Аконит

Айзек лежит головой вниз, закинув ноги в пыльных кедах на спинку дивана, и ловит неодобрительный взгляд Дерека, передвигающегося по комнате вверх тормашками, умудряясь даже в таком виде выглядеть сурово. — Не заставляй меня пачкать мой любимый диван твоей кровью, — хмуро говорит он, складывая руки на груди. — Это твой единственный диван, — отвечает Айзек, но возвращается в нормальное положение. Где-то между переломами, счет которых идет на десятки, и разодранной парочку раз глоткой Айзек перестал бояться. У страха кисловатый, едва ли не протухший запах, так что это к лучшему. Айзек закрывает глаза: для того, чтобы чувствовать, что Дерек доволен, не обязательно на него смотреть. Айзек запрокидывает голову, подставляя бледную шею с выпирающим кадыком лучам электрических солнц под потолком. — Думаешь, имя решает всю твою жизнь? — спрашивает он ни с того, ни с сего, и похоже, что он долго об этом думал. Дерек замирает посреди комнаты, вопросительно вздернув бровь и ожидая продолжения. Айзек лениво думает о том, что Дереку пора бы учиться выражаться вербально, не кусать же каждый раз, когда ему захочется понимания? — В смысле, знал ли отец, называя меня так, что будет сжимать пальцы на моем горле? — Исаак выжил, — замечает Дерек, на ходу ловя, что Айзек пытается ему сказать. — Исааку повезло, — возражает Айзек. — Думаешь, тебе нет? — Исаак прожил 180 лет, — вместо ответа говорит Айзек. — А ты вряд ли доживешь до двадцати, — Дерек то ли специально бьет по больному, то ли проверяет что-то понятное ему одному. — Вряд ли, — легко соглашается Айзек, открывая глаза и задерживая взгляд на Дереке. Тот выглядит так скептично, будто ему только что сообщили, что Земля стоит на трех китах и гигантской черепахе. — И тогда ты останешься с Питером. Дерек закатывает глаза, словно это худшая перспектива, о которой он когда-либо слышал. Айзек снова закидывает ноги на спинку дивана, теперь-то уж точно пачкая темно-синюю обивку. Дерек предупреждающе рычит. — Но мы всегда можем умереть в один день, — улыбается в потолок Айзек. Дерек не говорит ему, что, скорее всего, так оно и случится.