* * *
Гаара, в сопровождении нескольких шиноби Песка и старейшин, шёл по центральной улице Конохи. Их процессию приветствовало множество шиноби, ветеранов войны. И в толпе были также и девушки, которым, если судить по выкрикам, очень нравился красавчик-Кадзекаге. Киоко задумалась. До этого её совершенно не волновали фанатки Гаары, но сейчас она несколько иначе на это посмотрела. Как вообще подойти через толпу, да ещё и этот долбанный цветок вручить? Была бы она в нормальной одежде ещё ладно, а в этом платье тесно, руку даже не поднять без риска что-нибудь порвать. Она решила дождаться процессию возле резиденции Хокаге, не увидев, как бирюзово-зелёные глаза выловили её в толпе и с горьким разочарованием смотрят на её удаляющуюся фигуру.* * *
Киоко стояла возле резиденции и нервничала. Послов что-то долго не было, или ей так казалось из-за того, что время тянулось невыносимо медленно. — Йо, Киоко, ты чего здесь? Гаару ждёшь? Обернувшись, она улыбнулась подошедшему Шикамару. — Ты пришёл на совещание? — Ага, муторно и проблематично, но надо, — прищурился тот, разглядывая белый цветок в её руке. И её осенило проверить свою догадку. — Как ты думаешь, к чему это? — вручила она цветок Шикамару. — М... Белая камелия означает ожидание, — ответил тот, чуть нахмурив брови. — Чёрт! Почему ты знал, а я нет?! — Моя близкая подруга и сокомандница — Яманака Ино. Их семья занимается цветами, и язык цветов ханакотоба она знает прекрасно, к тому же и нас с Чоджи заставила выучить, — возвращая ей камелию, ответил Шикамару, вдруг резко обернувшись и вставая в защитную стойку. Киоко тоже почувствовала жуткое ки. Подняла голову и встретилась взглядом с Гаарой, который как раз подошёл вместе с советниками к резиденции. — Я… — прокрутив момент, что, скорее всего, увидел её «жених», Киоко замерла. — При…вет… Давление ки исчезло, но в глазах Гаары вдруг появилось столько боли, что ей стало не по себе. Пока она пыталась собраться с мыслями, чтобы всё объяснить, вышла Шизуне и, поприветствовав правителя Суны и Ко, пригласила их войти. Гаара прошёл мимо неё со своим безразличным выражением лица, но Киоко отчего-то чётко поняла, что ему горько и обидно. К тому же остальные гости оттеснили её от правителя и скрылись в дверях резиденции. Которую, к тому же, захлопнули перед её носом. — Вот я дура! — в сердцах воскликнула она, еле сдержавшись, чтобы не врезать себе по лбу или не пнуть злосчастную дверь. Поняла, что пришла в Суну с Шикамару, да ещё и тут на глазах у толпы тому цветок вручила. Хорош «знак» получился, лучше и не скажешь! Гаара вполне мог решить, что этим она показала, что у неё уже есть «возлюбленный». — Псс, Киоко! — позвали её с балкона второго этажа над головой. Если бы не платье и туфли, не пропускающие чакру, она бы могла и сама туда запрыгнуть. Но, увы, красота на самом деле требует жертв. Подняв голову, она увидела Шикамару, который, сделав технику теневых игл, спустил их и, обхватив её ими за талию, поднял к себе на этаж. — В интересах Конохи требуется, чтобы Кадзекаге был в хорошем расположении духа, — хитро улыбнулся Нара. — Стой здесь. Киоко присела на краешек балкона, и через некоторое время туда был буквально вытолкнут Гаара, и кажется, не без помощи теневого подражания, а Шикамару громко попросил его полюбоваться видом на Коноху, пока принесут нужные бумаги для совещания. — Привет, прости, глупо вышло, — быстро сказала Киоко, не давая жениху вставить ни слова. — Я хотела тебе сразу просто сказать, что согласна, а мне сказали, что так не принято и что надо цветы дарить и в платья наряжаться, а я просто… Договорить ей не дал Гаара, порывисто обняв и шумно выдохнув воздух в её макушку. — Ты согласна? — Да, это тебе, это камелия, которая означает, что я жду. Точнее, белая камелия означает ожидание. — Не знал. В пустыне не растут такие цветы… — Господин Кадзекаге, идёмте! — Иди, увидимся…* * *
После совещания Гаара нашёл её возле дома Саске, она сидела на крыльце, любуясь закатом. — Привет ещё раз, Киоко, — её сердце забилось быстрее от вида его тёплой вспыхнувшей на губах улыбки. — Ты… Как надолго здесь вообще? Саске на миссии. Его несколько дней не будет, и тут куча комнат, он не будет возражать, если ты… если ты останешься, — Киоко покраснела от того, насколько двусмысленно прозвучало предложение, но на самом деле очень хотела, чтобы Гаара просто остался с ней. Тот всё понял правильно. Впрочем, как всегда. — Два дня. Послезавтра утром выходим обратно в Суну. Я останусь. Нам надо обсудить множество вещей… — бросив свою тыкву с песком и разувшись, Гаара прошёл следом за ней в дом. — Голоден? Я тут приготовила тяхан, мы ели как-то что-то подобное в Суне, помнишь? — Да, я бы поел, — жених подошёл к ней со спины вплотную и крепко обнял. — Я скучал по тебе, Киоко, — прижавшись щекой к её щеке. — Твоё письмо было для меня неожиданностью, — повернувшись к нему, сказала она, осторожно высвободившись из объятий и развернувшись лицом. Гаара внимательно смотрел на неё, словно боялся хоть что-то упустить. — Но я тоже о тебе много думала. Ты мне нравишься. — Спасибо, Киоко, — прошептал Гаара и осторожно взял её за руку. — Ты не пожалеешь. — Ловлю тебя на слове, — тихо засмеялась она. — Ну, так что, ужин? Оценишь, кого ты вообще замуж позвал, может, после моей готовки и вовсе передумаешь. — Я не передумаю, — мотнул головой Гаара, чуть поджав губы. — Ну-ну… — Киоко снова засмеялась.* * *
— Значит, твой контракт с Конохой заканчивается через четыре недели? И зря ты на себя наговаривала, очень вкусно, ты ещё не пробовала стряпню Канкуро, вот уж кто может пол-армии травануть, вечно что-нибудь из своих марионеточных загашников не туда насыплет, — хмыкнул Гаара. — Суна может «перекупить» твой контракт или вообще мы можем просто по истечении этого пожениться. Я… дам тебе столько времени, сколько понадобится. Я… могу подождать, пока ты не будешь готова… — В прошлый раз мне на подготовку к свадьбе дали всего-то два дня, а тут целых четыре недели, — фыркнула Киоко. Чашка в руках Гаары дрогнула, и тот перевёл на неё взгляд ошарашенных глаз. — Ты… Ты согласна выйти замуж за меня так скоро? Правда?! — А чего тянуть? Если я согласилась стать твоей невестой, то, значит, и женой согласна, — она улыбнулась. — Сегодня я во второй в жизни раз увидела, как ты удивляешься. — Да… Я… Песочная маска… Дополнительная броня…* * *
Спать они легли на один футон, правда, в одежде. И Гаара усилием воли заставил песчаную броню освободить его тело. — Действительно, так бьётся, — положив голову на грудь жениха, сказала Киоко. Тот обнял её и мягко, почти невесомо гладил по волосам, и она, убаюканная сердечным стуком и лаской, быстро уснула, впервые за долгое время чувствуя странное душевное спокойствие.