Наступившее будущее

На протяжении пятнадцати минут студентка Капустина, сидя на преподавательском столе в учебном классе, гипнотизировала своего однокурсника Рудольфа, который внимательно вчитывался в «Энциклопедию клинической гастроэнтерологии». Время от времени студент отмечал некоторые абзацы карандашом, из чего Маша сделала вывод, что эта книга попала в руки к будущему профессору впервые. Девушка плохо представляла, как стоит начать разговор. И стоит ли его начинать вообще, учитывая, что Рудик плохо переносит, если его отвлекают от умножения собственных знаний. Конечно, она могла просто вывалить на молодого человека все свои переживания по поводу их ссоры и вкратце объяснить, как Смертин оказался в ее квартире. Вот только не было никакой гарантии, что однокурсник услышит хотя бы часть пронзительного Машиного монолога: слишком будет увлечен получением новой информации другого рода. Отобрать книгу и вести беседу глаза в глаза? Тоже не очень хороший вариант. Во-первых, Капустиной сначала не хватит наглости, а потом смелости. Слишком велика вероятность потери дара речи на неопределенный срок. Заметив, что Рудольф начал чаще поправлять очки и тереть глаза, Маша встрепенулась: — Слушай, а может, лучше я тебе почитаю? — подлетев к ошарашенному студенту, который явно успел забыть о том, что находится в кабинете не один, рыжеволосая девушка выхватила книгу и уселась обратно на преподавательский стол. Пробежав глазами по строчкам, Капустина начала с последнего места, отмеченного простым карандашом: — Хронический персистирующий гепатит характеризуется инфильтрацией лимфоцитами, гистиоцитами и плазматическими клетками склерозированных портальных полей, — некоторые слова пришлось прочесть нараспев, чтоб Рудик не заметил, что их произношение дается Маше с большим трудом, — редко очаговые гистиолимфоцитарные скопления встречаются внутри долек, где отмечаются гиперплазия звездчатых ретикулоэндотелиоцитов и очаги склероза ретикулярной стромы. Краем глаза девушка обратила внимание на то, что Новиков, повернулся к преподавательскому столу всем корпусом и внимательно ее слушает. Решив, что время пришло, Маша глубоко вздохнула и, не меняя интонации, быстро протараторила: — Хронический персистирующий гепатит очень редко прогрессирует в цирроз печени и только в тех случаях, когда трансформируется в активный гепатит. Рудик, прости меня, пожалуйста, я должна была посоветоваться с тобой, прежде чем пускать Смертина к себе домой, — дабы закрепить нужный эффект, Капустина прочла еще несколько абзацев из энциклопедии. В очередной раз заметив, что парень полностью погружен в проблему вируса гепатита В, девушка снова произнесла отсебятину: — Он поссорился с Викой, а родители в Архангельске, не переводиться же ему снова в другой вуз. А мне было важно понять, смогу ли я заботиться о другом человеке, — забыв про книгу, Капустина горячо продолжила, — мне очень жаль, что так вышло. Ситуация идиотская, — девушке пришлось прерваться на полуслове, так как Новиков с непроницаемым выражением лица приблизился к ней. — Отметь, пожалуйста со слов «австралийский антиген» и до «персистенции вируса гепатита В», — протянув Маше карандаш, Рудольф вернулся на свое место. Непонимающе похлопав глазами, рыжеволосая студентка наконец поняла, чего от нее хотят и аккуратно выделила нужный абзац квадратными скобками. Вслушиваясь в голос по-прежнему любимой девушки, Рудик никак не мог понять, чего она от него добивается. Маше никогда не были присущи такие клоунады. Но, что бы она ни затеяла, в эту игру могут играть двое. В какой-то момент отсутствие реакции на излияние душевных переживаний и сухие просьбы отметить тот или иной материал сделали свое дело. Однокурсница сморщилась и опустила голову. Книга не удержалась в дрожащих пальцах и шлепнулась на пол. Капустина, не обратив на это внимания, закрыла лицо руками. Это уже был удар ниже пояса. На Новикова никогда не действовали женские слезы. Мама плакала над ним, когда Рудольф первый раз вернулся домой после драки с Герой. И никакой практической пользы ее слезы не приносили, легче вовсе не становилось. Мама плакала, когда отца уводили. А он только обматерил ее на прощанье за слабость. И тем не менее, когда Рудик встретил Машу, некоторые приоритеты пришлось расставлять заново. В том числе, и отношение к слезам. Поднявшись со стула, парень подлетел к однокурснице и крепко обнял за вздрагивающие плечи. На секунду Маша замерла в объятиях любимого человека, а потом разразилась новой порцией рыданий. Сквозь всхлипы она все еще пыталась что-то объяснить Рудику, но он ее не слушал. Молодой человек гладил рыжеволосую студентку по голове и шептал что-то успокаивающее. Вот только все это произошло лишь в голове Новикова. Подобрав книгу с пола и сказав что-то вроде «Спасибо за представление», он скрылся в коридоре, надеясь отыскать более спокойное место для чтения.