже мы обязательно их пригласим. Правда? - Правда, - наконец-то подает голос Нил, и Кэнди облегченно выдыхает. Ей сейчас, пожалуй, больше всего хочется чмокнуть его в щеку. Или оказаться с ним дома, в их прохладной маленькой мансарде, где по-настоящему согреться можно, разве что, тесно прижавшись друг к другу под одеялом и не разнимая объятий до самого утра. И ей точно не хочется видеть, как всё сильнее хмурится мистер Альберт, как мрачнеет его взгляд, как недоумение на его лице сменяется отчуждением. Если уж на то пошло, она не обращает внимания на эти мелочи. Не пытается обращать. Хотя бы потому, что мистер Альберт, ее добрый, милый, дорогой мистер Альберт всегда хотел для нее счастья, и теперь, когда это счастье наступило, он не будет, конечно же, иметь ничего против. Они проводят в кафе еще минут десять, прежде чем Кэнди вспоминает: ей пора в больницу, потому как на два часа у доктора Томпсона назначена важная операция, а она должна ассистировать. Она извиняется, встает и, приподнявшись на цыпочках, целует мистера Альберта в щеку. Говорит, что так рада его видеть, спрашивает, надолго ли он планирует задержаться в Бостоне, приглашает в гости, торопливо застегивая теплое пальто, но… - Нет, - мистер Альберт отрицательно качает головой и сообщает: он не намерен проводить здесь больше ни дня. - Ой, как жаль! – огорчается она, но убеждать его еще немного остаться у нее просто нет времени. – Нил, проведешь меня? Мужа не нужно просить дважды: схватив ее за руку, Нил буквально вылетает из уютного кафе, тащит ее через улицу ко входу в парк и останавливается уже на противоположном тротуаре. - Он смотрел на тебя ненормально, - рычит Нил через стиснутые зубы и сжимает свободную ладонь в кулак. – Почему, почему он ТАК на тебя смотрел? Что ему вообще здесь нужно?! Все эти его рычания, ворчания и угрозы никогда раньше не трогали Кэнди и уж точно никоим образом не пугали. Сейчас она тем более не боится, скорее мужское недовольство вызывает легкую улыбку. - Ты чего? – запрокинув голову, Кэнди обнимает его за шею, ласково проводит рукой по затылку, играя с его влажными от растаявшего снега волосами. – Нил, это же мистер Альберт, и он смотрел на меня, как обычно, и тебе совсем не нужно устраивать сцен. - Ничего я не устраиваю! – восклицает Нил в ответ. – Просто он… Просто ты… - Что? – непонимающе хмурит брови Кэнди. Он не отвечает, только дышит часто-часто и скрипит зубами. Он очень злится, насколько Кэнди может судить. А потом вдруг, бросив мимолетный взгляд на противоположную сторону улицы, он без предупреждения хватает ее в охапку, приподнимая над землей, и целует. Целует так жадно, бесстыдно и глубоко, как молодую жену обычно целуют в уединении супружеской спальни, а не возле ворот центрального городского парка на глазах многочисленных любопытных прохожих. Кэнди слишком смущена, чтобы задумываться, почему он так делает. Ну и слишком занята, отвечая на его поцелуй… *** Кэнди вздохнула. Тогда, в далеком 1919-м, она и не пыталась обратить внимание на реакцию мистера Альберта. Какое-то время она еще надеялась на его визит, ждала и скучала. Затем решила: он слишком занят, чтобы навещать в Бостоне свою бывшую подопечную. Но время шло, и Кэнди, ни дня из своей замужней жизни не чувствовавшая себя брошенной или одинокой, в конце концов, смирилась с тем, что дороги всех ее друзей разошлись далеко от ею выбранного пути. Они непременно встретятся когда-то, - представлялось Кэнди, если воспоминания в очередной раз накрывали волной. - И при встрече обязательно поговорят обо всём и всё обсудят. Они поделятся своими новостями, она расскажет о своем счастье, и они порадуются друг за друга. Эх, слишком много пустых надежд… * И все-таки, расскажи ей кто о возмутительно лживом поведении ее мистера Альберта, она бы ни за что не поверила! - Но как такое возможно? – словно в унисон ее мыслям изумился Том. Кэнди неуверенно пожала плечами. Она тоже задавалась подобным вопросом, но факт оставался фактом: Уильям Альберт Эндри смотрел ей в глаза – и вероломно лгал. - Не знаю, - мрачно вздохнула она, - правда, не знаю. Мужчины не стали развивать эту тему, возвращаясь к более насущным проблемам. Они успели поговорить о нападении на Кэнди, об аресте, о подозрениях по поводу того, кто это всё организовал, и все вместе пришли к выводу, что выводы Нила довольно логичны. - Тогда о чем тут думать? – нетерпеливо предложил Том. – Нужно как-то искать этого человека, пока он новых дел не наворотил. Нил согласно кивнул: - Нужно. Бредфорд уже этим занимается, и, надеюсь, результаты появятся в самом ближайшем будущем. Кстати, - он прищурился, смерив зятя внимательным взглядом, – ты выполнил мою просьбу связаться с Чарльзом Трентоном? - Само собой. Мистер Трентон телеграфировал вчера днем: выехал из Вашингтона на экспрессе. - Хорошо, - Кэнди закрыла глаза, постепенно расслабляясь. Боль с каждой минутой всё больше отдалялась, словно таяла, и оставляла после себя ощущение слабости и сонливость. - С тобой всё нормально? – участливо поинтересовался Том, но она лишь отмахнулась: - Всё в порядке. Это последствия удара, это пройдет. - Ох, Кэнди… - на грани слуха выдохнул Нил, в который раз вспоминая, как близко был от того, чтобы действительно ее потерять. Они еще немного обсудили планы на несколько дней, особенно то, что можно пока открыть друзьям и родственникам. Вернее, то, чего им пока ни в коем случае не нужно открывать. Том Стив какое-то время спорил относительно того, правильно ли держать в неведенье Элизу (которой, очевидно, никогда не решался лгать) и Арчи Корнуэлла (к которому, вероятно, чувствовал неиссякаемое уважение и благодарность). Но речь все-таки шла о жизни Кэнди, поэтому даже такой честный парень, как Том Стив, в итоге смирился и согласился попридержать язык. Нил подбросил его до фермы на закате, а затем молчаливо вырулил на дорогу, ведущую в город. Вопрос Кэнди вывел его из задумчивости: - О чем размышляешь? Опираясь локтем на дверцу автомобиля, Кэнди внимательно наблюдала за ним из-под опущенных ресниц. - Хороший он парень, - Нил смущенно отвел глаза. – Рад, что… - Что у твоей сестры такой славный муж? – она понимающе кивнула, - это да, конечно. Ты не нашел бы кандидатуры лучше, даже если бы искал. Обычно, пребывая в подобном настроении, Кэнди начинала упрекать его в разрыве с роднёй. Теперь, когда она выяснила все неприглядные детали жизни Леганов после самоубийства главы семейства, аргументов было хоть отбавляй, но спорить совершенно не хотелось. На споры просто не было сил. Машина неслась по вечерней дороге через поля, луга и мосты, и Кэнди сейчас было нужно только одно: знать, что Нил близко, ближе, чем на расстоянии вытянутой руки. Его мрачный вид не отталкивал, скорее наоборот: поощрял придвинуться вплотную и ладонями разгладить морщины, губами стереть мрак и задумчивость с его лица. - Как ты думаешь, этот… - Кэнди неловко кашлянула, чтобы прочистить горло, - этот человек очень опасен? - Из-за него тебя чуть не убили, - сдержанно заметил Нил, но тут же шумно выдохнул. – Дьявол! Чиллини опасен, как загнанный в угол зверь. Ему нечего терять! Пьетро Чиллини появился в их жизни случайно. Бывали времена, когда Кэнди винила за его появление только себя, хотя на самом деле единственной ее виной была вера в невиновность Эндрю Прэтчета, помощника столяра из рабочего квартала у бухты, но именно с этого всё началось. Когда паренька обвинили в убийстве – преступление серьезное и, скорее всего, ведущее на эшафот – именно Кэнди уговорила мужа защищать его в суде. Прежде Нил не был расположен заниматься уголовными делами, отдавая предпочтение гражданскому праву, но уж ей, разумеется, отказать никак не мог. Защита была тяжелой. Влиятельные люди подставляли парнишку по полной. Государственный обвинитель, прокурор Джошуа Кросби, не сворачивая, гнул свою линию, а подкупленные свидетели выскакивали в деле тут и там, точно пресловутые черти из табакерки. Нилу чудом удалось доказать непричастность Прэтчета к убийству и снять все обвинения. Справедливости ради следовало признать, что адвокат Леган построил себе на деле Прэтчета блестящую репутацию, но в итоге именно эта победа привела на порог их дома гангстера Пьетро Чиллини. Итальянцу был нужен адвокат, чтобы развалить дело, открытое против его отпрыска, но… Нил был в курсе криминальных похождений Чиллини, будоражащих тогдашнюю прессу, и не сомневался: каков отец – таков и сын. Нил отказался защищать преступника, и молодого человека приговорили к смертной казни – отнюдь не единичный в Бостоне случай. Нил без труда предвидел этот приговор. Единственное, чего он не смог предвидеть, так это обвинений сорвавшегося с цепи гангстера в свой адрес… Кэнди вздрогнула и расправила плечи, словно прогоняя воспоминания. - Полагаешь, он может приехать сюда? - Боюсь, он уже в Чикаго. – Нил сжал руль немного сильнее, чем было необходимо. – Скорее всего, так и есть. Нам надо быть очень, очень осторожными. - Конечно. Какое-то время они опять ехали молча: она – осознавая новую опасность, он – пытаясь сохранить холодную голову, но когда вдоль дороги начали появляться газовые городские фонари, Кэнди вдруг оживилась: - Значит, Чарли приедет! Как думаешь: он приедет один? Нил только хмыкнул в ответ: - Можно подумать, Трентон куда-то выбирается без своей ненаглядной женушки? Ну и потом, не стоит забывать, что миссис Трентон – крестная мать нашей Кэт. Узнав столь тревожные новости, она уж точно захочет забрать крестницу под свое крыло. И Чарли не сможет ей отказать. - Угу… Кэнди опять хотела спросить о том, не опасно ли сюда приезжать Трентонам, но пришла к выводу, что, скорее всего, нет. Если дело действительно в Чиллини, волноваться нужно только Нилу и ей, остальных это дело не касается. К тому же Чарли, полковник Чарльз Трентон, сумеет защитить себя и свою жену. Еще она хотела рассказать Нилу о близнецах Спенсерах – Альберте и Салли – и о своей придумке, связанной с ними, но решила: всё потом. Вряд ли погруженный в переживания и раздумья муж способен сейчас в полной мере оценить ее далеко идущие планы… * просто представляю, как это по-английски: «So much for her vain expectations!» Ми-ми-ми! Честно говоря, ввиду моих последних книжных предпочтений, я эту фразу по-украински / русски, боюсь, и не сформулирую с полным соответствием: всё труднее переключать языковой режим в голове :-(