Драконовы сказки

Как же я ошибался, думая так. Всё самое сложное ожидало меня впереди. Со следующего дня началось моё обучение. Хельд не питал иллюзий по поводу того, что сможет меня всему обучить, но пытался дать мне хотя бы общее представление о главном. Основное внимание было уделено тренировкам. Оказалось, что я был совершенно не подготовлен для подобного. Когда мужчина дал мне меч в первый раз и стал показывать основные движения, я и десяти минут не продержался. Меч казался безумно тяжёлым, руки одеревенели от свалившейся на них нагрузки, ни о каких правильных действиях не могло идти и речи: к концу короткой тренировки я едва удерживал эту железяку в руках. На следующий день мышцы ужасно болели, но безжалостный Хельд снова погнал меня заниматься. Помимо тренировок с мечом, я занимался другими упражнениями: бегом, растяжкой, всевозможными комплексами для укрепления мышц. Так же мужчина объяснял мне принцип боя с другими видами оружия, такими как лук, кинжал или копье, но более плотно он обучал меня обращению с клинком, так как сам умело владел им. Сам Хельд оказался кузнецом, поэтому нередко я помогал ему в мастерской. Таскать заготовки или удерживать металл во время ковки было не легче, чем тренироваться. Постепенно мой организм адаптировался, подобные нагрузки больше не казались чрезмерными. Я легко удерживал меч во время многочасовых тренировок, но всё ещё плохо отражал удары противника. Это оказалось не так просто, как думалось вначале. Мало было знать комбинации движений, их надо было вовремя применять. Но я старался и продолжал выматывать себя на каждодневных занятиях, без дополнительных понуканий Хельда. Мне было к чему стремиться. Однажды вечером я выглянул в окно и увидел, как тренируется Кэссин. Это не было похоже на мои тренировки. Парень выполнял все те же движения, которым обучался я, но выполнял их очень медленно. Его рука медленно вела меч по идеально точной для удара траектории, ноги плавно перетекали из одной стойки в другую. Он столь же неторопливо завершал комбинацию и возвращался в исходное положение, начиная всё заново. И вновь меч словно плывёт, разрезая воздух в том же самом месте, что и раньше, кажется, не отклоняясь ни на миллиметр. Это завораживало. Для меня вообще было открытием узнать, что он тоже умеет сражаться и очень даже неплохо. И я стремился превзойти его в этом искусстве, ведь я не был слеп, а значит, мне должно быть легче. Вообще мы с ним сдружились. Он был довольно замкнутым и предпочитал в основном молчать, но всегда охотно отвечал, если его спрашивали. Кэссин достаточно часто приходил к нам в кузницу и тихо сидел в углу или бродил вдоль стеллажей с готовым оружием, аккуратно водя по нему руками и периодически поднимая тот или иной клинок. Такое поведение мне казалось странным, но позже Хельд объяснил, что у Кэссина имелось невероятное чутьё. По весу и на ощупь он с лёгкостью определял качество клинка. Чудилось, руками он видел то, что недоступно человеческому глазу. Но, несмотря на всю его замкнутость, он оказался очень веселым юношей, который был не прочь просто повеселиться или пострадать ерундой. Еще одним потрясением для меня стало то, что моё предположение насчёт кошек оказалось верным. Это случилось одним утром. Я готовился к очередной тренировке, бродя по залу и разминая руки, когда в дом вернулся Кэссин, неся в руках сверток. Он ходил к ювелиру, украшавшему изготовленный Хельдом на заказ меч. Парень был крайне возбуждён и с нетерпением дожидался, пока спустится его отец, чтобы продемонстрировать оружие. Когда он развернул тряпку, я остолбенел и вытаращился на оружие. Вся гарда и набалдашник были украшены десятками мелких драгоценных камней, среди которых ярко сверкали шесть изумрудов: по три с каждый стороны. Я восхищенно присвистнул, протянув руку, чтобы дотронуться до этого великолепия. У меня даже мысли не возникло сомневаться в подлинности камней. – Какая красота! – восхищенно протянул я. – Жаль ты этого не видишь! – Почему же, – удивился моим словам Кэсс, – вижу. – Как? Руками на ощупь? Кэссин звонко рассмеялся, а потом сказал то, что повергло меня в изумление: – Нет, конечно. Глазами. Я непонимающе уставился на него. А он, казалось, вопросительно взглянул на отца. – Думаю, пора тебе узнать чуть больше о нашем мире, Ал, – сказал Хельд, забирая у сына меч и приглашая нас устраиваться на сидениях. Я плюхнулся в полюбившееся мне кресло и принялся слушать очередную историю. – Как ты, наверное, слышал, - начал рассказ мужчина, – в нашем мире есть пять материков: Солейн, Видар, Артар, Карун и Тархус. Мы живем на Солейне. Тархус же считается мёртвым материком. Ирония заключается в том, что именно там находятся очень ценные минералы, растения и другие вещества, необходимые для нашего существования. Но жить на нём невозможно… А если кто-то живёт, то точно не люди. Изначально на этот материк довольно часто отправлялись экспедиции, обычно возглавляемые магами. За последние несколько десятков лет было сделано больше открытий, чем за века, прошедшие после запрета на посещение Тархуса. Именно с Тархуса на наш материк была привезена болезнь, прозванная впоследствии чёрной чумой. Её проявление весьма специфическое: начиналось всё с обычного кашля, потом люди постепенно слепли и умирали. Болезнь разъедала бедолаг изнутри. Чуму долго не могли остановить. Она выкосила чуть ли не половину населения материка. Въезд и выезд с его территории были строжайше запрещены. Болезнь бушевала почти двадцать лет. Люди стали адаптироваться к ней, приобретали иммунитет, постепенно мор прекратился. Но это был ещё не конец. Больше половины родившихся в тот период детей оказались слепы. Маги, стремясь исправить свою ошибку, стали искать выход из сложившейся ситуации. Люди не желали верить им, памятуя о том, кто принёс им эту страшную болезнь, да магам особо и нечего было предложить. Решение нашлось лишь три поколения спустя. Слепых детей к этому времени стало рождаться меньше. А маги предложили незрячим смотреть чужими глазами. С помощью магического ритуала и крови устанавливалась связь между человеком и животным, и человек получал возможность видеть глазами своего питомца. Я был ошарашен услышанным. А слово взял Кэссин: – Поначалу это довольно трудно. Связь между тобой и кошкой не достаточно крепка, а ты ещё и не можешь толком управлять ею. Постепенно кошка начинает слышать мысленные приказы своего хозяина, а тот, в свою очередь, учится блокировать связь, отключаться от животного, чтобы не смотреть его глазами постоянно. Поверь мне, наблюдать, как кошка жует мышь не самое большое удовольствие. – Так ты слеп всю жизнь? – тихо спросил я, боясь даже представить себе это. – Да, Кэссин родился таким,– ответил за него Хельд,– и как все дети в возрасте пяти лет прошёл ритуал. Но что-то пошло не так, и глаза Кэсса стали очень чувствительны к яркому свету. Именно поэтому в дневное безоблачное время он вынужден носить повязку. Я посмотрел на юношу, перевёл взгляд на Тэйси, сидящего рядом с ним. – Ты сейчас смотришь на меня? – Сейчас да, – улыбнувшись уголками губ, ответил парень. – Но чаще всего я ориентируюсь в доме по звуку. И не только в доме. Теперь мне многое становилось понятным: и наличие такого числа одомашненных кошек в городе, и поведение старика Торха. – А почему кошки? – поинтересовался я. – Считается, что с ними легче всего, и они более восприимчивы к магии. – Ясно. – Что ж, на сегодня, думаю, закончим,– хлопнув себя по коленям, сказал Хельд. – О других вещах узнаешь в следующий раз, а сейчас нас ждут тренировки. Я прожил у Хельда больше полугода, и многое узнал об этом мире. Первое, про что я спросил у мужчины на следующий же день после его рассказа о чуме, это о людях, живущих здесь. Оказалось, материк населяют три расы: люди, лиассы и краги. Самой древней расой считаются лейты, но представителей их уже не осталось. Именно по лейтинскому летоисчислению ведётся отсчёт времени. Они придумали письменность и счёты. Лиассы являлись их потомками. Они унаследовали от предков необычную внешность – заостренные уши, яркий цвет глаз и волос, и ужасный характер. Большинство из них были дерзкими, хамоватыми и ужасно гордыми. В Тарлоне их жило не так уж и много, по сравнению с другими крупными городами. В деревнях же встретить лиасса было почти невозможно: они не любили селиться в сельской местности, предпочитали каменные улицы просторам полей. Третья же раса - краги, представляли собой диковатых существ, ещё меньше похожих на людей. Они жили общинами и селились обычно в горах и предгорьях. Встретить крага в городе было столь же нереально, как встретить лорда в квартале нищих. Люди же были самой многочисленной расой и селились всюду, где можно было существовать. Самое удивительное то, что люди, в итоге, оказались намного слабее других рас. Так, например, чёрная чума поражала только их, обходя тех же лиассов стороной. И жили люди значительно меньше. Все это было довольно интересно и полезно для меня. Теперь я хотя бы представлял, кто меня окружает, и мог более трезво оценивать ситуации. За время, проведенное в доме Хельда, я научился неплохо драться и вполне сносно владел мечом, так что мог постоять за себя в уличных потасовках. Я редко ходил в город, а уж о посещении различных злачных местечек не могло идти и речи, и всё же выходить на улицу мне приходилось. А уличных воришек и просто хулиганов ещё никто не отменял. Так однажды меня обокрали на рынке, куда я пошёл за продуктами. Пришлось возвращаться домой и без еды, и без денег. А в один прекрасный летний день произошло вообще из ряда вон выходящее событие. Я возвращался домой из мастерской, планируя позаниматься местной грамматикой, как в одном переулке на меня налетела компания парней. Они о чём-то весело болтали, не обращая внимания на окружающих. Один из них сильно шибанул меня по плечу. Я приметил торчащее из волос заострённое ухо, потёр плечо и направился дальше, процедив сквозь зубы: – Ушастый! – Что? – тут же раздался за моей спиной звонкий голос. Я развернулся с намерением повторить погромче, но тут же мне в грудь упёрлось острие меча. Внутри меня всё похолодело. Лезвие ярко блеснуло на солнце, перемещаясь к моей шее. – Что ты сказал? – переспросил незнакомец, уставившись на меня ярко-красными глазами. Волосы его тоже оказались красными, только тёмными, почти бордовыми, и, как я заметил, были ниже плеч. – Ты оскорбил меня? – Нет. И не думал, – прохрипел я враз пересохшим горлом. – Ты оскорбил меня! – с нажимом повторил лиасс, сильнее надавливая мечом. Я сделал шаг назад. – Защищайся, если не хочешь быть убит! Я выхватил меч, будучи уверенным в своих силах, ведь Хельд так великолепно натренировал меня. Я был убеждён, что одержу победу... и проиграл. Выбив меч из рук, лиасс двинул мне кулаком в челюсть, да так, что искры брызнули из глаз. Я схватился за неё рукой, отступая. Вражеский клинок вновь упёрся мне в грудь. – Ты проиграл! – нахально заявил красноволосый. – Я требую своей награды – поцелуй. Я уставился на него широко открытыми глазами. Он что, рехнулся? – Я жду. – Да пошёл ты! – взревел я, отталкивая его меч в сторону. Подобрав свой клинок, я направился к дому. Меня никто не остановил. Лишь за спиной слышался гул обсуждающих увиденное зевак. Я уже почти пришёл, когда сзади послышались шаги, и кто-то схватил меня за руку, разворачивая к себе. Это оказался красноглазый лиасс. – Что... Мне не дали договорить, заткнув рот поцелуем. Горячие губы прижались к моим губам, а наглый язык тут же скользнул внутрь, вытворяя что-то невероятное и втягивая в игру мой собственный. Я был в шоке, совершено не соображая, что мне делать. У меня отчего-то задрожали ноги, и я, опомнившись, отпихнул парня от себя, прерывая поцелуй. Я закрыл рот ладонью, не в силах вымолвить ни слова. А лиасс сладко облизнулся и промурчал: – Это не конец, милый. Мы ещё обязательно встретимся. И, подмигнув на прощание, скрылся за поворотом. Некоторое время я смотрел ему вслед, а после, как зомби, побрёл домой. Мне было не до занятий. Я прокручивал в голове произошедшее событие, и чем дольше, тем сильней в моей душе закипала ярость. Меня поцеловал парень... Меня. Поцеловал. Парень! Это было ужасно, но ещё ужаснее оказалось то, что я ему позволил это сделать. К вечеру я не выдержал и ворвался в кабинет к Хельду: – Обучи меня сражаться лучше! Он поднял на меня непонимающий взгляд. – Зачем тебе это? – Затем, что сегодня я проиграл на дуэли! Или как у вас оно называется. – Подожди, подожди, – Хельд примирительно поднял руки, – расскажи подробнее. Я постарался успокоиться и рассказать всё, не повышая голоса: – Я возвращался домой, и меня толкнули. И я обозвал лиасса ушастым. Но я же не желал оскорбить, кто ж знал, что он такая ранимая натура? А он взял и вызвал меня на поединок. – И ты проиграл? – Проиграл, – хмуро подтвердил я. – И хочешь научиться сражаться лучше? – Хочу. Тем более, что он пообещал ещё встретиться. Не желаю, чтобы в следующий раз меня зарезали. – Твое желание мне понятно, – вздохнув, проговорил мужчина, – но, боюсь, я передал тебе все знания, которыми владел. Я кузнец, а не воин. – Неужели я нигде не могу научиться? – уныло спросил я. Такая перспектива меня мало радовала. – Может, здесь есть какие школы или кружки? – Не знаю, что такое кружки, но здесь есть военная академия. Там проходят не только военную подготовку, но и изучают другие науки, что тебе было бы весьма полезно. Но чтобы попасть туда, надо сдать экзамен. Учебный год начинается через три месяца, можно попробовать поступить. Это было отличной идеей, и я тут же согласился на неё. У меня было целых три месяца, чтобы подтянуть некоторые знания, необходимые для экзаменов. Я рьяно приступил к занятиям.