Истории Полукруглого Замка

— Зачем вообще их мыть? — недоумевал Макалауре, едва не теряя равновесие под тяжестью перетаскиваемых половичков. По отдельности эти злопакостные предметы домашней обстановки весили немного, однако в сумме давали очень даже внушительную тяжесть. Вдобавок второму феанариону приходилось таскать весь этот груз на одном правом плече, потому что левое при нагрузках все еще давало о себе знать весьма ощутимой болью. Кано надеялся, что это когда-нибудь пройдет и он сможет пользоваться левой рукой так же, как и до того ранения, однако неприятные последствия хоть и были более-менее терпимыми, но исчезать не спешили. Главный целитель на вопрос, почему давно зажившая рана до сих пор так часто болит, ответил, что виной этому слишком поспешное сращивание костей при помощи чар, а также гадкие особенности здешнего климата и пищи, вообще не способствовавшие успешному заживлению повреждений. — Ну вот действительно, они лежат на полу, мы по ним ходим, а это значит, что они всегда будут пачкаться, — тихонько рассуждал он сам с собой, радуясь, что Морьо сейчас его не слышит. Увесистые рулоны половиков покачивали свесившимися концами, по краям их болтались обрывки ниток и тряпичных жгутов, из которых и изготовлялись коврики. Паучок, ползший по пыльному изделию из старых тряпок, очевидно, слышал последние слова эльфа, потому что приостановился и посмотрел на Кано как на законченного дурачка. — К твоему сведению, в пыльных половиках живет не только пыль, — наставительно сказал восьмилапый тараканолов. — В пыли очень любят заводиться блохи, не морские, а обычные, и ваша кровь для них самое лучшее лакомство. Вдобавок они через свои укусы могут заражать и вас, и ваших животных самыми страшными болезнями, — Кано аж вздрогнул, представив маленьких прыгучих тварей, одержимых неутолимой жаждой крови и переносящих на своих жалах неведомую смертельную заразу. — Если вы не станете хоть раз в полгода мыть ковры морской водой, то блох станет столько, что мы с моими сородичами не сможем переловить их всех, — закончил паучок и, не попрощавшись, ловко перекинул конец своей паутинки на стену и убежал по ней. — Логично, — произнес Макалауре ему вслед. — Логично? — резко прозвучал недовольный голос неизвестно откуда вывернувшегося Морифинве. — Что там у тебя логично? — Кано понял, что его разговора с паучком младший брат не слышал. — Не стой тут, тащи эту ветошь на плоский мыс, там Лаириэль с девушками уже начали. Скажешь им, что моем сегодня все, что успеем, погода весь день хорошая будет. Понимая, что спорить с главным хозяйственником Замка бесполезно, да и не о чем, Макалауре только кивнул, поправив сползшие с плеча коврики, и направился к одному из нижних выходов Замка. — И да, чуть не забыл! — окликнул его Морьо. — Кто-то говорил, что ночью видели недалеко от берега корабль, но не местный, чужой какой-то. — Корабль? — удивился Кано. — Большой? — на ум неожиданно пришли липко-мерзкие воспоминания о белых кораблях телери и о том, как быстро и жарко эти дивные творения сгорали. — Вроде бы нет, но все равно ведь… В общем, сам гляди в оба и девушкам скажи. А то мало ли. — Понял, скажу. А ты сейчас куда? — За остальными половиками наверх. Иди давай уже, не стой тут. *** До плоского мыса идти было довольно далеко. Ветер, несмотря на солнечную погоду, был довольно прохладным, и Кано пожалел, что не взял плащ, не желая пачкать его пылью. Галька скрипела под ногами, тихо хрустели высохшие водоросли и палки, выброшенные на берег прибоем. Эльф даже заметил парочку сушеных морских звезд и совершенно целый панцирь морского ежа. С сожалением глянув на хрупкое чудо природы, Кано оглядел теряющийся в сероватой дымке горизонт, но никакого корабля там, конечно, не увидел. Позади него над заливом возвышался Замок, далеко справа, в скальном отроге, были еще не заселенные, но очень удобные и многообещающие пещеры, слева высоким массивом громоздились непроходимые отвесные скалы, примыкающие к замку… От этих скал и отбегал длинным каменным языком плоский мыс, самое подходящее место для мытья половиков от пыли и зловредных блох. Издалека Макалауре увидел Лаириэль и еще нескольких девушек, опускавших половики в воду и поколачивавших их специальными палками. Три длинные дорожки, сшитые из скрученных в жгуты старых тряпок, уже просыхали на камнях. Когда они просохнут, то будут еще раз поколочены для размягчения и удаления лишней соли, а потом унесены обратно в Замок, где их на пару дней переложат полынью, а потом уже, отряхнув от травяной трухи, вернут обратно на положенные им места. Таким образом, травяной запах, как и небольшое количество морской соли, оставшееся в глубине тряпичных изделий, не даст завестись в них вредителям и заразе. — Вот, принимайте на помойку, — пошутил Макалауре, подойдя к девушкам и со вздохом сгружая пыльные рулоны на камни. — Лаириэль, тут как, все пока в порядке? Я не нужен? — Все как обычно, лорд, — усмехнулась невысокая и очень лопоухая нолдие, слегка нахально глядя на него. — Помойка — она хоть как помойка. А что это ты сам коврики таскаешь, разве наши охотники не вернулись еще? — Нет, никто еще не приехал сегодня, — ответил Кано, зная, что среди отбывших на охоту был и жених Лаириэль. — Так что справляемся как можем, — среди девушек он заметил двоих незнакомых, видимо, пришедших помогать из поселка. «Скоро разных смертных тут будет больше, чем нолдор, — подумалось с непонятной грустью. — А потом, наверно, и полукровки появятся, как бывают у людей и малого народца. Только вот какие они будут-то, эти наши полуэльфы?» — Да, кстати, корабля в море не видели? — спросил Кано, отгоняя несвоевременные мысли. — Кто-то говорил, что вчера неподалеку незнакомый корабль плавал. — Да, лорд, мы слышали про корабль, — встряла неожиданно одна из девушек с побережья, полненькая и светловолосая, — но сами ничего не видели, все было спокойно. — А вода как? — Да как обычно, холодная. Рыб-прыгунов вроде не видно с утра. — Погода весь день хорошая будет, Морьо сказал, так что стирайте все, что успеете, — передал Макалауре поручение брата. — Тогда нам еще руки нужны, надо кого-то из Замка позвать, — сказала Лаириэль, откидывая с лица выбившиеся из-под косынки пряди волос и пошевеливая ухом, как будто прислушиваясь к шепоту ветра и волн. — Эээээээй! Там, на мысу! — завопил Телво, неожиданно объявившись со стороны Замка и бегом направляясь к брату и стиральщицам. — Мы дома! Клыча добыли, здоровенного, пошли смотреть! — шумно радовался рыжик, размахивая руками. Макалауре удивился, что у младшего, три дня пробывшего на охоте, еще оставались силы для воплей и беготни. Зато теперь определенно прибавилось возможных таскальщиков для половиков, и его единственному здоровому плечу можно было отдохнуть. Макалауре помахал брату, отчего тот, видимо, торопясь рассказать об удачной охоте поподробнее, еще прибавил скорости, опасно удерживая равновесие на вывертывающихся из-под ног камнях. — Осторожно, упадешь! — крикнул Кано, когда младший был уже совсем близко. — Ничего, не упаду, — беспечно ответил рыжик, притормаживая. — Представляешь, клыч каааак выскочит! Он наверно на нас решил поохотиться, большущий самец! А Хуан — на него!.. Ой! В радостном возбуждении просто забыв придержать конечности, Телво неосторожно взмахнул рукой, показывая то ли размеры клыча, то ли прыжок Хуана, и нечаянно, но весьма сильно заехал Кано как раз по больному плечу. Ахнув от боли, тот отшагнул назад, не видя, что шагает как раз на еще не развернутые коврики, сваленные у края каменного «языка». Вода сегодня действительно была холодной. *** Кано еще помнил, как судорожно пытался выпутаться из свалившихся на него половиков, как очень больно ударился левым плечом о какой-то камень под водой, хотя никаких камней вокруг вроде бы не должно было быть… Кажется, кто-то кинулся в воду следом за ним, а может, и не за ним, а за половиками, которые все быстрее плыли куда-то вместе с ним… Почему-то послышался испуганный голос Нельо, просивший его поскорее вынырнуть, не сдаваться, не вдыхать воду… Или все это ему лишь показалось? Он пытался цепляться за камни, которые смутно видел вокруг, но упорное течение мягко тянуло его за собой, а куда — знало лишь оно одно. Сознание гасло в окружающей зеленоватой мгле. *** — Эй, Ринс! Он вроде живой! — удивленно проговорил чей-то грубый голос на языке Побережья. — Шевелится. — Упорный оказался, — отозвался еще кто-то, возможно, тот самый Ринс. — Потряси-ка его, чтоб очухался. — И чего дальше? Брать будем? Или по вежеству? — Давай по вежеству. Он, видать, из замка этого, что на скале. Оклемается — поспрошаем, чего тут за люди и чего за товар. А то зря плыли, что ли…