Норико

Глава 3. Призрак и подарок
.


       Очнулась Норико от того, что ее кто-то бережно укладывает в кровать, открыв глаза, она увидела АНБУ, который ее спас от участи быть убитой, явно спятившим учителем академии, он уже собирался покинуть комнату через окно. Она видела его силуэт в свете луны, замерев на мгновение, он повернулся к ней лицом, видимо, почувствовав на себе пристальный взгляд девочки.
       — Ты умеешь удивлять, я думал, проспишь до утра, — он хмыкнул, после его глаза изменились, черная радужка покраснела, а в ней виднелся причудливый рисунок, из трех черных запятых, на тонком черном круге, который тут же пришли в движение, а Норико от этого провалилась в сон. АНБУ же, посидев несколько секунд в окне, резко прыгнул и исчез в ночной темноте.
       Второй раз Норико проснулась уже утром, солнце совсем недавно поднялось над линией горизонта, за окном уже слышались привычное утреннее пение птиц и разговоры людей. Резко подскочив с кровати, блондинка подбежала к зеркалу, дабы убедится, что вчерашняя ночь ей не приснилась. Норико была одета в странную большую темно синюю футболку с веером на ней. Уведенное в зеркале ее очень расстроило и она беззвучно заплакала. Вчерашние события были правдой, а не просто ночным кошмаром. Вечер прошедшего дня был богат на события и переживания. Ее хотели убить и никто иной, как ее учитель, которого она посчитала хорошим человеком, он лишил её главного предмета гордости, ее длинных волос. Она узнала, почему ее так ненавидят, из-за того, что она джинчурики самого Кьюби, хотя у неё возникли сильные сомнения насчет этого странного демона-лиса. Но было и немного хорошего, она увидела маму, образ которой теперь навсегда останется в ее памяти, и узнала кто ее родители. Это грело сердце девочки и помогало смириться со всем остальным.
       — Эй, мелочь! — прогремел в голове девочки голос, который она узнала сразу, девятихвостый решил с ней заговорить. — Я сегодня в хорошем настроении и могу тебе кое с чем помочь в обмен на небольшую плату. 
       — И с чем же ты можешь мне помочь? — осторожно спросила джинчурики, она еще хорошо помнила случай в подсознании, страха перед Кьюби не было, но было четкое понимание, что демон в тысячи раз сильнее ее и любого другого шиноби, если бы не печать, то он бы давно уничтожил селение.
       — О, для меня сущий пустяк, но вот для тебя это что-то важное. Я могу вернуть тебе волосы,  — это прозвучала для Норико как гром среди ясного неба. Неужели, он может и правда помочь ей? Но, что он потребует взамен? Мысли в блондинистой голове заметались со скоростью куная.
       — А ты правда можешь? — с надеждой спросила Узумаки.
       — Я многое могу, мелкая, — лениво ответил демон.
       — Это было бы замечательно, но что ты хочешь взамен? — осторожно спросила девочка, боясь, что тот потребует что-то невыполнимое.
       — Я хочу твои глаза! — прогремел голос лиса в подсознании, Норико же побледнела.
       — З-зачем тебе мои глаза? Я не отдам тебе их! Волосы и так отрастут! — уверенно заявила Норико, ошарашенная требованием лиса.
       — Глупая, мелочь! Мне не нужны твои глаза в прямом смысле. Я хочу видеть все, что видишь ты, слышать и ощущать все то же, что и ты, — с нотками раздражения в голосе проговорил Кьюби, которого явно разозлила не сообразительно своей джинчурики. 
       — Зачем тебе это? — повторяясь спросила блондинка, находясь в некотором замешательстве.
       — Мелочь, а давай тебя на десяток лет запрем в холодной, сырой канализации, без возможности увидеть, услышать, почувствовать, что-то новое кроме холодных серых стен, мерзкой воды и постоянного одиночества, — в голосе лиса послышалась вселенская усталость и скука. 
       — Хорошо, я согласна, — проговорила Норико понимая, что лису одиноко и скучно, так же как и ей, да и зла ей он пока не сделал, а лишь постоянно лечил и спасал её жизнь, а на деревню и вовсе напал под контролем кого-то из Учих, хотя, даже если и по своей воле то Норико было откровенно плевать на нее, поэтому она и согласилась на сделку с этим безусловно странным демоном.
       — Да будет так, — довольно прорычал лис, в ту же секунду Норико скрутила адская боль в глазах, но не успела она, что-либо сделать, как боль исчезла. И вот она, уже не веря своим глазам, смотрит на быстро отрастающие волосы всего за пару минут опустившихся до самой талии, а кончики их приобрели темно-красный цвет, не веря, проводя по ним рукой, девочка расплывается в радостной улыбке.
       — Спасибо, огромное спасибо тебе, — чуть ли не подпрыгивая от радости, проговорила она и тут же посмотрела на свое отражение внимательно. — Ааа, что с моими глазами!
       Глаза ее изменились, нет они были все также небесно голубые, но теперь в место обычного зрачка был вертикальный как у лиса, а мир вокруг стал более ярким, цвета насыщеннее, стали видны мелкие детали, которые раньше она никогда не видела.
       — Заметила? Это, так сказать, побочный эффект, теперь они у тебя на всю жизнь останутся такими, — лениво прокомментировал лис, зевая. — И нечего так орать.
       Посмотрев еще раз на глаза Норико отметила, что они по-своему красивы.
       — Что ж, пусть так и будет, мне даже немного нравится, — продолжая осматривать себя, сказала Узумаки. 
       Тут ее взгляд зацепился за оголенное плечо, которое было перевязано бинтами, переведя взгляд на ногу, она увидела что та так же была перевязана. Первый раз ей кто-то помог, и она была очень удивлена. Это незнакомец спас ее от Мизуки, донес домой, переодел и обработал раны. Норико густо покраснела поняв, что стоит мало того в чужой футболке так и еще этот АНБУ видел ее без одежды, но все же она была благодарна ему. Сняв футболку и аккуратно положив ее в шкаф, Норико стала снимать бинты с уже заживших ран, после чего протопала в душ. Быстренько  помывшись, высушив волосы полотенцем, она прошла в комнату. Посмотрев на часы, блондинка выронила полотенце. Вот уже пятнадцать минут как Норико опаздывала на занятия. Быстро одевшись, запихнув себе парочку бутербродов, Норико понеслась в академию.
       Добравшись до класса и постучав, Узумаки зашла в кабинет.
       — Ирука-сенсей, простите за опоздание, можно войти? —  переминаясь с ноги на ногу, спросила девочка. 
       — А это ты, — мазнув по вошедшей взглядом Ирука и отвернулся. — Ну, проходи.
       Норико повторять не пришлось и она, пройдя по классу, заняла свое привычное место за дальней партой. Коротко кивнув в знак приветствия Шикамару, который даже голову оторвал от парты и заинтересованно посмотрел на нее. Достала ручку и стала записывать, что диктовал сенсей. Лекции закончились, пришло время обеда. От переговаривающихся между собой детей, она узнала страшную новость, о случившимся в клане Учиха и то, что Саске остался единственным выжившим. Норико решила подойти к Учиха посочувствовать, но он как всегда посмотрев на нее, как на мусор, пренебрежительно скривился и отвернулся к окну. Это отбило всякое желание подходить к нему, Норико пришла к выводу, что лучше будет и вовсе игнорировать его. Обед прошел, и настало время практических занятий. Урок преподавал новый чунин объявив, что он будет за место ушедшего из академии Мизуки. 
       Занятия в академии закончились полчаса назад, Норико, наказанная Ирукой за опоздание, наводила порядок в классе, что-то недовольно бурча себе под нос. Закончив с уборкой, девочка поспешила покинуть здание академии, но на крыльце ее окликнули.
       — Эй, Узумаки! — зло, сверкая глазами, крикнул Учиха Саске, которого юная джинчурики усиленно игнорировала и просто старясь не замечать его высказываний в ее сторону. Вновь проигнорировав его, девочка быстро отправилась на полигон академии забрать оставшиеся там после практического занятия кунаи и сюрикены.
       Уже находясь на полигоне Норико услышала за спиной шаги и обернулась, успев увидеть летящий в ее сторону кулак Учихи, глаза, которого пылали безумием, но к удивлению обоих его удар не достиг цели. Две золотые цепи из чакры с легкостью приняли на себя удар, а в следующий момент брюнет уже был опутан ими с ног до головы не имея возможности даже пальцем пошевелить, с ужасом смотрел в ставшие красными глаза девочки, в которых плескались лютая ненависть, обращенная на него. Девочка же в этот момент боролась с искушением превратить надоевшего наглеца в гору сломанных костей и мяса, чего настоятельно требовал девятихвостый.
       « — Чего ты ждешь? Ведь это из-за этих выродков ты сейчас живешь такой жизнью, именно из-за них ты лишилась родителей, и шанса на нормальную жизнь! Отомсти, оборви их род, уничтожь это шарингановское отрепье! — настойчиво требовал Кьюби.
       — Нет! Нельзя его убивать, не сейчас, — уверенно заявила своему биджу Норико.
       — Ну, тогда заставь его бояться тебя до дрожи в коленях и просыпаться в холодном поту от кошмаров! — продолжал настаивать лис. — Иначе этот уродец, потом сломает тебе жизнь, поверь мне.
       — Заставить бояться, это дело, — согласилась девочка, вспоминая все унижения и насмешки, которые сыпались на нее из-за Учихи.
       — Вот и славно — довольно оскалился в подсознании лис, подавая чуточку своей чакры в тело джинчурики.»
       — Знаешь, я очень терпелива, но даже мое терпение имеет предел! — начиная сдавливать тело Саске цепями, проговорила Норико, одна из цепей, с острым наконечником на конце, по велению ее руки зависла в миллиметре от расширившихся от ужаса глаз Саске. 
       — Если еще раз ты даже просто заденешь меня, и я покажу тебе, за что меня называют демоном. Ты понял меня, уродец? — для наглядности еще сильнее сжав тело пленника.
       — Понял, — еле смог выдавать из себя брюнет, ребра которого начали похрустывать.
       — Вот и хорошо, а это тебе для лучшего усвоения урока, — проговорила блондинка, бросая Учиху в один из тренировочных столбов, по которому тот, скуля от боли, съехал вниз, а Норико тяжело дыша, стала быстро удаляться с полигона, так и оставив там подсумки с кунаями и сюрикенами. 
       Через несколько минут с земли со стонами и руганью поднялся брюнет, держась за правый бок, на который пришелся основной удар, прихрамывая, медленно побрел к выходу. Ни Норико, ни Саске, так и не увидели невольного свидетеля произошедшего, который примостился на ветке одного из деревьев, как только Учиха скрылся за воротами, тот спрыгнул со своего места и, подобрав подсумки Узумаки, что-то проговорил себе под нос, и, лениво потягиваясь, отправился домой. Но Шикамару пройдя всего пару десятков метров наткнулся на блондинку лежавшую без сознания возле дерева, об которое скорее всего она опиралась до того как упасть. Подойдя поближе и проверив, что с Узумаки все в порядке и она просто без сознания.
       — Да, ну и дела. Демонстрация силы не прошла для тебя даром, да, Норико? — озвучил свою мысль брюнет. — И что мне с тобой делать? Не бросать же тебя тут, но где ты живешь я не знаю. Ксо, как же это все проблематично.
       Подняв девочку на руки, Шикамару понес ее в единственное место, где она на данный момент будет в безопасности, к себе домой. По пути юный оленевод с содроганием думал о реакции матери на этот его поступок, все же у неё не только тяжелая рука и характер, но еще и очень бурная фантазия, что вызывало у Нара самые большие опасения. Все же сын, заявившийся домой на руках с девочкой, слишком хороший повод для полета фантазии матери. Тяжело вздохнув и скосив взгляд на мирно спавшую на его руках блондинку, Шикамару продолжил свой путь, в голове прикидывая, как лучше все объяснить матери, не рассказывая об увиденном.
       В это же время Третий, сидя в своем кабинете, внимательно всматривался в шар, раз за разом заставляя тот показать момент с цепями примененными юной Узумаки, тяжело вздохнув, Сарутоби подал знак одном из своих АНБУ-охраников и тот впустил в кабинет Ируку.
       — Здравствуйте, Хокаге-сама. По какому поводу вы хотели меня видеть? — присаживаясь на стул напротив правителя деревни.
       — Добрый день, Ирука. Я хотел поговорить с тобой насчет Норико, — раскуривая трубку, уведомил чунина Хокаге. 
       — Что с ней не так? — сглотнув, спросил преподаватель.
       — С ней все в порядке, по крайней мере, пока. Но мне постоянно приходят тревожные доклады от АНБУ наблюдающих за ней, а вчера во время их пересменки произошло покушение на жизнь джинчурики одним из преподавателей академии, благо его успели вовремя остановить. Ирука объясни мне, почему ты так относишься к Норико? — сверля мужчину ледяным взглядом из-под шляпы, задал вопрос Третий.
       — Я не… — попытался начать Умино, но был прерван Хокаге.
       — Не пытайся меня обмануть, я задал вопрос и хочу слышать ответ, — потребовал ответа Хирузен.
       — Она виновата в смерти моих родителей и разрушении половины селения! Раз этого мало, чтобы ненавидеть эту тварь?! — вскочив, прокричал чунин.
       — А я думал, что ты умнее. Скажи мне, как ты себе представляешь, младенца, убивающего несколько сотен джонинов и разрушающего селение? — задал вопрос Сарутоби.
       — Я…Я… Я не знаю, — поник мужчина, после чего медленно опустился на кресло.
       — Пойми, Ирука, Норико это последняя защита селения от гнева Девятихвостого, она то, ради чего умерли твои родители и сотни других шиноби селения, её воля единственное, что удерживает Кьюби внутри печати, но отношение окружающих постоянно подтачивает её, и однажды может наступить такой день, когда девочка просто сломается и выпустит биджу на свободу. И знаешь, что тогда будет? — поинтересовался Третий, смотря на бледнеющего от открывшихся перспектив Умино.
       — Девятихвостый снова нападет на селение, — сглотнув, ответил брюнет, стараясь унять липкий ужас поднимающийся из глубины его души.
       — Именно, вот только в этот раз это будет приговором для Конохи, — выпуская облако дыма, уведомил собеседника глава селения.
       — О чем вы? — непонимающе осведомился Ирука.
       — Норико — последний человек в селении, кто способен удерживать лиса, ее отец и мать были последними людьми, которые могли создать печать способную удержать биджу долгое время в его джинчурики. В случае смерти юной Узумаки, Кьюби будет просто некому останавливать, — тяжело вздохнув, объяснил Хирузен.
       — Подождите, вы хотите сказать, что Норико дочь Четвертого и Кушины Узумаки? — дрогнувших голосом спросил чунин.
       — Да, именно так, она последняя Узумаки в нашем селении и нам стоит позаботиться о ней, — подтвердил догадки мужчины Сарутоби. 
       — Но зачем это скрывать? Ведь знай бы это простые люди и шиноби, никто бы из них не посмел к ней прикоснуться! — выкрикнул ошеломленный Ирука.
       — Кланам это слишком не выгодно, если девочка узнает, кто она, то многим придется распрощаться с мечтами заполучить наследие Четвертого и клана Узумаки, а ты сам понимаешь это такие сокровища, ради которых исковеркать судьбу одного ребенка сущий пустяк, для этого сборища стервятников, — разъяснил ситуацию Сарутоби. — Хотя, думаю, девочка уже в курсе своей родословной, но пока еще не знакома с нужными статьями железного кодекса и не знает о наличии очень-таки существенного наследия.
       — Кланы, как же я их ненавижу, неужели для них совершенно нет ничего святого? И с чего вы взяли, что она знает о своем происхождении? — оживился Умино.
       — Вот почему, — движением руки запуская в шаре, стоящем на столе, момент стычки между Норико и Саске, Ирука с открытым ртом смотрел на происходящее, а в его голове под натиском самых серьезных доводов и фактов, медленно ломалось мнение о девочке. Чунин с ужасом для себя понимал, что три года своим отношение к девочке приближал возможный конец селения.
       — Ирука, я не требую от тебя любви к Норико, просто постарайся относиться к ней, как и ко всем детям, ей будет в этом случае чуточку легче противостоять непрерывным попыткам биджу захватить ее тело, — попросил Хирузен.       — Д…да посмотрите она чуть не убила Учиху! А эти цепи, что это такое и откуда они? — в удивлении спросил Ирука.       — Хм, про цепи я и сам точно сказать не могу, но знаю одно точно, такой же техникой владела ее мать. Что насчет Саске, тут он сам спровоцировал ее и скорее все это была защитная реакция, — выдохнув дым ответил на вопросы Третий
.       — Я понял вас, Хокаге-сама, сделаю все, что в моих силах. Разрешите идти? — испросил разрешения чунин.
       — Иди, — ответил Сарутоби, после чего собеседник быстро покинул кабинет. — Иволга, как все прошло? 
       — Удачно Хокаге-сама, Ирука теперь постарается подружиться с джинчурики, как вы и приказали я вложил в его голову уверенность, что Норико, есть то, ради чего умерли его родители в сражении с Кьюби, — отрапортовал АНБУ.
       — Это хорошо, с Мизуки разобрались? — поинтересовался Хирузен.
       — Да, он был обработан психотропным препаратом и техниками гендзюцу высокого уровня, причастные уже найдены, их допрашивают, — проговорил Иволга.
       — Хорошо, свободен, — сказал Хокаге, извлекая из ящика стола папку с документами и начиная их изучать.