Новые приключения Яойного Бога.

— Дима, выходи!       Молчание. — Ну пожалуйста, Дима, выходи!       Тишина. — Дим, это срочно!       Безмолвие. — Дима, да выйди ты уже наконец из туалета! — Пока этот гомик не уйдет — не выйду. — Тошенька, иди на учебу, а? — Пока он не признает, что ему понравилось — не пойду, — не отрываясь от ноутбука, через плечо бросил Антон. — Что с вами не так? — бьюсь головой о дверь в ванную, ещё час — и мне понадобится бинт и зелёнка. — Ладно, пойду курить, — сдается Антон и, подхватив с подоконника пачку, скрывается за дверью.       Вчера, несколько растерявшись после произошедшего, я не стала звать потерявшихся парней, двинувшись на самостоятельные поиски. Закончились они в кратчайшие сроки: один нашелся на балконе, вцепившимся в сигарету и прижимающим ладонь к покрасневшей щеке, второй — закрылся в ванной и не выходит оттуда вот уже семь часов, аргументируя это тем, что боится гомиков похлеще всякой нечисти. Нечисть нечистью, а в туалет-то мирных Богов пускать надо! — Дим, он ушел! Пусти меня, я не гей, честно! — Я тоже не гей! — поспешил уточнить Тоша через закрытую дверь. И как только услышал? — Хорошо, — раздался щелчок отодвигаемого шпингалета, в двери показалась всклоченная голова, — Только ты его потом на пары с собой забери, ладно? — Ладно — ладно, — за шиворот вытряхиваю парня из ванной и молниеносно оккупирую нагретое местечко, справедливо помыслив: «А вдруг передумает?».       На скорую руку приготовили завтрак. Точнее приготовил Антон. Я же, из-за последнего происшествия, крепко поругалась с плитой и к ней ближе, чем на метр не подхожу. Тоша прокомментировал это как "давно пора было оставить ее в покое". До сих пор молчаливым укором мне служит кусок обоев, слегка обугленных рядом с плитой.       Дима высунулся из туалета, цапнул тарелку с яичницей и скрылся за дверью, в запале едва не врезавшись в косяк и не разбросав завтрак по всей квартире. Антон комментировать ситуацию отказался. Странное начало дня. — Я не пойду на пары, — внезапно решил Тоша. — Что? — не сразу поняла я. — Чтоооооооо? — эхом раздалось из ванной, — Я только и жду, пока ты уберешься, чтобы свалить из этого города домой и быть от тебя на максимальном расстоянии! — в проеме снова показалась взъерошенная голова с горящими от праведного гнева глазами. — А у меня болит голова, — вкладывая в слова весь свой пофигизм, отозвалось это блондинистое недоразумение, — И на пары идти я не хочу.       Я недобро покосилась на обнаглевшую в край физиономию. Физиономия не впечатлилась. Ну, чтож… … — Ты, мать твою, мне волос не оставила, ведьма! — светловолосый парень, стоя у подъезда с кислой миной на лице, пытался разложить изрядно потрепанную прическу по фен-шую, изредка бросая на меня злобные взгляды. — Сам виноват, — невозмутимо ответила я.       На третьем этаже открылось окно, Диман высунулся почти наполовину, сияя улыбкой от уха до уха. Помахав в воздухе конечностями, он поблагодарил меня, показав одобрительный жест в виде поднятого вверх большого пальца. Киваю в ответ. Антон озадачено смотрит вверх — никого. То, что Дима — мастер по быстрому старту с места происшествия, я поняла, еще с начала забастовки, когда он, предварительно поозиравшись на предмет Антона в радиусе двадцати метров, вылезал за едой и сигаретами. Скорость вылазок впечатляла.       Всё ещё бормоча ругательства, Тоша достал помятую в процессе транспортировки хозяина, пачку. Довольная физиономия снова высовывается из окна. Возвращаю жест, сияя такой же довольной улыбкой. Второй раз не увидев объекта моих переглядываний, раздосадованный парень молча тащит меня за собой, дымя сигаретой, аки закипающий чайник. А мы что? Мы ничего.       Жаль Димана только, ключи-то мы оставить ему забыли…