Султанша Ангелов. Часть 1. Самая счастливая

Вечер выдался прохладным, но солнце, освещавшее закатными лучами землю Манисы, наполняло это место новыми красками. Небо окрасилось в цвет нежной фиалки, и сотни тысяч звёзд – жемчужинок расшили его бескрайнее полотно. Музыка наступающей ночи едва уловимо доносилась до ушей каждого живого существа. Природа пробуждалась от зимней спячки и была готова встретить весну. Столь славные вечера выдавались нечасто, а шехзаде Мустафа не всегда мог найти минутку, чтобы насладиться им в уединении и подумать о вечном. Но сегодня, к счастью, дела обстояли иначе. Принц так долго писал ответы на пришедшие ему письма, что совсем не заметил, как пролетело время. И вот сейчас подвернулся прекрасный случай, чтобы немного отвлечься от государственных дел и насладиться тишиной. Мустафа вышел на балкон и устремил взор на звёзды. Тихо и незаметно, словно кошка, в покои принца вошла его мать, Махидевран Султан, и положила руку на плечо сыну. - О чём ты думаешь, лев мой? – спросила она ласково. - Повелитель учил, что в природе всегда должна царить гармония. – ответил шехзаде. – Единственная моя мечта, Валиде, чтобы в этой бесконечной империи воцарилась гармония, подобная той, что создаёт природа. - Я верю, что твоими усилиями так оно и будет. Дай Аллах, чтобы все твои начинания свершились. - Дай Аллах, Валиде. Махидевран притихла и вгляделась в лицо сына. На минуту ей показалось, будто его что-то тревожит. - Мустафа, ты о чём-то волнуешься? - С чего вы взяли, Валиде? - Издалека это может быть незаметно, особенно чужим людям, но я-то знаю своего сына. – султанша вложила ладонь Мустафы в свою ладонь. – Поделись со мной своими тревогами, лев мой. - Меня весь день преследует предчувствие, будто скоро случится нечто, что перевернёт нашу жизнь. – нехотя ответил принц. – Что-то обязательно изменится, только в какую сторону, не могу сказать. - О, сынок, лишь одному Аллаху ведомо, что произойдёт через четверть часа. – Махидевран была ласкова и совершенно умиротворённа. – Не изводи себя понапрасну. Нам, смертным, неведомо будущее. - Тогда откуда же взялись эти ощущения? - Ты просто переутомился. Где – то со стороны порта послышались залпы. Странно, вроде бы сегодня никакого праздника нет. Или есть? Если бы был, Мустафа давно бы узнал о нём. - Валиде, похоже, сегодня в Манисе какой-то праздник. – сказал он. – Салют кто-то дал. - Небось свадьбу празднуют, или рождение ребёнка. – ответила Махидевран. - Видимо, семья богатая, раз позволила себе дать салют. – заметил Мустафа. – Надо бы расспросить Ташлыджалы об этом празднике, может, он знает, кто и что сегодня празднует. - А ты хочешь их поздравить? - Если повод действительно заслуживает празднования с таким размахом, то почему бы и нет? Махидевран могла по праву гордиться сыном, поэтому её лицо озарила улыбка. Какой ещё наследный принц может вот так запросто прийти и поздравить своих подданных с праздником, без всякого заднего умысла? Внимание, которым шехзаде Мустафа одаривал жителей Манисы, делало ему бесконечную честь. Султанша молчаливо одобрила это решение, ибо знала, что такими простыми вещами и завоёвывается любовь и уважение народа к будущему правителю Османской Империи. Между тем, залпы салюта раздавались чаще, от снарядов образовалось красное облако, резко контрастировавшее с тёмно – синим небом. Мустафа не мог не обратить на это внимание. «А не перестарались ли гуляющие с салютом?», - пронеслось в его голове. А может, это вовсе не салют? В двери покоев раздался резкий и громкий стук. Не успел стражник доложить о внезапном визите гостя, как в комнате появился поэт Ташлыджалы, близкий друг мустафы. - В чём дело, Яхъя? – обратился к нему принц. По встревоженному виду друга он интуитивно понял, что случилось нечто серьёзное, иначе бы он не стал тревожить шехзаде в столь поздний час. - Шехзаде, Султанша. – обратился поэт сперва к Мустафе, затем к его матери. – Вы обязаны знать. - Говори. - Полчаса назад в нашу гавань зашло пиратское судно. – с дрожью в голосе сообщил Ташлыджалы. – Эти мерзавцы замаскировались под египетский торговый корабль, да так, что даже Хамиз Ага, начальник порта, у которого глаз намётан на такие трюки, повёлся на их удочку. Сейчас наши воины делают всё, чтобы остановить их. - То есть, это нападение на османскую территорию? - Увы, так и есть, шехзаде. Недолго думая, Мустафа решил действовать. Он бросил на разрастающееся красное зарево взгляд, полный холодной ярости. - Вели немедленно седлать мне коня. – приказал принц. – Я лично направлюсь в порт. - Мустафа, не делай этого! – попыталась было вмешаться Махидевран. – Пусть лучше с разбойниками сражаются янычары, а ты должен поберечь себя ради будущего династии Османов! - Валиде, судьба народа Манисы в моих руках, и я не допущу, чтобы какие-то злодеи бесчинствовали прямо у меня под носом. – отрезал Мустафа. - Но ведь в порту сейчас так опасно. Если ты не думаешь о себе, то подумай хотя бы обо мне, о Повелителе, о своём гареме. Мы все нуждаемся в тебе. - Никто, кроме меня, вверенный мне народ не защитит и не спасёт. - А если тебя ранят, или чего хуже, убъют, в пылу сражения? - Не думайте об этом, Валиде. Я скоро вернусь целым и невредимым, дай Аллах. - Аминь. Продолжать спор было бессмысленно, да и не было на то времени. В сопровождении эскорта самых лучших бойцов и при полном вооружении принц направился в сторону порта, гоня лошадь галопом. Ташлыджалы не соврал – порт действительно оборонялся от пиратов. Местные жители, рыбаки и торговцы в ужасе убегали из места, в одно мгновение ставшее похожим на ад. Доблестные янычары давно вступили в схватку с бандитами и одерживали в ней верх. Не теряя ни минуты, Мустафа выхватил меч их ножен и бросился на подмогу своим солдатам; его примеру последовал Ташлыджалы. Перебить негодяев на суше было не так уж и трудно. Практически все они пали в бою, не выдержав численного перевеса и мастерства войска, оказавшего им сопротивление. Некоторые из тех, кому не снесли голову острым ятаганом, ловили в грудь или в голову стрелу. Но корабль, на котором злодеи прибыли в мирный город, оставался довольно далеко в море, достать его обычным выстрелом из пушки было невозможно. - Ташлыджалы, их нужно схватить, а корабль потопить! – командовал Мустафа, выкрав минутку, чтобы обмолвиться с другом парой фраз. - Негодяи слишком хорошо маневрируют, просто так их не достать. - Нужно срочно что-то придумать. Жаль, что Хайреддина Паши сейчас нет, он бы нам ох, как пригодился. В эту самую минуту со стороны моря раздался новый залп. На сей раз палили турецкие пушки. Хызыр Хайреддин Паша, командующий турецким флотом, прибыл как раз вовремя. После серии мощных залпов по атакующему судну, стало ясно, что уж кто-кто, а прославленный морской волк не даст в обиду ни турецкий народ, ни своего повелителя, ни его сыновей, ни землю, им вверенную, тем более, что разбойники покусились на Манису, которой управлял шехзаде Мустафа. - Давайте, ребята, топите эту посудину, да поскорее! – командовал Барбаросса, - В аду этих неверных давно заждались! Воодушевлённый скорым появлением преданного наставника и сторонника, принц принялся громить врагов с удвоенной силой. Хайреддину Паше понадобилось всего три выстрела, чтобы посудина, на которой пираты добрались до Манисы, запылала ярким пламенем. Один из снарядов угодил в бочку с порохом, и когда та разорвалась, воспламенились и взорвались все остальные. Огромный огненный шар, в который превратился корабль, незамедлительно пошёл ко дну. Тех, кто выпрыгивал за борт, пытаясь спастись вплавь, догоняли острые стрелы лучников. Почти все их товарищи на суше были перебиты. Из сотни до зубов вооружённых головорезов в живых осталось лишь семеро. Утром в порту кипела работа по избавлению от трупов. Тела разбойников складывали в телеги, свозили на самую окраину города и наспех хоронили в общей могиле. Сам же порт выглядел не самым лучшим образом. Обгоревшие крыши домов свисали бесформенными кусками и периодически обваливались. Копоть покрыла стены, сделав их совершенно чёрными. От некоторых домов остались только пепелища. Испорченный, обгорелый товар был разбросан по земле, смешанный с пылью и грязью. Куры и скот разбредались сами по себе. Не на шутку перепуганные местные жители молились о здравии спасителей города, купцы и ремесленники подсчитывали убытки. Предпринимались также и попытки мародёрства, но тут же пресекались, так как бдительные аги янычар, назначенные лично Мустафой, обходили кварталы, и спрашивали у жителей, кому что требуется для восстановления хозяйства. Между тем шехзаде навестил захваченных в плен разбойников. Все злодеи были закованы в кандалы и покорно дожидались своей участи. Жестом Мустафа приказал стражникам поднять их на ноги. - Вы кто такие? – спросил принц грозным тоном. – Как посмели вы напасть на земли османов под покровом ночи, да ещё и грабить мирных жителей и жечь их дома? Пленники ничего не ответили. Янычар выволок одного из них за волос вперёд и приставил ему нож к горлу. - Вы кто такие? Как посмели напасть на эти земли? – повторил Мустафа, но в ответ получил то же молчание. Стоявшие рядом Ташлыджалы и Барбаросса внимательно следили за действиями пойманных пиратов. Ни один из них не произнёс ни слова, не ответил ни на один вопрос. Побитие и реальная угроза перерезать глотки прямо на месте не возымели действия. Больше часа наследный принц и его спутники провели в казематах, пытаясь выведать у захваченных в плен разбойников какие – то сведения. Бесполезно. Лишь одни ругательства на испанском языке. Кроме этих ругательств Мустафа и его союзники ничего не услышали. Позже, во дворце у шехзаде проходило обсуждение происшедшего. - Утверждать что – либо пока ещё рано, шехзаде, - говорил Ташлыджалы, - но, очевидно, что пираты выбрали цель не просто так. - Наверное решили, что санджак слабо защищён, а может понадеялись, что санджакбей не сможет дать достойного отпора. – заметил Мустафа. – А ты что скажешь, Капудан Паша? - Меня смутило, что напавшие на Манису пираты оказались испанцами. – ответил Хызыр Хайреддин. - Вражда между нашими государствами всем известна, Паша. Просто так испанцы бы не сунулись к нашим берегам. - Это так, шехзаде. Есть лишь один авантюрист, способный на такое. - Кто же? - Пару раз мне довелось столкнуться с неким Хосе Пересом, испанцем, имеющим обширные связи во Франции и в Италии. - Но если у него связи во Франции и в Италии, что могло занести его в Османскую Империю? – недоумённо спросил Ташлыджалы. - Только собственные корыстные интересы, а также помощь некоего внутреннего союзника. - Чтобы кого-то обвинять, нужно иметь основания. – обратился к Хызыру Ташлыджалы. - Хосе Перес – настоящий дьявол. – спокойно, но настойчиво ответил тот. – Насколько я знаю, у него на вооружении есть собственный флот и превосходные головорезы. Без надобности он не бросил бы лучшие силы в пустяковый бой. Полагаю, вчерашняя вылазка была скорей, пробой сил. Но я совершенно точно знаю, что на достигнутом он никогда не останавливается. Если есть на свете Шайтан, то этот человек – наверняка его воплощение. Он способен на всё, и даже больше. Пусть постигшая его неудача стала ему хорошим уроком, но всё же его стоит опасаться и ни в коем случае не связываться с ним. - Дай Аллах, этот человек поймёт, что такой орешек, как османы ему не по зубам. – выразил надежду Мустафа. - Аминь. Отдав союзникам кое – какие распоряжения относительно безопасности манисского порта, Мустафа остался наедине со своими мыслями. Хосе Перес, значит… Что ж, пусть узнает, что ничего у него не вышло, и никогда не выйдет. А Маниса отныне будет всегда готова к его визитам.