Истории Полукруглого Замка

Силы возвращались медленно и неохотно — временами казалось даже, что малое улучшение и вовсе оказалось мнимым. Сердце вновь начинало тяжело и болезненно дергаться, выбиваясь из ритма, так что Финдарато пока что приходилось отлеживаться, а командование оставить сестре и братьям. Старший принц Третьего Дома нолдор, теперь уже вроде как ставший королем, не был особенно доволен таким раскладом, однако Артанис пригрозила, что привлечет на помощь Лерина, чтобы тот увязал беспокойного больного в одеяло и держал покрепче. Пришлось все же умерить попытки активности, так как Серебряный был сейчас нужен совершенно для других задач. Вампир, явно не собиравшийся в ближайшее время покидать приглянувшихся ему эльфов, оказался весьма полезен в охоте, защите лагеря и разведке окрестностей. Опять же, именно Лерин, подсказавший нолдорским вождям путь к спасению, при входе в лес смог договориться со здешними обитателями — странными существам, о которых валинорским эльфам ничего не было известно. Таинственные существа, видом напоминавшие облака зеленоватого тумана с мерцающими в глубине болотными огоньками, плотным кольцом окружили эльфов вскоре после речного брода, отмеченного белыми камнями. Нолдор, измотанные бесконечными стычками в Темных землях, не смогли бы выдержать еще одно нападение, да и можно ли поразить мечом или стрелой ползучий туман? Иные не спешили нападать, но и не пропускали окруженных за пределы своего кольца. От их присутствия воздух словно становился гуще и тяжелее, запах влажной земли и гниющей листвы усиливался настолько, что мешал дышать… От воздуха, уже напоминавшего мокрое полотенце, гасли факелы и костры, оставляя растерянных и испуганных пришельцев в тусклом лесном полумраке. Всех, кто пытался вырваться из окружения, останавливали и отталкивали туманные тела, становящиеся единой вязкой преградой. Лерин некоторое время просто наблюдал за таинственными существами, посоветовав эльфам не паниковать и не пытаться драться с лесными жителями. Насколько Финдарато и остальные смогли понять из мыслеобразов его объяснения, туманные создания были чем-то вроде стражей на границе леса, и их задачей являлось не допускать в эти края никаких незваных чужаков. Они отлично могли задерживать, запутывать и выдворять нежеланных пришельцев, однако убить какое-то крупное существо им было бы достаточно трудно — хотя бы за неимением подходящих орудий для такого действа. Эльфам сейчас было необходимо уйти как можно дальше от границ Темных земель. Жители здешних лесов, бесчисленные таинственные твари самых разных форм и видов, издавна союзные северянам, наверняка после первого же требования пропустили бы отряд преследователей. Однако нолдор пока еще не нажили врагов среди лесных обитателей, так что у иных вряд ли имелись серьезные причины желать им гибели. Рассудив так или примерно так, Серебряный стряхнул с себя задумчивость, мотнул собранными в хвост волосами и направился туда, где в сплошном покрове зеленоватого тумана мерцало особенно заметное скопление огоньков — как будто стая светлячков завязла в колышущемся густом мареве. Как проходили сами переговоры, эльфам оставалось лишь догадываться. Лерин не мог говорить словами, а его туманные собеседники и вовсе не имели ртов и прочего нужного для звучащей речи. Неугомонная Артанис, которой вскоре надоело любоваться на молчаливое стояние Лерина напротив шевелящегося тумана, попробовала было с помощью осанве присоединиться к мысленному общению… И тут же отпрянула, шепотом ругаясь не хуже прищемленного орка и тряся головой, словно некстати подслушанное причиняло ей боль. Немного успокоившись, она, правда, объяснила обеспокоенным братьям, что на самом деле настоящей боли не было, только весьма неприятные ощущения, словно туман проник внутрь головы и начал залеплять мозг. Возможно, так лесные жители решили пресечь вмешательство лишней собеседницы. Финдарато, который в то время еще удерживался на ногах, пусть и почти одной лишь силой воли, пожурил сестру за безрассудное любопытство и предостерег остальных от попыток вмешательства в переговоры. Вскоре Серебряный вернулся к эльфам и объявил, что иные готовы беспрепятственно пропустить эльфов через свои владения, с тем условием, что пришельцы не станут обижать местных жителей и охотиться сверх необходимого. Ожидания и предположения оправдывались: иным не было пока что никакого дела до вражды эльфов с северянами. Бездомным нолдор было велено не задерживаться и идти на юго-восток, туда, где заканчивались владения иных существ и начинались малонаселенные земли. Как ни были измотаны неудачливые путешественники, не имевшие нормального отдыха, наверно, с самого начала похода через Льды, приходилось идти все дальше и дальше. Кто-то, конечно, еще надеялся на что-то лучшее, что должно было как-нибудь получиться впереди, однако многие, уже растеряв надежды и ожидания, двигались вперед лишь из-за преследования. Во время прохода через земли иных не был убит никто из взрослых эльдар, однако пропало несколько детей: то ли заблудились в чаще, отстав от старших, то ли — как ни жутко было думать о подобном — не смогли противиться зову из зеленого сумрака и были уведены местными обитателями. Силы окончательно оставили Финдарато на восьмой день лесного пути. *** — Ну и что Галатиль сказал? — происходили настольно необыкновенные и волнующие события, что Финдарато, даже в теперешнем состоянии, не мог полностью пропустить их. — Насколько мы смогли понять, они нам не враги, и даже, пожалуй, какие-то там дальние родичи, — пожал плечами Артаресто. — Хотя пока трудно судить, что точно у них на уме. Язык слишком отличается от нашего, так что понимает их только Лерин. Все мозги уже чешутся от его перевода. — Родичи, говоришь? — воистину, новый мир неожиданно явил валинорским изгнанникам свою светлую сторону, пусть небольшую и сокрытую, однако все же существующую. — И у них здесь есть свои королевства, не покоренные Моринготто? — Зря надеешься, — младший Арафинвион никогда не отличался оптимизмом. Впрочем, у него хватало разума не ныть при всем честном народе и не заражать остальных подобными настроениями. — Только несколько небольших скрытых поселений. — Но они помогут нам? — Финдарато, как мог, заставлял себя надеяться и ждать еще чего-нибудь лучшего и прилагать все имеющиеся силы ради этого самого лучшего. Впрочем, сил теперь оставалось не так чтобы много… — Галатиль говорит, что согласен, — сообщил Артаресто, поудобнее устроившись на промятом свернутом мешке рядом с узкой лежанкой старшего брата. — А что думает об этом его отец, мы узнаем уже на месте, — по выражению его лица было понятно, что ничего хорошего ни от Галатиля, ни от вождя Галадона он не ожидает. — Ну вот снова ты за свое, — тихо вздохнул Инголдо, осторожно накрыв руку брата своей. — Не отпирайся, у тебя же все на лице написано… — Но ведь все к этому и идет, сам понимаешь, — не повышая голоса, ответил Артаресто и занавесился отросшими потускневшими волосами. — Прости, уже не получается думать по-другому. — Понимаю, — согласился Финдарато. — И ни в чем тебя не виню, просто… — надо было подобрать нужные слова, чтобы хоть как-то поддержать подавленного брата, однако мысли, как назло, разбегались, выдавая лишь какую-то дурную бессмыслицу. — Я бы очень хотел обещать тебе и всем, что скоро все будет хорошо. Самые большие опасности остались позади, так что впереди просто не может быть хуже. Нам помогут, мы будем в безопасности, среди наших сородичей — в конце концов… — Спасибо, что пытаешься поддержать меня, — тихо ответил младший Арафинвион, не поднимая взгляда. — Что всегда так стараешься ради нас всех… И прости, что не могу надеяться на лучшее, как ты, вопреки всему. Нет, ты только не подумай, что я уклоняюсь от своих обязанностей или смущаю народ, но ведь тебе-то можно это сказать? У меня, наверно, память слишком хорошая, или я просто привык уже отовсюду ждать беды… Нас ведь совсем мало осталось. Мы единственные добрались сюда, но что нашли? Незнакомые опасные земли, населенные враждебными существами, которых гораздо больше, и они тут хозяева, это их земля, а не наша. И назад уже дороги нет… Нас сожрут здесь, проглотят без остатка, куда бы мы ни пошли и кого бы ни встретили. Пройдет немного времени, и уже сами не вспомним, кто мы такие были и откуда родом. А потом — все равно станет, хоть лесовиками жить, хоть кем… — Но все же — жить, — закончил Инголдо, стараясь уверить в сказанном в первую очередь самого себя. — Хоть лесовики, хоть кто еще — это все равно будем мы. Где бы мы ни обжились — это будет наш новый дом, и в наших силах сделать его не хуже старого. Если наши лесные родичи живут здесь так долго, значит, и нам это будет по силам. — Так тебе еще никто не рассказал? — Артаресто резко поднял голову, и Финдарато напугал его устало-безнадежный, затравленный взгляд. — Было у них королевство, звалось Дориатом. Только вот нет его уже много лет. Даже майарская защита не помогла. — Что за защита? — разум зацепился за единственную неясность — остальное, увы, было слишком понятно, даже пересказанное в таких скупых словах. — Там были майар? Светлые? — Только одна, — Артаресто скользнул взглядом куда-то вверх, как обычно, когда старался поточнее припомнить и пересказать что-то. — Мелиан, жена короля Элу Тингола. Она оградила королевство особой защитой, завесой, за которую не было хода чужакам, так что долгое время Дориат был безопасным местом. Но в итоге добрались и до них — светлая майэ, конечно, серьезная сила, но против целой тучи темных она выстоять не могла. Галадон — племянник Тингола, так что принял власть над немногими выжившими, над теми, кто тогда успел сбежать. Финдарато лишь молча глядел на него, не зная, что можно тут сказать, что ответить на эти слишком весомые доказательства их безнадежного настоящего и мрачного будущего. Он отлично понимал брата, принимал разумность его доводов, хотя и не разделял его настроения — просто не мог поддаться, даже если бы оснований для этого стало в тысячу раз больше. Ведь если не верить, пусть даже смутно и бездоказательно, что там, впереди, будет хоть что-то хорошее — то как и зачем тогда жить? Но надолго ли еще хватит остатков этой уверенности хотя бы у него самого? *** — Финдо! — раздался возбужденный голос снаружи, а в следующий миг в шатер влетел Айканаро. — Артаресто, чего тут сидишь, ну-ка быстро к Нэрвен! — несколько противные пронзительно-командирские интонации третий сын Арафинве явно успел перенять у младшей сестры. — Да сейчас, сейчас, — со сдержанным раздражением отбуркнулся младший, поднимаясь с насиженного мешка. — Почему ты его сразу к нам не отправил? — напустился явно взвинченный Айканаро на старшего брата. — А то мы там все зашиваемся, а он заныкался! — Ну тише, тише, — попытался отвлечь его Финдарато, приподнимаясь на лежанке. Голова слегка закружилась, однако сердце пока что вело себя обычно. — Это я его попросил ненадолго остаться, не знал же, что он вам так нужен. Все же иногда скучновато лежать тут, пока снаружи такие дела творятся. — Вот только не вздумай сейчас вскочить! — прикрикнул Айканаро, все же заставив брата улечься снова. — Отдыхай, пока можешь, не все же тебе одному за всех отдуваться. — Ну, на то я и старший, если кто не помнит, — попытался ободряюще улыбнуться Инголдо. — Но и мы, если забыл, не совсем маленькие, — Айканаро крепко почесал и без того несусветно лохматый затылок. — Думаешь, каково нам было, когда ты тогда свалился от переутомления! — Ну ладно, ладно, я же с тобой не спорю, — примирительно заговорил Финдарато, понимая, что брат в очередной раз начинает заводиться. — Впредь буду умнее, уговорил. Но ты хоть бы рассказал, до чего там в итоге договорились! — Да чего тут рассказывать-то? — дернул плечом Айканаро. — Нэрвен, Ангарато и Лерин все же уломали Галатиля. Так что эту ночь еще остаемся здесь, а уж завтра, отдохнув, снимаемся и идем за лесными, куда бы они нас ни повели. — Куда бы ни повели… — пристально вглядевшись ему в глаза, невольно ища в них ту же муть безнадежности, тихо повторил Финдарато. Казалось, вот оно — то самое «хоть что-нибудь хорошее», явилось, подкрепленное стараниями братьев, сестры и нежданного друга. Скоро, уже очень скоро тяжкий путь закончится, и все они наконец окажутся в безопасности, обретут приют и даже, вполне возможно, новый дом. Ведь квенди — не враги другим квенди? Пусть во время перехода через Льды некоторые неразумно говорили иное… Мысль, на краткий миг лишенная контроля, тут же вильнула совсем уж не в нужную сторону: вспомнилось увиденное тогда, с того еще берега, зарево, которое слишком многие сочли знаком предательства. Однако ни на восточном берегу, ни в Темных землях выжившие нолдор не нашли никакого следа своих сородичей, никакого доказательства, что Феанаро и те, кто последовали за ним, вообще смогли добраться до цели. Финдарато дал себе обещание при первом же удобном случае хотя бы попытаться разузнать у лесных эльфов, не знают ли те чего-нибудь о других пришельцах из-за западного моря. О тех, кто мог бы знать о подобном точнее и достовернее, ему не хотелось даже думать. Но Айканаро, как и многие другие, уже давно счел весь Первый Дом предателями, недостойными беспокойства и сочувствия. Поэтому Финдарато, не решаясь еще больше злить и так раздерганного брата, спросил совершенно иное. — А Лерин? Он уйдет от нас? Питавшийся кровью был опасным и загадочным созданием: слишком во многом подобный темным тварям из легенд, несравнимо более сильный и быстрый, чем любой из эльдар… Страшный противник, если бы в случае неудачи дошло до сражения. Однако Серебряный с самого начала сдержал свою кровавую жажду, предложил помощь, хотя не имел перед пришлыми эльфами никаких обязательств… — Он пока не решил, — отвечал Айканаро, не заметив мгновенного раздумья брата. — Но Галатилю и его народу он вроде бы не враг, так что еще на какое-то время может и остаться, его никто не гонит. Что, тоже к нему привык? — Я бы сказал даже лучше — что он наш друг. Возможно, это слово и было слишком сильно, слишком ценно, чтобы сказать его о существе столь чуждого рода. Однако новый мир — место для новых порядков и обычаев… Да и нужно ли жалеть слова, особенно если друзья здесь так редки?