Глазами Эсмеральды, или Как не надо было делать

Дорогие читатели, прошу простить меня за столь неуместную задержку! Я сейчас в дачной ссылке, и интернет здесь никакой. Сегодня выбралась в город и выложила часть. Когда вернусь домой, все пойдет, как надо :) Спасиб за внимание, приятного чтения!

***

Дела делами, а танцы по расписанию! Мужское население Парижа не одобрит сбоя в программе. Я схватила козу и побежала на площадь, Пьер пошел за мной за козой. От мыслей о предстоящей ночи у меня предательски тряслись коленки (и увы, не в том смысле). Я в отличие от Эсмеральды - не мамонтенок: маму не ищу; но тереться в раздетом виде с усатым, пьяным боровом, да еще и под пристальным контролем озабоченного батюшки, мне совершенно не хотелось. - Ты забыла про козу. - То есть? - Кроме Фролло, за тобой будет наблюдать коза, - самодовольно проговорил голос. - Ну, офигеть теперь! Мда, это ж надо было все довести до такого абсурда! А почему только Фролло с козой, почему Флер де Лис в шкаф не запихнул и бинокль не выдал? Или Жеана с подружками? Так и вижу: "Но-но-но, Феб! Левее бери! А, что с тебя взять! Отлезь и учись!" О, боже, это кошмар какой-то... Вот действительно, публичное заведение - на публику рассчитано. Но, ничего, будет еще парад на нашей улице! Я ж не Эсмеральда! Аннушка еще прольет маслице под трамвайчик Феба де Солнце мира. Надо отвлечься. - Пьер, что ты собираешься делать на площади? - Показывать умения Джали, - задорно ответил супруг. - А ты не пробовал ставить на нос пирамиду из табуретов и кошек? - Что? - лицо Пьера исказилось презрительной гримасой. - Что за бред? - Действительно... Народ на площади сразу увидел своих героев и отвлекся от бытовухи. Народ - это ладно, в данную секунду за мной должны наблюдать мои "женихи". Слушайте, а ведь здесь так и пахнет бессмысленной передачей "Давай поженимся!". "Итак, наши герои! Одинокий звонарь Квазимодо - живет с родителем, увлекается колоколами. Ищет ту единственную, которая будет любить его, несмотря на недостатки. Клод Фролло - взрослый мужчина в самом расцвете сил; закоренелый холостяк, карьерист-трудоголик, говорит на трех языках, верит в Бога, считает главным в мужчине интеллект, а в женщине, а в женщине... Он сам не знает, но готов пойти на все ради той самой страстной и единственной любви, которую еще не встречал... Девственник, как следствие всего вышеперечисленного. Феб де Шатопер - капитан стрелковых войск. Признается, что не готов к серьезным отношениям, но будет делать все для той единственной... единственных. Любит тусовки в приличных и не очень заведениях, ценит в девушках доступность. Эсмеральда - несовершеннолетняя цыганка; танцует на площади, любит животных, поэтому сразу запала на капитана. Очень придирчива к внешности (если мужчина не похож на Феба, значит он урод или вообще не мужчина). Сирота, живет на помойке с почти бывшим мужем, носит какой-то тайный амулет, говорит, что из-за этого амулета может отдаться только избранному, заботливому, прекрасному мужчине с длинным копьем и шпорами... Феб, ты не знаешь, кто бы это мог быть? Эсмеральда пришла со своим почти бывшим мужем и козой. Давайте посмотрим сюрпризы от наших женихов... Да, Эсмеральда, от всех женихов, а не только от Феба!" А дальше идут сюрпризы... Главный сюрприз - повешенье невесты. - Ты это о чем? - настороженно прошептал Гюго. - А, это я отвлеклась... Да, я действительно отвлеклась - народ уже вовсю пялится на меня. Фокусы Пьера с табуретками и кошками никого не веселят... Куклачев бы тут не заработал. Ладненько, пляшем! Пляшем, пляшем, пля... Охтыж пля! - Что случилось?! - одновременно вскрикнули Виктор и Пьер. У второго сразу посыпались табуретки и коты. Над моей головой плавно пролетали облака, а в ушах звучало пение птиц вперемешку с испуганными окриками Виктора. Немного полежав, я осознала, что споткнулась о козу, зацепилась за свое прекрасное платье и растянулась по весьма жесткому асфальту площади. Звездочек еще не хватает. Чьи-то крепкие руки схватили меня за плечи. - Ты чего? - это был Пьер. Мой любимый супруг аккуратно помог мне сесть. - О, П-пьер эт ты, - пробубнила я. - Какой нынче год? А почему у тебя четыре глаза? - Что? - испуганно спросил Гренгуар. - Ты головой не стукнулась? - О, боже! - заистерил Виктор. - С тобой все в порядке?! Похоже, реально стукнулась, уже голоса мерещатся. - Да это же я! - заорал Гюго. Его вопли привели меня в чувства, я осмотрелась. Перед глазами слегка расплывались лицо Пьера и мордаха Джали. Вся толпа собралась вокруг меня: - А что с ней? - Может, перегрелась? - Дурака ошметок, она споткнулась! - Серьезно? А танцевать она больше не будет? - Идиот! Что не видишь, ей же больно! Вам же больно? - Ведьма! Это все колдовство! - послышалось из всем знакомой башни. - Это знак! Ее Бог наказал! - Заткнись, Гудула! Как такая красавица может быть ведьмой? - из-за угла раздались истеричные женские крики. - Да успокойся, дорогая! Я не это имел в виду! Она не такая уж и красивая! Да иду я, иду! Истеричка... Нет, тебе послышалось! Господи, какого же черта? - Эсмеральда, может быть, лучше пойдем домой? - тихо спросил Гренгуар. - В каком смысле домой?! А танцевать, кто будет?! - крикнули из толпы. - Болван, тебя бы по башке стукнуть и танцевать заставить! - послышалось в ответ. - Ах, это я-то болван! Завязалась драка, которую быстро прекратили жены мужиков. Меня тем временем начало мутить. - Не хотелось бы этого признавать, но Пьер прав, - заметил Виктор, - лучше иди домой, у тебя лицо болотного цвета. События я сам восстановлю. До меня как-то не доходило. Голова кружилась все сильнее. Да, похоже, два сотрясения мозга для Эсмералды - это придел. Попади она в мое детство с паркуром по железным горкам и прочим весельем... - Ну, головой о стены ты же не билась, - вспомнил Гюго. - И не такое бывало, - прохрипела я. Ох, Эсмеральда, да соберись ты наконец, народ же смотрит! Какой у нее череп-то слабый. Хотя, чему я удивляюсь: какой мозг, такой и череп. Походу, кого-то били в детстве... Надо попробовать встать на ноги. Я начала делать тщетные попытки поднять себя на шаткие оголенные прелести, которые еще несколько минут назад задирались за уши. Гренгуар слегка придерживал, и не зря: меня потянуло назад. - Божечки, что делать-то? - не унимался Виктор. - Может, тебе водички? - в панике спросил Пьер. - Или травки какой-нибудь? Хочешь вина дам... нюхнуть? - В-водич, в-вод, в-водочки... - Русские, - буркнул Виктор. - Воды? - переспросил Пьер. - Сейчас принес... - Нет! - раздался жесткий ровный голос. - Даже не думай, глупец. Да это же... - Учитель... - смиренно выдохнул Гренгуар. - Отойди, - гавкнул архидьякон. Пьер аккуратно опустил меня на землю, подложив под голову Джали. Вот это уже сильно... Да я ж сейчас в обморок грохнусь! И вовсе не от удара об асфальт... О, святые тапочки... - Ведьма! Колдунья! Бесовская тварь! - орала моя любимая маменька. - Уничтожьте ее, архидьякон! Избавьте мир от этой заразы! - Да заткнись ты! - воскликнула вся площадь. Клод тем временем приблизился ко мне. Так, а вот сейчас меня на него стошнит! А что? Это же я! - Шею откинь, подбородок подними, - тихо приказал священник. - Дыши через рот. Слушаюсь, повинуюсь... - Это неправильно! - закричал Гюго. - Да, - довольно согласилась я. - Но он мне помогает, что плохого? - Да не так все было! - Это-то и прискорбно, - выдохнула я. - И вообще, не мешай мне! Сейчас не та ситуация, когда надо все портить. Ты же не хочешь, чтобы я отключилась! Никто не хотел, поэтому Гюго не стал спорить. Я тем временем вспомнила о происходящем. Надо мной стоял Клод. Он нервно искал что-то в карманах, не сводя с меня глаз. Ну, опять же: не супермодель - обычный мужчина. Волос на нем не много, но они не седые, а темные - лесенкой обрамляют затылок; тонкий, заметный нос у самой переносицы образует горбинку; глаза темные и очень живые, правда, не могу утверждать, что они такие всегда: сейчас-то они пялились на меня; морщины есть, но не в избытке, старым он не выглядит, главная морщинка - на переносице, между бровями, она делает его чересчур серьезным; впалые щеки, худое смуглое лицо... Короче, Фролло не писаный красавец, но он напичкан изюминками, как праздничный кекс. У него довольно жесткие и резкие черты лица, которые понравятся отнюдь не каждой даме Парижа, но это не мешает ему быть очень харизматичным. Как раз на таком, как Клод будет шикарно смотреться черный костюм с дорогущим галстуком и платиновыми запонками. Мужик одним словом, но не брутальный самец а-ля Феб, а весьма интересный мужчина Клод. Одна беда, 20 лет - разница приличная… Так, я опять отвлеклась. Фролло тем временем нашел в своей многослойной рясе какую-то склянку. Он слегка взболтал содержимое и нагнулся ко мне. - Это лекарство, - тихо произнес он, одержимо вглядываясь в мои глаза. Священник заглючил, его рука с лекарством зависла над моей головой. Он, не моргая, прожигал меня глазами, это начинало смущать. Толпа вокруг тоже заметила странное поведение святого отца, и кто-то додумался покашлять: - Кхм - кхм. Архидьякон Фролло, мы тут ждем как бы. Клод очнулся и продолжил "лечение". Дрожащей рукой он приподнял мне подбородок и влил содержимое склянки в рот. Фу, ты блин, гадость какая! - Вот именно! – вставил Гюго. – Теперь ты понимаешь Эсмеральду? - Я про лекарство! Прикосновения архидьякона меня скорее настораживали и неприятно смущали. Боюсь даже представить, что в данную секунду творится в его голове. - Оно слегка горчит, - хрипло добавил священник. - Да я заметила, - жмурясь, пропыхтела я. Стало легче. Вкус этого варева от дядюшки Клода вернул меня в реальность. Я решила перейти в сидячее положение. Толпа заликовала. Гренгуар вновь вернулся ко мне и взял за руку. Данный поступок не понравился Фролло: - Она еще не до конца пришла в себя, - прошипел священник. - Не трогай, ты сделаешь только хуже! - Она моя жена, - гордо заявил Гренгуар. - Я для нее самый близкий друг... Ну, и для Джали, конечно! Вот это он зря. - Я даже слышать этого не хочу, - голос Клода стал повышаться. - Ты же ничего не понимаешь в медицине! Отпусти девушку, я знаю, что делаю! - Я ваш ученик, между прочим, - парировал Пьер. - И потом, вы - не лекарь, вы - священник! - И что? Одно другому не мешает! - Зачем вы вообще прицепились к этой цыганке? Она же ведьма, по-вашему! - Пьер перешел на нападение. - Вот именно! - заорала Гудула. - Да заткнись ты! - отозвалась вся площадь, в том числе Фролло и Гренгуар. - Я, я, - Клод растерялся. - Я... Я просто не хотел, чтобы она скончалась на глазах у толпы и собора! - Ну, конечно! - воскликнул Гренгуар. – Прям, только из-за этого! Пора это заканчивать: я им не кусок мяса, в конце концов. - Да, из-за этого! Я пришел, чтобы помочь, а ты не даешь мне этого сделать! - Так, прекратите это! - рявкнула я. - Вы тут что устроили? Спасибо, Фролло, за помощь, мы, пожалуй, пойдем. - Что? Что? - Фролло опять растерялся. - Ты никуда не пойдешь... ты, ты... Ты не до конца поправилась! Квазимодо! Фролло дунул в свисток, из толпы вышел горбун, прибежавший, как только я навернулась. - Возьми цыганку и отведи в собор, - помогая себе жестами, приказал архидьякон. - Куда?! - одновременно с Гренгуаром и толпой грохнула я. Квазимодо робко приблизился ко мне. Все это как-то неправильно... - Она никуда не пойдет! Вот его только и не хватало! - Шатопер... - прошипели все трое мужчин, включая горбуна. - Бедное дитя, я спасу тебя, - героическим тоном произнес Фебус-троллейбус. - Ах! Кто позволил этому горбатому уродцу приближаться к невинной красавице?! Архидьякон, это ваш зверь? Так уберите это от цыганки, не пугайте девушку! - Я тебе уберу! - прорычал Фролло и дернулся в сторону усача. - Отец, - Пьер не дал архидьякону перейти на рукоприкладство. - Нет, ну ты видел?! Видел? - заходился Клод. Квазимодо тоже встал в агрессивную позу. Он не слышал, что происходит, но, очевидно, понял, что злость хозяина вызвана не просто так. - Расходитесь, танцев не будет! - крикнул мой "спаситель". - Фролло, вы не слышали? Идите в собор и черта своего ручного захватите! Капитан бросил презрительный взгляд на Гренгуара. - И этого оборванца тоже. Пьер онемел от возмущения, лицо Фролло стало очень не добрым. - Она. С тобой. Не пойдет, - злобно отчеканил Клод. Феба это не остановило. Он бесцеремонно подошел и взял меня в охапку. - Слышь! - крикнула я. - Грабли убрал! - Не сопротивляйся, - азартно вставил Гюго. - Цепь событий восстанавливается! - А мне плевать, хочу в собор! - Фу, нельзя! - отрезал писатель. - Ты идешь в гости к Флер, и точка! Спорить было бесполезно: Феб уже тащил меня к дверям дома. Последнее, что я видела - это три озлобленных лица и козочку, следующую за мной и капитаном. Ну, держись, Фиби! Сейчас ты и твоя метелка отведаете русского характера! На пороге меня встретил курятник в полном составе. - Ах, Феб, ты так храбр и благороден! – воскликнула носатая блондиночка. – Ты спас эту несчастную из лап огромного уродца! - Он не был так огромен, - горделиво отмахнулся Феб. – Но уродец еще тот! Фу, ну, и щеголь! Дамы тем временем мокли, как, пардон, собаки, во всех смыслах этого слова! У одной заслезились глазени. Ясно, понятно – это Флер. «Ох, ах, а меня так на руках никто не носит! Да и не поносит (о да, обожаю эти двусмысленные словечки) боле! Я ж старая просрочка! Залежался товар на полках Парижа! Теперь только со скидками на распродаже брачного секонд-хенда!» Кхм, что-то меня опять понесло… - Бедное дитя, как ты себя чувствуешь? – спросила пожилая женщина. - Нормально было, - буркнула я. - Фу, - прыснула какая-то пигалица. – Какой убогий наряд! А эти волосы? - Сочувствую, - ответила я. Феб заржал, а пигалица отвернулась и стала обиженно теребить штору. - Что ж, быть может, вы нам станцуете? – поинтересовалась мамАн. - Нет, матушка, - язвительно влезла Флер. – Она же только что стукнулась головой. А ты, похоже, не только что. - Верно, - согласилась пожилая дама. – Тогда, подойди ко мне дитя, я погляжу на тебя поближе! Прям Красная Шапочка получается… - Да, подойди! – пропищала какая-то мелкая сопля. – Я погляжу на тебя! - Стремянку не принести? – ехидно спросила я. - А что такое «стремянка»? – удивилась мелкая сопля. - Конфеты такие, - еле сдерживая позывы смеха, извернулась я. - Принеси! – пропищала будущая красота Парижа. Ага, козу попроси! Пиявка малолетняя! Мало того наглая, так еще и жрать любит! А из таких потом и вырастают миксы "Эсмеральда-Флер". - Деточка, держи себя в руках, - вмешалась старушка-мать. – Это неприлично! Дитя мое, а как твое имя? - Эсмеральда, - ответила я. Пигалица выпустила несчастную штору и переметнулась к другим курицам: - Ха-ха-ха! Какое смешное и глупое имя! И кто тебе его дал? Как вообще можно с таким жить? - Живу, как видите, - спокойно ответила я. – Мозолю вам глаза. - Фи, - буркнула мажористая харя. – Как же противно… - Эсмеральда, а что у тебя вон в том мешочке? – противным голосом спросила мелкая аристократка. - Что там? Что там?! Халявный диплом МГИМО... Господи, какой же у нее мерзкий голос! Аж мурашки по коже, как будто гвоздем по стеклу! - Не говори! – воскликнул Виктор. – Это же секрет! - Да еще какой! - О, боги, нет! Я же совсем забыл, что… Пожилая дама, как по сценарию вскрикнула и напугала козу. Буковки рассыпались. - Смотрите, коза что-то пишет! – закричала одна из девиц. Джали отошла от послания, и все узрели ту самую фразу на латыни. Как я и ожидала, никто в комнате не понял ничего, кроме заветного слова «Феб». Все взгляды устремились на меня: - И, что это значит?! – как жерло вулкана, закипела Флер. Я наигранно покраснела, наморщила носик и скромно отвела взгляд: - Хи-хи, не скажу!