***
- О, божечки, божечки, - доносилось в голове. - Что же делать-то?! Я очнулась все в тех же кустах, от которых на моей спине уже не осталось живого места. Было все так же холодно и мокро, но зато не так страшно: начало светать. - Ох, слава небесам - ты жива! - облегченно воскликнул Виктор. И тут я вспомнила причину неожиданного вылета пробок... - Ты! Шутник недоделанный, у тебя совсем совести нет?! - завопила я. - Смешно было?! Да я чуть не родила! Хочешь, чтобы я дурочкой стала, как Эсмеральда?! А почему камеру не принес?! - Черт, а действительно... - Ах ты! В течение нескольких минут я знакомила писателя с красотой и мощью русского языка. Не стану упоминать те определения и афоризмы, которые встречались в моем неудержимом потоке, ибо в строке "предупреждения" не стоит должная пометка. Однако, стоит отметить, что Гюго пообещал запомнить эту беседу и больше никогда меня не пугать... Ну, он сказал: "Посмотрим". Чтобы хоть как-то согреться я стала собирать свое разобранное Фебом платьишко. Неожиданно что-то звякнуло и упало на землю. Это была не сырорезка - это было лекарство дядюшки Клода. В склянке оставалось больше половины, а мне очень холодно. - За тебя Виктор! Ох, Господи! Мерзость редкая, но пробрало до костей. Так я смогу просидеть хотя бы до утра. - Ты похожа на пьяную русалку, - заметил Виктор. - Ил в волосах, одежда разорвана, пойлом теперь пахнешь... Чудище болотное. - Ну, уж извини! Я тут не вижу салона красоты, - буркнула я. - И потом, не откажут же несчастной девушке в помощи только из-за внешнего вида. - Ты - не девушка, ты - Ктулху. Боюсь, даже Квазимодо скривится... - Да прям! - хмыкнула я. - Девушка в мокрой одежде, это же так... - ВЫПУСКАЙТЕ КРАКЕНА! - заржал Виктор. - Ой, ну тебя. Остаток времени я мечтательно продумывала встречу с Клодом. Вот подойду я к нему, а он растерянно взглянет на меня, смутится, начнет заламывать пальцы, а я такая мягким голосом: "Не стоит, Клод"... Огонек страстной надежды заиграет в его серо-карих глазах, и он скажет... - Фу, ну и мымра! - Виктор! Не, ну, серьезно... - Молчу, молчу. Он скажет что-нибудь трогательное, а потом все будет в лучших манерах фанфиков о Клоде и резко поумневшей Эсмеральде... - Ага. Ну, и что там будет? - ехидно поинтересовался писатель. - Горячее слияние тридцатипятилетнего священника-девственника и малолетней такой же неопытной цыганки? Ты хоть представляешь это жуткое сочетание? Это как выглядеть будет?! - В фанфиках в них обоих просыпается страсть, и все происходит на уровне инстинктов и ощущений... Всю ночь... До утра... А потом еще и с утра. Виктор немного помолчал, а потом тяжело вздохнул и продолжил: - Я полагаю, ты не хотела бы сейчас услышать лекцию по анатомии... - Нет, воздержусь, - отрезала я. - Я так и понял. Пожалуй, я объясню тебе в двух словах. Это невозможно. Тебе предельно ясно? - ... - Короче, это будет напоминать спаривание двух чихуахуа! Твой ласковый грешник будет одержимо пытаться удовлетворить свои накипевшие желания, а ты... а Эсмеральда будет орать, как резаная. В конечном итоге без травм не останутся оба, и сладким утром в объятиях любви никто не проснется. Скорее всего, эти двое в ближайшее время будут шарахаться друг от друга и вернутся к данной теме только тогда, когда Фролло снова приспичит, либо, когда Эсмеральде станет слишком одиноко, в чем я сильно сомневаюсь! А еще может случиться так, что после такого Клод окончательно психанет и скинет девушку с собора. А если и не скинет, то станет холоден к ней. Он слишком сложный человек и нельзя думать, что его запутанный характер преклонится именно в положительную сторону. Поэтому засунь свои мечты куда подальше и будь крайне бдительна рядом с этим мужчиной: он не такой глупый, чтобы вечно позволять красоте манипулировать собой! Я промолчала и громко сглотнула. А ведь он прав. Но... - Виктор. - Что? - А откуда ты знаешь про чихуахуа?! Писатель снова тяжело вздохнул и пробубнил себе под нос: - Нет, тут все плохо кончится... - Да, поняла я все, спасибо, - убедила я своего наставника. - Есть еще один немаловажный момент. Как ты помнишь, мы находимся в 15 веке, а это самый разгар средневековья. В своей книге я любезно опустил большую часть подробностей о Франции тех времен. Как ты уже и сама заметила, на улицах пахнет нечистотами, река грязная, средств гигиены французы не воспринимали, да их попросту и не существовало. В те времена вообще было модно быть грязным. Ну, я, пожалуй, отвлекусь от слов Виктора и сама немного расскажу обо всех прелестях Парижа 15 века. В лучших традициях Гюго я вставлю минутку истории. Ни для кого не секрет, что в средневековой Европе царила полная антисанитария: люди не мылись, редко стриглись; медики настоятельно запрещали мыть лицо, а больные и грязные зубы считались признаком аристократии. Те, чьи зубы от природы были сильными и белыми старались не открывать рта, чтобы скрыть свой позор. Во многом именно по этим неприятным причинам люди жили очень мало и выглядели весьма отвратительно еще в молодом, по современным меркам, возрасте. Города уничтожали болезни. Так, в 14 веке чума скосила пол-Европы. Вот тут очень важно добавить, что еще в античной Греции существовали общественные бани: быть чистым означало быть здоровым, но с расцветом церкви понятия резко изменились. Церковники наотрез запрещали следить за собой: это считалось ублажением плоти сродни прелюбодеяния. Христианская церковь Европы буквально призывала людей не следить за собой, оставаться чистыми душой, а не телом. Сами монахи считались примером для остальных христиан: они с отвращением смотрели на гигиену, вшей называли "Божьими жемчужинами". Вот с такой же логикой дочь одного из королей умерла от вшивости, а Папа Климент V от дизентерии. Однако, на Руси в то время, не прекращая, работали общественные бани, да и вообще понятие "баня" означало хорошее и крепкое здоровье. Бани были практически в каждой семье, люди обязательно мылись по субботам и, что важно, по церковным праздникам. Французские послы с ужасом смотрели на русскую чистоплотность, а наши в свою очередь зажимали нос на важных встречах с французами. Но вернемся к основной теме. Я не знаю, как к гигиене относились герои Гюго, да оно и понятно, почему не знаю: это не имеет никакого отношения к роману. Но, если судить по истории, то несчастная Флер каждый день на пару с матерью чешется от вшей, у капитана отвратительные зубы и ворох других проблем со здоровьем, вызванных алкоголем и разгульной жизнью по борделям (молодого Жеана это тоже касается, долго он бы там не протянул, ибо схватить сифилис в те времена было проще простого), а про мать Эсмеральды я вообще молчу. К слову, искать вшей друг на друге означало высказывать свое расположение. Этот обряд укреплял или намечал семейные узы и нежные связи, поэтому еще вопрос, чем там на самом деле занимались Феб со своей новоиспеченной супругой: - Любимый, не сейчас! У меня болит голова. - Но, Флер, любовь моя, ну, еще чуть-чуть, прошу. - Ладно, так и быть. Еще тридцать штук и спать. Двор чудес - это мечта современных санэпидемстанций, и я думаю, даже нет смысла говорить, почему; а душка Клод, как истинный монах, полысел отнюдь не от великих знаний. Об этом вообще можно долго размышлять. С одной стороны, Фролло был ученым человеком и, возможно, понимал, что быть больным и грязным вовсе не здорово. Но, если исходить из его смиренных взглядов на жизнь, то скорее всего там все было весьма не радужно. Да, да, друзья мои, наш любимый загадочный архидьякон - тот самый таинственный мужчина с артов в мрачном одеянии и черными крыльями за спиной, воплощение истинного слуги божьего, мог пахнуть совсем не ромашками. Что касается непосредственно Эсмеральды, то тут все еще хуже, ведь о мытье ее роскошных черных волос и речи быть не могло, а постоянные прогулки босиком по, простите, загаженным улочкам Парижа обернулись бы ей кучей проблем, в частности - заражением крови, от которого она бы загнулась буквально через пару дней. Могу добавить, что правдивая картина происходящего неплохо изображена в начале фильма "Парфюмер" и признаюсь честно: выглядит это все, мягко скажем, очень и очень не романтично. На этом мой небольшой экскурс в историю будет закончен. Все делают выводы. А утро тем временем плавно накрывало Париж. Собор, наверное, уже открыли. Вырвавшись из колючих объятий кустов, я все такая же мокрая и грязная направилась в свое убежище. Площадь пустует; здесь сейчас очень не хватает перекати-поле и пары двухметровых кактусов. Огромные двери собора дружелюбно приоткрыты навстречу ранним гостям и одной побитой жизнью цыганке. Вот я и внутри. Собор поистине великолепен, грандиозен и масштабен, но в то же время очень мрачен. Несколько прихожан наградили меня неодобрительным взглядом. Если честно, меня всю жизнь напрягала церковная обстановка: она жутко давит. Мне, человеку, имеющему не много отношения к вере и религии, всегда было неуютно в подобных местах и даже не из-за смирения перед чем-то неземным, а из-за некоторых людей. Они смотрят тебе в спину, что-то бубнят... Мне всегда было непонятно поведение подобного народа. Как можно в святом месте с такой ненавистью смотреть на человека только потому, что он не молится, а просто восхищается красотой и силой здания? Но отойдем от животрепещущих тем и вернемся в реальность. Как истинный маньяк-нотроман, я уже раз сто изучила строение собора, поэтому мне не составило труда найти ту самую винтовую лестницу. В данный момент я себя чувствую одинокой туристкой, сбежавшей от экскурсионной группы. Какое же замечательное место! Нет, серьезно, атмосфера просто завораживающая! Мне, как больному фанату симфоник-метала, оставалось только мечтать о том, чтобы проникнуть вглубь такого величественного собора. Еще бы оркестр с хором добавить, и я просто размякну, как идиотка. - Какой к черту хор? - возмутился Виктор. - Это же святыня. Здесь шарканье твоих ног - самый громкий звук! Я поднялась на уровень, где должны располагаться кельи. - А ты не в курсе, где Квазимодо? - спросила я. - Он везде. Он часть этого собора. Скорее всего, твое появление не осталось незамеченным. Мда, прям большой брат следит за тобой... - Как?! - вот блин, таки попалась. - Как?! Не может быть... В паре метров стояла фигура в черном. Это Фролло ошарашено смотрел на меня. - Что ты здесь делаешь? Зачем ты сюда пришла?! - Клод в смятении стоял на одном месте и продолжал осыпать меня вопросами. - Они не поймали тебя?! Но как? Отвечай же, девушка! - Успокойтесь, архидьякон, - ровным тоном начала я. - За мной охотятся, и я пришла просить убежища. Я сбежала точно так же, как и вы. Священник слегка замешкался, но, осмотрев меня снизу доверху, все понял. - Ты промокла, - подтвердил он. - Да, верно. Тем временем к нам спустился Квазимодо. Увидев меня, он сначала отшатнулся от удивления, но через миг в его глазе заиграла скромная мальчишеская радость. Появление звонаря вернуло Фролло в реальность. Он сурово посмотрел на меня, пытаясь не выдать истинных эмоций, хотя покрасневшие костяшки на пальцах и торчащая жила на шее говорили о многом. Сделав тяжелый вздох через нос, архидьякон подозвал слугу к себе: - Квазимодо, эта цыганка теперь под защитой собора. Сделай все, что ей понадобится, - Фролло бросил взгляд на меня. - Он глух. Учти это, девушка. После этих слов Клод резко развернулся и поспешно направился в свою келью. Грохнула дверь, и я осталась наедине с горбуном. Квазимодо робко глядел на меня из-под нависшей брови. - Не бойтесь меня, - хриплым голосом произнес звонарь. Да, действительно не красавец, но зато добрый. Надо его как-нибудь успокоить, дать понять, что все замечательно. - Я не боюсь, - улыбнулась я. Горбун слегка покраснел и смутился. Он знаком руки повел меня за собой. - Ой, да ты прям Мать Тереза, - ехидно буркнул Виктор. Квазимодо привел меня в маленькую келью, в которой мне предстоит пожить некоторое время. Он еще раз смущенно взглянул на меня, я же тактично сделала вид, что этого не замечаю. Он вынул из кармана металлический свисток. - Возьмите, - сказал он. - Когда я вам понадоблюсь, когда вы захотите, чтобы я пришел, когда вам не будет слишком противно глядеть на меня, свистните в него. Этот звук я услышу. Он положил свисток на пол и скрылся. - Одним словом, когда святой отец придет, чтобы тебя изнасиловать - свисти, - захихикал писатель. - Звонок бесплатный. Да, с Клодом хотелось бы подружиться до того, как он полезет подбирать ключи к красным воротам. Э-эх, козы не хватает... И Пьера. Через пару минут Квазимодо притащил мне поесть. Полагаю, такого аппетита звонарь прежде не видел. Он настороженно наблюдал за моим зубастым комбайном и тихо промолвил: - Я никогда так не чувствовал уродства, как теперь. Эта фраза меня смутила. Да, пожалуй, жевать стоит помедленнее. - Когда я сравниваю себя с вами, мне так жаль себя, несчастного урода! Я кажусь вам зверем, скажите? Я помотала головой: - Нет, не кажешься. Он удивленно поднял взгляд и с надеждой в голосе проговорил: - За ту каплю воды, за ту каплю жалости я могу заплатить лишь всей своей жизнью. Я по-дружески улыбнулась и протянула ему руку: - Спасибо, друг мой. Горбун слегка отпрянул, но все же робко ответил на рукопожатие. В его глазу, как по сценарию, заблестела слеза. - Near, far, wherever you are... - визгливым голосом протянул Гюго. От этого визга у меня свело челюсть. - Что ты делаешь?! - скривлено спросила я. - И откуда ты это взял вообще?! - Так я же наблюдал за тобой, видел, как ты... - Молчи! Это было давно и неправда! - We'll stay foreeeeeeever this way, - вновь завыл писатель. - Нет, серьезно, так главу про гибель Клода еще никто не читал! - Ты замолчишь, наконец, или нет?! - заныла я. - Или нет, вот еще, - Виктор деловито откашлялся. - Хлоооопай ресницами и взле... - Погоди, вот это уже не мое! - А, да? Ну, значит это чье-то еще. У Клода странные фанатки. Квазимодо тем временем оставил меня в гордом одиночестве. В корзинке еще осталась еда. Ну, что ж... - Вам лишь бы набить чем-то брюхо, нет у вас в головах ничего, пусть будет остро ваше ухо, - злобным голосом прошипел Виктор. Я подавилась пресной лепешкой. - Что за?! - Ну, я думал, что это твоя любимая песенка, - проговорил Виктор. – Ты же плакала над этим творением современного искусства! - Да чтоб тебя... Есть расхотелось. Лезть к Клоду - глупо, приставать к Квазимодо - тоже, ведь Фролло начнет ревновать... Что же делать? - БУДЕМ ЖДАААААТЬ! - раскатисто завопил Гюго. Господи, он меня доведет когда-нибудь...Глава 7
15 августа 2014 г. в 15:43
А водичка-то холодная! Да еще и на редкость грязная. Хотя, если учесть, что туда готовы скинуть целую гору тел...
- Хмм... - задумчиво промычал Виктор.
- Что? - фыркая водой, отозвалась я.
- Да, я вот думаю, - он немного помолчал. - Не понятно. Ну, предположим, ты сбежала от Феба. А дальше что? За тобой все равно начнется погоня, а ты одна, практически безоружна да еще и мокрая, как королевский пингвин.
Ну, у меня есть, по крайней мере, три дороги. Во-первых, я могу вернуться к Гренгуару, собрать чемоданы и отправиться со своим супругом и козой хоть на край света. н
Но этот вариант мне не прельщает: мой святой интерес к жителям собора не даст мне спокойно покинуть "город влюбленных". Во-вторых, я могу сразу навестить свою жизнерадостную маман и уехать в Реймс, но по вышеупомянутой причине делать этого не стану. И, наконец, третье - это пойти прямиком в собор и просить убежища, и нет, не у Фролло, а у Квазимодо, потому что невозможно предугадать, что щелкнет в одной гениальной лысенькой головушке при моем появлении.
- А тебя не смущает, что собор закрывают на ночь, а? - иронично проговорил Виктор. - Что? Съела?!
Плохо. Тогда поступим по-другому: пережду ночь под стенами собора где-нибудь в кустах, рядышком с лодкой, на случай, если придется драть когти. А уж утром тогда полезу в святыню. Решено! Погребу к Нотр-Даму, а там посмотрим.
- Куда ты там плыть собралась, касатка цыганская?
- На нерест, - буркнула я и стала усердно шевелить конечностями.
Темно, мокро, холодно и очень страшно. Но зато мне не придется мерить испанскую обувь... Фу, что-то странное коснулось моей ноги!
- Только не верещи! Держи себя в руках! - приказал Гюго. - Ты привлечешь слишком...
- Что. Это. ТАКОЕ?! - истерика, сейчас начнется истерика. - Почему оно повисло на моей ноге?! Почему оно не слезает?!
- Ну, так сними, только орать не вздумай!
Спустя два подобных скандала, я таки добралась до заветной стены. Это здание весьма солидного размера в ночи выглядит довольно ужасающе, а черный водоем, из которого я выскочила, как укушенная, напоминает жуткую клоаку. В какой-то момент в мою голову начали лезть мысли об утопленниках. Я, как сурок, залезла в ближайший густой куст и обняла продрогшие колени. А я еще ныла, когда в доме воду горячую отключали. Какой кошмар. Напомню, что в своей родной квартирке я нередко боюсь ходить по темному коридору, особенно мимо высоченного зеркала, а тут не зеркало - тут целая река! Эта мерзкая лужа смотрит на меня своими илистыми глазами. Так и слышу, как она шепчет мне: "Ну, что, любезная? Понырять не желаете? Странно, пол-Парижа решились, а вы нет!" Свят, свят...
А Виктор так не вовремя уснул. Конечно, самым лучшим решением было бы сбежать с дорогим мужем в свадебное путешествие куда-нибудь подальше от Франции и поселиться в Альпах, где Фролло точно бы меня не достал. Но мое подростковое безрассудство хочет проблем на мягкие места. А вокруг все так же темно и страшно... Вот сейчас для полной гармонии здесь не хватает вступительной музыки из сериала "The X-Files". О, вода забурлила - сейчас бабайки полезут... Мозг, закройся к черту! Я тут сама скоро либо к трупам присоединюсь, либо цистит подхвачу!
- БУ! - это был Виктор...