Повелитель фантазий

«С ужасом я ждал субботы. В этот день мне предстояло явиться на мамин праздник, да не одному, а с Маратом, которого я нечайно пригласил. Одно я ненавижу дольше всего – знакомить родителей со своими друзьями. Никогда не знаешь, как в этот момент себя вести. Я ужасно боялся, как отреагирует мать на то, что я привел в ее дом практически чужого ей человека. Но время назад не повернешь, ход событий не замедлишь. И как я не боялся субботы, она все-таки настала». Но суббота была не единственным, что не давало покоя Курту. Эпизод с Марианной волновал его куда больше. С момента, как ее увезли, Курт больше не садился играть в японскую игру. Он очень боялся того, что тоже перестанет отличать фантазии от реальности. Дальнейшая судьба Марианны была известна ему хорошо. На следующий день после того, как ее увезли, Курт позвонил родителям Марианны. Оказалось, она лежала в психбольнице. Врачи говорили, что у нее какие-то нарушения в мозге и что лучше ей побыть под пристальным вниманием специалистов. Курт знал в какой больнице находится Марианна и чувствовал, что должен ее навестить. Пару раз он даже доехал до ворот больницы, но так и не нашел в себе сил туда войти. Всю неделю Курт работал чрезвычайно усердно, чем заслужил похвалу Елены Давидовны, вовсе забывшей о неприятности с вирусом. Также у него вдруг обнаружилась привычка сидеть допоздна на работе. Большинство приписывало эту привычку его трудолюбию, но мало кто знал, что за ней скрывается страх, жуткий страх хотя бы на миг вспомнить о Марианне. Даже своим волнением по поводу субботы он пытался вытеснить ужасные воспоминания, больно врезавшиеся в его память. Он был даже рад субботнему утру, так как теперь у него было, чем заняться, чтобы прогнать неприятные мысли. «Утро «долгожданной» субботы началось весьма неплохо – светило солнце. Но, говорят, солнце светило и, когда Жанну д’Арк вели на костер. Перво-наперво я решил продумать план действий, так как дело предстояло непростое. Но сколько бы вариантов и комбинаций я не продумывал – все они сводились к одному – нужно вести себя непринужденно, как будто так и надо. Когда я одевался, мне на глаза попался листок с адресом больницы, где держали Марианну. И вновь в моей памяти встали слова: «Нет, не надо, мне хорошо». Я поскорее отбросил от себя эти мысли, преследовавшие меня с того ужасного момента. Как можно быстрее я собрался и поехал за Маратом, не звонившим мне вот уже целую неделю. Хотя, надо сказать, он почти никогда не звонил мне сам и никогда не просил моей помощи. Дойдя до квартиры Марата, я позвонил в дверь. Скоро она открылась. На пороге стоял Марат с грелкой в домашнем халате. - Ты еще не готов?! – не без удивления воскликнул я. - Нет, знаешь, я себя плохо чувствую. Весь день голова болит. Совсем расклеился, - голос Марата звучал очень устало. - Болеешь? Простыл? - Нет, это другое. Вроде как не болею, но мне очень плохо. Я с трудом мог такое представить и вопросительно посмотрел в глаза своему приятелю. И тут мне показалось, что я могу войти в его сознание, увидеть его мысли. На миг перед моими глазами пронеслась картинка, где Марат и Виолетта стояли, держась за руки. И это было не мое воображение. Я точно знал, что эта картинка родилась не в моей голове, а в голове Марата. - Марат, это ты из-за Виолетты раскис? – спросил я. - С чего ты это взял?! – при этом он как-то весь выпрямился, как будто его оса ужалила. Я понял, что попал в точку. - Так, - сказал я, - ну-ка сядь на диван и расскажи все по порядку про свою несчастную любовь. Я усадил Марата на диван и снова посмотрел ему в глаза в надежде понять, что за картинка пронеслась в моей голове. Но чем больше я смотрел в его глаза, тем больше понимал его, входил в его мысли. Марат молчал, но я знал, что он вспоминает Виолетту. По-видимому, он не хотел мне ничего говорить, но мне и не нужны были его слова. Невидимые нити электронных волн связали нас и перенесли меня в мир Марата. О, это был великий момент. Первый раз проявилась моя способность без помощи компьютера видеть мысленные миры других людей. Ведь именно там живут воспоминания, фантазии, тайные страхи, желания и еще многое другое из дальних уголков нашего сознания. Я отчетливо увидел развитие отношений Марата и Виолетты. Я видел, как он успокаивает ее своим гипнотическим голосом; я видел, как он смотрит на нее влюбленными глазами во время оперы. Марат всячески пытался поддержать Виолетту, при этом он совершенно забывал о себе. И я видел момент их расставания, и какое ужасное чувство испытывал при этом Марат. Он любил ее, страстно и самозабвенно, как умеет любить только он. Чувства Марата и его душа были глубоки, как Марианская впадина. Я понимал, что эта сумасшедшая влюбленность далеко не самое сильное чувство, которое он испытал. Мне было очень интересно, однако я решил, что хватит мне быть в его мире, и отложил дальнейшие исследования на потом. И вот я уже снова сижу на диване рядом с Маратом. - Если не хочешь говорить мне – не говори, - обнадежил я моего приятеля, - лучше скажи, ты пойдешь на праздник к моей матери? - Ты странный человек, Курт, очень странный. Я думаю, что мне не стоит идти на этот праздник. - А я думаю, что стоит. Если ты сейчас останешься один, то совсем разболеешься. Я подождал, пока Марат соберется. На этот раз я знал, что делаю. Его нужно было вывести из глубины на поверхность, в реальный мир. Но я также знал и то, что за эти несколько мгновений я изменился на всю жизнь, и никогда не буду таким как прежде. Мне было удивительно спокойно на душе, словно я понял то, что всегда стремился понять. Снова я подумал о Марианне, но теперь уже без страха. Компьютерная игра изменила нас обоих, открыла нам нашу истинную суть. Марианна вовсе не сошла с ума. Она стала такой, какой была всегда. До игры она тоже жила в своем непонятном мире, только это было не так жутко и не так явно. Марианна много мечтала и боялась своих фантазий. Со временем она потеряла над ними контроль. И это естественно. Мы стремимся убежать от того, чего боимся. В попытках бегства мы окончательно теряем контроль. Игра лишь вывела на поверхность очевидное. Что до меня, то с того момента я перестал быть просто человеком, я стал Повелителем Фантазий. И началась новая глава моей жизни».